Но ответить мне не пришлось. Неожиданно и от этого почти пугающе на дворе появился Арий. Он словно свалился с неба. Но, должно быть, так и было, ведь он летает, и так, как мне и представить было невозможно. Он приземлился и оказался непостижимым образом между мной и Аяей, словно скрыв её от меня. Длинные гладкие волосы, как и плащ, что был на его плечах, не сразу опустились, как им и положено. Вот и волосы отрастил, как некогда, только теперь они вроде темнее и даже длиннее, чем были или это только мерещится мне
Аяя Яй, уйди в дом, негромко, но, словно бы рыча, произнес Арий, глядя на меня горящим взглядом, едва ли не таким, какой у него был, когда он сражался со всеми, и с самой Смертью на утёсе у дома, который засыпала и разрушила лавина.
Огнь Он не причинил мне зла, тихо произнесла Аяя, коснувшись его плеч пальцами. Как и не боится, что искры от него прожгут её?..
Но нет, от него зла не отлетит к ней. Уверена она в том, и он до самых своих глубин полон этим. Какая бы злость ни пронизывала его, но ей он зла не причинит.
Яя
Не гони его, Ар, ещё тише и ещё ближе к его уху проговорила она, чуть приподнявшись на цыпочки, чтобы быть повыше. Лучше выслушай. Он с весями от Эрика.
Вот на это он вспыхнул, повернул голову, взглянуть на неё, а после снова поворотился ко мне и спросил, словно с издёвкой:
Так что? Что за веси? Как он, мой брат, муж твой? Приветы шлёт? Али они под горой там с несметным войском и Мировасором противу нас?.. Пошто ты здесь, Дамэ?
Нет, Арий. Никаких поручений у меня нет от Эрбина, тем паче от Мировасора, его я вовсе не видал уж да сколь тебя. После той вашей битвы и мы ушли от них на другой день. Так что никакого меж нами, Эрбином и Мировасором союза нет. Эрбин никогда этого не хотел и за тебя с остальными спорил. Ну а мы к нему примкнули. Больше скажу: никто не знает, что вы здесь, кроме меня.
Арий, расслабил плечи, и то, что я принял за плащ, а то были чёрные крылья со стальным отливом, словно перья их из металла, а должно так и есть, ибо то не прежние его крыльябелые крыла Ангела Смерти, они опустились тоже и исчезли, словно и не бывало их.
Довольно глупо, Дамэ, сообщать мне, что никто не знает о том, что ты здесь. Не боишься, что я убью тебя?
Рыба хватится. И даже грустить станет. Мы с ней как брат и сестра, как были с Аяей когда-то, но Аяя не помнит того, словно я чужой
Я увидел, как опять покраснели Аяины щёки, она опустила ресницы, смущаясь.
И словно не Аяя некогда подарила мне вечную жизнь, напоив меня, умирающего, своей кровью, добавил я, глядя в Аяины глаза. Вспомни! Ну вспомни же это!..
Последнее и Ария немного смутило, и словно заслонка отворилась, выпустило злой пар из его груди. Он заметно смягчился.
Как ты нашёл нас? спросил он, хмурясь невольно, на это раз от смущения, как мне показалось.
Тебе не понравитсясказал я, негромко. Я теперь всегда знаю, где ты, Арий. Я порождение Тьмы, а в твоей крови ныне
Всё! он вскинул руку, останавливая меня. Я понял, не стоит болтать зряпроговорил он, отворачиваясь, не хочет, чтобы Аяя поняла, что он не просто принял руку Князя Тьмы неужели она до сих пор не знает этого? Неужели Он ни разу ещё ничего не приказал Арию?!..
Глава 4. Смущение
О, нет, не приказал, Дамэ. Он действовал иначе куда хитрее и мудрее, как прежде. Он теперь куда мудрее и хитрее того зловонного рогача, что являлся нам некогда. Он ныне поступает иначе. И не далее как сей день. Точнее, ночь. Он явился мне во сне, и сон прервался, я задохнулся жаром и страхом, словно мне наступили ногой на грудь. Оборачиваясь, я увидел, что Аяя тихо спит рядом, но я потревожил её, вздрогнув
Рядом с ложем, а летом мы не спали на печи, для этого у нас было богатое ложе, я сам развлекался тем, что вырезывал на его деревянной спинке звёзды и солнца, так вот, совсем рядом, и с Аяиной стороны, не с моей, стоял Он. И не был как всегда отвратителен, он был хуже, чем всегда, потому что был красив и обнажён, громадный уд его поднялся и дрожал от вожделения, словно Он был готов пустить его в дело
Чего Тебе?! задыхаясь, спросил я шёпотом, спеша подняться и так, чтобы не разбудить Аяю. Я не хочу даже напоминать ей, кем сделал меня Князь Тьмы.
Как она хороша, а, Арий? Как же хороша! Как никто боле на всей земле. Как ни одна из женщин, усмехнулся Диавол. Хороша, да? Не зря ты взял мою руку? Сколь лет она твоя теперь? Сколько веков прошло? Сколько утекло песка в часах Времени. Ты и считать забыл? А я скажу тебе: целые пустыни утекли с тех пор. А она всё твоя. И не вспоминает ни об Эрбине, ни о мире, которого ты лишил её, ни о той безмерной власти, что у неё в руках, но которую она презрела ради тебя. Кто тебе всё это дал?
Ш-ш-ш! я поманил его прочь из дома. Не смей шуметь тут!
Он весело расхохотался, но странно тихо, не грохоча, и отступив от ложа, последовал за мной на двор.
И уже на дворе полным голосом я ответил, едва не срываясь на крик, зло рыча:
Не ты дал её мне! Никто и никогда не давал мне того, чем она одарила меня сама, потому что её сердце лежало ко мне!
Но Лукавый, похохатывая, покачал головой, обходя меня вокруг, оглядывая с удовлетворением, а было чем быть довольным, я и впрямь теперь глядел красивее, чем всегда, должно быть Его кровь придала мне красоты. И, качнув головой, сказал:
Но её сердце неплохо лежало и к Эрбину, Арий, Он остановился передо мной. Она очень любила его, и не спешила оставить ради тебя, но ты отвратил её от него. А, как, и с чьей помощью? И, самое важное, КАК?
Замолчи!
Больно ты дерзок со своим отцом, Арий! снова засмеялся Диавол. Не нагличай, иначе, весь мирок твой, с таким удовольствием созданный и бережно хранимый, полетит в пропасть, как и тот прежний, Байкальский Али ты попривык терять-то? И всё же, давненько живёшь в спокойствии, благодаря мне.
Не стращай, Сатана, скривился я. И заторопил: Чего Ты хочешь? Для чего явился?
Сейчас говорить не стану, ответил Он. И уже не обнажён вроде, чёрный глянцевый плащ на Его плечах, укрыл всю его очень стройную и сильную, широкоплечую фигуру.
Он остановился возле меня, и сказал, сверкнув глазами:
Завтра прилетишь к реке Иордану, покажу тебе кое-что.
Для чего?
Я был нужен тебе, я тебе помог, теперь ты понадобился мне.
Я не стану служить!
А я служить и не просил. И теперь не попрошу. Я взял тебя в сыновья, Арий, и просто так ты от меня не можешь отвернуться ныне. Завтра жду на брегах Иордана.
Я не могу перемещаться мгновенно.
Можешь. Не пользуешься, но можешь. Нет почти ничего, чего не может мой сын. Но до завтра!
И пропал.
А я остался, размышляя, немедля взбунтоваться и напомнить Ему, как Он сам, своим словом отпустил меня на волю или погодить и не сердить Его, ведь немедля за этим последует Его гнев и какая-нибудь беда
Я решил погодить, но беда в виде Дамэ, нежданно явившегося сюда, всё же посетила меня.
Тебе пора, Дамэ, сказал я.
Что и отдохнуть не позволишь?
Не позволю, я страшно ревнивый муж, Аяя не жаловалась тебе?.. Потому не могу оставить тебя, не обессудь и не держи сердца. Ты и так пробыл здесь слишком долго в моё отсутствие. Ведь и подгадал, следил, должно?..
Арахнула Аяя, сокрушённо качнув головой.
Не волнуйся, Яй, с горы не скину его, до самого дома доставлю, где бы он ни был, хмурясь, ответил Арий. Мировасору мне достанет сил отвесть глаза.
Мой дом вовсе не там, где дом Мировасора, я уж говорил тебе, проговорил Дамэ негромко.
Мне плевать, где твой дом. Скажешь, куда, туда тебя и доставлю.
Мой дом там, где дом твоего брата, сказал Дамэ, глядя мне в глаза открыто и без боязни. Не забыл ещё Эрбина?
Не говори со мной так! рассердился я, какое право имеет этот наглец, этот разжалованный чёрт, пытаться уязвить меня в самых сильных, самых болезненных моих чувствах?..
Что-то промелькнуло в лице у Ария, когда я упомянул имя его брата, грусть ли, или желание сказать что-то, мимолётное, но ясное, расправились складки меж ровных широких бровей, глаза заблестели светом. Однако в следующий миг, Аяя сойкнула:
Передай здравия Эрику! От меня и и от нас!
Этого мига хватило, чтобы взгляд Ария потемнел, сверкнул воронёной сталью, вместо просвета голубого неба меж туч, черты снова стали резче и сам он, словно старше.
Идём, Дамэ, в другой раз поговорим, сказал он, хмурясь и не оборачиваясь на неё.
В другой?
Да, так. Заскучаешь об Аяе, позовёшь.
Как?
А ты шибче думай о ней, я услышускривил затвердевший рот Арий. И я не понял, в его словах больше угрозы или шутки.
Оказалось, ни того, ни другого. Мы с ним спустились по той самой дорожке через сад, к озеру.
Странное озеро, Арий, ты, что думаешь о нём, как учёный?
Много чего передумал, тут ты угадал, Дамэ, вон, вместе с Аяей думали-размышляли, исследовали. То Мёртвая вода и Живая тож, вот, до чего дошли, не шутя, сказал Арий. Живого легко умертвит, а вот умирающего али больного на ноги поднимает.
Под стать себе ты нашёл место.
Не болтай зря, сказал ужпроговорил Арий сквозь зубы.
Разве Аяя по сию пору не знает, али не верит, что ты
Арий остановился и повернулся ко мне.
А ты считаешь, для неё радость помнить всякий день, с кем она разделила свою жизнь? Она обо мне знает то, чего не знает никто. И, к тому же, чувствует меня, мою душу так, что ты её от меня не отвратишь, и не пытайся. Даже напоминанием об Эрике, очень тихо и зло прошипел он, словно опасался, что она услышит нас.
И вдруг небольшое происшествие разрушило это ощущение сгустившейся угрозы, что вроде он немедля не то что низвергнет меня с этих скал, но и испепелит своими холодными глазами. Маленькая птичка, быстро и ласково чирикнув, села ему на плечо, он повернулся, и улыбнулся ей, поднял руку и погладил кончиком пальца пёрышки на её животике, приговаривая:
Что, славная пичужка, не беспокойся, и Селенге-царице передай, не обижу я Дамэ, её названного брата, снесу домой, ещё и отдохнёт дорогой. А мне пущай баню пока истопитмягко улыбаясь, сказал Арий птице.
Ты что говоришь с ними? Как она? Как Аяя? изумлённо проговорил я и кивнул вверх, на дом и сад, стоящие на уступе.
Они говорят со мной. Я лишь слушаю, что она передаёт мне. А сам говорюон усмехнулся, птичка, снова чирикнув, улетела, словно кивнула ему. А сам говорю, потому что я всего лишь человек, и языку их не обучен. Что они там понимают из моих слов, кто знает
Тут оказалось куда больше чудес, чем я видел, пока не заговорил с ними. Арий снова посмотрел на меня, и теперь лицо его было светлее и мягче, чем перед этим.
Так, где твой дом, Дамэ?
Ныне в Персии, Арий. Скоро, думать надо, снова в Индию вернёмся. Эрбин словно знает, где вы, будто чувствует, не удаляется от энтих вот гор.
Чувствует, что ж И я чувствовал, иде он, а токмо полагал, что и Мировасор с вами. Как же разошлись? Отчего?
А тебе чаялось, что Эрбин останется дружен с теми, кто изгнал тебя?
Не хотелось так думать, но мне казалось, Эрик примкнул к нашим гонителям.
Или ты самого себя убедил в том, чтобы Признай, чтобы Аяя не видела Эрбина.
Что признавать, ясно, чтохмуро проговорил Арий, отвернувшись.
Некогда в Кемете, я упреждал тебя, чтобы ты не доверял Аяю Эрбину, ты не слушал.
Не тебе же, демону, доверить.
Демон я, не зря пеняешь мне, не человек и нечеловеческой жизнью живу, но Аяе я верный. И дружбы её и доверия никогда бы не предал!
Ладно, не серчай на мои слова, Дамэ, негромко и примирительно сказал Арий. Страшно устал я нынче, а тут ещё ты в моём дому, где никого быть не могло, оказался. Как думашь, в своём праве я злобиться?
Я вздохнул, кивая, можешь, что ж, ты в своём праве.
Всерьёз, летим к нам, с Эрбином увидишься.
Арий взглянул на меня, сомневаясь, но после всё же вдруг раскрылись громадные чёрные крылья за его плечами, он подхватил меня за пояс, отрывая от земли, я задохнулся и ослеп на несколько мигов, а когда смог дышать, уже свалился в пыль, не устояв на ногах, недалеко от городских ворот Багдада
Что это стены Багдада, я понял не сразу, потому что пришлось некоторое время дышать глубоко и полно, чтобы вернуть себе и зрение и слух, и силы в ноги, достаточные, чтобы встать. Арий сидел поблизости на большом камне, ожидая, пока я приду в себя. Он не был больше крылат, нет, снова выглядел собой, но бледным от усталости, и даже немного лохматым.
Живой? спросил он, увидев, что я смотрю на него.
И поднялся:
Ну, веди к Эрику. Что ж, коли день такой
Правда, пойдёшь?
Ежли поведёшь, он пожал плечами.
Здесь и Агори тож, он теперь за Эрбином как некогда за тобой на Байкал
Арий лишь кивнул. А спустя несколько мгновений мы с ним шли рядом уже по улицам города, Арий, принявший вид седобородого старика в одеянии, подобающем здешним обычным одеждам, шёл рядом со мной, оглядывая улицы.
Мы были здесь с Аяей, сказал он. Но мельком. И то давно было.
Значит, тогда нас ещё не было здесьсказал я. Мы здесь всего только третий год. Эрбин впрочем, сам увидишь.
И Арий увидел и роскошный дворец, и сад, и даже нескольких жён, что были теперь у Эрбина, каждая из которых была днесь беременная, но на немного разных сроках. Это богатство мы все вместе зарабатывали по разным городам, чудесно исцеляя страждущих, здесь же продолжилось то же, но тайно. Рыба изображала ту самую великую лекаршу, Эрбин же тайно посещал её хитро устроенный и спрятанный от посторонних глаз дом, спасая больных, а я со всем тщанием следил, чтобы всё сохранялось в тайне. Даже Агори не знал всех наших секретов. И всё так повторялось так в новых городах, и по кругу в старых, когда лет через семьдесят мы возвращались Золото неиссякаемым ручьём лилось в наши кошели. То есть в кошели Эрбина, конечно, но мы, его близкие, не были обижены и даже более чем, Эрбин щедр как никто, злата не считает и не жалеет, любит его, но и злато за то его любит, что не жаден он.
Арий усмехнулся, кивая, когда я вкратце поведал ему это.
А начальное золото, небось, с Байкала ещё?
Верно, кивнул я. Как ты понял?
Да уж понял Эр никогда лекарем быть не хотел, Сингайлом он был кудесным и то скрывался, токмо за громадное злато соглашался врачевать. Потому и звался Льдом, а я же по деревням бегал, других лекарей учил, усовные книги переписывал сотнями, да раздавал. Но моё уменье обыкновенное человеческое, егонеобычайное, настоящее чудо. Вместилище его Силы.
Я больше узнал, Арий. Эрбина боится сама Смерть. И давно прикончила бы его, ежли бы не боялась, что он всё царство разорит ей. Потому и тебя и Аяю наделила Печатью Бессмертия, чтобы ему никогда не пришлось больше за вами к Ней спускаться.
Арий остановился, удивлённо глядя на меня.
Ты откуда это взял?
Ты забыл? Они, и Смерть, и Диавол не видят и не слышат меня, но зато я их отлично слышу
Ну и нуусмехнулся Арий. Так при тебе власть над ними, как это я забыл
Пришли мы, однакосказал я, потому что мы стояли у громадных роскошных ворот дома Эрбина.
Арий покачал головой, оглядывая и ограду с коваными пиками, и верхушки башен дворца, видные из-за неё.
И кем мой брат здесь обретается?
Сыном одного из Индийских царей. У них там междоусобицы не стихают, раджи ихние бьются и бьются, города друг другние захватывают али разоряют, бросают на съедение джунглям, так что даже в самой Индии никто не упомнит всех этих царей и их сыновей. А тем паче в Персии А Эрбин собой вполне царь, как ты знаешь.
Собой-тода, токмо на северный манер, как он за индуса тут сходит? усмехнулся Арий.
Я засмеялся, качая головой:
Вот видно, что ты давно вдали от людей живёшь, отвык совсем, сказал я. Да за такое злато, что всегда при Эрбине люди поверят, что мать ваша не токмо с дальних северных рек, но с Луны. Всего и делов
Ну я примерно так и думал, сказал Арий, усмехаясь и в лице его было что-то такое тёплое, почти нежность. О брате думает с такой любовью?.. надо же, я и подумать не мог
Привратники, знавшие меня как приближённого Эрбинура, как звали здесь Эрбина, проводили нас во дворец, всю дорогу почтительно, даже подобострастно кланяясь.
А где же Агори? спросил Арий, пока мы шли меж цветущих кустов роз и жасмина.
Его Эрбинур своим племянником тут кличет, все так и принимают.
Я не ожидал, что Эрбин видит нас из высоких окон дворца и, тем более что он выбежит нам навстречу.
Арик! Ар! Ах ты ж чёрт! изумляя невольников и многочисленных прислужников в белых рыхлых штанах и чалмах, Эрбин обнимал и трепал своего брата, так, что у того мотались волосы во все стороны, как плотный шёлковый плащ. Где ты взял его, Дамэ? где отыскал этого мерзавца?! Арик