Я достаю из голенища сапога сакс, чувствуя, как удобно ложится в ладонь шероховатая рукоятка кинжал.
Их около двадцати Справимся,моментально оцениваю количество противников.Но это пока Главное не подпускайте их к шее. Укус гарма ядовит. Если яд попадет в основной кровотокпиши пропало.
Глава 46
Первых троих мы уничтожаем еще на подлете. Меч и сакс слушаются меня, как продолжения рук. Встречаю гарма ударом меча, а пока тварь не пришла в себя, быстро перерезаю глотку кинжалом, удерживая вонючую тушу на острие клинка. Первый есть! Краем глаза замечаю, что Сван своего противника уже добил и теперь помогает старику Бригеру, которому в силу возраста намного сложнее, чем нам.
Узрев в нашем лице достойных врагов, волки Сепа меняют тактику, и теперь мне приходится сражаться против двоих, периодически отвлекаясь на третьего, не позволяя ему зайти со спины. Сейчас мне не помешал бы щит, или копье. Подпускать к себе ядовитых псов опасно. Но приходится довольствоваться тем оружием, которое имеем.
Увлекшись сражением с одним из нападающих, второго опрометчиво подпускаю слишком близко, и едва успеваю подставить вместо обнаженной руки, запястье с наручью. Гарм вгрызается зубами в металлическую защиту, но прокусить ее не может, а там уже и я добиваю тварь кинжалом, отшвырнув первого, раненого мечом, сильным ударом ноги. Он жалобно скулит, грудная клетка пару раз поднявшись, опадает и больше не двигается. И этот сдох.
Мы сражаемся плечом к плечу, как привыкли во многих битвах,по бокам я и Сван, а в центре Бригер. Псы все наступают и наступают, кажется, что им не будет конца и края. Земля теперь напоминает кровавое месиво из грязи и остатков тел.
Но, когда я думаю, что все уже закончилось, провожая взглядом последнюю тварь, которая, поджав хвост, увенчанный ядовитым жалом, трусливо сбегает, на меня накатывает острое ощущение опасности. Несмотря на адреналин в крови, сердце холодеет, сжимаясь в ледяной комок. Гвен! Что с ней?
Поворачиваюсь в поисках ведьмы и вижу ее на том же самом месте, где проходил ритуал, но уже бессильно опустившуюся на колени. Столп света пропал, будто его никогда и не было, и теперь колдунья ничем не отличается от обычного человека. Водопад темных волос струится мягкими волнами, закрывая ее лицо, а руки бессильно повисли плетями, она едва держится, чтобы не упасть на влажную истоптанную сотнями ступней землю. Унандэ тоже, слава богам, нигде не видно. У нее получилось! Получилось!
Я хочу уже кинуться к своей ведьме, но меня буквально на несколько шагов опережает Сван. Он мчится к девушке, воинственно занеся над головой окровавленный меч, и у меня внутри все переворачивается от ужаса. Я ясно понимаюдобежать до нее и защитить я не успеваю никак. Гвен испуганно вскидывает голову, в ее огромных глазах, которые в ночной темноте кажутся почти черными и глубокими, как лесной колодец, отражается страх, который выворачивает мою душу наизнанку.
Выдергиваю из ближайшей туши животного сакс и заношу руку, чтоб кинуть его в лучшего друга. Я не позволю навредить ей, просто не позволю. Внезапно мое предплечье перехватывает Бригер.
Что ты делаешь?яростно рычу, стряхивая руку старика, но теряя драгоценные минуты.
Смотри,не моргнув и глазом, отвечает старый вояка, кивая в их сторону.
Сван, не добежав несколько шагов, неожиданно кидает меч. Клинок со зловещим свистом пролетает буквально в дюйме от лица Гвен и с мерзким чавкающим звуком врезается во вставшую на задние лапы за спиной девушки тварь. Гвен тихо вскрикивает, кидаясь в сторону. Длинный чешуйчатый хвост гарма в предсмертной судороге описывает широкую дугу и открывает сочащееся ядом жало, но на его пути встает мой лучший друг, закрывая своим телом ведьму. Ядовитый шип с размаху врезается Свану прямо между лопаток, его тело конвульсивно дергается и падает вперед, подминая под себя глухо охнувшую девушку.
Глава 47
Гвен, детка,Йорун осторожно приподнимает мою голову и вливает остро пахнущую жидкость мне в рот. В первый момент я закашливаюсь, поперхнувшись, а потом начинаю жадно глотать. Напиток оказывается вкусным и питательным, он напрочь прогоняет сосущее чувство голода, которое я даже не ощущала, пока не сделала первый глоток.
Все, не могу,поднимаю руку и отклоняю прижавшуюся к губам плошку.
Ведьма послушно забирает посудину и ставит ее на табурет, а сама присаживается на кровать.
Ты как себя чувствуешь?кладет руку мне на лоб старуха, проверяя, есть ли жар.
Прислушиваюсь к своим ощущениям и с удивлением понимаю, что чувствую-то я себя очень даже неплохо, не сравнить с тем, что было в прошлый раз.
Хорошоосторожно сажусь на кровати, все еще опасаясь делать резкие движения. Ощущения могут быть обманчивы, кому-кому, а мне прекрасно это известно... А... как Сван?
Я чудесно помню, как он закрыл меня собой, подставляя под удар спину, как с тихим хрустом вошло ядовитое жало в живую плоть, как обмякло на мне тело викинга, придавив своей тяжестью. До сих пор мои руки дрожат от напряжения, а мышцы невыносимо тянут, из-за того, что я пыталась удержать мужчину, стараясь не позволить ему упасть, пока Ингвар добивал гарма. И хоть, в конце концов, мы все же оказались на земле, и я больно приложилась лопатками о твердую поверхность, но к тому времени опасный хвост был уже извлечен и не смог навредить еще больше, создавая дополнительные увечья в ране.
А потом начался кромешный ад. Я не смогла уследить, когда вокруг нас начали появляться люди. Это были жители мызы и близлежащей деревушки, они все кричали, что-то требовали, перебивали друг друга.
Когда с меня стащили Свана, уже пребывающего в беспамятном состоянии, я увидела заплаканную Санну и молча стоящую позади нее испуганную Ливу, за ней Уту, Ауд и других женщин. Свана, дабы не тревожить рану, переложили на кусок полотна лицом вниз, и двое мужчин, ухватив его за концы, понесли пострадавшего в сторону поместья, Санна и Йорун последовали за ними.
А меня тут же заключил в объятья Ингвар. Он настолько тесно прижал меня к себе, что я в первый момент не могла сделать и вдох.
Глупая, непослушная девчонка,шептал он мне в волосы.Как ты могла такое натворить? Как посмела ослушаться?корил он меня, осыпая поцелуями, а я тихо млела в его объятьях, совершенно забыв, кто я для него, вообразив себя любимой и желанной, единственной на свете.
Прости, прости меня,едва слышно каялась, зная, что ни капли не жалею о содеянном.Я просто не могла иначе. Ты меня накажешь?
А ты как думаешь?хмыкнув, обнял меня еще крепче.Месяц сесть не сможешь! А то и два И слушаться меня будешь И не прекословить больше...
Его слова звучали сурово, но я совсем не верила, что он и правда такое со мной сотворит.
Что будет со Сваном?кинула искоса взгляд на удаляющуюся процессию.
Вина за то, что мужчина пострадал, защищая меня, глодала изнутри, словно червь спелое яблоко.
Не беспокойся, о нем позаботятся,Ингвар, обхватив пальцами мой подбородок, заставил посмотреть ему в глаза.А я позабочусь о тебе. Ты сама с ног валишься, а беспокоишься о других...
Он он спас мне жизнь,хрипло ответила, еле сдерживая набежавшие на глаза слезы.И чуть не погиб из-за меня. Разве я могу...
Это был его выбор И не твоя винаснова привлек меня к себе викинг и начал успокаивающе гладить по спине.
Напряжение, сковавшее мое тело, понемногу отступало, а за ним пришло глухое и зыбкое опустошение.
Господин мой, Ингвар, все уже закончилось? Мы свободны?внезапно послышался осторожный вопрос.
За спиной викинга стояла взволнованная Ута, беспокойно мнущая в руках передник, а за ней в ожидании настороженно застыли другие женщины и мужчины.
Да, мы свободны!громко заявил Ингвар. А затем подхватил меня на руки и приподнял вверх.Мы все свободны, благодаря Гвендолин!
Гвендолин!
Гвендолин!
Гвендолин!
Отовсюду доносились громкие возбужденные голоса.
Спасибо, Гвендолин!
Слава Гвендолин!
Я спрятала пылающее от стыда лицо на плече у викинга, изо всех сил желая оказаться где-нибудь подальше отсюда. Те, кто готовы были еще неделю назад разорвать меня в клочья, теперь, что есть силы, восхваляли, а я ведь ничего такого не сделала, просто воспользовалась своим даром и получила взамен способность спасти свой замок. Не так уж чисты и благородны были мои помыслы, как они думают, и оттого мне было неловко и гадко.
Лива соврала!
Лива сказала неправду!
Вместе с хвалебными речами по толпе прокатился едва слышный шепоток.
А что говорила Лива?тихо спросил у Уты Ингвар, продолжая прижимать меня к себе, пока в запале скандирует народ.
Она сказала, что Гвен собирает армию унандэ, чтобы повести ее на мызу и отдать им наши жизни,так же тихо ответила повариха.Но многие ей не поверили. Мы шли сюда, чтобы защитить нашу Гвендолин.
А еще, что она говорила?в голосе Ингвара послышалось едва ощутимое рычание.
Что Гвен и в прошлый раз открывала ворота,дрожащим голосом продолжила женщин. Видимо не только я почувствовала еле сдерживаемую ярость ярла.Что из-за нее пострадал Ове. Лива утверждала, что сама видела, как Гвендолин в тот вечер сломала запор, и из-за этого открылись врата, когда пришли унандэ.
Сломала запор, говоришь,задумчиво изрек Ингвар.А ведь об этом кроме меня и Свана никто не знал
Викинг медленно поставил меня на землю, продолжая поддерживать за талию, и поднял руку, призывая к порядку.
Гвендолин спасла наши жизни, спасла наши души,тихо проговорил он.Не мне вам объяснять, сколько наш народ пережил, я лишь хочу объявить, что отныне Гвендолин свободный человек, как каждый из вас. Теперь она часть нашей семьи, это самое меньшее, чем мы можем ей отблагодарить, чем я могу ее отблагодарить,по толпе пронесся одобрительный шепот.Я знаю, что не все из вас по-доброму отнеслись к ней, хотя она ничем не заслужила такое отношение. Не помня плохого, эта отважная девушка все равно кинулась вас спасать,ропот в толпе стал чуть громче. Она простила вам ваши заблуждения. А я нет,глаза Ингвара вспыхнули каким-то потустороннем страшным светом, и даже у меня сердце ушло в пятки.И самый гнусный поступок я не могу оставить безнаказанным,продолжил он, и хриплый шепот ярла, казалось, услышали все.Среди вас есть человек, который не только возводил на невинную девушку напраслину, а еще в порыве мести подверг всех нас опасности, открыв врата унандэ, и не единожды, а дважды!
Кто это?
Кто?
Лива? Это Лива?
Удивленные гневные голоса слились единый в гул.
Это Лива!подтвердил Ингвар.
Девушка, стоящая в толпе, тихо охнула и принялась расталкивать локтями людей, чтобы выбраться.
Держи ее! Держи!кричали в ярости жители острова, хватая беглянку за руки и подводя к ярлу.
Я не хотела, не хотела,всхлипывала та, падая перед ним на колени.Господин мой, Ингвар, простите. Я не хотела. Я случайно забыла, случайно,несчастная захлебывалась в рыданиях, загребая скрюченными пальцами влажную землю.
Я верю тебе,внезапно проговорил ярл, чуть наклонившись к ней.Первый раз случайно. А второй? Второй нет! Второй раз ты намеренно это сделала, когда услышала, что Сван обвинил в этом Гвендолин, не так ли Лива?девушка содрогнулась и еще ниже опустила голову.Я бы мог тебя отдать разъяренной толпе, Лива. И меня никто не посмел бы обвинить. Но я сделаю так, как подобает по закону. Мы созываем тинг. Тебя ждет суд.
Затем, выпрямившись, Ингвар громко во всеуслышание объявил:
Лива Эвелинсдоттир, ты обвиняешься в пособничестве унандэ, что привело к трагическим последствиям, и использовании приворотного зелья, которое на нашем острове является противозаконным. Зная наши законы, ты переступила их в угоду своим алчным целям и теперь понесешь справедливое наказание!
Из груди девушки вырвался отчаянный вой. Ее схватили под руки и куда-то увели, но у меня в ушах еще долго звучали ее жалобные крики и мольбы.
Как мы добрались домой, я даже и не помню. В голове лишь воспоминания о том, как невыносимо хотелось спать. Руки и ноги казались нечеловечески тяжелыми и неповоротливыми, а глаза слипались сами собой. Последние крупицы силы ушли на то, чтобы обмыться от грязи и крови Свана и лечь в кровать.
Глава 48
Так все-таки, как Сван?повторяю ранее заданный вопрос, выныривая из водоворота воспоминаний.
Плохо,отводит глаза ведьма.Но мы все за него молимся.
Вина снова черной гадюкой сжимает мое сердце. Я опускаю ресницы, стараясь сдержать слезы, но несколько горячих капель все равно падают на мои сложенные поверх одеяла руки.
Я тоже буду молиться,тихо обещаю, не зная, что еще могу сказать.
Ах, если бы у меня был мамин дар, если бы я умела лечить и возвращать души умирающим. Видно мне просто на роду написано нести всем окружающим смерть.
Не расстраивайся, Гвен,гладит меня по волосам Йорун.На все воля богов. Мы не в силах изменить свою судьбу.
Ее словам не хочется верить, быть игрушкой в руках бездушного фатума и проживать свою жизнь по указке для меня страшно, немыслимо и гадко.
Взгляд старухи еще несколько мгновений сверлит меня, а затем она поднимается и, скрипнув дверью, уходит, оставляя меня наедине со своими мыслями.
Когда дверь скрипит во второй раз, я даже не поднимаю взгляд, думая, что это вернулась ведьма, но я ошибаюсь. На краешек кровати присаживается Ингвар.
Мне почему-то становится неловко и немного страшно. Словно какая-то неведомая сила держит мой взгляд опущенным, и я не в силах даже краешком глаза взглянуть на мужчину.
Это правда?в конце концов, нахожу в себе силы спросить самое главное для меня.
Что правда?невозмутимо переспрашивает викинг.
Неужели не догадывается? Осторожно смотрю из-под ресниц. Викинг сидит ко мне боком, сложив руки на коленях и буравя мрачным взглядом стену.
Я теперь свободна?пересохшими от волнения губами, уточняю вопрос.
На мгновенье мне кажется, что там, на холме возле дерева Каты, это мне послышалось. И я все еще бесправная рабыня, игрушка для утех, не способная сама отвечать за свою жизнь.
Я всегда держу свое слово, Гвендолин. Что заставило тебя в нем усомниться?вскидывает брови мужчина, наконец, повернувшись ко мне.
Ничего,качаю головой.
Почему он на меня так смотрит? Почему его взгляд так напряжен? Вглядываюсь в знакомые черты и ничего не вижу. Его чувства для меня вновь закрыты, словно и не было между нами той близости. Словно она ничего для него не значила. Только я, как глупая курица, обыденным вещам придала слишком вескую роль. Не поэтому ли он меня так легко отпустил? Становится настолько больно, что на миг перехватывает дыхание.
Если я свободна,осторожно начинаю.То я могу вернуться домой?
Сердце пропускает удар, пока жду ответа, а Ингвар, как назло, с ним не спешит, я лишь вижу, как на его щеках играют желваки.
Так я могу?едва слышно повторяю вопрос.
Огонь, вспыхнувший в его глазах, тут же гаснет.
Что ждет тебя дома, Гвендолин? Кто?хрипло спрашивает он. Рука мужчины дергается, словно он хочет ко мне прикоснуться, но в последний момент сдерживается.
Мама, папа, брат,тихо перечисляю.Мои люди. Мой замок. От меня зависит их жизнь.
Почему от тебя?склоняет голову набок викинг.Ты всего лишь женщина Это мужчина должен отвечать за жизни своих людей, а не
Безмозглая баба, ты хотел сказать?в груди вскипает ядовитой волной гнев.
Я не это хотел сказать,цедит сквозь зубы мужчина.Тебе прекрасно известно, что безмозглой бабой я тебя не считаю!
А кем, Ингвар? Кто я для тебя?вскрикиваю в отчаяние.Кто? Игрушка? Наложница? Вещь? Кто?
От каждого моего вскрика я вижу, как дергается у него щека, словно очередное слово, которое я в отчаяние произношу, бьет его пощечиной. В конце концов, он не выдерживает и протягивает ко мне руки. В первый момент я испуганно отшатываюсь, но Игнвар, схватив меня, просто пересаживает на свои колени и крепко прижимает к груди.
Ты ошибаешься,его губы дотрагивается до моей макушки, настолько легко и невесомо, что я неуверенна, не почудилось ли мне это.
А кто? Я не любимая. Не жена. Тогда кто?горло сдавливает от волнения.
Мужчины не умеют любить,качает головой викинг.Это бабские глупости.
Эти слова причиняют неимоверную боль. Я начинаю биться у него в руках, пытаясь вырваться из их удушающего кокона, но он только прижимает меня к себе сильнее.
Мужчины не умеют любить,продолжает Ингвар.Но когда я смотрю на тебя, у меня внутри словно сжимается тугая пружина. Я чувствую, что ты создана для меня, что я не могу позволить тебе принадлежать другому.