Рассказывайте! прохрипел Асгрим.
И братья начали сбивчиво рассказывать, что случилось здесь четыре дня тому назад.
Они удрали из дому перед рассветом, чтобы набрать яиц буревестников и вернуться, пока в доме никто не хватился. С вон той скалы они увидели, что в гавань входят три драккара, и сперва подумали, что это возвращается господин Асгрим. На носах драккаров не было голов чудовищ, а раз головы были сняты, значит, люди на судах не хотели распугать добрых духов этой земли и пришли с миром, верно? Мари и Берси стали слезать со скалы, чтобы побежать в дом и рассказать о возвращении господина, но сошедшие с драккаров люди начали зажигать факелы.
Они окружили дом и стали кидать горящие факелы на крышу, монотонно рассказывал Мерси, глядя в серое небо, мимо плеча Асгрима. Подожгли дом, подожгли все сараи и конюшню. Мы с Берси испугались и затаились за камнями там, наверху.
Мы видели, как убивали копьями тех, кто пытался выбежать из дома, шмыгнув носом, проговорил Берси. Нашего отца убили у порога, и Асбьёрна, и Колченогого
Кто. Был. Главарем тех людей?! прорычал Асгрим. Вы его видели?!
Мы видели, господин, кивнул Мари. Он был высокий, выше тебя, очень большой, со страшным лицом.
Сын кузнеца посмотрел на Асгрима и быстро опустил головулицо молодого господина было сейчас страшней лица того чужого ярла.
Лицо у него было все в шрамах, господин Шрам через щеку, шрам через губы. И у него не хватало половины носа.
Асгрим со стоном отвернулся от мальчишек и обхватил голову руками.
Мари переглянулся с братом, помедлили стал рассказывать, как из горящего дома выбежал младший брат Асгрима, Гринольв. У Гринольва был меч, и он бросился на безносого, держа меч обеими рукамивот так. Но один из воинов метнул дрот ему в спину, а безносый насадил его на копье и швырнул в дверь, в огонь. В доме все кричали, и животные, и люди. Из конюшни вырвался большой гнедой, несколько викингов поймали его и увели вниз, на один из кораблей. Еще двое людей выбежали из дома, на них горела одежда, их убили. А потом рухнула крыша, и внутри все стихло.
Чужаки оставались тут до утра, жарили рыбу на огне, пили эль, веселились. Утром долго копались на пепелище, ища, что можно забрать, и даже что-то нашли. Один из них подобрал меч Гринольва, но повертел и выбросил. Наверное, меч ему не понравился, он был старый и ржавый. Наконец все викинги спустились на суда, и драккары ушли. А когда они скрылись, братья побежали искать господина Вагни.
Асгрим, протянувший было руку к мечу, замер, уставившись на мальчишек:
Вагни жив?! Его не было в доме?!
Жив, господин, подтвердил Мари. Он уехал накануне в Сокланд и вот-вот должен был вернуться
Так где же он?
Мальчишки переглянулись, и Харальд почуял новую беду. Хотя, казалось бы, какую еще поживу беда могла найти на обугленных руинах?
Господин Вагни вернулся запинаясь, проговорил Берси.
И похоронил мертвых, глядя в сторону, добавил Мари.
А потом уехал к себе, в Сокланд, пробормотал Берси.
Посмотрел на Асгрима, набрал воздуху в грудь и выпалил единым духом:
Он сказал, что безносый ярлчеловек конунга Гундереда и раз безносый сжег наш дом, значит, между ним и тобой была большая вражда. Он сказал, что ты наверняка мертв, господин Асгрим, иначе безносый не пришел бы, чтобы расправиться с твоей семьей. Господин Вагни сказал, что теперь мы принадлежим ему и что он продаст нас на рынке в Хетеби. Он хотел побыстрей распродать все, что у него было, и уехать, пока безносый не убил и его тоже, как твоего родственника
Ты лжешь! бешено перебил Асгрим.
Берси, не вставая с колен, стал быстро отползать назад. В руке у Асгрима был меч, и Харальду показалось, что сейчас он зарубит мальчишку, но тут за брата вступился Мари.
Берси говорит правду, господин! вскинув голову, звонко заявил он. Мы думали, господин Вагни соберет людей и отправится в Гардарику, чтобы отомстить безносому, но господин Вагни сказалтолько такие сумасшедшие, как ты, могут заступать дорогу могущественному ярлу, человеку Гундереда. Он сказалТрюд все равно не вернешь. Он сказал, что сможет найти себе другую жену, но жизнь у него одна.
Многие викинги презрительно забормотали, а некоторые сложили пальцы в знаке, отвращающем беду. Когда боги лишают кого-то удачи, они не шутят. Потерять всю семью и узнать, что твой лучший другтрусне слишком ли это много для одного человека? Вдруг невезение Асгрима перекинется на других?
По дороге в Сокланд мы убежали от господина Вагни, снова понурив голову и ссутулившись, сипло проговорил Мари. Вернулись сюда, на берег. Подобрали меч. У причала нашли старые рыболовные крючки, ловили рыбу, ели птичьи яйца. Мы знали, что ты вернешься, господин. Ты поплывешь в Гардарику? Найдешь безносого? Отомстишь за нашего отца и за остальных?
Асгрим молча глядел на меч своего младшего брата. Слезы текли по его лицу, он резко провел по глазам кулаком. Потом запрокинул голову и посмотрел в небо над заливом Хосебюсерое, цвета пепла.
Значит, Лейв отправился в Гардарику? тихо спросил он.
Если Лейва нет в Кенугарде, отправишься со мной дальше, в Миклагард? спросил Харальд.
Асгрим долго молчал, глядя на прибрежные заросли, в которых возились и щебетали птицы.
Я отправлюсь на поиски Лейва, наконец ответил он. Я его найду.
Но ты не знаешь, где искать. Мальчишки могли и ошибиться. Мало ли, почему те скоты кричали про Гардарику? А купцы в Хетеби, которым ты отвалил столько серебра за пару-другую фраз, знали только, что Лейв отправился куда-то на восток. Безносый может быть где угодно, хоть в том же Миклагарде. А искать кого-то в здешней стране
Но Харальд не стал в очередной раз рассказывать сыну Рагнара, как велика Гардарикастрана городов, страна бескрайних лесов, граничащих с дикими степями, страна огромных зумпров, бешеных могучих туров и таких же могучих людей. Это в Данмарке можно за год-другой отыскать человека, тем более если тот владеет тремя кораблями, а в Гардарике на такие поиски может уйти пол-жизни. Харальд уже много раз заводил подобные разговоры, и от них всякий раз не было толку. Поэтому теперь ярл буркнул совсем другое:
В том, что случилось, нет твоей вины, Асгрим.
Асгрим снова долго молчал, только пальцы его рук, стискивающих рулевое весло, побелели, как старая кость.
Я был старшим, не глядя на Харальда, в конце концов бросил он.
На это Харальд ничего не ответил. Отвечать тут было нечего. Старший мужчина в доме должен беречь и защищать свою семью, даже если родился с беспокойной кровью, которая бросает людей в битвы и уводит в дальние края. Неважно, что мужчине этому всего двадцать лет и ему хочется обогнать летящие в небе облака и превзойти в геройстве всех когда-либо живших на земле храбрецов. Онстарший.
Я сам хотел бы вырвать Безносому печень, вспороть его жирное брюхо, услышать, как он визжит и молит побыстрей его прикончить, проворчал Харальд, отбирая у Асгрима рукоять рулевого весла. Я хотел бы отправить его черную душу в Хельхейм, чтобы он никогда не сел за пиршественный стол в Вальгалле с твоим отцом и с другими храбрецами. Но судьбу не взнуздаешь и не загонишь. Однажды норны сведут твою дорогу с дорогой Лейва Безносого, а пока
Судно! крикнул Ингиред с носа «Рычащего волка».
Из-за поворота реки показался драккар. Длинные весла врезались в гладь голубой широкой реки, поднимались, опускались и вновь поднимались в размеренном неторопливом ритме. Деревянная голова змея смотрела с высокого ахтерштевня на след, разбегающийся по воде за кормой. А на таком же высоком форштевне
Один и Тор! пробормотал Харальд.
Асгрим рядом с ним сдавленно зарычал. Ярл тоже увидел рогатого дракона, скалящегося с круто изогнутого носа судна, разглядел даже, что язык дракона выкрашен в ярко-красный цвет, а выпученные глаза и рога ярко вызолочены.
Норны оказались расторопнее, чем ожидал Харальд. Навстречу «Рычащему Волку» шел «Кровавый», главный драккар Лейва Безносого.
Глава вторая. Битва драккаров
Асгрим рванулся вперед, к третьей скамье по правому борту, под которой оставил свое оружие.
Гребцы «Рычащего волка», лениво тревожившие веслами отражения белых облаков в голубой воде, стали оглядываться, не сбивая ритма, свободные от гребли викинги вспрыгивали на скамьи и вытягивали шеи, чтобы лучше рассмотреть чужое судно. Один за другим люди узнавали драккари многие тут же тянулись за оружием, не ожидая приказа ярла, а кое-кто начал снимать развешанные по бортам щиты.
Всем было ясно, что битвы не избежать. Ее было бы не избежать, даже если бы дракон, скалящийся с форштевня «Кровавого», не возвещал о том, что Лейв Безносый отправляется в военный набег. Будь «Кровавый» в знак мира увешан зелеными ветвями от носа до кормыразве ярл Харальд смог бы мирно разойтись с убийцей семьи своего побратима? Разве Асгрим Рагнарсон не поклялся во всеуслышанье, что найдет Лейва где угодно, хоть в Серкланде, и прикончит его мечом своего убитого брата?
Асгрим уже затягивал перевязь, на которой висели ножны с этим мечом, не спуская глаз с приближающегося драккара и глухо рыча.
Люди на «Волке» вооружались, а их ярл пристально всматривался в окаймленный деревьями изгиб реки. Харальд ожидал, что из-за деревьев вот-вот появятся остальные два драккара Лейваи тогда Что ж, тогда Харальд свидится с Рагнаром в пиршественных покоях Одина быстрее, чем думал.
Но «Кровавый» отошел от поворота уже на полет стрелы на два полета стрелы на три А другие суда Лейва так и не показались.
Тор! со свирепой благодарностью крикнул Харальд.
И на «Рычащем волке», и на «Кровавом» этот рявк восприняли, как боевой клич. Викинги Харальда заорали и оглушительно застучали мечами и топорами по щитам, с «Кровавого» донеслись ответные вызывающие крики.
Теперь Харальд разглядел Лейва: тот стоял на носу, торопливо натягивая кольчугу. Скоро драккары должны были сблизиться на расстояние выстрела, и Харальд рявкнул, перекрывая шум:
Берни! Ты хотел поохотиться? А ну, подстрели-ка мне ту жирную безносую свинью!
Берни Охотник схватил лук и колчан и вспрыгнул на носовую площадку.
Харальд быстро окинул взглядом реку и берега. «Кровавый» был длиннее «Волка», у Лейва было больше людей, но все-таки Харальд предпочел бы сразиться с врагами на берегу, а не на незнакомой реке, славившейся коварными топляками и капризными течениями. Но про бой на берегу придется забыть: топкая, поросшая камышом суша могла оказаться еще более предательской, чем вода.
Стрела ударила в кормовую площадку рядом с ногой Харальда. Он не услышал стука за лязгом оружия о щиты и за ругательствами, которыми осыпали друг друга команды обоих драккаров.
Берни тоже выстрелил и тоже промахнулся, судя по тому, что никто на «Кровавом» не упал. Но это было не так уж важно: битвы часто начинались стрельбой из лука и метанием копий, но ни копья, ни стрелы не выигрывали битв. Все решится, когда враги сойдутся лицом к лицу, меч на меч, топор на топор. «Прибой блеска лезвий», как сказал бы раньше Асгрим; еще одно веселье викинга.
Харальд крикнул, чтобы приготовили абордажные крюки, и потянул за рукоять рулевого весла, направляя «Рычащего волка» к середине реки, а потом пошел прямо на драккар Лейва.
Убей! Убей! Убей! заорали гребцы Харальда, в такт крикам все сильней налегая на весла.
Расстояние между «Рычащим волком» и «Кровавым» быстро уменьшалось, ярость и жажда убийства стремительно сгущались над гладкой водой, и лебеди, поднявшись на крыло, летели прочь над метелками камышей.
Убей! Убей! Убей!
Харальд уже видел уродливое лицо Лейва под козырьком круглого шлема. Лучник на кормовой площадке «Кровавого» отбросил лук и схватился за меч, на обоих драккарах держали наготове абордажные крюки. Харальд увидел, что Асгрим, пригнувшись, стоит на носу «Рычащего волка» с мечом и щитом в рукахи понадеялся, что тот не попытается перемахнуть на судно Лейва раньше, чем драккары сблизятся на расстояние прыжка.
Убей!..
Весла «Рычащего волка» и весла «Кровавого» опустились одновременно, будто крылья одной и той же птицы.
У-у-убей!..
Весла разом поднялись, рулевой «Кровавого» отчаянно навалился на рукоять рулевого весла, чтобы избежать лобового столкновения с «Волком».
Убей!!!
Будь на носу драккара Харальда укреплена волчья голова, лежащая сейчас на дне судна, разинувший пасть деревянный волк и скалящийся дракон поцеловались бы друг с другом. Кое-кто из стоявших впереди невольно вжал голову в плечи в ожидании столкновения, но Харальд потянул за рукоять рулевого весла, и голова рогатого дракона проплыла мимо носа «Волка».
Весла левого бортаубрать! проревел Харальд.
Гребцы левого борта «Рычащего волка» быстро втянули весла.
Гребцы правого борта «Кровавого» оказались менее расторопны. Раздался оглушительный треск, словно десятки воинов ударили в щиты древками копий: борт «Волка» прошел почти впритирку рядом с бортом «Кровавого», ломая весла гребцов Лейва, выворачивая людям плечи из суставов, ломая им руки и круша ребра.
Теперь с драккара безносого неслись не только проклятия, но и стоны.
Крюки! проорал Харальд.
Его голос слился с голосом Лейва, выкрикнувшего ту же команду.
На борт «Кровавого» и на борт «Волка» полетели абордажные крюки, и скоро два драккара оказались прочно сцеплены друг с другом. Двадцать пар рук с двух сторон принялись тянуть за канаты, но не успели борта драккаров сблизиться и на пять шагов, как Асгрим перепрыгнул с «Рычащего волка» на судно безносого ярла.
Асгрим упал на полусогнутые на качнувшееся днищеи тут же принял на щит удар дюжего длиннобородого викинга, замахнувшегося на него топором. Удар был таким мощным, что лезвие топора, скользнув по умбону, глубоко засело в ясеневом дереве. Асгрим устоял на ногах, резко толкнув щит от себя и заставив викинга Лейва откинуться назад. Богатырь изо всех сил рванул топор, но не успел его высвободить, как получил мечом в шею.
Брызнувшая во все стороны кровь окатила лицо и грудь Асгрима, он нетерпеливым движением головы отбросил с глаз липкие красные пряди и пихнул ногой зарубленного человека. Бородач рухнул на спину, схватившись за горло, из которого алыми толчками выплескивалась кровь, но Асгрим уже не смотрел на него: он нашел глазами безносого ярла.
Лейв!!!
Лейв Безносый стоял на маленькой носовой площадке с щитом и копьем в руках. Услышав вопль Асгрима, ярл посмотрел на него поверх голов своих людей и ухмыльнулся. Отвратительная улыбка перекосила все шрамы на лице Лейва, сделав его еще уродливее.
Соскучился по своей семье, скальд из Хосебю?
Асгрим с бешеным ревом ринулся вперед, рубя, тыча, толкая, топча, пробивая себе путь мечом и щитом. Ярость окатывала его горячими волнами, красной пеленой застилала глаза. От залитого кровью светловолосого берсерка начали пятиться, насколько позволяла теснота, и вскоре только десяток шагов отделял Асгрима от безносого Но это расстояние оказалось бесконечным, как сам Океан.
Викинги Харальда один за другим прыгали на драккар, и в пространстве между скамьями гребцов, бочками и лежащей на подпорках мачтой становилось все тесней. Люди топтались в этой тесноте, тыча друг в друга скрамасаксами, кинжалами, нанося удары топорами и умбонами щитов; раненые с воем полосовали ножами ноги дерущихся или старались отползти в сторону. Отползать было некуда.
Убей!.. Убей!.. Убей!..
Ле-ейв!!!
Асгрим едва узнал собственный голос в протяжном реве, прозвучавшем над лязгом металла о металл, над стонами, криками и топотом ног. Лейв на крошечной носовой площадке размахивал мечом и что-то кричал своим воинам, но не делал ни шагу навстречу сыну Рагнара.
Трус!
С треснувшим щитом в руках Асгрим пробивался к носу драккара, боясь лишь одного: как бы не подвел меч. Этот старый меч принадлежал еще его деду, на клинке было много вмятин и щербин, одна, самая сквернаяв нескольких пядях от эфеса. Великолепный новый меч, привезенный Асгримом из Галисии, был положен в могилу Гринольва. Младшему сыну Рагнара не придется стыдиться своего оружия в бранных потехах, которыми развлекаются погибшие храбрецы в Вальгалле.
Умри!..
Дорогу Асгриму заступил воин в кольчуге и попытался нанести коварный быстрый удар из-под щита в живот. Окованный железом нижний край щита Асгрима сломал воину руку, а меч Гринольва врезался между шеей и ключицей врага над кольчужным воротником. Викинг с воем налетел спиной на борт, перевалился через него и с шумом плюхнулся в воду между «Кровавым» и «Рычащим волком».