Эдгар пробовал лечить его травами, но тот не слушался, а применять более сильные лекарства на друге молодой врач опасался.
Тогда он решил по заветам Гиппократа просто выслушать больного, дав тем облегчение его душе.
И однажды, позвав, Никола на ночную рыбалку, Эдгар за ухой начал осторожно расспрашивать княжича.
-Что- то вижу следы бессонницы и тяжких раздумий на твоем лице, мой господин.
- Зачем наедине называешь меня так. Или хочешь обидеть? - Николай престал есть похлебку и положил миску на траву.
-Нет, хочу говорить с тобой, как друг.
-Так и зови, Николай!
-Николай поведай мне, свою тревогу
- Да, тревогу. Вряд ли ты сможешь мне помочь.
- Я постараюсь.
- Мне нужна ведьма,- огорошил князь своим признанием Эдгара.
- Зачем? И почему ведьма?
- Ну, пусть не ведьма, гадалка, провидица. Но ведьма была бы полезна в моем деле.
-В деле прибавления имения и клана?
-Нет, ты думаешь я молод, глуп, а я хочу свободы и власти. Свободы и от Московского царя и от короля Речи Посполитой. Я хочу свободы нашему Вильно, моим людям, - Николай приблизил лицо к Эдгару близко, близко и прошептал: «Я хочу быть королем Литовии».
В свете костра Эдгар не заметил в глазах друга ни капли безумия или признаков начинающейся лихорадки. Но все равно, как можно мягче произнес: «Отцы иезуиты постарались, нет людей с такими способностям на многие версты вокруг».
- Вот то- то и оно, - Сапега яростно стал ворошить костер.
-Чем может помочь ведьма? Объясни. Я не совсем понимаю,- продолжил Эдгар, надеясь найти доводы отговорить друга обращаться к подобным людям.
-Я хочу знать свое будущее. Помнишь, я спрашивал, видишь ли ты будущее по звездам. Ты сказал, что не веришь в это. А я верю! В Варшаве цыганка нагадала мне высокую гору, но тут же замолчала от страха. Что она увидела ,даже моя плеть не смогла заставить ее сказать больше. Думал я податься к саамам в Лапландию. Да, ведь это столько времени займет, и оставить самое главное дело. Собирать войско, можно конечно было бы поручить каштеляну. Да не очень- то я ему верю,вампиру.
- Вот если бы ты стал моим заместителем.
-Нет, но я готов поехать с тобой хоть на север, хоть на восток. Одного точно не пущу.
- Ну, смотри, оборотень. Я ведь трезв, и эти слова тебе припомню.
Княжич лег у костра завернувшись с головой в плащ и уснул ,а Эдгар достав сборник статей Парацельса углубился в чтение.
Он вообще стала замечать, что сила оборотня проявляются в нем нечеловеческой памятью, и бодрствованием . Иногда для восстановления сил хватает два часа сна.
После этого памятного разговора прошло недели три не меньше.
Когда однажды Сапега пришел в их с Гинтари дом на рассвете. Во дворе ржали две нагруженные поклажей лошади, Николай привез также сестре и племянникам в подарок мед, и мешок гречихи.
- Прости сестра, но мне нужен Эдгар.
-Мы непременно вернемся, не плачь, не делай мне больно, шепнул Эдгар на прощание жене.
-Молись за наши потерянные души,- пошутил Сапега .
Эдгара повеселил наряд друга : алого цвета жупан ,подбитый куньим мехм, вышитый золотом жилет.
Словно молодой княжич собрался на балл .
Эдгар же надел черного цвета жупан, с серебреными шнурками, плащ тоже темный, из домотканого сукна был подбит беличьим мехом.
Сапега тут же послал одного из оруженосцев в замок за другой одеждой для себя.
Потом переодевшись в такой же темный, неприметный наряд, он наконец дал приказ отправляться в путь. Шлях из Вильно в порт Мемель окружен был дубравами.
И покой этих мест нарушала изредка повозка купца едущего сбыть товар в Мемель, но до ярмарки еще было далеко, она проводилась осенью ,поэтому нашим путешественникам ничего не препятствовало в пути.
За два дня пути доехали до Мемеля, крепости-порта основанного крестоносцами. Земли вокруг были пустынны и опустошены Ливонской войной.
Сам Мемель с узкими мощеными улочками, с бюргерскими аккуратными домиками, был по милому провинциален. Снимать номер на постоялом дворе не имело смысла ,и наши лыцари поспешили сразу в порт.
Николай, заплатив полновесный талер, нанял мальчишку, и скоро наши путешественники уже стояли у добротно сделанной шхуны принадлежащей купцу из Ревеля. Торговый гость вез в финскую Швецию солонину, и сухари для солдат. Это было официально заявлено в декларации, но когда один из братьев близнецов, подпоив шкипера, заглянул в трюм, то увидел аккуратно привязанные бочонки с порохом, и ящики с оружием.
Эдгару было интересно, как проявит себя морская болезнь», известная ему только по описаниям в книгах, но все они прекрасно перенесли качку, и даже маленький шторм.
Еще в Вильно Николай запася охранными грамотами от короля Яна 2 Казимира, поэтому генерал-губернатор Финляндии Пер Брага, оказал лыцарям самый учтивый прием, и дал сопровождающего, до лапландских земель. Целью путешествия было указано собирание трав и описание птиц и зверей.
Лошадей наши путешественники оставили в самом последнем перед тундрой хуторе, где и пересели на оленей.
«Лето в этом году теплое ,- похвалился проводник, Туули.
- Травы много, олешки рады, правда и гнуса много ,никого не щадит,- засмеялся проводник , и указал на святого отца лютеранина, тот ехал крестить в истинную веру лапландцев.
Уже находясь в бескрайних просторах тундры, Николай признался Туули ,что ищет самого сильного колдуна здешних мест или колдунью.
- О, я так и знал. Не очень то вы похожи на ученых мужей, вон какие острые шпаги у твоих оруженосцев.
А этот,- у проводник указал на Эдгара,- этот вообще шпион, все пишет что-то и пишет.
Тундра с хилыми березками, с травой растущей прямо на камнях, гнус жужжащий беспрерывно, всем дорога к стойбищу казалась бесконечной.
Эдгар смазывал мочки ушей ,шею анисовым маслом, но гнус проникал сквозь одежу, доставляя невыносимые страдания плоти.
Ехали трое суток, из-за гнуса толком не высыпались и на четвертой ночевке у Сапеги произошел срыв.
Он, чертыхаясь клял эту негостеприимную землю, богохульствовал так, что монах в ужасе закрывал уши руками.
Потом княжич отошел по нужде от костра, продолжая ругаться.
Ругань достигла апогея. когда Сапега угодил в болотце, и поскользнувшись упал.
Телохранители поспешили к нему, Эдгар тоже не усидел, вдруг у Николая сломана или вывихнута нога.
Из темноты не доносилось больше не звука, словно и не ругался только что молодой дворянин.
Эдгар видел в блестящее в свете луны лезвие клинка братьев, наконец, они все добежали до болота. Княжича не было.
Эдгар отправил одного из братьев за головней от костра. Опираясь на посох, с которым никогда не расставался, стал перепрыгивать с кочки на кочку. Луна поднялась уже высоко, и стало видно, что и не кочки это вовсе, а головы упырей. Нечисть поднималась из болота, тина и грязь стекали с мертвых оживших тел, ужасный запах кружил голову.
Эдгар закрыл нос краем плаща, и подбежал к краю трясины. Ноги проваливались неглубоко, болотце было скорее высохшим летом озером, но упыри хватали его за край одежды, тянули в свою сторону.
Лица их были в ужасных струпьях, из которых сочилась сукровица и гной.
Эдгару пришлось отбиваться посохом, и в очередной раз, когда он размахнулся ударить одного из упырей, он увидел, как блеснули под луной золотая вышивка, такая была у Сапеги на жилете.
Тогда врач сам схватил княжича за руку, и стал тянуть на сухое место, где уже подоспевшие братья, удерживали господина до тех пор пока луна не скрылась за тучами, и упыри стали прятаться в болоте. Потом друзья потащили князя за руки ноги к костру, где он просох, обогрелся и уснул. Утром с рассветом, Николай очнулся, ничего не помня о ночном приключении. Костюм его был чист, словно княжич не проваливался в болото, и не пугал друзей своим видом.
Проводник делал вид, что проспал минувшую ночь до утра,и ничего не заметил. А святому отцу мало помогли его молитвы, весь он был покусан зверьками похожими на крыс. А когда Эдгар решили его осмотреть, то его взору открылись страшные язвы, которые кишели желтыми червями. Проповедник клялся, что отправлялся в путь здоровым, а все это происки нечистого.
Сапега предлагал оставить монаха здесь на съедение крысам, проводник молчал, но Эдгар, вернувшись к болотам, нарвал мха, и укутал им раны больного.
Потом сняв свой теплый плащ и срубил пару хиленьких берез ,сделав что- то в виде носилок, и укрепив их между оленями, положил туда больного.
Проводник ускакал далеко вперед, опасаясь за свои жизни тоже сделали братья,а Сапега остался с родственником.
Кое что о ночном происшествии Николай все же помнил. О чем и поведал в беседе с другом .
-Звали меня остаться их владыкой. Обещали все подземное царство в подарок, по ихнему Нижние земли.
- Ты не сдержан на язык ,Николай.- корил друга врач
-Думал, кто меня здесь услышит кроме вас. Проводник обычный живой, что может сделать мне?
-Да просто сбежать ,бросит нас в этих болотах и все.
Глава тринадцатая .Шаманка Крака
Но Туулу все же привел их в стойбище, где жила самая сильная лапландская шаманка нойда, по имени Крака.
В небольшом поселении, состоящем из четырех чумов, жила сам шаманка на вид обычная пожилая женщина и семья ее младшего сына.
Приезду чужеземцев никто не удивился, мужчины были на охоте , а у женщин было полно домашних забот, тут и обед, и шитье одежды на зиму, и присмотр за детьми.
Эдгар зашел в чум, но его встретили негостеприимно, дети спрятались за мать, а сама сноха колдуньи, отвернулась от пришлого мужчины.
Зато Крака варившая мясо в большом котле напротив отвлеклась от своих домашних дел,и увлекая за собой Эдгара ,вышла из жилища.
Лицо ее ,продубленное жестокими морозами , и ветрами, было словно кора столетнего дуба, все в глубоких морщинах, со складками, словно дороги в тундре.
Глаза, в которые Эдгар не побоялся взглянуть, были чернее ночи.
Шаманка подняла руку показывая в тундру, и что-то гневно приказала переводчику.
_- Говорит, чтобы монаха унесли в тундру, подальше от их жилищ
Эдгар стал объяснять, что это больной, и ему нужен уход,свежая еда и постель.
Но шаманка была непреклонна.
- Он не болен обычной болезнью. Его поедают его грехи. Если его богу будет угодно, то грешник выздоровеет, если нет, то такова его судьба.
Голос у бабушки оказался неожиданно красивым, глубоким и низким.
Она словно не говорила, а пела слова.
Потом Крака позвала в чум Эдгара, но проводник объяснил ей, что шаманить надо молодому господину, важному у себя на родине.
-Туда пойдем ,-перевел переводчик, указывая на стоящий в стороне чум, крытый новыми оленьими шкурами.
Первым она попросила войти в чум все -таки врача, как не рвался княжич, но шаманка упорно твердила одно: « сначала Юкка!»
То есть она знала имя данное Эдгару при рождении Иоанн.
Мужчин это так впечатлило, что Сапега согласился подождать, и сел у сложенного у жилища валежника, в полной прострации.
Эдгар тоже был заинтригован, хотя и не верил еще в сверх способности древней старухи.
Очаг в чуме горел ровным пламенем, пока Крака подбросила в него толи сухой травы, толи сушеных грибов.
По чуму стал расползаться фиолетовый дым. Сама шаманка прикрыв глаза трясла мешочек, толи костями, толи с камнями.
Переводчик, закрыв глаза, раскачивался из стороны в сторону, тоже впадая в транс. Эдгар чувствовал легкое головокружение, скоро на душе стало так спокойно, словно он вернулся в родной дом.
Он увидел Гинтари, та шила юбку, украшая шитье разноцветными лентами.
- Ты не совсем человек, но еще не пробовал свою силу,- сказала ему любимая, голосом шаманки.- Ты носишь в сердце веру, впитанную с молоком матери, хотя и никому этом не признаешься. И ты не знаешь главного, о себе, на тебе приворот, на любовь.
Эдгар-Иоанан увидел, как Гинтари, сидит у постели, когда его привезли в дом мельника, и дает ему выпить молока с приворотной кровью девственницы, то есть, себя самой.
Шаманка ударила в бубен, и Эдгар очнулся.
-Это ложь!- крикнул он в бесстрастное лицо ведьмы.
-Конечно ложь,- устало кивнула та головой в знак согласия.- Вы любите друг друга ,но колдовство мешает тебе стать стать великим, как твой учитель.
Працельс
Эдгар удивленно ахнул, шаманка произнесла имя великого врача без запинки, .и совершенно правильно.
-Ты будешь всегда идти за любовью ,а не знаниями. Ты выберешь дружбу ,а не славу. Иди, сила в тебе ждет часа, чтобы стать частью тебя.
Гадать же Сапега ведьма отказалась, сославшись на усталость.
Ночь все провели без сна.
Эдгар думал о жене, о своих близнецах. Он не верил гадалке, но все же хотел быстрее попасть домой и спросить об этом жену.
На следующее утро вернулся сын Краки, и пригнал белоснежного жертвенного оленя. Как утверждал проводник, дух ведьмы ночью слетал к сыну в тундру, и отдал приказ найти такого красивого оленя для камлания.
В этот раз в чуме ведьмы собрались все взрослые, хотя Сапега и был против. Он приказал Эдгару и братьям близнецам заткнуть уши мхом, чтобы предсказания Краки были известны только ему.
В полдень шаманка вошла в чум. На этот раз она была готова к ритуалу, всем своим обличьем.
Одеяние ее говорило о том, что Крака может летать между всеми тремя землями. На кафтане, полоски кожаные нашиты, словно оперение, между ними, медные пластинки с гравировкой магических животных, помогающих шаману в его камлании. На груди и спине фигурки гагары, орла, лебедя, помогающих шаману в Верхнем мире, еще не родившихся людей. А по подолу пластины с тиграми, змеями, лягушками, спасающие в Нижнем мире, мире мертвых.
На голове шапка, с железным черепом совы, тотемом рода, рога оленя, и серебряные колокольчики.
В руках у повелительницы духов, бубен. На темной коже бубна проступали пиктограммы всех трех земель, солнца, луны и тотема рода-совы.
Шаманка ударила в бубен, колотушкой и стал отбивать ритм медведя, чтобы войти в транс, и начать свой полет к священному дереву.
Четыре быстрых, одиночный удар: сначала по нижней части бубна, потом посередине, потом сверху.
Говорящая с духами закружилась в ритуальном танце, все, убыстряя вращение.
Шаманка, то поднимал бубен к небу, словно призывая добрых духов, то опускал к земле, прося не гневаться злых. Она, то подражал полету лебедя, то прыгала, как лягушка, словно еще не зная в кого, воплотится, чтобы начать свой путь в параллельные миры.
Немного времени спустя превратились все зрители ,словно в деревянных истуканов, так заворожил их танец Краки.
И никто из них не видел, как душа покинула тело шаманки, и стала подниматься в небо.
Полетела она в Верхний мир к самой верхушке священного дерева, поднялась . Зорко смотрела ведьма по сторонам, заглянул в каждое дупло, в каждое гнездо, но не увидел душу княжича.
Стремительно преодолевая сопротивление злых стражей нижнего мира, ворвалась Крака в Нижний мир. До самых черных корней спустилась, но там прошипели ей змеи, что нет здесь судьбы молодого княжича.
А шаманка поспешил на землю, в Средний мир. Вернулась душа в тело , закончился танец, и обессиленный упала она на шкуры.
- Режьте жертвенного оленя, выпью горячей свежей крови, и продолжу камлание.
В отдельном чуме, шаманка, накалив над огнем нож, разделала белого оленя так, чтобы вся кровь осталась внутри туши жертвенного животного.
Мясо ели сородичи теплым, пока от него валил пар. Все родичикраки, и старый и малый с ножами в руках, ловко управлялись с кусками оленины, отрезая их у самого рта.
Ведьма же набрала свежей крови в медную чашу, и дала выпить молодому княжичу.
Шаманка тоже отпила крови, потом вымазал кровью руки и лицо,
Закрыла глаза и молчала. Кровь, подсыхая, превращал ее лицо в страшную маску, словно с шаманки содрали кожу.
Сапега откинулся в беспамятстве на шкуры постланные на земле ,тело его начало покрываться испариной, на нем стала проступать шерсть рыси.
В видениях он охотился за жертвенным оленем свирепой рысью.
Не в тундре, а в родной Вильнюсской пуще. Олень скакал к озеру.
Прыгнул олень в прозрачные воды, и поплыл ,а рысь оборотень, за ним поплыл. Закружился на озере водоворот исчез олень в нем, а на успокоившеюся поверхность, вода вытолкнула венец.
Не похож он был на корону короля Витовта, с крестом на макушке и золотым обручем с каменьями. И на венок из золотых листьев украшавший голову императоров Рима.
Нет, это был головной обруч из серебра украшенный тремя лилиями, теми самыми , подтверждающими происхождения Сапег от князя Наримута Гедиминовича .