Не знаю уж, кто меня так подставил, но сидя в карете на обратном пути в особняк и потирая попу, жестоко пострадавшую не только от того пинка, но и после мессы от отца, поклялся найти и собственноручно выдрать виновника.
Между тем, как бы ни была велика обида на пока неизвестного мне шутника, я не забывал посматривать по сторонам. Всё-таки сегодня был первый раз в новой жизни, когда родители взяли меня с собой в близлежащий город.
К тому же у отца было какое-то дело к старосте одной из деревень, так что обратно мы ехали не по главной дороге, а сделали небольшой крюк, и карета в сопровождении десятка гвардейцев личной стражи маркиза катилась сейчас между колосящихся пшеничных полей.
Во всяком случае, я думал, что это «пшеница», хотя уверенности в этом не было, потому как местный хлеб сильно отличался по вкусу от привычного мне земного.
Это что такое? спросил я сидящую напротив мать, указывая в окно.
А? она вздрогнула, видимо, я оторвал её от раздумий, и посмотрела на меня. Ты разве на нас не обиделся?
Ну да, после проведённой надо мной экзекуции они с отцом выходили из храма как в воду опущенные. Всё-таки это был первый раз, когда они отшлёпали меня, пусть даже и не прилюдно.
Нет, твёрдо сказал я. Был виноват осознал. Так что проехали. Так что это?
Это поле, засеянное «де-грано» сын! встрепенувшись, ответил сидевший рядом отец. Из него делают муку, из которой потом пекут хлеб и
Да нет, бать, я не про это тряхнул я головой, перебивая маркиза. Я вон про те штуковины.
О Богиня сколько раз я просил тебя не называть меня этим странным словом, удручённо покачал головой дВергри-старший. Почему ты, как все нормальные дети, не называешь меня «попонъ»
Потому что «батя» звучит гордо! отрезал я. Так вы скажете мне, что это за хреновины работают в поле?
Это? отец удивлённо посмотрел на меня, а затем в окно и немного растерянно произнёс: Сельскохозяйственные големы-механоиды. Маломощные приспособления-констракты, которыми способны управлять даже не владеющие магией люди
Твой попонъ был так добр к своим крестьянам, что для того чтобы облегчить им жизнь, приобрёл целую партию этих машиноидов у гильдии конструкторов, вставила мама. Эти штуковины не только работают в поле, но в случае чего вполне могут защитить людей от слабых монстров или бандитов.
Дорогая, давай будем честны, это всё-таки была твоя идея, ласково возразил ей маркиз. И она полностью оправдала себя, тем более что доходы с земли после перехода с ручной обработки на механизированную резко выросли!
Ну да, ну да уже не слушая нежные воркования родителей, пробормотал я, рассматривая неуклюжих уродцев, поблескивающих на солнце медными боками и извергающих из себя облачка пара. Промышленная революция рулит Интересно, а у них есть танки?
По возвращении в особняк той же ночью мне в очередной раз приснился сон, в котором я опять увидел ту самую очень красивую девушку из бара, после ночи с которой внезапно заново родился в этом мире.
В этот раз она не просто сидела на берегу чудесного озера или прогуливалась в парке, как то случалось обычно, а была занята важным делом Воспитывала прикладными методами какую-то ревущую русоволосую малявку.
Расположившись на парящем в небесах облачке, девушка, переложив девчонку поперёк колен и задрав на ней коротенькую тунику, смачно охаживала её ладонью по уже раскрасневшейся попке, с каждым ударом приговаривая: «Что нужно сказать папе? Что нужно сказать папе?»
Не буду! Я больше не буду! ревя и размазывая по лицу слёзы и сопли, пищала малышка. Папа прости меня! Катя будет хорошей девочкой! Катя больше не будет!
Ну что? девушка из бара серьёзно посмотрела на меня. Простим засранку?
Думаю, да, услышал я сам себя, хотя и не собирался ничего говорить. А там посмотрим, как будет себя вести Причём не ту детскую визглю, которая была у меня сейчас, а привычный мне голос тридцатилетнего мужика.
Одёрнув на девчонке тунику, женщина поставила её прямо на воздух, и та, ревя белугой, подбежала ко мне, обняв маленькими ручонками.
Папка!!! Я так скучаю! Прости меня!
Прощаю, дурочка, мягко ответил я, потрепав малышку по макушке.
Утром, проснувшись в своей детской кроватке, я, как ни старался, так и не смог вспомнить, что же такое мне снилось, отчего на душе сейчас было так приятно и легко. Впрочем, после перерождения это было в порядке вещей.
* * *
Перестук двух пар девчачьих ботиночек за моей спиной, как обычно, преследовал меня с самого утра. Так повелось уже давно, с тех самых пор, как эти две куклы наконец-то научились ходить.
Ещё когда я был в «ползунковом» возрасте, дочки Милилиси уже не давали мне проходу в нашем общем манеже, ну а когда я начал выбираться из него на свои «тренировки», злорадно закрывая пузатую мелочь в клетке, они, пуская слюнявые пузыри, висели на прутьях вольера, хлопая огромными глазищами.
Я повернул в ближайший коридор и немного ускорился. Цоканье тоже зачастило, а когда я перешёл на бег, так и вовсе переросло в дробный стук каблучков по мраморному полу.
Убежать-то от них я, конечно, мог, немудрёное это дело запутать двух приставучих малявок, вот только тяжело вздохнув, я остановился и медленно повернулся к преследовательницам.
На меня почти в упор смотрели две куколки в миленьких платьицах, стилизованных а-ля горничная. Аналиси унаследовала от отца зелёные волнистые волосы и кошачий хвост, а от матери длинные кроличьи уши. И Накалиси кошкоухая синеволоска с кроличьим хвостом.
Если не обращать внимания на «звериные» различия, сёстры были близняшками, так что, будь они людьми, а не демибистами, их, наверное, очень трудно было бы отличить друг от друга.
Обе они числились моими «личными горничными», хотя толку от этих пятилеток было немного.
Я сделал шаг назад. Парочка дружно приблизилась, синхронно с правой ноги. Я шагнул вперёд, сёстры настолько же отступили.
Так я потёр переносицу. Что? Опять?
Эсток! Дай нам задание! бойко пропищала Аналиси.
Во-первых, доброе утро произнёс я.
Доброе утро, господин Эсток! слегка покраснев хором ответили девчонки и низко поклонились.
Во-вторых, вы разве сейчас не должны помогать Мисилиси? нахмурился я.
Но это скучно! надулась Накалиси, куда более стеснительная, нежели сестра, но при этом отличающаяся очень непростым характером.
Мы горничные господина Эстока! гордо произнесла зайцеухая Аналиси.
Вам же опять попадёт! покачал я головой. Я слышал вчера, что ваш папаня замочил с вечера розги
Девчонки побелели, и их ощутимо затрясло. Насколько я знал, их однажды уже познакомили с таким средством воспитания, когда эти кошкокролики на пару расколотили какую-то вазу.
М-м-мы г-г-горни замямлила синеволоска, на глазах которой проступили слёзы.
Спокуха, девчонки, я подошёл к сестричкам и положил руки на поникшие плечики. Своих в обиду не дадим! Тем более что розги, насколько я знаю, заготовили для провинившихся конюхов.
Малышки дружно выдохнули с облегчением. Я же мысленно крякнул. Негоже взрослому человеку запугивать детишек, вот только этот мир не земля, и понятие «счастливое детство» здесь применимо разве что к детишкам из благородных семей.
К сожалению, дочки Мисилиси к ним не относятся. В их возрасте малышню уже начинают потихоньку приучать к «делу», эти же две дурочки, стоит их мамке на секунду отвлечься, немедленно сбегают от неё и шляются за мной, требуя, чтобы я дал им какое-нибудь задание.
Вот вы где! Негодницы! раздался возмущённый голос Мисилиси. Опять пристаёте к господину Эстоку! Ух я вас
Мелкие опять задрожали.
Так! громко сказал я, глядя на приближающуюся к девочкам суровую мать. Отставить экзекуцию!
Господин Эсток но? в растерянности остановилась горничная.
Значит так! я снова посмотрел на поникших сестричек. Баста, кошкокролики, кончилися танцы! С сегодняшнего дня у вас двоих начинаются суровые трудовые будни! Будем делать из вас э-э-э О! Суровых «боевых секретарш»!
Боевых Сэкеретяръщ? удивлённо произнесла мать, немного взволнованно глядя на своих дочерей.
Ну да. Именно «боевых секретарш»! уверенно кивнул я. Но если будут филонить, разжалую обратно в горничные и лишу на неделю сладкого! Всё понятно?
Д да воскликнула Аналиси, глазки которой так и блестели от предвкушения. А что нужно делать?
О! У вас будут очень сложные тренировки! Но есть одна загвоздка из-за которой, возможно у вас не получится стать боевыми секретаршами.
К какая? П почему? запинаясь, спросила Накалиси, уже готовая пустить слезу. Мы Мы будем очень стараться!
Ну Так как боевые секретарши намного круче, чем даже самые элитные горничные задумчиво произнёс я, косясь на Мисилиси, которая, кажется, уже догадалась о моей хитрости. То вам для начала придётся освоить хотя бы эту профессию. Иначе как же вы будете заваривать шефу кофе?
Заваривать ше-пу ко-пе? ахнула Аналиси и покраснела так, будто поняла, о чём я говорю, и вообще, это была её самая главная мечта с самого раннего детства.
Ну не было в этом мире известно о таком напитке. Я как заядлый кофеман проверял.
Да а ещё нужно уметь работать на компьютере в «Ворде» и раскладывать пасьянс «Косынка»
Козинъга буквально просмаковала незнакомое слово синеволосая пигалица, кошачьи ушки которой уже давно стояли торчком, в то время как её сестру выдавал задравший юбку хвост.
Вот видите Но так как вы не хотите учиться у мамки её ремеслу Думаю, наверное, даже и начинать не стоит
Нет, нет! хором закричали девчонки, дружно повисли на мне и тут же повалили на пол. Мы Да мы, да мы
Тогда, сурово, но при этом улыбаясь, нависла над нами Мисилиси, а ну! Живо марш на кухню! Уж я-то вами займусь! И смотрите будете филонить, никогда не станете «Боевыми Сэкеретяръщями»!
Сестёр как ветром сдуло. Только взметнулись надо мной тяжёлые шерстяные юбки.
Спасибо вам большое, господин Эсток, низко поклонилась мне женщина и тут же попыталась помочь подняться, заботливо поинтересовавшись. Вы не ушиблись? Простите моих глупых дочек! Я их обязательно накажу
Да не нужно из наказывать. Их нужно заинтересовать, ответил я, в то время как Мисилиси заботливо отряхивала мой костюмчик с ненавистными шортами. Скажи, а Батя у себя?
Да, ваш отец в кабинете.
О! Гут улыбнулся я, подмигнул горничной и хотел было отвернуться, когда синеволосая зайчиха вдруг окликнула:
Простите господин Эсток, произнесла она, покраснев. Могу я задать вопрос?
А? Да, кивнул я. Конечно.
А я она вдруг зажмурилась и склонилась в глубоком поклоне. Могу я тоже стать «Боевой Сэкеретяръщьей»?
Э протянул я, совершенно не представляя, что ответить.
Как-то я всё время забываю, что мозги у демибистов работают не совсем так, как у людей.
По дороге к кабинету отца я был не в меру задумчив. Уж больно соблазнительной представлялась мне картина Мисилиси в шёлковой блузке и мини-юбке, чулочках и туфельках на высоком каблуке, сидящей за компом в приёмной моего кабинета на Дмитровке.
Не, в прошлой жизни я бы точно не отказался заиметь такую вот секретаршу Нет. Как сексуальный объект, я её не рассматривал Всё-таки я находился в теле пятилетнего пацана, и думать о подобных вещах мне было рановато, но сознание тридцати с гаком летнего мужика, буквально кричало о том, что она будет выглядеть очень привлекательно в подобной одежде!
Хм я остановился, совсем немного не дойдя до нужных дверей, и в задумчивости потёр подбородок, а затем, подойдя к окну, залез с ногами на стоящий возле него диван. Одежда из моего мира
Идея небольшого прогрессорства, родившаяся в моём мозгу, была, в общем-то, довольно крамольная и, скажем так, опасная, во всяком случае, если бы я находился не здесь, а, допустим, в настоящем европейском средневековье.
Но здесь у народа взгляды были вроде как пошире, да и я не собирался круто брать быка за рога. Просто если есть возможность, то почему бы как минимум не улучшить для начала своё собственное существование в мире, где люди и другие расы ещё не успели придумать такие удобные штуковины как пуговицы или карманы.
Спрыгнув на пол, я решительно направился к кабинету отца. Постучал и затем толкнул тяжёлую дверь.
Что ты хотел, сынок? спросил Маркиз, отрываясь от бумаг.
Да, в общем-то, всё то же, бать, ответил я, проходя к его рабочему столу. Я всё так же хочу, чтобы ты нанял мне учителей. Как видишь, за прошедший месяц я не отказался от своей мысли.
А если я опять скажу «нет»? хмыкнул отец. Я тебе уже говорил, что ты слишком мал для обучения. Вот исполнится тебе шесть лет, пройдёшь ритуал принятия магии, получишь благословление Богини, и тогда я с чистым сердцем найму тебе лучших педагогов, каких только смогу найти!
Бать, ну право слово меня периодически доканывала эта религиозная косность. Другие бы на твоём месте радовались, что их сын тянется к знаниям, а ты
Сын, отец, вздохнув, отложил в сторону какой-то свиток. Я прекрасно понимаю, что ты у меня намного более развитый мальчик, чем твои сверстники и поверь мне, горжусь этим. Но учителя просто не будут тебя учить, пока ты не получишь благословление Богини пойми! Они откажут мне! Да и вообще. Ты просто не понимаешь ещё, о чём просишь! Учиться, сынок, это тяжёлый труд!
Слушай, бать Да я от безделья на стенку уже лезу нахмурился я. Целыми днями слоняюсь по парку без дела
Ну да, ну да фыркнул отец. Знаю я, как ты «слоняешься без дела». Весь особняк в курсе! Если бы мне кто рассказал, что какой-нибудь другой пятилетний мальчик так изводит себя физическими тренировками, я бы ни за что не поверил.
Ну вот видишь я по-детски встал в победную позу. А всё отчего от безделья!
На самом деле занятия с учителями мне нужны были для того, чтобы хотя бы научиться читать и считать, нет, я, конечно, скорее всего, с моим прошлым инженерным образованием мог бы в математических науках заткнуть за пояс крупнейших учёных этого мира
Вот только как мне объяснить окружающим, что такое «арабские цифры», и откуда я их знаю.
Детей в этом мире начинали учить строго с шести лет, тщательно оберегая до этого времени их неокрепшие мозги от избытка знаний. Так что, сколько бы я ни приставал ко взрослым, никто из них не решался даже «объяснить» мне, сколько будет два пальца плюс один, покуда на меня не снизойдёт благословение богини Лориды.
С алфавитом здесь обстояло ещё хуже. Во-первых, в нём было шестьдесят две различные буквы, которые делились на: гласные, негласные, согласные и несогласные, причём с чем они «не согласны» было совершенно не понятно. Так что, для того чтобы самостоятельно освоить чтение, мне в прошлой жизни следовало бы учиться на криптографа.
А во-вторых, хоть книгопечать уже давно изобрели, используемый в ней шрифт очень сильно отличался от рукописного.
А как мотиватор к обучению в особняке имелась нехилых размеров библиотека, порыться в которой мне было бы очень и очень интересно!
А от безделья, ухмыльнулся отец. Я уже придумал тебе занятие.
Он встал, подошёл к окну, выходящему во внутренний дворик и, улыбнувшись, кивнул своим мыслям.
Пойдём, сын, подойдя, маркиз взял меня за руку. Я тебя кое с кем познакомлю. Уверен, ты будешь доволен.
Эм-м-м произнёс я, позволяя вывести себя из кабинета. У меня есть ещё одна просьба
Это какая? удивился отец.
А не мог бы ты дать мне пачку листов бумаги и несколько серебряных карандашей?
Зачем они тебе?
Да, так, произнёс я, отводя глаза. Каляки-маляки порисовать захотелось что-то
Часть 1
Выйдя вслед за отцом из западного крыла, я, не зная чего ждать, потопал за ним по мощёной дорожке, проложенной среди вечноцветущих деревьев, к центральной беседке.
Рад, что ты приехал, Верл, улыбнулся маркиз мужчине, вставшему при нашем приближении со скамейки, с неё же спрыгнули два ребёнка с ног до головы закутанные в походные плащи с капюшонами.
Как я мог отказаться, Отто?! произнёс тот, с улыбкой пожимая отцу руку.
На фоне моего откровенно субтильного папани этот мужик с рыжими, почти красными непослушными волосами выглядел бравым бойцом отечественной десантуры, ручкающимся с заучкой-ботаником. Впрочем, основная профессия данного индивида становилась очевидна при взгляде на торчащие банки мускул и два параллельных шрама через левую щёку.