Гаджет Баюнович с гордо задранным хвостом спустился по водосточной трубе и угодил прямо в лапы Змею Горынычу. Самодовольная улыбка воздыхателя Василисы Премудрой пройдохе совсем не понравилась.
Зелёные глаза нагло заглянули в жёлтые зыркалки, а потом мужчина огорошил подростка так, что тот даже икать стал:
Повезло тебе, свет ты мой ясный, Гаджет Баюнович, не сможет тебе больше Багира Шерхановна мозг выносить, что, мол, большой, пора б уже и за ум браться, да на службу поступать. Нашёл тебе такое занятие, что и царская благосклонность обеспечена, и фигура будет такая, что закачаешься, и в кармашке зазвенит звонкое серебро. Сам понимаешь, что ни золота, ни наглой рыжей ведьмы Кощей Бессмертный не упустит.
Отпусти меня, гад ползучий, иначе я тебе морду-то подрихтую когтями!вопил молодой кот, тщетно пытаясь оцарапать обидчика.
Ты такой же неблагодарный валенок, как и твой разжиревший до состояния хряка папаша! Я всё утро лазал по интернету в поисках решения проблемы твоего безделья! Стыдитесь, юноша! Сейчас агрегат соберут, и вы сможете приступить к почётной обязанности царского блюстителя чистоты! К тому же, электроэнергии хватит, чтобы всю технику подзарядить, фильмы по видеоплееру посмотреть! Лепота, а вот царапаться без толку, у меня шкура крепкая, ничего мне не сделается!
Странный агрегат нагнал на бедного Гаджета такого страху, что он выгнул спину, зашипел и попытался вырваться, да куда там. Ну, посудите сами, дорогой читатель, кот-то тёмный, а понты при столкновении с суровым ликом реальности довольно быстро сходят на нет. Огромное полое внутри колесо выглядело монументально. Внутри, как в обычной стиральной машине, были спрятаны барабаны. В специальные ящички кикимора Маришка деловито заливала жидкий порошок, пятновыводитель и кондиционер после закладки целого вороха грязного белья.
Зелёные глаза девушки искрились от едва сдерживаемого хохота. Она чинно доделала порученную Бабой-Ягой работу и опрометью выбежала вон. Из коридора долетели звуки обычной женской истерики. Причём, насмешниц было куда больше двух. Служанки, которых баюново семейство частенько задирало, веселились вовсю.
Горыня, деловито выставил и настроил специальные аккумуляторы, в которых будут скапливаться излишки электроэнергии. Потом он продолжил «коронную речь», добив хвостатого пакостника окончательно:
Видишь ли, свет ты мой ясный, Василий. Царь поручил мне и моей команде разобраться с безобразиями и беззакониями, которые творятся всё чаще в Двувосьмом Царстве. Именно поэтому и передал племяннику свою почётную должность при дворе. Именно Годзилл Клыкович будет твоим непосредственным начальником. Слушайся его, если не желаешь быть батогами битым. Кстати, добывать электричество теперь будет всё ваше почтенное семейство: царский врач посетовал. Дюже уж вы раздобрели на царских хлебах, как бы на вас хвори не налетели, да и сердечко может начать пошаливать. Мы же не можем разбрасываться такими ценными кадрами, не так ли, цветик ты мой?
Ах ты, мешок с прогнившими кишками!дурным голосом взвыл Гаджет Баюнович и попытался ударить когтями по ненавистным змеевым очам, но, увы, в этом он ни капли не преуспел.
Его поставили на внутреннюю поверхность колеса и пристегнули серебряными цепями к ошейнику из добротной шкуры, чтобы не сбежал. Годзилл Клыкович, молодой совсем ещё племяш Змея Горыныча, включил мелкому лентяю его любимый рэп и кино для подростков про завоевание космических просторов Великими Котами. Затем вдавил махонький рычажок, заставляя странного вида конструкцию ожить. Пришлось Гаджету Баюновичу смириться со своей незавидной участью и пахать до седьмого пота в ожидании того светлого мига, когда кто-то из его семейства впряжётся в ненавистную «бурлацкую лямку».
Глава 7
Жёлтые глаза Кота-Баюна горели боевой яростью, но ослушаться он не посмел. Царскую волю в Двувосьмом Царстве Неяви было чревато не исполнять со всем усердием и радением: Кощей с теми, кто вызывал его неудовольствие, цацкаться и не собирался. Самое лучшее, что бедолаге грозилобыть посаженным на осиновый кол. Полный печали заунывный вой сотряс богатые хоромы правителя от основания до самых золотых петушков на синих маковках.
Ярина, собрав всё грязное бельё, даже то, которое не сильно-то и нуждалась в стирке, забила чудо колесо для «болтливого хищного хомяка» до отказа. Она так и не простила изгаженные простыни накануне приезда домой Василисы Премудрой, поэтому собиралась взять виру сполна. Баюн прижал ужи к голове и с ненавистью зыркнул на помолодевшую старую ведьму.
Неблагодарный ты кошак! Мы о твоём же здоровьечке печёмся! Посмотри, как раздобрел на шаурме-то и фишбургерах. Вот то ли мой внучок: строен, мускулист, перед невестой в грязь лицом не ударит! Шаласса Васильевна почти уже жена ему! Бедная Багира Шерхановна, не любишь ты любезную супругу свою! На тебя совсем теперь противно смотреть стало! Тьфу, ирод блохастый!
Серо-полосатый папаша неугомонного Гаджета, которого слуга буквально на руках вынес, так он устал во время пятичасового бега, лишь проводил Главную Ведьму Двувосьмого Царства полным ненависти и презрения взглядом. С его комплекцией любое физическое усилие превращалось в утончённую пытку. Впрочем, деваться было некуда. Больше всего допекали старого пирата женские шепотки и хихиканье из каждого угла и коридора. Девицы и женщины тоже обид не спускали безнаказанно и припомнили Баюну все его провинности за последние лет пятьсот, а то и больше.
Елена Прекрасная снова была занята любимым делом: любуясь своими бирюзовыми глазищами, чёрной косой, ладной фигурой и неописуемой красоты лицом, с прелестью которого могла поспорить разве что Ярина с довольно необычной внешностью. Девица юлой вертелась перед зеркалом, примеряя очередные два сундука с нарядами и прочими приятными мелочами, которые тятя подогнал, чтобы у младшенькой доченьки любимой на опасные глупости времени не оставалось.
Тут она услышала за спиной едва слышные шаги, обернулась и оказалась буквально нос к носу с уже заслужившим дурную себе весьма славу штатным юристом Царя Двувосьмого Юрием Анатольевичем Шпаром. При его появлении все кумушки сажали дочерей под амбарный замок и спускали злых цепных псов. Всем уже было ведомо: «Где Шпар побывал, там Кощею и Баюну уже и делать нечего»!
Елена Прекрасная заглянула в бесстыжие карие глаза, которые откровенно раздевали её взглядом, набрала полные лёгкие воздуха и завопила так, что у несчастного юриста чуть уши в слуховые проходы не ретировались. Перевизжать же купеческую дочку ещё никому не удавалось. С ней даже Соловей-Разбойник и Лихо Одноглазое никогда не связывались, благоразумно обходя инфантильную и избалованную дамочку за семь вёрст, от греха подальше.
Ноги у незваного гостя подкосились, и он кулём осел на пол. Соломенные волосы, обычно аккуратно уложенные дорогим гелем, теперь стояли дыбом, точно шерсть на загривке у до полусмерти перепуганного кота, повстречавшегося на узкой горной тропке с голодным волком.
Подождав, пока красавица выдохнется и чуть уменьшит громкость, Юрий недовольно пробурчал:
Что ты орёшь, дура? Твой отец подумает невесть о чём! Я свататься пришёл, а не силой на сеновал тащить!
Не след со спины подкрадываться точно Соловей-Разбойник! Вот не выйду за тебя, будешь знать!и она снова завертелась перед зеркалом, любуясь безмятежностью бирюзового взора и ладной фигуркой в шёлковом сарафане, украшенном крупным морским жемчугом.
Леночка, а вот на что спорим, что я сумею тебя переубедить и ответить мне добровольным согласием?юрист хитро прищурился и самодовольно улыбнулся.
Дай подумать минуткустремление искать оптимальную выгоду у купеческой дочери было заложено уже на генетическом уровне, как объяснила этот непреодолимый пунктик подруги Василиса Премудрая.Сундук с антикварными золотыми украшениями с натуральными камнями, путёвку в Терновую Долину, килограмма три-четыре молодильных яблок, и я тебя, так и быть, выслушаю.
Добро, Елена Колывановна,ушлый сердцеед положил на туалетный столик неявской супермодели вещицу, очень похожую на засушенный цветок.Вот, милая барышня, извольте полюбопытствовать,и большой палец юриста ловко нажал на торчащий из стебля шип.
Любопытная девица даже черепаховый гребень на пол обронила, сразу заинтересовавшись диковинкой. Сморщенная колючка преобразилась на глазах, обернувшись редкостным заморским цветком Венус Орхидус. Такого даже у Кощея во дворце не водилось. Лепестки нежно-кремового цвета с фиолетовой рябью бросали на стены и потолок терема разноцветные отблески. Воздух наполнился ароматом неизвестных благовоний.
Бирюзовые глаза красавицы заволокло влажным туманом, а пухленькие губки невнятно прошептали: «А что мне теперь не надо будет брить ножки»? Купеческая дочь в полном восторге быстренько подобрала подол расшитого шелками сарафана, чтобы продемонстрировать всем точно выточенную из родосского мрамора длинную стройную конечность совершенной формы, обутую в кокетливую греческую сандалию на высокой платформе. Маленькие пальчики весело отсвечивали рубиновыми огоньками.
Юрист прикинул, во сколько обошёлся марафет модницы старому Колывану, и присвистнул. Ванная из миндального молока для отбеливания кожи стоила не менее тысячи золотых червонцев. Драконий лак, которым были заботливо накрашены напедикюренные ноготочки, и вовсе потребовали годового бюджета небольшого неявского княжества. Поверх заморского дива блистали крупинки настоящей рубиновой крошки.
Кокетливо изогнувшись колене, соблазнительная часть Елениного тела могла свести с ума любого мужчину. Тут щеки красавицы начали стремительно розоветь: она представила, что сделает с ней Ярина, увидев такой кошенсоль. Быстро отпустив подол, она деловито оправила складки и недовольно сказала:
А давай, дорогой гостенёк, на ромашке погадаем! Кто сорвёт последний лепесточек, тот и проиграл и должен будет выполнить желание победителя, заранее поставленное на кону. Только смотри, никакого непотребства типа целоваться в сенях без благословения батюшки или чего похуже типа заскакивать в баню посреди ночи и ругаться с дедушкой Банником.
Хорошо, как пожелаешь!Юрий Анатольевич сделал про себя мысленную пометочку: «А про сеновал и филейные части она ничего не сказала. Как известно, Банный Дедушка обожает молодых девок за них щипать».
На том и ударили по рукам. Елена Прекрасная от нечего делать даже все лепестки на ромашках пересчитала и помнила, у какой их сколько. Вытащив из букета среднюю, протянула цветок юристу и велела приступать. Колесо Фортуны в этот день, видно, встало спозаранку в этот день не с той ноги. Удача носилась над головами спорщиков как не кормленный несколько веков дракон, громко хлопая крылышками на крутых поворотах.
Не обошлось и без мелкого жульничества: наманикюренные ноготки сумели выдрать сразу два лепестка, так что супротивник так ничего и не заметил. «А Елена Колывановна, видать, не промах!восхитился милой барышне Юрий Анатольевич.Вон как отцовская-то кровь играет. Ну, что ж, и мы не лыком шиты»,и сославшись на то, что ему надо на секундочку до ветру сбегать, мужчина выскользнул из терема.
Пригнувшись так, чтобы его никто не заметил, юрист рысцой добежал до палисадника и самым злодейским образом ощипал подходящую ромашку. Спрятав лепестки между средним и безымянным пальцами, Юрий Анатольевич быстро вернулся назад.
Елена Прекрасная успела сменить наряд на тот, что прикупила в интернет-магазине по совету Василисы. Подол красивой шёлковой туники оставлял колени открытыми на греческий манер. Чёрные локоны свились гадючьими кольцами в высокую причёску и лениво пошипливали. Стройные ножки до середины бедра были затянуты белыми шёлковыми чулками, украшенными розовыми бантами с корявой жемчужной надписью: «Кевин Колыван».
А что, молодая боярышня, не угостишь ли дорогого гостя заморской травкой, настоянной на померанцах?
А, может, чего покрепче? Рюмочка калганной, думаю, будет в самый раз,томно выдохнула девица, кокетливо хлопая умопомрачительными ресницами.
Горячая кровь, напоённая жарким томлением, уже давно выбила остатки трезвого рассудка из и до того не крепких мозгов первой неявской красавицы, решив про себя: «Авось, папенька не дознается, а свинья не съест», она решила проводить незваного гостя в тёмные сени, где, как было заведено по старинному обычаю, допускались некие вольности.
Метнувшись быстроногой ланью в кухонную подклеть, Елена вскоре вернулась с большим серебряным подносом, на котором стоял запотевший штоф зелёного стекла, пара высоких резных чарок, инкрустированных золотом и чернью, и фарфоровая миска с половинкой тушёного в брусничном соусе зайца.
Кокетливо улыбаясь, девица присела на диванчик, поставив ношу на небольшой палисандровый столик. Длинная узкая кисть легко легла на горлышко стеклянной посудины.
Вы мне не поможете, а то тут такая пробка тугая?грудным голосом проворковала она, скромно потупив глаза.
Крепкая мужская ладонь целиком накрыла девичью, и между их пальцами проскочила та самая священная молния. Елена Прекрасная ещё не поняла, что она влипла по самые ушки, да и у ясного сокола дрогнуло ретивое от этого прикосновения.
Немного поиграв в молчаливое перетягивание штофа, Юрий завладел посудиной и одним ловким шлепком по дну выбил застрявшую в горлышке пробку. По горнице медленно поплыл густой аромат степных трав. Набулькав по глоточку тёмной жидкости в стопки, девушка протянула одну гостю.
А вы знаете, барышня, ваш батюшка рассказывал нам надысь, что в Европах есть презабавнейший обычай: хозяюшки потчуют дорогого гостя, сплетя с ним левую руку, и поят из своей чарки, а после целуют в сахарные уста.
Глаза Елены Прекрасной стали глубокими, как лесные озёра, и в них вспыхнул загадочный огонёк, прикрывший её невинную душу покрывалом буйного любопытства. Руки молодых людей сплелись калачом, а хмельная жидкость по жаре ударила в голову. Заметно подрагивающие губы купеческой дочери, на которых ещё поблёскивала капелька хмельного, приблизились к лицу юриста и приоткрылись. Тонкие веки опустились на бирюзовые очи, закрывая их от проблесков разума. Уста сомкнулись в жарком поцелуе, и лёгкий стон полузадушенной птичкой вырвался в окно горницы. Но, обычайесть обычай. Пришлось красу-девицу отпускать. Прокашлявшись для порядка, Юрий Анатольевич деланным жестом разломил пополам заячий задок и протянул Елене её долю. Смущённая девушка аккуратно кончиками пальцев взяла тонкую косточку.
Жирна зайчатина в нынешнем году!похвалил угощение гость, разрывая румяное мясо крепкими зубами.
Совет вам да любовь! Долетел из окна грохочущий бас. Они уже и зайца рушили!и внутрь горницы просунулась третья голова Змея Подколодного, две остальных тут же принялись ворчливо спорить, кому следующему смотреть подглядки.
В соседнем окошке замаячила васильковая коса Васильки Премудрой, которая решила навестить подруг и только что ушла с болота, где благоденствовала Марья Моревна.
Ой, что ж это я!покаянно всплеснула тонкими руками молодая боярышня.Гости на пороге, а я их в дом не зову!и она умчалась встречать подругу.
Клыкастая башка заговорщицки подмигнула чешуйчатым глазом и громко прошипела:
Слышь, боярин, поднеси чарку калганной, пока бабы свежими сплетнями делятся, а то горло пересохло, прямо спасу никакого нет!
Выхлебав полуведёрный штоф одним духом, змей довольно крякнул и выпустил пар из острых ушей. Заметно повеселевшим голосом продолжил:
А если ейный папенька дознается, что ты, боярин, тишком его девку спортил?
Тут вернулась молодая хозяйка с гостьей. Последние слова зловредного змея ещё не успели истаять в тёплом воздухе. Вошедшие успели всё услышать. Купеческая дочь густо залилась краской, а Василька полувопросительно-полувосхищённо уставилась на неё.
Лен, а Лен, а когда же это вы спроворились-то?
Васька, ты что несёшь?со смехом ответила купеческая дочь, у которой в глазах прыгали лукавые бесики.Свататься он пришёл, батеньки, как на грех, дома не оказалось.
Ой ли, подруга, что-то больно у тебя очи блудливые, не иначе чего напрелестничали без пригляда.
Да что ж ты, матушка, меня так смущаешь? Или я была замечена в плясках вакханских, где из всех одежд три виноградных листа? Или с мавками бегала голышом купаться?
Змей Горыныч задумчиво поскрёб когтистой пятернёй в затылке и прогундосил: