Вздохнув, она оторвалась наконец от бумаг и с прищуром за глазными прорезями маски посмотрела на мужчину. Ксюю Янжин внешне был стар и казалось бы не опасен, одетый в гражданский костюм, мало того, что по лет сто назад устаревшей моде, он даже в помещении носил забавную шляпу «котелок», к тому же, вся его одежда, как всегда была какой-то невзрачной. Выцветшей и застиранной и много ношенной и казалось даже пахнущей нафталином, так что о её носителе, в в результате складывалось ложное впечатление как об этаком безобидном дедушке, который едва-едва сводит концы с концами. А что бы пойти на встречу с важной персоной, распотрошившем старый бабкин шкаф, который не открывался десятилетиями со дня её смерти.
Впрочем, стоило ему из вежливости к Инари снять с себя неизменные затемнённые оёчки, которые он носил даже ночью, как весь безобидный образ рушился из за взгляда его абсолютно чёрных глаз, не имевших ни склеры ни радужки. И только тогда вспоминалось, что Кюю Янжин, это ещё один могучий монстр на службе Садовников. Человек с казалось бы безобидным вторичным аспектом, развивший его до невообразимых высот и единственный ответственный за так называемое «Резню чёрных глаз» в Шанхае. Массового помешательства случившегося пятьдесят три года назад и продлившейся три дня непрерывной бойни «все, против всех», стоивших этому полису почти трети населения или двух миллионов человек.
Госпожа Инари, первым обратился он к ней на чистом московском языке, хоть нынешняя поездка и была его первым посещением данного Полиса. Вы хотели меня видеть?
Да мастер Кюю Янджин, кивнула женщина откладывая в сторону недочитанную папку с документами. Мне хотелось бы прояснить два вопроса.
С удовольствием отвечу, слегка фальшиво улыбнулся старик.
Первое: вы можете объяснить, по какой причине вы отказались реализовать мой первоначальный план и предложили свой? всё так же с прищуром, как будто это помогло бы прочитать хоть что-нибудь на полностью лишённом настоящих эмоций лице шанхайца спросила она. В представленном мне в начале лета отчёте, говорится, что повторение «Резни чёрных глаз» в Москве невозможно, из-за вашего почтенного возраста и накопившейся за это время избыточной силы. Не желаете ли пояснить, как это?
Всё просто госпожа Инари. Я боюсь Бояра! кисло улыбнулся Кюю Янжин.
Бояра? глаза женщины под маской широко раскрылись от этого признания. Ректора Тимирязевской Академии?
Да, кивнул шанхаец. Его самого. Я в курсе, что вы с ним «знакомы» и считаете его безобидным чудаком, но поверьте мне госпожа Инари, вы знаете тот образ который он хочет, но совсем не знаемы с этим человеком.
Поясните
Бояр, как здесь в Москве бы сказали: «Настоящий чародей». Человек с множеством лиц и образов. Вы знаете его как ректора, а я как безжалостного бойца победить которого в прямом противостоянии, я не мог даже в лучшие свои годы, ответил старик с безмолвного разрешения женщины усаживаясь в ближайшее к нему кресло. За сорок лет с нашей последней встречи, мы оба в значительной степени постарели. Мне почти сто двадцать лет, он на полтора десятилетия младше, физические силы у нас уже не те, но ядро живицы, все эти годы неизменно росло. Так что сейчас, повтори я то, что совершил в Шанхае, уже с первых минут я где бы не прятался, стал бы одиноким маяком в безбрежной ночной тьме. Тем более, что мою живицу он сто процентов узнает и С моей смертью, распространение чар прервётся, как и исполнение вашего плана, да и умирать я пока ещё не готов.
Признаться, я всегда считала, что онпросто вздорный старик, которого уважают за его возраст и долго занимаемую должность, пробормотала женщина глубоко задумавшись. Но Если вы знали Бояра, то почему вы раньше мне ничего не сказали. Почему согласились приехать в Москву и
А вы бы в то время меня послушали? задал очень каверзный вопрос Кюю Янжинг, посмотрев на Инари чуть склонив голову.
Нет, признала она, слегка прикусив под маской губу, после нескольких секунд молчания. Я была слишком наивна и упёрта. Так, что по началу, сделала много глупостей Почти фатальных.
И именно по этому я как и многие другие, последовал за вами, довольно хлопнул себя по колену азиат. Вы действительно хотели что-то делать для реализации идей нас, Садовников, в отличие от вашего предшественника. Да, у вас тогда было мало опыта, но вы показали себя готовой учиться у лучших. И я это видел!
Сейчас я понимаю кинула она. Но тогда, мне казалось, что за всем стоит мой интеллект и харизма. Хорошо Матер Кюю Янжинг, вы сможете позже представить мне все ваши мысли по Бояру на бумаге Потому что, как мне сейчас кажетстя, только вы видели реальную угрозу за образом чудаковатого старика в белом ватном халате
Как скажете кивнул азиат.
И я так понимаю, что в других намеченных Полисах, так же есть свои Бояры?
Вполне возможно, кивнул мужчина. Город в нашем мире, всегда стоит за кем-то огромной силы. Иначе его раздерут внешние враги и внутренние противоречия. Но По той же Москве, я лично заню только Бояра и не могу дать гарантий, что тот же Верховный Жреу, не будет посильнее его.
Уроборос! почти прорычала женщина. Как же я была глупа! Так именно по этой пририне вы в результате и предложили текущий план действий?
Основное правило одарённых во всём мире: «Всегда смотри на то, что скрывается под тем что видят остальные» с лёгкой улыбкой произнёс Кюю Янжин. Так что, прибыв в Москуву, я в первую очередь поднял все контакты организации в поисках надёжных союзников. Ведь если я сам, не могу провернуть свой старый трюк, то кто-то может помочь заиграть ему новыми красками!
И ты сделал это в конце августа, кивнула Инари, непроизвольно приложив руку к низу живота. Ваш план был хоть и сложнее, требовал дополнительных ресурсов, но оказался куда как лучше гениальных идей тогда ещё глупой девочки. Но у меня есть вопрос? Как вы избежили внимания Бояра, всё-равно используя свои чары?
Довольно просто, пожал плечами старик, Это было ограниченное воздействие на простецов, без необходимости постоянно удерживать контроль над одарёнными. Плюс, была проведена предварительная подготовка, людей распалились и превратились в толпу, которая и по сути, сама хотела крови и насилия Другими словами есть разница в том, что бы выйти на улицу и начать спонтанный массовый хаос изливая массу собственной живицы и тем, чтобы слегка помочь сойти с ума и без того готовой к крови массе народа, которая вообще не может тебе сопротивляться.
Понятно. Что ж, жду ваших выкладок по Бояру, кивнула женщина, а заодно прикажу прочесать все остальные Полисы на предмет помех нашим планам подобных ректору. Однако мой второй вопрос, который я хотела бы задать был связан с нашим «Пророком». Как вы его оцениваете
Себе на уме, пожал плечами старик. Как собственно всё зеленоглазое племя.
Онугроза? нахмурившись под маской спросила Инари.
Я считаю, очень осторожно и дипломатично начал Кюю Янжин, что он больной человек, давно потерявший свою собственную личность за надеваемыми им масками. Настолько, что вполне способен убить собственного ребёнка, если его текущая личина требует подобного.
Насколько я знаю, у него нет детей
Госпожа Инари, это всего лишь аллегория! покачал головой старик. В отличие от меня, в переломной точке его судьбы у него был клан и как я понял из наших бесед, у него не было никаких причин участвовать в его уничтожении. Кроме, разве что той маски которую он носил и в которую искренне поверил. И все его дальнейшие действия, имеют под собой ту же мотивацию Да даже сейчас, он став нашим «Пророком» искренне желает уничтожить своего родича только по той причине, что вы его ненавидите.
Я давно его не ненавижу, поджав губы буркнула женщина. Я это пережила в себе Я думаю.
Не стоит обманывать ни себя ни меня, мягко укорил её Кюю Янжин. За личную месть, никто вас не осудит, тем более что изумрудный клан мешает всем нам самим своим существованием
Уроборос Вы как всегда правы, скрипнула она зубами. Я действительно его ненавижу, за то, что он со мной сделал! Но ладно, не важно. Так что по «Пророку»?
Однажды, он станет угрозой шанхаец замолчал и посмотрев в потолок своими чёрными глазами, добавил. Но сейчас, этого ренегата из изумрудного клана можно и нужно использовать И я буду внимательно следить за ним, а потомубью, когда маска «Пророка» ему наконец наскучит и он попытается принять новую
Сделай это! жёстко произнесла Инари.
Есть что-нибудь ещё?
Нет, можешь идти
Поднявшись и легко поклонившись старый азиат одел свои очки и быстро покинул гостинную, оставляя женщину одну. И именно в этот момент с верхних этажей особняка разнёсся звонкий, визгливый вопль полный гнева и ярости. Инари же услышав его только тяжело вздохнула и покачала головой, после чего вновь прикоснулась к низу своего живота, прежде чем опять взяться за документы. Как бы ни был полезен для Садовников приютивший их хозяин, всё же следовало признать, что как говорят лондонцы, он «Безумнее чем кекс!»
Прошло минут пятнадцать и Инари практически закончила с бумагами, когда в перламутровую гостиную, утирая пот со лба почти вбежал обычно респектабельный Половский. Новопреставленный чиновник утирая платочком пот со лба и на ходу поправляя пиджак, направился прямо к сидевшей на диванчиках женщине. Поправив сползшие на кончик длинного носа очки, он кивнул и тут же выпалил.
Госпожа Инари, он опять вышел из себя прямо посреди моего доклада и срочно требует вас!
Я женщина на мгновение запнулась, внутренне поморщившись, а потом продолжила, Понимаю. Сейчас закончу с бумагами и поднимусь.
Поторопитесь пожалуйста
Спокойно дочитав послание из штаба организации, не обращая на всё усиливающиеся вопли доносящиеся сверху, Инари отдала папку своему адъютанту, высказав свой общий вердикт, который был положительным, после чего всё так же не торопясь направилась к витой лестнице ведущей на второй этаж особняка. Поднявшись по ней, женщина ещё разок глубоко вздохнула и повернув массивную ручку, открыла толстую металлическую дверь плотно обитую изнутри мягкой ватой покрытой дорогой замшей.
И-и-и-и-и-у-а-а-а-а тут же буквально ударил её в лицо полный бешенства визг владельца особняка почти безвылазно живущего в этих комнатах второго этажа которые гордо именовались «Художественной галереей». Всё не так! Не так! Не та-а-а-ак!
Собственно это были всё те же некогда роскошные помещения что и внизу, разве что нёсшие на себе глубокий отпечаток увлечения их хозяина. И так грязный здесь дорогой паркет, был заляпан пятнами масляных красок и покрыт странными подпалинами, забрызганные стены некогда обитые дорогой тканью и увешанные картинами, на которых в основном красно-чёрными тонами было изображено не пойми что, так же были местами повреждены и кое-где сохранили на себе следы едва не начавшегося пожара.
Однако хуже всего конечно, были новые живые «скульптурные» украшения, которые автор посчитал нужным выставить на всеобщее обозрение на этой своеобразной выставке в собственной прихожей. И Инари вовсе не имела в виду двух практически неподвижных боевых чародеев, с каменными лицами и пустыми взглядами по стойке смирно застывших у входа.
Нет, «предметы» творчества хозяина особняка были более менее аккуратно расставлены вдоль стен, являли собой искусство «особого рода». Простушки, обнажённые девочки, девушки и женщины, зачастую явно беременные, в зафиксированные в неудобных, порой болезненных позах при помощи кованных металлических каркасов, являли собой по мнению «творца» произведения на тему «быстро увядающей и саморазвивающейся мимолётной красоты».
Поморщившись от стойкого, казалось въевшегося в само помещение запаха мочи и человеческих фекалий, ведь медленно умирающие, способные только плакать и тихо мычать в кляпы «экспонаты», всё это время ходили исключительно под себя, прямо на пол, Инари направилась прямиком к дверям в «мастерскую. Всё так же меделенно и неторопливо, прошла мимо трёх хмурых мужиков в простой заляпанной в сём-то одежде и жёстких кожанных кузнечных фартуках, которые в этот момент быстрыми, уверенными ударами молотков по зубилам расклёпывали кандалы и ободы, одного из «произведений», всё ещё удерживающие в себе, какое-то время уже мёртвое тело.
Ик-ца-ца! Ну где же она? Гдее-е-е! вновь раздался безумный вопль перемежающийся со смехом из «мастерской» вместе с каким-то невнятным бульканьем и женщина, поморщившись вошла внутрь. Я не могу больше жда-а-а-ать! Всё не так! Всё не то-о-о-о!!
Мастерская хозяина особняка, совершенно не изменилась. Это была всё так же просторная комната, буквально заваленная разнообразными холстами с мазнёй владельца особняка. Дальняя часть. была отгорожена, так как там располагалась небольшая кузня, которая как Инари знала, в обычное время, когда его помощники не творят очередной «шедевр», раздражала хозяина своим утилитарным плебейским видом.
В центре же, располагался большой мольберт с явно не законченной картиной, установленный перед грубо сколоченным деревянным стендом на котором висела в странной поломанной позе, жестоко исполосованное ножом с практически срезанным лицом, тело совсем молодой девушки, даже скорее всего девочки.
Ваше Высочество Князь Московский, вежливо но не кланяясь произнесла Инари аккуратно стирая со своей одежды долетевшие до неё капли крови и привлекая внимание хозяина особняка, который резко развернулся к ней, продолжая сжимать в руке довольно массивный тесак. Вы хотели меня видеть?
Среднего роста, щуплый мужчина с болезненно худым лицом, седыми волосами до плеч и горящими безумием глазами, тяжело дыша и явно не узнавая, несколько долгих минут просто смотрел на неё. Выглядел он на удивление молодо и женщина сказала бы, что он лишь чуть-чуть старше её, если бы не знала что этому человеку на самом деле, за сорок. Как и его старший брат, настоящий Правитель Московского Полиса, а так же сестра, Княжина Ольга, он давно уже разменял пятый десяток лет, проведя более половины своей жизни в принудительной изоляции Лубянской Психиотрической Лечебницы.
Настоящее бельмо на глазу нынешний правящей семьи, почти с самого рождения, Дмитрий Васильевич, как его звали унаследовал тщательно скрываемый психический недуг, редко, но пробуждающийся в прямой линии наследников Святогора Тимирязева. Злые языки, поговаривал, что то, было родовое проклятье насланное на основателя Москвы его бывшим побратимом, Еремеем Пожарским, когда после создания Полиса тот чем-то его сильно обидел.
Однако, в любом случае, как бы то «семья» не пыталась скрыть выбросить и забыть о существовании Дмитрия, именно он в детстве был любимчиком у предыдущего Князя и ходили даже слухи, что тот собирался именно своего сумасшедшего, но любимого младшего сына назначить официальным преемником. Когда же после Кремлёвского переворота устроенного старшими детьми и отречения их отца, тогда ещё юная Княжна Ольга Васильевна которая по старшинству должна была наследовать трон, отказалась от него в пользу старшего из двух братьев, это вызвало недовольство как у некоторых влиятельных чиновников, так и некоторых кланов.
Старший, Юрий, почти сразу же оправдал эти опасения, для начала избавившись от облоих обоих родственников-конкурентов, одну выдав замуж за своего друга Ланского, а младшего брата заточив в Лубянскую лечебницу, после чего, взялся полностью перетряхивать доставшийся ему от отца чиновничий аппарат. Быстро и безжалостно расправившись со многими влиятельными и уважаемыми представителями Княжеского Стола.
Так что в глазах многих, совершенно безумный, но легко контролируемый Дмитрий, стал для многих намного более привлекательной фигурой, о забывать о которой на самом деле не спешили. А затем, вокруг него, как некого символа, негласно сплотилась сплотилась настоящая оппозиция, как в Кремле так и среди чародейских кланов из людей, которые в отличии от фракции в Совете возглавляемой Морозовыми, готовы были на решительные действия. Именно они, в итоге и способствовали тому, чтобы в начале, функции наблюдения за опальным Дмитрием, перешли полностью под их контроль. А затем особняк на вершине Лубянского небоскрёба и вовсе превратился в «несуществующую» для Полиса зону, невидимую для официальных властей и кланов, в которой желания его хозяина выполнялись практически мгновенно, какими бы странными и изуверскими они ни были, главное, чтобы их подопечный оставался доволен. Помогло в этом, конечно и то, что как брат, так и сестра кажестся действительно пожелали забыть о существовании ещё одного своего родственника.