Они расстались, Сань, Аня дублирует информацию для сестры, продолжает расспрос: Давно?
Настенные часы показывают половина второго ночи. Я пытаюсь произвести подсчеты, но у меня не выходит:
Пять или шесть часов, как я свободна.
И только сейчас до меня доходит, что действительно все. Не будет примирительного разговора по душам. Нас больше нет! Нет неразлучной парочки Витьки и Альки, как обычно, дразнили нас друзья. Он ушел. Мужчина, которого я считала своим, в одночасье стал чужим.
Алька?! пробивается сквозь шум мыслей. Слышишь, жди нас! Мы скоро будем! Сань, она не отвечает, Аня взволновано обращается к сестре.
Я слышу, отвечаю я.
Жди! рявкает Комарова и сбрасывает вызов.
Неужели я опять плачу? Пытаюсь сказать, что не нужно волноваться, не нужно ехать, но слова тонут в всхлипах. Вот теперь точно все Он выбрал другую.
Как же хочется отмотать на несколько часов назад. Изменить прошлое. Одно мое «нет», и в данный момент мы могли бы лежать под звездным небом, греясь в объятиях друг друга и тепла догорающего костра. Но вместо этого, я стаскиваю тяжелый пластиковый чемодан и, не стирая пыль с крышки, дергаю металлические замки.
Я же взрослый человек, говорю себе, снимая с полки ровные стопки мужской одежды и аккуратно складывая. А ладони зудят от желания скомкать рубашки Балабаева, открыть окно и устроить дождь из мужских носков, футболок и брюк. И нестерпимо хочется кричать! Кричать во всеуслышание, громко и надрывно о том, как же мне больно. Очень больно.
Собрав со щек слезы, я плетусь в ванную. Голубая зубная щетка, шампунь с запахом ментола, бритва, лосьон для бритья и мочалка степенно опускаются в пакет.
Трель звонка и сразу же нетерпеливый стук в металлическую дверь отвлекают меня от сбора косметики.
Аля!
Я не верю своим ушам и смотрю в глазок.
Аля открывай! У нас ЧП, собаку укачало.
Я точно не ослышалась: сестры Комаровы на моей площадке.
Да у меня и не закрыто, произношу вместо приветствия, распахивая входную дверь и пропуская девушек внутрь.
А я ей говорила: «дерни ручку». Аня заталкивает сестру-близняшку. Да проходите уже. Это животное всю машину уделало, щелкает собаку по блестящему носу.
Аль, ты прости, что мы так долго, оправдывается Саша. Я увидела Булочку и пропала. Ты посмотри на эту мордочку.
Булочка подняла на меня выпученные глаза, тявкнула, демонстрируя выпирающую нижнюю челюсть и кривые зубы, и активно завиляла хвостом-метелкой.
Завтра вечером ее бы усыпили. Кто-то принес милашку на лечение и не забрал, уточнила Саша.
Да-да. Аня закатила глаза, и пока сестра в ванной отмывала собаке морду и лапы, доверительно зашептала: А еще она отдала тридцатку долга в ветеринарке. Совсем свихнулась, как Кроша сбила машина. На прошлой неделе притащила домой дворнягу прямо с улицы. Благо я успела ее выпустить, пока эта больная ходила на маникюр. А Сане сказала, что собака убежала. Я хреновая сестра, да? Кстати, ужасно выглядишь. От Комаровой пахнет алкоголем и яркими фруктовым ароматом. Обтягивающею платье до середины колена демонстрирует плавные изгибы фигуры; глубокий вырез подчеркивает грудь третьего размера; прямые волосы, собранные в хвост, открывают шею, и десятисантиметровые каблуки лаковых туфелек удлиняют стройные ногисловно с нее Балабаев всегда рисовал свой идеал.
Ты не первая, кто мне сегодня это говорит. Я поправляю полы блузы.
Идем на кухню. Аня тащит меня, усаживает на стул и снимает кожаный рюкзачок. Рассказывай. Извлекает бутылку ликера и коробку ассорти шоколадных конфет. Ликер не предлагаю, знаю, что не будешь, а конфеты держи. За ликером, кстати, пришлось заезжать домой. После двадцати трех ноль-ноль алкогольная продукция не реализуется, Комарова явно старалась передразнить кого-то из работников магазина.
Ну что, она рассказала? Саша входит в кухню, держа в руках собаку, закутанную в полотенце. Ничего, что я взяла? изображает извиняющуюся улыбку.
Ничего, это Вити, ответила я.
Еще ничего не рассказала, произносит Аня, по-хозяйски распахивает створки кухонных шкафчиков в поисках фужеров.
Справа, я направляю ее, не зная, как начать. А рассказывать придется, эти занозы точно не отстанут.
Повествование выходит эмоциональным, слезы не переставая льются по моим щекам, девочки не перебивая слушают, потягивая ликер и подкармливая высохшую Булочку шоколадными конфетами.
Это на эти трусики у него не встает? интересуется Аня, под нетрезвое подхихикивание сестры. Ну, тогда у него проблемы с потенцией.
Да нет, оправдываю я Балабаева, оттягивая полы блузы и прикрывая бедра, все нормально.
Да ничего не нормально, Сорокина! Он высмеял твои планы на жизнь, признал их глупыми, не предложил помощи, оставил тебя одну, а сам сейчас трахает какую-то
Не матерись, обрывает ее Саша, ты обещала.
Да тут по-другому нельзя, ты что не видишь? Он же обесценил все, что она любит, продолжает Комарова-старшая.
Я же сама виновата, я пытаюсь возразить.
Ты дура, Сорокина! Сама она виновата, ну-ну. Хорошо же он тебя обработал. Нашел дурочку! Меньше слушай, это они глазами пожирают яркие фантики, а возвращаются к таким, как ты.
Каким?! интересуюсь я воинственно.
Спокойно! отрезает Аня. Мужики быстро устают ярких и непредсказуемых, и вот тогда приходит твое время, Сорокина. Красивая девочка, умная, тактичная, ориентированная на семью.
Ну-ну. Я закидываю в рот очередную конфету и маниакально разглаживаю фольгу, чтобы не осталось ни залома, ни складочки. И возвращается после того, как с кем-то отдохнул? Так не нужен мне такой мужчина.
Это клиника, сокрушается Комарова-старшая. Называй все своими именами. Отдохнултрахнул. Так жизнь намного проще.
А дальше мне участвовать в разговоре и не пришлось, девочки сделали выводы, признав Балабаева первостепенным козлом, и совет сестер Комаровых постановил:
Так! Уже четыре. Затуманенным взглядом Аня поглядывает на экран смартфона. Саня стелет нам постель. Сейчас ложимся спать, а утром едем выветривать из твоей головы все херню, что этот недомужик запрограммировал за шесть лет. Поняла?
Да разве можно сейчас спорить? Я согласно кивнула, собирая шуршащие обертки от конфет.
Аля, ты извини, но там БулочкаСаша переминается с ноги на ногу, стоя в дверях кухни. В общем, кажется, я ее перекормила сладким, и ей опять стало плохо. Я все уберу! пообещала она.
Надеюсь, не на ковер? уточнила я.
Нет-нет! заверила младшая Комарова. На вещи Балабаева. Это же его чемодан стоит в комнате?
Беру свои слова обратно, Сань. Твоя новая псина не так и бесполезна.
Мы окружаем распахнутый чемодан, Булочка старательно изображает чувство вины, уткнувшись мордой в мои ноги.
Лучше бы на ковер, теперь придется все перестирывать, делаю вывод, глядя на коричневую массу, стекающую по белоснежным офисным рубашкам.
Еще чего! Аня с хлопком закрывает крышку чемодана. Перетопчется.
Глава 3
Алина
***
Сань, успокой свою собаку! недовольно шепчет Комарова-старшая.
Фу, Булочка! Фу, Саша одергивает собаку.
Иди отсюда. Аня сталкивает Булочку с постели и грозно шикает. Замолчи, исчадие ада!
С площадки доносятся шаги, громкие голоса, собака не унимается, а одергивание ее лишь подзадоривает. Она бежит к входной двери и продолжает звонко тявкать, подпрыгивая и скребя когтями.
Вот и выспались, заключает недовольно Аня, приподнимаясь в постели. Только половина десятого! Помолчи, призывает Булочку к совести и кричит в сторону коридора: Саня! А ты не забыла, что собак нужно выгуливать? Вставай, чудище оставила очередной сюрприз.
Я поворачиваюсь на бок, обнимаю одеяло и прижимаюсь к теплой спинке дивана, на котором мы чудом уместились втроем. Комаровы переговариваются вполголоса. Меня убаюкивают привычные звуки закипающего чайника, льющейся воды в ванной, хлопки створок кухонного гарнитура и холодильника, лишь цокот собачьих когтей по линолеуму выбивается из привычной картины.
Аль. Аля, мы омлет приготовили и за Булочкой я все убрала. Идем завтракать, лишь по одной интонации голоса понятно, что это младшая Комарова. Саша присела на край дивана и мягко погладила мое плечо.
Спасибо, шепчу я, вы ешьте, я потом.
Сорокина! а это точно Аня, сестер невозможно перепутать, даже когда они молчат. Мы едем избавляться от комплексов, успешно заложенных твоими родителями и Балабаевым. Будем выходить из зоны комфорта, но с удовольствием. Подъем!
Вы что, не шутили? Я приоткрываю глаза. У меня работа. Упираюсь взглядом в письменный стол.
Не до шуток, но тебе придется сесть за руль. Все же выпить бутылку ликера была не лучшая идея. Я помню, у тебя есть права, Комарова-старшая огорошила меня.
Я больше года руль в руках не держала, кажется, выводить из зоны комфорта сестры начали, не успев поднять меня с постели. Забыла куда и что.
Прям как Санька с мужиками, смеется Комарова-старшая, стягивая с меня одеяло. Тоже забыла куда и что.
Аль, едем. Саша тянет меня за руку. Тебе нельзя оставаться дома, Витька же придет за вещами. Ты что, хочешь его видеть?
Я отрицательно помотала головой.
Нет.
Поэтому нам нужно поторопиться. Завтракай, ищи водительское удостоверение, а мы соберем тебе сумку. Аня помогает встать и подталкивает меня к кухне.
Я сама, я пытаюсь протестовать, но давление на плечи усиливается. А куда мы поедем? интересуюсь, потягивая кофе и наблюдая, как мои вещи проходят тщательный контроль.
В одно классное место. Родители собирались отдохнуть на выходных, но не сложилось. Не пропадать же оплате зря, верно? Бассейн, четыре вида бань, купель, массаж, обертывания всякие, маски, вкусности, пляж у реки. Последнее на тот случай, если мы захотим поднять свои шикарные попы с лежаков. А мы не захотим. Одевайся.
Я с удивлением смотрю на выбранную Аней юбку и крошечный топ. Откуда он у меня? Силюсь вспомнить. Купила после очередной критики моего гардероба со стороны Вити. К топу прилагались короткие шортымой смелый наряд для пляжа. Купила, но так и не осмелилась надеть.
Сорокина, давай я не буду долго объяснять прописные истины, иначе точно сдохну от похмелья. Открытый верх плюс закрытый низ. Аня демонстрирует на себе, прикладывая топ и юбку в пол. Закрытый верх плюс открытый низ. Все очень просто, указала на второй комплект одежды в руках Саши. Если перепутать, то получится или монашка, или проститутка. Хотя ты права, в длинной юбке будет некомфортно за рулем. Поэтому выбираем шорты и вот эту рубашку.
***
Я же до последнего момента надеялась услышать: «Шутка, Сорокина, куда тебе за руль?! Отдай ключи и возвращайся домой». Но нет, мои трясущиеся пальцы сжимают автомобильный брелок, а попа ощущает мягкость кожаного сиденья.
Аль, ключ сюда. Аня помогает попасть в замок зажигания. Заводи. Сегодня выходной, машин мало. Потихоньку да доползем.
А если? Ну, что-нибудь случитсямямлю, даже примерно не представляя стоимость огромного внедорожника.
Саша склоняется, выглядывая между сидений.
Папа обо всем позаботился, говорит она. Там какая-то страховка, что мы можем гвоздем капот разрисовывать и нам оплатят ремонт.
Аль, едем. Еще чудище Владу завозить, в очередной раз торопит Аня.
Я набираюсь смелости и завожу мотор, железный монстр послушно крадется по двору и выезжает на первую полосу.
Перестраивайся. Здесь можно и больше сорока ехать, подсказывает Комарова.
Ань, садись сама, произношу сдавленно, не отрывая напряженного взгляда от впереди идущего автомобиля.
Не могу, если еще раз поймают с амбре, отец шкуру спустит.
Ну тогда помолчи, ты меня только нервируешь, шепчу я сдавленно.
Я контролирую дыхание: равномерно и глубоко. Не так все и плохонавыки не забыты. Ослабляю хватку на руле, расслабляю спину и позволяю себе заговорить:
Кто такой Влад?
Владэто Влад, Комарова-старшая отвечает без охоты.
У них любовь. Но Аня не признается ни себе, ни ему, встревает Саня.
Так надо. Косарев он кобель. Проходили, хватит. С такими мужиками можно дружить, даже нужно, для поднятия самооценки. У дома припаркуйся, указывает на многоэтажку и забирает из рук сестры собаку. Вернусь через десять минут. Хочу предупредить. Одной рукой она придерживает дверь, второй вырывающуюся Булочку. От сплетен появляются прыщи и целлюлит на жопе.
Мы провожаем Аню взглядами. Она оглядывается, грозит нам указательным пальцем и входит в арку. Не сговариваясь, я отстегиваю ремень безопасности и разворачиваюсь к заднему сиденью, а Саша пересаживается поближе.
Год шикарного мужика маринует. И не отказывает, но и не сближается, держит на расстоянии вытянутой руки. А, главное, никого к нему не подпускает, вот такая странная любовь, говорит она.
А он?
Там тоже все запущенно. Цветочки, подарочки, совместные тусовки, вечерние звонки с проверкой дома она или нет. Влад все время в шаге от сестры, друзья воспринимают их как пару. Но, она жмет плечами, ты сама слышала: «мы друзья».
***
Вижу по глазам, все кости мне перемыли. Комарова занимает пассажирское сиденье. Кивком головы показывает: трогайся. Чудище нужно забрать завтра, в понедельник утром у Влада самолет.
Вот видишь, какая крепкая дружба? смеется Саша. Какой еще мужик будет терпеть мою сестру, если только он не влюблен. Вот если бы тебе привезли собаку, страдающую расстройством желудка, ранним субботним утром, чтобы ты сказала?
Ответа от меня никто не ждал, сестры продолжили словесную перепалку.
Я повторяю, это не любовь. Азарт. Желание. Владу впервые кто-то отказал, и теперь он готов хоть стаю уличных собак поселить в квартире, лишь бы я его отблагодарила, согнув пальцы изображает в воздухе кавычки. Это я так завуалировала секс, Сорокина. Вот тут сверни, нервный жест рукой указывает направление. Поворачивай, чего ты ждешь? После короткой встречи с «другом» раздражение Комаровой усилилось.
Я пропускаю мотоциклиста.
У тебя главная, это он должен уступить дорогу. Поворачивай, настойчиво зудит над ухом. Ты посмотри, какой упрямый! Не пускай его! Она дотягивается до клаксона и несколько раз бьет кулаком.
Ань, ты сумасшедшая? Я же могу сбить его или съехать на обочину! Сбрасываю скорость.
Черный спортивный байк летит навстречу, заходит в резкий поворот и останавливается. Перекрывает дорогу.
Под визги Комаровых я бью по тормозам и не моргая наблюдаю, как сокращается расстояние между капотом внедорожника и мужчиной, надменно замершим в ожидании.
Идиот! А потом еще говорят, что женщина за рулем хуже обезьяны с гранатой. Что ты машешь? прикрикивает Аня и в ответ активно жестикулирует. Нет, вы видели?
Уверена, что сквозь темное стекло шлема байкер смотрит на меня. Да и куда ему смотреть, как не водителя? Мужская ладонь с глухим ударом ложится на капот внедорожникаот неожиданности я дергаюсь всем телом, впиваясь пальцами в обмотку руля до побелевших костяшек. Байк тут же срывается с места, утробно рыча и набирая скорость.
Девочки, я уже достаточно вышла из зоны комфорта. Кажется, что сердце вот-вот выскочит из груди. Можно вернуться домой?
Нет, Аня трясет головой из стороны в сторону, мы просто обязаны отдохнуть по полной.
Глава 4
Алина
***
Лишь перед стойкой ресепшена я задаю вопрос, который должен был возникнуть еще на стадии сборов в поездку:
Девочки, а что мне будет стоить выход из зоны комфорта? Лишних денег у меня нет, вернее, никаких нет.
С ума сошла?! Смерив меня недовольным взглядом, Аня демонстративно поворачивается спиной и продолжает оформление.
Папа все оплатил, поясняет Саша. Считай это благодарностью за приют и водительские услуги.
Учтите, вы не заставите меня снова сесть за руль, предупреждаю я.
Сами не пустим. Ты нас чуть не угробила, ворчит старшая Комарова.
А я теряю дар речи, округлив глаза, покорно бреду за сестрами, прекрасно ориентирующимися на территории комплекса.
Не обращай внимания, хихикает Саша, равняясь со мной. Ты думаешь, что она ворчит?
Не знаю.
Влад был не один! шепчет на ухо. Аня привыкла появляться у Косарева без предупреждения в любое время дня и ночи. А сегодня ее не ждали. Вернее, ждали двое: Влад и
Целлюлит! зловеще пропевает Комарова-старшая, не поворачивая к нам головы. Рыхлый, бугристый, сползающий с попы на бедра, нависающий на колени, с фиолетовой капиллярной сеточкой. Что замолчали, страшно? Сворачивает к одноэтажному домику, громыхая пластиковыми колесиками чемодана. Подходит к двери, прикладывает карточку-ключ. Правила поведения в этом доме на ближайшие сутки. Первое: никаких упоминаний о мужиках, словно они исчезли с планеты Земля, а лучшемучительно сдохли. Собственно, это единственное правило. Добро пожаловать в анонимный клуб «Без мужика и жизнь та»!