Вот еще, отмахнулся Тоби, я не обязан тебе сообщать о своем горе.
Это какое такое горе у тебя, мой друг, ехидно спросил Рикард, Уж не замужество ли нашей знакомой милой библиотекарши?
Уже не милая библиотекарша, а Ее высочество герцогиня Тинесея Савейская. О как! и он поднял палец.
Так ты за это хотел выпить? За ее прыжок в стариковскую постель?
Какой ты злой сегодня, поднял на короля васильковые глаза его телохранитель, Что-то случилось?
Да, случилось. Вот, и бросил на колени рисунок с крысой.
Да видел его уже, протянул ему тот обратно.
Ты видел да не все, съязвил король, Смотри внимательно.
Смотрю, протянул Тоби лениво и тут же встрепенулся.
Перевернул рисунок.
«Бойся вдовы», прочитал он.
Перевернул еще раз и еще. Провел пальцем по черте и с обратной стороны.
Что это, Рич, где ты это нашел?
В своем магически закрытом ящике, победно сказал тот.
С твоей личной магической печатью? Не может быть?
Как видишьможет, вырвал рисунок из рук Тоби, Только сейчас заметил, когда с досадой их выбросил.
Кого их? У тебя есть еще какой-то? А ну покажи?
Они прошли в кабинет, и Рикард подал ему свой портрет.
А, этот. Ты здесь совсем на себя не похож, улыбнулся Тоби и помахал перед ним рисунком.
Отдай, выхватил портрет из рук друга, Не твое. Не лапай.
Ах-ах-ах! Ладно, похож-похож! Я говорил тебе, что она влюблена в тебябыла, поджал губы Тоби.
Вот именно что «была», с грустью сказал Рикард и покивал головой, вздыхая.
Вернемся к надписи, попытался Тоби оторвать короля от мрачных дум, Какие твои предположения?
Я уже голову сломал. Ящик не открывал еще с приезда. Потом и вовсе было некогда. Ты помнишь. Искали библиотекаршу, думали, что убили, выкрали, спрятали. Ах, чего только не думали. А сейчас смешно. Она просто уехала к старому опекуну и, соблазнив его, вышла замуж, сплюнул он зло.
Я ночей не спал, рыскал, как зверь, бил копытами землю, а она вышла замуж за богатого и с титулом, с отчаянием он рванул свой портрет по середине.
Любит она меня! рвал он бумагу, Любит она меня! Как же!
Разорвав на клочки, подкинул вверх, и они разлетелись по всей комнате. Рухнул в кресло.
Налей. Возьми в буфете ту, что с темным стеклом. Хочу напиться.
Он охватил ладонями лицо и, поникнув головой, тяжело вздохнул и замер.
Тоби быстро собрал куски рисунка и положил на край письменного стола.
Вот, сказал он тихо, Можно склеить.
Уже не склеишь, проговорил король, отнимая ладони от лица, Ладно, спасибо, что собрал.
Подошел к обрывкам и смахнул их в ящик стола.
Что будем с этим делать? спросил он, помахивая рисунком с крысой.
Будем думать, медленно ответил Тоби и вновь начал рассматривать его.
Потом перевернул и понюхал.
Странно, пахнет пылью и еще чем-то, очень знакомым. Только чем?
Он еще раз понюхал надпись и еще раз. Прищурил глаза. Качнул в незнании головой.
Не пойму. Но найду. Обещаю. Теперь следующее. Почерк изменен явно. Кто-то, чей почерк нам известен. Значит из своих. Следующее. Черта идет от носа крысы. Значит тот, кто крысятничает у тебя под носом. Потом уходит за отворот. Видимо тот что-то делает за твоей спиной. Теперь вдова. Кто такая, или предмет так называется? В твоем окружении вдов только двекоролева и твоя ба.
Тут король взмахнул рукой отрицая.
Только не ба!
И откуда ты знаешь? У нее много скелетов в шкафу, что и говорить. Одно останавливает, ей не на кого ставить, ежели что. Случись что с тобой, она потеряет все. Ей не выгодно.
Думаешь та, вдовствующая? Она-то каким боком? Эта тихая мышь, вечно ноющая и болеющая? Бледная тень моей ба? Она уж точно не крыса.
Тогда ищем крысу женского рода, продолжил Тоби, делающую возле тебя круги.
А может эта моя невеста? вставил Рикард, А что, может быть. Только она появилась и вот после нее на чистом полотне надпись. Что-то мне расхотелось жениться.
И король налил себе в бокал янтарной жидкости. Одним махом вылил в рот и налил еще.
Еще самый главный вопросКТО оставил эту надпись? И как открыли твой ящик? Вот от чего надо плясать.
Он потер шею и прошелся по кабинету. Остановился, будто вспоминая.
А ты проверял рисунки перед закрытием ящика?
Не-а, оторвался Рикард от бокала, А надо было?
Тоже верно, протянул Тоби и вновь прошелся.
Помнишь, ты мне рассказывал, что в ту ночь, после нашей крутой пьянки, перед выездом, тебе кто-то привиделся. Явно, как ты говорил. Женщина вроде.
Ага. Есения. И я ее обнимал и целовал, рассмеялся зло Ричард.
Ну, да. Понятно. А может, какая другая. А ты принял за нее?
И как, скажи на милость, она бы попала сюда, когда двери были под моим персональным закрытием. И стража на входе. Даже ты не смог бы выбраться, если что, покрутил король головой, Нет, никого чужого.
Рикард встал и, налив себе еще, прислонился плечом к шкафу с книгами. Качнулся и попытался ухватиться за стену, но промахнулся и нащупал выемку. Зацепился. И стена начала поворачиваться. Рикард взмахнул руками, выронил бокал и попятился, прижавшись спиной к поворачивающему шкафу. Стена остановилась, показывая выход в помещение.
Ух, ты, тихо сказал Тоби и дернулся к Рикарду, который медленно сползал на пол, всматриваясь в провал.
Тоби подошел к нему. Они с любопытством осматривали повернувшуюся стенку, и выход в темное помещение.
Ну, вот тебе и ответ на главный вопрос. Как. Теперь узнать бы Кто.
Они вышли в открывшую комнатку, зажгли магический светильник и увидели на полу множество следов, оставленных маленькой ногой.
Явно, женские, сказал Тоби, присаживаясь и приглядываясь к ним.
И судя по уплотнению, бывала тут часто. Ты представляешь, за нами была слежка, а может и есть сейчас. Возможно подслушивание. И это, скорее всего. И это она оставила запись и привиделась в виде Есении тебе с пьяну. А вот и еще одна вещица.
Он нагнулся в угол и поднял две палочки, на которые были намотаны плотным слоем паутинные лохмотья.
Палочки кто-то строгал. Надо узнать кто и кому. Ищи еще по проему и стене, как-то должна же она открываться, сказал Тоби, проглядывая следы, что вели в узкий коридор.
Ничего себе! раздался гулко его голос.
Рикард прошел к нему.
Смотри, показал рукой Тоби.
Рик увидел странные знаки цветными мелками.
Что это? взволнованно произнес он.
Думаю колоссальная слежка. И тут явно работал профессионал, медленно произнес Тоби.
Что будем делать? спросил король.
Давай назад. Надо исследовать тот вход в кабинет.
Они вернулись назад. Подошли к открытому проему с книжным шкафом.
Ищи по стене, какую-то выемку, как и на стене внутри.
Они ощупывали и осматривали некоторое время.
Нашел, выдохнул Тоби, Смотри, и вложил пальцы в ямку.
Стена начала поворачиваться и совсем закрылась. На гладкой поверхности не было заметно даже швов. Тоби вновь вложил пальцы и нажал. И стена опять повернулась, открывая вход в кабинет.
А теперь зайди туда и как закрою начинай говорить сначала громко, потом в полголоса, потом шепотом. Понял?
Тот кивнул. Тоби вновь закрыл проем. Когда начал говорить король, то юный телохранитель только причмокнул губами. Зайдя в кабинет и закрыв его вновь, покачал головой.
Слышно, даже лучше, чем здесь. Видимо, вделан артифактор. Для усиления слышимости. Так-то.
Он замолчал, разглядывая палочки и нюхая их. Раз, другой, третий.
Ты что тут все нюхаешь, прямо, как собака, усмехнулся Рикард.
Тоби помолчал. Потом расплылся в улыбке.
Я понял, чем они пахнутелкой, новым годом.
Взлохматил волосы и забегал по кабинету.
Я тебе говорил, что чем-то знакомым пахнет надпись. Так вот она пахнет вот этими палочками.
Ну и что это нам дает? спросил Рикард, Только то, что эта женская сущность держала их в руках?.
Слушай. Значит так. Эти палочки сделаны из елки, которая ставится в каждом доме бывшего нашего мира.
Зачем?
Ты не понял и не знаешь, что это дерево главный атрибут праздника и ставит его каждая семья или делают из их веток сплетенные гирлянды и вешают на дверь. Чтобы новогодний волшебник пришел к ним и сделал подарки.
Зачем привлекать неизвестных магов. Все может плохо кончиться.
А, ладно, потом объясню, махнул рукой Тоби, и продолжил.
Здесь это не принято. Значит можно быстро найти того, кто сделал эти палочки и для кого. Понял. Так мы узнаем Кто здесь бывал и Зачем. Ох, как мне хочется переговорить с этим следопытом! засмеялся Тоби и потер ладони, Уважаю! Даже я не знал эти ходы. Вероятно, нашла карту. А где карты? В архиве? А кто туда имеет допуск?
Тинесия? ахнул король.
Может быть, может быть, радостно потер шею Тоби.
Она какая-то странная в последнее время была, будто вспоминал Тоби, а король кивал.
Вот почему она сбежала, задумался Рикард.
Она что-то такое узнала, что-то такое страшное, что сбежала и еще под крыло опекуна. И вышла даже за него, лишь бы спрятаться. А тебе все же оставила послание, потому что любит. Эх, ты, дурак! Такая девушка! мечтательно проговорил Телохранитель и полез в буфет за бокалом. Налил себе и плеснул в бокал королю.
Тот сидел за рабочим столом, сложив руки перед лицом.
Возможно, это была тогда она, и я принял ее за Есению, проговорил медленно задумчиво король.
И это она меня раздевала и целовала. И я ее спугнул. Дурак, ах, какой же я дурак!
Опрокинул жидкость в рот и закрыл лицо ладонями.
Ладно, не горюй. Дело прошлое, его не вернуть. Теперь она вообще недосягаема. А вот поговорить надо бы. Сколько она узнала тайн! он закачал головой в предвкушении.
Значит так. Посылаешь герцогу приглашение на обручение. С женой обязательно. Будет бал. Пригласишь сам на танец и уведешь тайно к себе в кабинет. Надо ее допросить.
А ты сам не можешь ее пригласить? запротестовал Рикард.
Мне герцог может отказать, а вот тебе, своему королю, нет. Так что делай, как говорю. Тебе же надо узнать, кто такая вдова и почему ее надо бояться. К тому же сам же хочешь с ней пообщаться, или я не прав? заглянул Тоби ему в глаза.
Прав. Очень хочу видеть. Особенно сейчас, когда все в какой-то странной тайне.
Сегодня ночью ему снилась Тинесия.
И глаза у нее были черные.
Она смеялась
Глава 17. Обручение (они)
Две недели герцог обучал Есению магическим приемам и поражался ее удивительному таланту все схватывать на лету и мгновенно превращать в магическую паутину. Кроме того, она сама, будто проделывала странные ходы и писала формулы, ему неизвестные. У нее была своя разработанная лично символика знаков, и это помогало ей в запоминании. И тот материал, что наметил на месяц, она освоила за пять дней и еще раскрутила что-то свое. За эти две недели она прошла половину курса не только Сшивающей, но и щиты боевого мага. Оружие он пока ей не показывал.
Ах, как бы тебя в Академию, срывался он в восхищении ее талантам, и сам себя останавливал, Тогда они точно ее заберут. И могут убить. Нет. Нет. Он не сможет остаться один опять. Тем более все больше и больше привязываясь к своей Есении.
Теперь уже любил ее как отец. Просто души не чаял. И когда пришло приглашение на обручение от короля, он испугался. Оно было личное и обязательно с супругой. Вот этому нельзя отказать. Правила жесткие для любого. Это было равносильно приказу.
Дорогая, начал он, присаживаясь, после пощечного поцелуя, за чайный столик, Я принес тебе неожиданную весть из столицы и нам нужно ее обсудить.
Есения приостановила руку над чашкой, в которую наливала сливки, как любил дядя.
Что-то случилось, дядюшка? удивилась она, заканчивая процедуру смешивания.
Подала на блюдце порцию маленьких печений, что он любил. Она уже многое знала о его вкусах и пристрастиях в еде и баловала его, и этим доставляя и себе удовольствие, видя, как тот щурится, смакуя ее заказы.
Они сблизились за несколько недель, с того самого дня, когда она, открыв глаза в его лаборатории, сказала,
Дядя? Это ты? и заплакала.
Его узнала сразу и узнала этот кабинет и вспомнила лица слуг, комнаты, коридоры этого старинного замка, где провела несколько счастливых месяцев из своих тяжелых лет, после смерти матери. И вспомнила отца, его сильные руки, что подбрасывали к потолку, и тихую песню и ласковый голос мамы. Она плакала, а дядя утирал ей слезы и прижимал к своей груди.
Поплачь-поплачь, девочка моя, утешал он, Тебе сейчас слезы очень нужны. Значит, память восстановилась, и ты все вспомнила. Это просто замечательно, Есения.
Да, она знала, что ее звали именно этим именем, но также и другим. Она вспомнила рассказ Тоби в тот вечер там, в углу читалки перед ее побегом и всхлипнула. Это был ее маленький Тоби, ее приемный братишка, которого она любила, которого оберегала. И того сероглазого подростка, что стал ей так дорог в то время, со своим трудным, но упорным характером, с постоянным желанием помочь ей во всем, что касалось их тяжелой жизни, и его ворчанием, когда она устроилась за еду в тот матросский кабак.
Он всегда ждал ее после окончания работ, охраняя от приставания не только местной портовой шпаны, но и подвыпивших матросов, что норовили залезть под юбку, хорошенькой поломойке. Часто был бит, защищая ее, и она всегда тихо плакала, замазывая его ссадины на руках и лице, а он зло шипел и сердился, видя ее слезы. А однажды, когда она прилегла к нему, обняв после жестокой драки в полутемном переулке с двумя матросами, которые затащили ее в угол и почти сорвали платье. Он ринулся ее защищать, и они сильно избили его, но и сами получили от отчаянного в своей злости подростка, а потом плюнули и убрались обратно в трактир. Он резко повернулся к ней, прижал к себе и принялся целовать и как-то хрипло дышать ей в шею. Она очень испугалась и оттолкнула его, а он подскочил и бросился на улицу. После, вернулся и подсев к ней, проговорил глухо, чтобы та его простила и что он больше никогда не будет так себя вести. Она его простила, потому что понимала, что с ним происходит, так как частенько слышала от взрослых женщин, их скабрезные рассказы про мужчин.
Но Рикард! Она уже тогда любила его, той самой наивной чистой первой своей любовью. И он тоже ее любил, и она знала об этом. И даже сейчас тянулась к нему всей душой и сердцем. Как и он.
Видишь ли Есения, начал дядя, прихлебнув из чашки, Я получил приглашение от Его величества на обручение, которое состоится через неделю. Мы обязаны прибыть, так как оно подписано самим королем. Отказаться невозможно. Могут быть крупные неприятности, и оценены, как бунт против короны и впоследствии заключением в тюрьму.
И что же делать? спросила она, склоняясь к чашке с чаем.
Думаю, что ехать необходимо, поставил он чашку на стол.
А как же мое преображение? И ты говорил, что могут понять, кто я?
Проверять персонально тебя не будут, так как уже проверена, еще при приеме на работу во дворец. Легкая проверка при входе в зал обручения и документов при въезде. А со внешностью я попробую поработать с одним артефактом. Думаю, что под ним тебя будут видеть прежнюю, то есть с черными глазами. А волосы это несерьезно. Особенно для женщины, прав же я? улыбнулся он, забирая любимое печенье и довольно улыбаясь.
Дядя выжидательно посмотрел на нее.
А магические силы тот артефактор может прикрыть?
Частично, и вот за этим ты сама последишь. А как сдерживать их, я тебе объясню и научу. Думаю, что ты, с твоим характером сможешь держать себя в руках.
Я согласна ехать с тобой, дядя, медленно протянула она, При условии, что даже там, во дворце, ты не позволишь никому со мной контактировать и даже танцевать.
Это я могу тебе обещать. Вот разве что если не соизволит пригласить сам король, саркастически улыбнулся маг, Но думаю, что все-таки он не будет ломать этикет и отходить от своей невесты.
Есения кивнула, соглашаясь.
Через три дня они выехали в свой особняк в столице, предварительно сообщив прислуге о своем приезде. Все это время дядя учил племянницу способам сокрытия своих способностей и этикету при королевском обручении.
Дом ее отца и матери, расположенный почти на границе дворцовой территории, Есении понравился, и она с грустью ходила по комнатам, оглядывая помещения, когда-то слышавшие поступь ног своих родителей, их смех, их разговоры.
Заказ на платья был сделан в самом модном и дорогом салоне столицы на все три запланированных бала, в течении трех тех самых недель перед свадьбой, а потом и на нее саму. Фамильные драгоценности были изъяты из банковских хранилищ, карета подготовлена. Приглашены специалисты по макияжу, парикмахеры и подгонке платья. Одеты колье, кольца и браслеты. На один из них был вделан тот самый артефакт, что скрывал истинное лицо Есении. Перед дядей стояла дорого одетая, в фамильных бриллиантах, черноглазая светловолосая Тинесия. Он довольно кашлянул и предложил свой локоть.