Привет, поздоровался сержант
Здравствуйте, улыбнулся Сидор.
А ты чего сидишь тут?
Бензин закончился.
А Мишка где, сержант внимательно огляделся по сторонам.
На трассу пошел. Попутку ловить, кивнул головой в сторону, откуда приехал Уазик, Сидор.
Что-то мы там его не видели, произнес сержант и ткнув дулом автомата в сторону коляски, поинтересовался, Что везете то?
Амура и Психею, весело произнес Сидор.
Что, наморщил лоб сержант.
Это статуя такая. Мы ее в райцентр. Архитектору на реставрацию везем.
У нас нет никакого архитектора, подозрительно посмотрел на него сержант.
Я не знаю, кто там у вас есть. Мне так Мишка сказал, пожал плечами Сидор.
А больше ничего он тебе не говорил, усмехнулся Сержант.
Нет, покрутил головой Сидор.
А у нас на пульте дежурного сигнализация сработала, на незаконное проникновение в частное владение в Березовском Эдеме, выжидательно посмотрел на Сидора Сержант.
И что, не понял Сидор.
А то. Там еще камеры видеонаблюдения были. И они показали, как вы эту статую грузите и вывозите. Такие вот дела.
Я ничего не понимаю, сделал озадаченное лицо Сидор.
А чего тут понимать. Ты арестован с поличным. За кражу чужого имущества. Давай, перебирайся к нам Уазик. Поедем в отделение.
Это какая-то ошибка. Я ничего не крал. Вы у Мишки, можете спросить.
Проверь там, что еще у них в коляске, не обращая внимания на Сидора, приказал сержант напарнику, сидевшему за рулем.
Тот вылез и, подойдя коляске, достал промасленный мешок и, заглянув в него, радостно сообщил:
О, здесь и Раздатка от Белоруса. Похожа как раз та, что с трактора сняли, два часа назад на птицеферме.
Забирай ее, кивнул сержант.
А с остальным, что делать, и напарник постучал рукой по статуе, Тут нельзя оставлять. Спиздят.
Вместе с мотоциклом надо забирать тогда. К нам не влезет, предположил Сержант.
Придется на буксире тащить, ответил напарник, и вернувшись к Уазику, достал из багажника трос, закрепил его одним концом за фаркоп, а второй, с петлей, набросил на рулевую ось мотоцикла.
Рулить сможешь, поинтересовался он у Сидора.
Смогу, утвердительно ответил Сидор.
Тогда, давай. Перелазь вперед. И медленно поедем, приказал напарник и, вернувшись к Уазику, сел за руль, Ну, что готов?
Готов, крикнул Сидор, и Уазик дернувшись, медленно потащил за собой мотоцикл с Сидором и завернутыми в мешковину Амуром с Терпсихорой.
***
Снова ты, неприветливо встретил Сидора лысоватый майор, дежурный по отделению полиции.
Это какое-то недоразумение, с отчаянием на лице, произнес Сидор.
Какое недоразумение, раздраженно спросил майор и повернув к Сидору большой экран монитора, стоящего перед ним, с квадратиками зон видеонаблюдения и щелкнув по одному из них курсором, увеличил на полный экран, Смотри. Тут же возникла картинка Акакиевской дачи, где на площадку перед домом выезжает с тележкой Мишка, на которой лежат в обнимку Амур с Психеей. Мишка ставит статую на землю, достает из коляски мотоцикла мешковину. Заворачивает статую и начинает ходить, по площадке, что-то разыскивая. Потом подходит к кусту, наклоняется, и из-под него вылезает Сидор. Они подходят к статуе. Укладывают ее в коляску. Привязывают и уезжают.
Что теперь скажешь, разворачивая монитор, с сожалением взглянул на него майор.
Мишка сказал, что ее в ремонт надо отвезти, растерянно ответил Сидор.
А Мишка, то сам, где?
Я не знаю. За бензином пошел. У нас в мотоцикле бензин кончился.
Ладно. За мотоциклом он обязательно вернется. Никуда не денется, вздохнул майор и приказал, Отведите его в камеру. Не до него сейчас.
Там же все руководство космодрома сидит, ответил Сержант. Им запрещено контактировать с посторонними.
Ну, тогда в обезьяннике, закройте, сделал недовольное лицо майор.
Пошли, взяв Сидору за руку, приказал Сержант и они, выйдя из дежурной комнаты, прошли к отгороженной решеткой от общего помещения, небольшой, метра полтора на два, освещенной комнатке, где на лавку у стены, сидел дед, в зимнем треухе, придерживая между ног козу. Сержант, ключом открыл, тоже решетчатую дверь и кивнул Сидору, Проходи.
Сидор вошел внутрь, поздоровался с дедушкой и сел, стараясь держаться подальше от козы. «Б-е-ее», заблеяла коза и потянулась к Сидору.
Уймись, Зорька. Это свои, строго произнес дедушка и легко хлопнул козу по морде. Та, перестав блеять, и теперь просто сидела и пристально рассматривала Сидора.
Вроде не пьяный, и без синяков. За, что тебя родимый, через некоторое время, спросил дедушка.
Не за что, пожал плечами Сидор. Скульптуру Амура с Психеей хотят на меня повесить.
Это они могут, со знанием дела, произнес дед, Ты не первый. Это они завсегда так поступают.
А что, уже были такие случаи, удивленно посмотрел на деда Сидор.
А то, усмехнулся дед и, подвинувшись ближе к Сидору, украдкой поглядывая на стоящего у двери полицейского с автоматом, продолжил, У меня кума, три года назад тоже за это самое арестовывали.
За Амура с Психеей, тоже переходя на шепот, уточнил Сидор.
Нет. За Ленина. Который, на площади, возле администрации, на постаменте стоял, Кум тогда напился и тоже решил его того, по политическим мотивам, многозначительно посмотрел на Сидора, дед, Но не получилось. Там внутри у него штырь был железный. Только руку сломал, которой он на Хозмаг указывал.
И что с ним дальше было, с интересом спросил Сидор.
С Лениным что ли? Да, ничего. Руку обратно на цемент посади. Так и стоит до сих пор.
Нет, с кумом, покачал головой Сидор.
А чего куму. Пятнадцать суток дали. И с зарплаты удержали за ремонт, ответил добродушно дед, Так, что ты не боись милок. Больше пятнадцати суток за это не дают.
В это время открылась дверь дежурного, и из нее вышел майор.
Ну, а этого с козой, чего вы здесь держите, посмотрев на обезьянник, недовольным тоном произнес майор.
А что с ним делать, растерянно спросил дежуривший у входа полицейский.
Выпустите. Пусть уходит, пока он тут своей козой все не завонял.
Есть, ответил полицейский и пошел открывать обезьянник.
Моя коза, лучше твоего дезодоранта пахнет, с вызовом произнес дед, выходя из обезьянника, придерживая козу за веревку, Я ее два раза на дню вычесываю и влажной губкой вытираю.
Послушай, дед. Ну, укороти ты веревку у козы, чтобы она в соседский огород не залазила, чуть не плача, застонал майор, Мне же потом заявления пишут. А я реагировать должен. Ну, трудно тебе что ли?
Ладно, ладно Витек, не серчай. Укорочу, миролюбиво ответил дед и потащил козы к выходу, но в самый последний момент, остановился, и весело подмигнув Сидору, произнес, Держись, товарищ, вышел.
Дождавшись, когда дед с козой уйдет, майор обратился к полицейскому сидящему за столом:
Позвони в караульное пусть всех выводят. Освобождать будем.
А что случилось то, удивленно посмотрел полицейский.
Не знаю. Приказ пришел из Квасквы.
Полицейский поднял трубку и что-то произнес невнятно. И через несколько минут в помещение стали выходить знакомые Сидору по сиденью в штабе представители подрядчиков. Единственное, среди них почему-то не было Акакия Акакиевича.
Прошу, по одному подходить к столу и забрать свои вещи, изъятые при задержании, протокольно произнес майор, и подрядчики, выстроившись в небольшую очередь, стали подходить к сидевшему за столом полицейскому называя свою фамилию. Тот доставал из шкафчика за спиной документы, кошельки и прочую мелочевку, возвращая их владельцам.
Все, спросил майор, когда последний подрядчик отошел от стола.
Так точно, ответил полицейский.
Выпускай, махнул майор дежурившему у входа и тот, открыв дверь. Стал выпускать подрядчиков на улицу, где их уже дожидались, черные внедорожники и лимузины.
Видел, как встречают. Похоже, уже знали, с некоторым удивление произнес майор, выглядывая на улицу. Что там по телевизору про это показывают? Включи-ка. Сейчас как раз новости, обернулся он к сидевшему за столом полицейскому.
Тот достал пульт и направил на висевший под потолком телевизор. Экран засветился, и появилось изображение молодого диктора-отличника, который бодрым голосом сообщил: «А теперь новости следственного комитета. На основании проведенных следственных мероприятий, виновных в неудачном пуске баллистической ракеты Кувалда три, среди кураторов и подрядчиков строительства не выявлено. В настоящее время следственный комитет приступил к проверке, конструкторских бюро, заводов изготовителей и поставщиков узлов и запчастей ракеты. А сейчас прогноз погоды»
Понятно. Выключай, махнул рукой майор, Это уже пусть другие мучаются, и он, было, собрался уходить, но увидел Сидора, сидевшего в обезьяннике.
Так, а этот рецидивист, что здесь делает. Отведите его в камеру.
Когда майор ушел, сидевший за столом полицейский достал ключи, отрыл ими дверь обезьянника и поманил рукой Сидора. Его привели все в ту же камеру с мутным окошком под потолком и нарами у стены. Улегшись на нары, Сидор с удовольствием вытянул ноги и скоро заснул.
***
(Второй Сон Сидора в камере заключения)
Почему спим, раздался строгий голос, и Сидор открыл глаза. Он лежал на узенькой лавочке в обезьяннике, а напротив него, с другой стороны решетки, стоял майор Витек.
Вставай, давай. К тебе пришли, помахал рукой майор.
Кто, приподнимаясь, огляделся по сторонам Сидор. В это время стоящий у входной двери полицейский с автоматом, потянул на себя дверную створку и поставленным голосом, произнес: «Встать. Суд идет». И в помещение вошла, высокая, красивая женщина-модель, в модном платье воланом, с коротко стрижеными волосами, синего цвета и ярком макияже. Рядом с ней с сонным лицом и соломенной шляпе шел Акакий Акакиевич, с папкой под мышкой. Они подошли к клетке-обезьяннику и остановились напротив Сидора.
Да это именно он. Никаких сомнений, ткнув в Сидора пухлым пальчиком, ответственно произнес Акакий.
И это снова он, издевательски подтвердила модель, Я тоже его узнала.
А вы кто, простите, пытаясь разглядеть модель, спросил Сидор.
Я судья Ханбатыева. И ты мне уже порядком надоел.
А разве так судьи одеваются, опешил Сидор.
Скажи спасибо, что я вообще не разделась, презрительно посмотрела на него Ханбатыева и все присутствующие милиционеры заискивающе засмеялись.
В чем я обвиняюсь, решил воздержался от пререканий Сидор.
В чем он обвиняется, скосила глаза на Акакия Ханбатыева.
Сейчас, Акакий, развернул перед собой папку, и зачитал на манер указа, Обвиняемый обвиняется в хищении античной статуи Амур и Психея из моего парка расположенного в поселке Березовский Эдем. Факт кражи, зафиксирован камерами видеонаблюдения районного отделения полиции, Акакий перестал читать, и взглянул на майора, Зафиксирован?
Так точно, вежливо ответил майор.
То есть у вас, майор, имеются на этот счет неопровержимые улики, спросила Ханбатыева, посмотрев на майора.
Имеются, расплылся в улыбке майор.
Но это же очень дорогая вещь, перевела взгляд с майора на Акакия Ханбатыева.
Да, подтвердил Акакий, Очень дорогая. Сто миллионов. Нижняя граница, конечно, и он, посмотрев преданными глазами на Ханбатыеву, добавил, Но мне она досталась по наследству от моей прошлой бабушки.
Теперь я даже не знаю, какой тюремный срок назначить обвиняемому. В моей практике еще не было таких гигантских хищений. Даже на космодроме «Заветы Лукича», задумчиво вытянула губки Ханбатыева.
Вы забыли выслушать выступление защиты, раздался вдруг чей-то, дребезжащий голос. И из-за спины Ханбатыевой, таща за собой козу Зорьку, вышел дед, сидевший недавно с Сидором в обезьяннике.
Ты снова здесь, раздраженно произнес майор, и топнул ногой.
Да. Я представляю интересы обвиняемой стороны, ответил дедушка, привязывая козу к ножки столика дежурного.
Пусть представляет, криво улыбнувшись, согласилась Ханбатыева.
Хочу донести до сведения высокого суда, учтиво раскланялся дедушка, Что настоящая античная статуя Амур целующий Психею, находится в Капитолийском музее в Риме. Есть несколько подобных копий, выполненных известными скульпторами. Ближайшая к нам, например, установлена в Ораниенбауме, у китайского домика, построенного на деньги известного казнокрада князя Меншикова, тут дедушка, остановился, и достав из-под рубашки увесистую папку, потряс ей в воздухе, Здесь собраны все исторические документы, касающиеся этой статуи.
Ну, и что это все значит, ничего не понимая, спросила Ханбатыева.
А, то и значит, гордо поднял голову старик, Что якобы похищенная в Березовском Эдеме у современного казнокрада Акакия Акакиевича, статуя Амура целующего Психею, является дешевой гипсовой подделкой, покрытой водозащитным раствором, выполненной местным мастером надгробий, гражданином Фуфайкиным. Который, кстати, является также автором памятника Ленину перед зданием администрации, за повреждение которого, мой кум получил когда-то пятнадцать суток, дед, запустив руку в карман, вытащил оттуда пожелтевшую бумагу, Вот, пожалуйста, у меня даже есть наряд-заказ, любезно предоставленный мне гражданином Фуфайкиным. Из которого следует, что гражданин Акакий Акакиевич, заплатил ему, то есть Фуфайкину, семь тысяч рублей за изготовление гипсовой статуи Амур целующий Психею.
И тут в наступившей тишине, только громко, с вызовом проблеяла коза Зорька.
Спасибо за напоминание, поклонился козе дед, Таким образом мой подзащитный готов возместить материальный ущерб в размере семи тысяч рублей. У вас есть такие деньги, дед повернулся к Сидору.
Да, закивал тот, Как раз именно семь тысяч мне Мишка передал за профнастил.
А мы в свою очередь подает ответный иск на истца, за преднамеренный подлог и обман судебных органов.
Ваш иск не принимается, высокомерно бросила Ханбатыева, Пойдем, отсюда Акакий. и она развернувшись быстро пошла к выходу, откровенно виляя бедрами.
Иду, иду, ответил Акакий и побежал следом за судьей.
А мне что делать, спросил Сидор, оглядываясь по сторонам, но вокруг никого не было. Он похлопал себя по щекам и открыл глаза. Это была все та же полутемная камера предварительного заключения с мутным окошком под потолком, а он все так же лежал на узких нарах.
Тут вдруг раздался металлический звук, дверь распахнулась, и в камеру вошел дежурный полицейский.
Проснулся, он посветил фонариком на лежащего Сидора, Давай оправляйся и на выход.
Что делать, не понял Сидор.
Умойся, пописай, ответил полицейский и посветил в угол, где к стене был прикручен рукомойник с пипочкой, под которым стояло, старое оцинкованное ведро.
Ага, вставая, ответил Сидор, А который час?
Восемь утра.
Это, что же я всю ночь проспал, удивился Сидор.
Давай, быстрее у нас смена через час заканчивается, поторопил его полицейский.
Сидор побрызгал на лицо водой из умывальника и произнес:
«Я готов».
Они поднялись наверх и через общую комнату мимо пустого обезьянника, прошли в кабинет дежурного офицера.
Ну, что скажешь в свое оправдание, с некоторым любопытством посмотрел на него лысоватый майор Витек.
Эта статуя не настоящая.
Что значит не настоящая, с удивлением поднял брови майор.
Она сделана из гипса, скульптором Фуфайкиным. И цена ей семь тысяч рублей.
Кто такой Фуфайкин, опешил майор.
Надгробных дел мастер. Автор памятника Ленину у здания администрации.
Эй, сержант, майор посмотрел в сторону приведшего Сидора полицейского, Чем он там, в камере надышался? Или может, выпил?
Нет там ничего кроме параши и воды в умывальнике, пробурчал в ответ сержант.
Я требую проведение экспертизы, закончил Сидор.
Какой экспертизы, усмехнулся майор.
Официальной. Для установления подлинности статуи.
Так, она была уже проведена, и майор, нагнувшись, извлек из стола листок с нечеткой черно-белой фотографией Амура в обнимку с Психеей и подписью на иностранном языке, внизу. Вот. Сегодня утром факс пришел, и майор похлопал рукой по фотографии. Эта статуя была похищена лет двадцать назад из Римского музея античных скульптур, во время ремонта. И с тех пор находится в международном розыске по линии Интерпола.
И с чего вы решили, что эта самая статуя, недоверчиво посмотрел на него Сидор.
У той похищенной статуи, среди особых примет, у бабы на ягодице, был характерный скол от осколка снаряда взорвавшегося во время войны. Здесь, и майор пальцем ткнул в фотографию. И у той, которую ты вез в мотоцикле, точна такая выбоина.
Я никогда не был в Риме, с вызовом произнес Сидор.
Теперь, наверное, побываешь. Пригласят тебя, как нашедшему дорогой экспонат, с серьезным видом ответил майор.