Считай, что ты у меня в команде, кивнул головой Мишка, Хочешь ракету посмотреть?
Очень, преданно ответил Сидор.
Едем, и сделав резкий вираж, Мишка поддал газу и покатил в сторону к платформе с ракетой.
Вблизи ракета выглядела еще более, внушительней и очень вкусно пахла свежей краской.
Вот бы на такой слетать, обходя платформу, с восторгом произнес Мишка.
Куда, не понял Сидор.
Не знаю. Может на Луну или на Марс, подумав немного, ответил тот.
Там же жизни нет.
А тут, что ли есть, усмехнулся Мишка, похлопав по теплому, нагретому солнцем, боку ракеты, Зато интересно.
Ну, да, не стал возражать Сидор.
Они еще некоторое время походили вокруг ракеты и к ужину вернулись в батальон. Мишка, как и обещал, переговорил с Грушей, и тот нехотя, но согласился отпустить Сидора на три дня не больше. В эту ночь, за все прошедшее время, как они перебрались жить в штабную палатку, Сидор засыпал счастливым и радостным. И первый раз за все это время ему приснился сон.
***
(Сон Сидора в штабной палатке).
Его кто-то потряс за плечо. Сидор открыл глаза и с трудом, в полумраке, разглядел склонившегося над ним, в серой майке, черных семейных трусах и кирзовых сапогах, на босые ноги, Толика.
Хочешь в ракете посидеть, прошептал Толик, увидев, что Сидор проснулся.
Зачем?
Интересно же. Я вот ключ тут у Груши вытащил незаметно.
Он же может тебя арестовать, зевая, произнес Сидор.
Не заметит. Я потом верну. Пошли, и Мишка стянул с Сидора тонкое солдатское одеяло.
Возражать Мишке, после того, как он спас его от сиденья в штабе, Сидор не стал и, вставив ноги в стоящие у кровати такие же кирзовые сапоги, нехотя вышел вслед за ним из палатки.
На улице было достаточно светло, от полной, белой луны, висевшей на небе. Они спустились вниз к стартовой площадке, на которой, прижатая тремя опорными мачтами, уже вертикально стояла ракета.
А когда ее сюда поставили, удивился Сидор.
После отбоя. Я проснулся, отлить вышел из палатки, а она уже стоит, восторженно глядя на ракету, ответил Мишка, Поэтому и решил посидеть в ней. Когда еще доведется.
Согласен, неубедительно ответил Сидор, и они стали карабкаться вверх, по приставленной к ракете лестнице, к небольшому светящемуся иллюминатору, встроенному во входную дверку.
Открыв ключом дверь, Мишка вошел внутрь ракеты, а следом за ним и Сидор. Внутри тоже пахло свежей краской и резиновыми изделиями.
Закрывай дверь, чтобы комаров не напустить, прикрикнул на него Мишка и Сидор потянул за собой дверь, которая плавно закрылась.
А ничего здесь, постучав по мягкой, синтетической обшивке кремового цвета, с уважение произнес Мишка.
Что это за помещение, осмотревшись по сторонам, спросил Сидор.
Похоже, здесь и располагаются космонавты, подойдя к двум почти горизонтальным креслам, стоявшим посередине, перед большим подвешенным к потолку экраном, предположил Мишка.
Причем здесь космонавты? Это же военная ракета, удивленно осматриваясь по сторонам, произнес Сидор.
У нас вся космическая техника двойного назначения. Не слышал, что ли, садясь в кресло, и вытягивая ноги, со знанием дела ответил Мишка. Иди, садись.
Сидор подошел и сел в мягкое, как будто даже теплое кресло и потер рукой по подлокотнику. «Удобное», и он вытянул с удовольствием ноги вперед. В это время, на экране моргая, высветилась на мониторе, вмонтированном в стенку, команда «Пристегните ремни». И тут точно такая же команда, голосом робота раздалась откуда-то из скрытых динамиков.
Что это значит, испуганно посмотрел он на Мишку.
Не знаю, пожал плечами тот, Пристегивайся, давай.
Как только они пристегнули себя ремнями, на экране высветилась следующая команда: «Приготовится к пуску», которую тут же повторил робот и через несколько секунд они почувствовали легкую вибрацию, и увидели за иллюминаторами огненные клубы, поднимающиеся от земли. «Поехали!», заморгала синими буквами команда на мониторе и тут же повторилась голосом Юрия Гагарина. Сидор почувствовал, как неведомая сила прижала его к спинке кресла, и с силой сдавило уши. Он не мог ни пошевелиться, ни даже открыть рот. Это состояние продолжалось минут двадцать, может даже больше и потом медленно стало отпускать. Он скосил глаза на Толика. Тот, так же, как и он сидел пристегнутый в кресле и счастливо улыбался.
Что это, с трудом выдавил Сидор.
Кажется, мы летим, с тем же счастливым лицом ответил Мишка.
Куда?
В космос, ответил Мишка и кивнул подбородком в сторону экрана, на темном фоне которого, теперь мелькали маленькие, яркие звездочки.
А, что мы скажем Груше?
Ничего уже не скажем, Мишка повернулся к нему с радостным лицом и, подмигнув, добавил, Потому, что на Марсе нет никакого Груши.
А откуда ты знаешь, что мы летим на Марс?
Потому, что у нас топлива хватит только до Марса, ответил Мишка, и тут ракета стала набирать скорость, а Сидора так вжало в кресло, что даже сами по себе закрылись глаза.
Но это продолжалось не долго, и скоро давление прекратилось, стало свободнее дышать. Сидор открыл глаза и с ужасом увидел на экране изображение приближающегося военного корабля на фоне океанских изумрудных волн.
Мишка, мы, кажется, летим в корабль, закричал Сидор.
Похоже на то, обреченно ответил Мишка.
Ты же сказал, что на Марс, успел еще крикнуть Сидор, но вместо ответа раздался мощный взрыв, и все вокруг погрузилось в пустоту.
Неизвестно, сколько времени они пролежали в пустоте, и Сидор вдруг снова стал ощущать свое тело. Он почувствовал, как легкий, прохладный ветерок пробежал по его лицу, и открыл глаза. Впереди, на фоне чистого, голубого неба, возвышалась белая крепостная стена с зубчатыми башенками наверху и большими воротами. «Куда это мы прилетели», раздался сбоку немного хрипловатый Мишкин голос. Сидор повернул голову и увидел рядом стоящего Мишку, только почему-то абсолютно голого.
А ты чего без одежды, спросил Сидор.
На себя посмотри, огрызнулся Мишка.
Сидор опустил глаза на живот и увидел, что он тоже стоял абсолютно голым.
Пойдем, узнаем, где это мы, предложил Мишка и, прикрывая рукой, причинное место пошел к воротам. Сидор, так же прикрывшись, пошел следом.
Подойдя к воротам, они увидели наверху выгоревшую на солнце вывеску с еле видными буквами. «Paradiso», с трудом, прочитал Сидор.
Что это значит, вопросительно посмотрел на него Мишка.
Не знаю. Это кажется по латыни.
В это время из ворот выбежал невысокий толстяк, в белой накидке, похожей на древнегреческий хитон.
Hi, приветливо улыбаясь, произнес толстяк, подойдя к ним.
Извините товарищ, мы по-марсиански не понимаем, серьезным тоном ответил Мишка и на всякий случай добавил, разведя руки, Них ферштейн!
Вы, значит земляне, еще больше обрадовавшись, воскликнул толстяк уже по-нашему.
Что-то давно к нам с Земли новенькие не поступали, и он, с интересом посмотрев на них, спросил, Ну и как там у вас сейчас на Земле?
Ничего, нормально. Жить можно, неопределенно ответил Сидор и поинтересовался вежливо, Простите, а это Марс?
Ну, что вы. Какой Марс, засмеялся толстяк, и гостеприимно проведя рукой в сторону ворот, добавил, Это Рай.
В каком смысле рай, опешил Сидор.
В самом настоящем, и толстяк указал на ворота. А это райские ворота. Так, что проходите, не стесняйтесь и чувствуйте себя как дома.
А вы кто? Бог, заискивающе спросил Мишка.
Тоже скажите, засмеялся толстяк, Я обычный ангел, и он, повернувшись, показал, два небольших крыла, торчащих из спины. Зовут меня, Прокопий, и ангел, снова повернулся к ним лицом, Буду вам помогать, подбирать райский уголок. Ну, проходите не стесняйтесь, никто вас здесь не укусит, и он, взяв их под руки, провел через ворота.
Выйдя за стену рая, они оказались на небольшой площади с фонтаном, вымощенной белыми, натертыми до блеска камня.
Вы то сами, где хотели наслаждаться, поинтересовался Прокопий.
Не знаю, ответил Сидор, Мы первый раз в раю.
Давайте, тогда начнем в Эдема.
С чего, насторожился Мишка.
С райского сада, пояснил Прокопий, и повел их по такой же вымощенной натертыми камнями дороге в сторону зеленеющего невдалеке пригорка.
В саду было прохладней и от обилия дикорастущей зелени дышалось легче. Зато каменная дорога закончилась и им приходилось пробираться через заросли кустов и перелезать, через стволы упавших деревьев.
Нет. «У нас в Березовском Эдеме, значительно лучше», произнес Мишка, вытирая пот с лица, когда они остановились передохнуть, Дорожки везде мраморные, газоны изумрудные, фонтаны, оранжереи, статуи. А видел бы ты, Прокопий какие дома там себе люди отгрохали, с бассейнами и спортивными площадками. Далеко вашему саду, до нашего Березовского.
Что такое Березовский Эдем, удивленно приподнял брови Прокопий.
Элитный поселок. Там чиновники все, ну и рангом пониже, бизнесмены, телеведущие проживают, не вдаваясь в детали пояснил Мишка.
Значит вам здесь не понравилось, констатировал Прокопий. Впрочем. У нас тут новые территорию стали обустраивать, по профессиональной тематике. Может вам там больше подойдет. Вы кем на Земле работали?
Я в милиции немного и трактористом потом, без особого энтузиазма ответил Мишка.
А я, задумался Сидор, Начальником последнее время. А до этого Дедом Морозом.
Сейчас свяжусь с нашими, уточню. Может что-то подберутответил Прокопий, и достав из хитона мобильник, набрал номер и отойдя в сторону, стал с кем-то оживленно переговаривать.
В общем так, закончив разговор, вернулся к ним Прокопий, Есть тут у нас одно место, похожее на ваши условия. Но это не в райском саду. Там только начали обустраивать.
Да, нам без разницы, беспечно согласился Мишка.
Вот и прекрасно, обрадовался Прокопий и сунув два пальца в рот, залихватски свистнул и тут же из кустов выбежали три серых, ушастых ослика.
Это наш основной райский транспорт, залезая на одного из осликов, прокомментировал Прокопий, Самый, что ни наесть экологический чистый.
Мишка, не дожидаясь команды, ловко запрыгнул на осла, крикнул: «Но, родимая», и пришпорил его пятками и проскакал по кругу.
Как-то я раньше верхом не ездил, с опаской подходя к ослику, произнес Сидор.
Тогда Прокопий, слез со своего ослика и поддерживая, помог Сидору забраться на круп опустившего голову животного. «Ногами главное крепче держись за бока», посоветовал Прокопий, и запрыгнув на своего ослика, скомандовал: «Вперед». Ослики тут же послушно, выстроившись в цепочку, и потрусили вслед за едущим впереди Прокопием. Бока у Сидорова ослика были сильно раздутые, видно он недавно хорошо поел, и сжимать ногами, чтобы удержаться, было затруднительно. Поэтому, Сидору пришлось лечь на спину ослика и крепко обхватив его шею руками, и в таком, не очень художественном положение, ему пришлось продолжать путешествие.
Они достаточно долго ехали по узкой тропинке райского сада. Действительно, никакой особой красоты Сидор не здесь увидел. По деревьям прыгали обезьяны, показывая им неприличные жесты руками и ногами. На ветках сидели дико орущие попугаи, а из придорожных кустов их с любопытством рассматривали абсолютно голые люди, мужчины и женщины, которые тоже иногда показывали неприличные жесты, а то и повернувшись спиной, высовывали из кустов голые задницы. На одной поляне, Прокопий сделал привал, чтобы напоить осликов из протекающего ручья, и сорвав с дерева фиговые листы, дал их Мишке, с Сидором, прикрыться вместо штанов. Мишка увидев выглядывающий из листвы какой-то плод, и собрался было подпрыгнул, чтобы сорвать. Но тут Прокопий схватил его за руку и строго предупредил, что рвать плоды, топтать траву, ловить насекомых или животных, делать намеки женщинам, а уж тем более трогать их руками, в райском саду категорически запрещается.
А, что тогда тут делать можно, с явным недовольством спросил Мишка.
Ходить. Дышать свежим воздухом. Наслаждаться пением птиц. Пить родниковую воду, зачерпнув из ручья и обтерев лицо пояснил Прокопий, А что еще другое человеку требуется на отдыхе?
Ну, я не знаю, пожал плечами Мишка, У нас в Березовке, много чего интересного было.
Где, не понял Прокопий.
Где я жил раньше. До того, как попал к вам сюда, на Марс, пробурчал, насупившись Мишка.
Странные вы люди, земляне. Счастья своего не понимаете, с сочувствие посмотрел на него Прокопий и забравшись на своего ослика, дал команду двигаться дальше.
Через некоторое время они наконец-то выехали из райского сада, и сразу дальше потянулась безликая каменистая пустыня.
Здесь мы только начинаем осваивать, как будто извиняясь, произнес Прокопий, Но работников к сожалению, не хватает, Поэтому сейчас в РАЙ совете, подняли вопрос об увеличении квот для привлечения людей.
Где рассматривается, переспросил удивленно Сидор.
Это высший орган Райской власти. Там естественно только архангелы заседают, с почтением пояснил Прокопий.
А за счет чего квоты собираются увеличивать, явно заинтересовавший устройством законодательной власти в Раю, поинтересовался Сидор.
Собираются отменить некоторые незначительные грехи, сделал серьезное лицо Прокопий, Допустимую дозу употребления алкоголя увеличить. Курение марихуаны, вот-вот согласуют, в специально отведенных местах. И даже какие-то смягчения по поводу прелюбодеяний Но тут вдруг над ними раздался какой-то грохот, и Прокопий испуганно оглянувшись по сторонам, закончил полушепотом, Но я деталей не знаю. Это мне в бане вчера один ангел рассказал, когда я голову намылил, и он, пришпорив пятками ослика, крикнул, Ну, поехал дальше.
Они скоро поднялись на холм и перед ними внизу открылась залитая солнцем абсолютная равнина, без какой-либо растительности и строений. Одни камни только камни покрывали ее поверхность.
Вот, теперь сюда будем расширяться, смотря из-под руки вниз, с гордостью произнес Прокопий. Вон кстати уже дороги начали строить. Он указал на небольшую группу людей, шевелящихся в отдалении. Поехали, посмотрим.
Они спустились вниз и оказались на стройплощадке, где рабочие, в основной азиаткой внешности, выравнивали песком основание и мостили его тротуарной плиткой. Вокруг лежали, мешки с цементом, кучи песка и гравия, а на больших телегах, запряженных мулами подвозили новые поддоны с плиткой. Чуть в отдалении стояла группа товарищей, одетых в строгие костюмы и белые строительные каски. Они внимательно слушали, высокого, пожилого мужчину, который, что-то рассказывал, указывал рукой куда-то вдаль. Сидор приглядевшись с удивлением узнал в высоком Квасковского мэра Собякина.
Подъеду, переговорю с начальством. Подождите меня здесь, направляя ослика к стоящим в костюмах, приказал Прокопий, и подъехав к группе товарищей, поздоровавшись спросил, Ну, как дела идут?
Все, нормально господин ангел, приветливо заулыбался Собякин, Вот заканчиваем этот участок. Дальше гранитной плиткой начнем мостить. А уж потом и до мраморной дойдем.
Замечательно, похвалил его Прокопий, Скажите, а вам руководители или советники не нужны на стройке, А то у нас новенькие, как раз с земли стали подлетать, -И он кивнул головой в сторону, стоящих сзади Сидора с Мишкой.
Советники очень нужны. У меня всего то здесь человек двадцать. А к пику строительства, еще сто как минимум потребуется, улыбаясь и закивал головой Собякин.
Ладно. Если что, подошлю вам людей, ответил ему Прокопий и вернувшись к нашим сообщил, Если хотите, здесь можете остаться, в команде советников.
А можно посмотреть еще другие варианты, вежливо поинтересовался Сидор.
Конечно, согласился Прокопий и свернув с дороги они поехали в сторону, какой-то скалы видневшейся в отдалении, вокруг которой тоже собрался народ.
Каково же было удивление Сидора, когда, подъехав ближе, он увидел, что скала была на самом деле памятником великому квасковскому поэту Кушкину, копия Квасковского же памятника, на Калининской улице. Вокруг памятника, столпились люди в синих, милицейских камуфляжах. Они, скандировали, Позор, Позор, и размахивали самодельными плакатиками в сторону другой группы, стоящей в отдалении, тоже в таких же синих камуфляжах, но одетые в пластиковые шлемы, бронежилетах, и вооруженные резиновыми дубинками и щитами. Очень толстый человек в каракулевой шапке, с генеральскими лампасами, стоял рядом с вооруженными ментами и в мегафон предлагал, не вооружённым, у памятника, разойтись. На, что де его нецензурно ругали. Тогда генерал, повернулся к вооруженным и скомандовал, Взять! Тут же вооруженные, бросили на не вооруженных и избивая их дубинками, стали хватать и тащить в полицейских автозак, стоящий в отдалении. В какой-т о момент, генерал снова взял мегафон и скомандовал, Отставить! Поменялись! Тут же вооруженные, стали снимать с себя амуницию, отдавая ее не вооружённым. И поднимая плакаты и транспаранты становится у памятника. А не вооруженные вооружившись, выстраивались напротив них и по команде генерала, теперь начали винтить первых.