Елена СоловьеваНе будите во мне ведьму
Глава 1
Может, с этим еще можно что-то сделать? осторожно спросила Машка, выглядывая из-за моего плеча. Поморщилась и попыталась выдавить улыбку.
Ну да, видок у меня был жутковатый. С непривычки можно и в обморок грохнуться. И если тело еще ничего, почти не пострадало. То лицо
Попросить маму родить меня обратно? поинтересовалась я в ответ и изогнула бровь.
Точнее, попыталась. Бровей, как волос на голове и ресниц, у меня не осталось. Левую сторону лица от виска до подбородка перечеркнул изогнутый шрам. Поджившая кожа выглядела неровной и чересчур розовой. В общем, Франкенштейн отдыхает. Хорошо, хоть глаза остались целы.
Современная медицина творит чудеса, продолжила убеждать Машка. Еще раз глянула на мою рожу в зеркальном отражении и добавила: Вроде бы Но я уверена: хороший пластический хирург сделает из тебя куколку. Станешь лучше, чем была прежде.
Надеюсь, страховка покроет его услуги, заметила я и пощупала кончик носа с небольшим углублением. Не смогу же я продолжать выступать в таком виде. Разве что в маскепервое время.
Повернулась к подруге и, уперев руки в бока, улыбнулась. Могу представить, как устрашающе это выглядело. Машка потупила взгляд и, нервно дернув плечами, поинтересовалась:
Слушай, Ангелин, может, не стоило с Макаронычем так грубо?
Что?! меня аж затрясло от злости. Хочешь сказать, надо было позволить ему залезть мне в трусы прямо пред гостями? Он лапал меня так, словно купил не мое выступление, а меня полностью. Я артистка, Маш, а не дешевая шлюшка. И, знаешь, если бы судьба предоставила мне второй шанс, я бы поступила так же. Несмотря на это.
Указала на свое обезображенное лицо и яростно сверкнула глазами.
Пару месяцев назад меня, артистку варьете Ангелину Громову, пригласили выступать на дне рождения известного в столице дельца Макароныча. Пригласили одну, без музыкантов и других девчонок. Разумеется, Вилли, наш продюсер, согласился. Он кипятком писал от возможности заполучить такого богатенького спонсора. И то, что Макароныч явно рассчитывал на большее, чем приватный танец, никого не волновало.
Никого, кроме меня.
Когда Макароныч усадил к себе на колени и принялся тискать, выискивая самые аппетитные местечки, я не выдержала. Изогнувшись, будто бы для поцелуя, так тяпнула наглеца за нос, что чуть не откусила. А после спрыгнула с колен и, засадив тонкую, как игла, шпильку охраннику в ногу, забрала у него пистолет. Эта огнестрельная штучка помогла мне сбежать из загородного особняка Макароныча, сохранить честь и достоинство.
Про этого дельца ходило множество слухов. Даже проститутки боялись попадать ему на глаза. Бывало, что девушек, приглашенных на виллу, через сутки находили избитыми и запуганными где-то на окраине города. А то и вовсе не находили.
Не думай, что это сойдет тебе с рук! крикнул Макароныч, когда я сбегала. Месть моя будет страшна.
Обещание он сдержал. Когда я выступала в одном из клубов, меня облили чем-то горючим и подожгли, будто факел. Как назло, в тот день на мне была корона из страусовых перьев и синтетическая маска. Она-то и приклеилась к лицу, превратив его в жутковатую рожу.
Надеюсь, этого ублюдка уже закрыли, произнесла, сводя несуществующие брови к переносице. Вилли обещал сделать все, чтобы добиться этого.
Машка опустила голову еще ниже и вздохнула.
Что?! ужаснулась я.
Даже не знаю, как тебе сказать Понимаешь, того, кто поджег тебя, действительно нашли, но выйти на Макароныча не удалось. Тот парень во всем признался и все взял на себя. У его сестры проблемы со здоровьем, которые, кстати, решились сразу после поджога. Макароныч заплатил ему, парень его не сдаст. А у самого нет денег, чтобы оплатить тебе лечении.
Дьявольщина!
Ударила по зеркалу со всей силыоно треснуло, а я ободрала себе костяшки пальцев. Но разве это теперь важно? Лицомоя визитная карточка. Кто возьмет выступать уродину? Все немногие накопления ушли, чтобы заплатить врачу и клинике за лекарства и палату. А ведь мне еще домой нужно помощь отправить. Я обещала маме. И сестреона потеряла мужа этой зимой, еще и ребенок трехгодовалый на руках. Ему тоже кушать надо, а еще одеться, образование получить. Сестре и маме не заработать столько в той глухой дыре, оттуда только мне удалось вырваться.
С дипломом агротехника многого в столице не заработать. Мне нужна работа у Вилли.
Ты же знаешь, Макаронычу все сходит с рук, тяжко вздохнула Машка. Никто не может найти на него управу. Я очень боюсь, что в следующий раз он вызовет меня.
Не дрейфь, подружка, прорвемся! заявила с уверенностью, которой не испытывала. А с Вилли я еще поговорю. Раз уж он отправил меня на это выступление, пусть оплачивает лечение. Тем более у нас есть страховки. Должны быть по договору.
Проводив Машку, достала карманное зеркальце и осмотрела лицо более придирчиво. Повыла без посторонних, растерла и без того красные глаза. Я чудовище! И не представляю, сколько сил и средств нужно, чтобы вернуть былую красу. Где, спрашивается, мои смолисто-черные волосы аж до самой задницы? Где густые соболиные брови, которыми так гордилась мама? Где нежная, белая, точно лилия, кожа?
Задница одна и осталась. Притом полная.
Надавала себе мысленных пощечин, собрала яичники в кулак: действовать надо! На поплакать нет времени.
Добралась до телефона. Набрала номер Вилливсе же он отправил к Макаронычу, так что тоже замешан. Почти соучастник. Вот пусть и поможет.
Гелечка, солнышко! голос его как медок: сладкий и липкий. Так и представила полнощекую красную от излишних возлияний физиономию и маленькие мутные глазки-бусинки. Как я рад тебя слышать. Как ты себя чувствуешь?
Паршиво, Вилли, морщусь, едва вспомнив свое отражение. Мне деньги нужны, много. Понадобится пластика, иначе я тебе всех клиентов распугаю. Машка сказала, с Макароныча не стрясти, но ведь для того и имеются страховки, верно?
Представила, как Вилли напряженно размышляет. Он, поди, и не думал, что я про страховку в курсе. Но я точно помню: заполняла какие-то бланки при трудоустройстве. Мы ж, вроде как, профессионалы, а не какой-нибудь харумум-бурум.
Видишь ли, Ангелина, есть проблемы откашлявшись, произнес Вилли.
Та-а-к Приехали!
Вилли, я не хочу есть проблемы. Я хочу их решить. У меня тут такая мерзкая рожа в зеркале, что мне с ней спать страшно.
Макароныч славно постарался, заблокировал все наши счета, в том числе страховые, пустился в оправдания продюсер. А еще попросил тебя уволить, иначе наше варьете вообще закроют. Ты была лучшей танцовщицей, Гелечка. Но ты же понимаешь: куда мне против Макароныча? А у меня дети, пятеро, между прочим. Я тебе кину денег на картучуть-чуть, сколько могу. А дальше уж ты сама
Рука выпустила телефонную трубку прежде, чем в ней раздались короткие гудки.
Была! Он сказал: я была лучшей танцовщицей.
Прошлоеэто все, что от меня осталось. Я никогда не кичилась внешностью, да и к травмам относилась спокойно. Не то болевой порог высокий, не то характер железный. Но когда тебя вот так опускаюттут уж никаких сил не хватит.
Того, что оторвал от сердца и детей (которых мы, кстати, никогда не видели) Вилли, хватило лишь на билет до дома. Да на пару пирожков по дороге. Да еще в электричке какое-то хамло бандитской наружности пялилось на меня так откровенно, что я не выдержала:
Если не отвернешься, пожалеешь!
Пф, как страшно!.. хам похабно улыбнулся и стал рассматривать внимательнее мое лицо. Тебе бы в цирке выступать, с таким таблищем. Я б пришел позырить.
Между прочим, сам он был далеко не красавцем. И это еще сильнее задело.
Не сможешь позырить, произнесла и достала из кармана спортивной куртки финку. Скинула капюшон и осклабилась так, что фильмы ужасов отдыхают. Потому как оттуда, куда я твой глаз сейчас запихаю, смотреть в принципе сложно.
Пялиться на меня прекратили. Не только хам, но и остальные пассажиры. Так что до родных мест я добралась в практически пустующем вагоне.
По узенькой проселочной тропинке добралась до знакомого с детства дома. И застала семью и какого-то мужиковатого вида бабу (или мужика бабоватого, я точно не разобрала, в тени сидел) аккурат за ужином.
Ну, привет, родные! объявила радостно. Простите, что без предупреждения. Сюрпри-и-из!..
А-а-а! Чудовище!
Это племянничек завыл и под стол спрятался. Сестра побледнела и что-то стала нашептывать в оттопыренное красное ухо гостя. Мама попыталась изобразить улыбкуполучилось плохо.
Ну, я пойду, руки помою с дороги! радостно объявила я. А вы тут пока это попривыкните. Тарелочку что ли еще одну на стол поставьте.
Прошла в свою комнату, но, оказалось, ее уже плотно занял племянничек. Пришлось поставить вещи в чулан, а потом пройти к умывальникуосвежиться.
Там-то и застала мама.
Зинаида, доченька, обратилась, заламывая руки, словно не решаясь ко мне прикоснуться, чтоб не заразиться случайно. Ты бы хоть предупредила о приезде. Мы бы как-то приготовились.
Мам, я просила не называть меня этим дурацким именем. Я Ангелина.
Ага, ангел с обезображенным лицом. И чего они так всполошились, я ведь по телефону предупредила: выгляжу не очень. Наверное, не до конца объяснила степень того «не очень».
А чего это за баба в мужской рубашке у нас за столом? поинтересовалась, увиливая от разговора о внешности.
Ой, так это ж Максим, жених Степанидушки нашей. У них свадьба через два дня. Мы думали ты не успеешь приехать.
Не думали, надеялись: по глазам различила. Конечно, такое украшение свадебного стола, как я, кому надобно?
Не знала, что Степанида замуж собралась, буркнула, продолжая умываться. Будто можно водой смыть раны и следы от ожогов. Я тут поживу у вас пару недель. Пока не придумаю, как дальше быть.
Радости на лице матери не прибавилось. А подоспевшая сестра и вовсе набросилась с обвинениями:
Ты чего в таком виде заявилась? Максимку испугаешь, еще передумает жениться. Вон, и Славика напужала. Он даже картошку не доел. Уехала бы ты, Зин
Чего это у тебя мужики какие пугливые? поинтересовалась я таким же «вежливым» тоном. А ничего, что я за этот дом плачу, да еще и ремонт делаю? Крышу вы на какие шиши починили? Даже столовое серебро, с которого вы пугливого Максимку кормите, я вам прислала. Думала, семья у меня, любящая. Все понимающая.
Не выдержаларасплакалась. Скрылась в чулане, чтоб нареветься всласть. А с кухни доносились льстивые речи сестренки, лившиеся в уши будущего мужа. Потом ссора мамы и Степашки. Она всегда была склочной, но все равно младшенькой. Любила я ее, ежкин кот!
Ты не расстраивайся, Зин
Мама все же пришла успокоить. Даже по облысевшей макушке погладила. Хорошо, что в чулане темно было, я слез ее не видела.
Вот, мама протянула какой-то свиток.
Что это? удивилась я. Не можете прямо из дома выгнать, письмо написали?
Нет, это свидетельство о наследстве. Бабка Глафира тебе домик завещала. Степанида хотела сначала продать и деньги поделить. Но тебе, вижу, нужнее. Домик на окраине и не очень гм, новый.
Я даже не знала, что у меня такая бабка была. Хотя в нашей семье знаются с родственниками до седьмого колена. И ни от кого я даже имя Глафиры не слышала.
Она это отшельницей была, в гости не приглашала, пояснила мама. А домик продать можно. Даже выгодно. Говорят, в тех местах раньше замок стоял, сейчас одни развалины остались. А пару месяцев назад чудак какой-то объявился: не то принц потомственный, не то лорд. Вот он и хочет родовое гнездо восстановить. А домик Глафиры аккурат на краю владений. Понимаешь, к чему клоню?
Ага, вот только принцев наследных мне не хватало. Нет, в другое время я бы даже порадовалась. Но не сейчас, не в моем нынешнем состоянии «чудакам» радоваться.
Спасибо, мам, проглотила слезы и сжала документ на наследство. Заночевать-то хоть можно?
Мне постелили все в том же чулане. Жестко на раскладушке, неудобно, но дома.
А утром «в гости» прискакала тетка Дуняпервая сплетница на деревне. Поглядеть на меня пришла. Я как раз блины с вишневым вареньем кушать изволила. А что? Кому теперь есть дело до моей фигуры, с такой-то мордой?
Вот правду говорят, Бог шельму метит, покачала головой гостья, Глядя, разумеется, на меня.
Теть Дунь, у вас голова, случаем, не болит? радушно осведомилась я. Утерла рот салфеткой и улыбнулась: приветливо-приветливо.
Нет, а что? подпрыгнула тетка и икнула от страха.
Да я тут с утречка куклу вуду испытывала, пожала плечами. Странно, что не сработала. Пойду, еще попробую.
Дошла до чулана, похватала не распакованные вещи и свалила подальше от таких вот любопытствующих. Чай, не зверек диковинный, чтоб меня соседушки разглядывали.
В полученных документах значился адрес того самого не очень нового домика, вот туда и отправилась. И всю дорогу не покидало ощущение подвоха. С чего это незнакомая бабка так расщедрилась? Почему мне такое счастье привалило?
Глава 2
Обозначенное наследство оказалось настолько ветхим, что сперва я приняла его за груду кирпичей. Некогда двухэтажный домик ютился на самой окраине, в стороне от небольшой деревеньки. Покатая крыша, покосившиеся стены и вырванные ставнивот что предстало перед моими глазами. Внутрь войти даже не решилась, лишь заглянула в помутневшее разбитое оконное стекло: внутри «наследство» выглядело еще печальнее.
К входной двери был прибит белоснежный листочек бумагион так резко выделялся на фоне облупившейся краски и паутины, что тут же привлек внимание:
«Куплю дом за любую сумму, плачу наличными. Князь Каллистрат Долгорукий».
Далее значился номер телефона и адреспо забавному стечению обстоятельств, совпадающий с тем, что указан на моем доме. Приподняв взгляд, вгляделась в даль: от замка, который решил восстановить потомок, остались жалкие руины. Как зубья гигантского дракона, они возвышались на холме.
М-да, кое-кому не повезло даже больше, чем мне, заключила вслух, и с наследством, и с имечком. Могу себе представить, как дразнили Каллистрата в детстве.
И все же, между нами гигантская разница: у этого князька местного разлива определенно есть деньги, раз он отважился восстанавливать замок предков. Мне бы наскрести на пластику.
Достав из кармана сотовый, пристроилась на крылечке: так сказать, примостила остатки своей роскоши на остатках роскоши бабули. Успела почувствовать себя Золушкой у разбитой тыквы. Хотя, моя сказочка пострашнее будету той девицы только карета пропала и платье, зато личико осталось гладеньким и сладеньким.
Добрый день, слушаю вас! Каллистрат ответил после первого же гудка, будто дежурил у телефона. Дайте угадаю: вы насчет продажи дома?
Что ж, в интуиции ему не откажешь. И голос какой: мужественный, с хрипловатыми нотками. У меня даже дыхание на несколько секунд перехватило.
Э-э-э добрый, согласилась после некоторой заминки. Как догадались? Я же еще ничего не сказала, вроде бы
Я так на это надеялся, пояснил все тот же брутальный голос. У меня мурашки по телу побежали от чувственных ноток. Дело в том, что я уже выкупил все земли предка, и только этот дом остался. Точнее, не только он, ведь к дому прилагается приличный клок земли. Как насчет?..
Он озвучил сумму, и у меня отпала челюсть. Поддерживая ее одной рукой, второй крепче сжала телефон и тут же согласиласьне торгуясь.
Не возражаете, если я подъеду к вам сегодня вечером? спросили у меня так уверенно, будто не сомневались в ответе. Скажем, в шесть? Вам будет удобно? К сожалению, пригласить к себе не могу, у меня тут разруха полная.
Снова удивленно покосилась на руины замка: этот Каллистрат, он что, реально там живет? Так и захотелось спросить: не поддувает?
Конечно, мне удобно.
Сидеть на крыльце три часа крядуне самая лучшая идея. Потому решилась все же войти. Чуть толкнула массивную на вид дверь, как она с приглашающим скрипом распахнулась. Даже удивительно, что никто до меня не вошел. А как же любопытные деревенские мальчишки? А девчонки? Я бы в детстве любые сокровища отдала, лишь бы побывать в подобном домишке. Это ж просто рай для любителей пощекотать нервы: паутина по всей прихожей, запах сырости и плесени, половицы скрипят при каждом шаге.
М-да, такое ощущение, что бабуля лет тысячу не убиралась и не делала ремонта.
Что больше всего поразило, так это мебель: будто не для деревенской избы делалась, а как минимум для дворянских хором. Деревянная, обитая выцветшим бархатом. На потолке в холле висела огромная люстра, но она была так плотно обмотана паутиной, что не рассмотретьиз чего.