Ррыы, интеллигентно сказали у двери, и Ада, Тория и Кей, столпившиеся у входа, шарахнулись в стороны. В развороченный проем заглядывала одним глазом некстати помянутая драконья мать, деликатно топчась и задрав хвост, чтобы не задеть другие постройки.
Надо сказать, драконица в целом вела себя на диво воспитанно: никогда ничего не рушила и не пугала людей намеренно (впрочем, они от нее разбегались самостоятельно). Даже когда однажды детеныш забрался в сад и спрятался под деревьями, она, вытянув до предела шею, обидно извлекла оттуда чадушко за хвост, но ни одной ветки не сломала.
Ага! обрадовалась Ида, чей праведный гнев и педагогический порыв еще не иссякли. Кроме того, она искренне полагала, что сейчас лучше пообщаться с драконьей матерью, чем с собственной, учитывая, во что превратилась мастерская. Тебя-то мне и надо!
Ничтоже сумняшеся она так стремительно выскочила из мастерской, что драконица вынуждена была слегка попятиться.
Ты что там себе думаешь! бушевала Ида. Думаешь, запретишь ребенку играть и он все бросит? Все равно он сюда летает! И никто его здесь не обидит! Я не позволю! А из-за того, что он тебя боится, он делает глупости! Дай ребенку немного свободы, он сам вернется! Достала ты его со своей гиперопекой, неясно, что ли? А потом у таких строгих мамаш детишки первыми курить начинают!
Драконица внимательно слушала, наклонив голову, и морда ее вытягивалась все больше.
Ррраур! рыкнула она наконец, когда ее терпение все же лопнуло, но тут же захлопнула пасть, поскольку из нее немедленно вырвался язычок пламени.
Ида, сообразив, что мастерская тиссе Тории только что была спасена от сожжения исключительно волевым порывом и добротой драконицы, тут же сбавила обороты.
Ну может, ты лучше возьмешь безобразие под контроль? Будешь прилетать с ним вместе и наблюдать. А потом вместе будете возвращаться. Все под твоим надзором а? уже почти просительно заключила она.
Драконица помолчала Ида могла бы поклясться, что практически видит, как мысль ворочается в ее огромной башке, тяжко вздохнула, став в этот момент до удивления похожей на собственного непутевого сыночка, проворчала что-то и, присев, вспорхнула с места на башню.
Ээээ ну кхе-кхе, пришлось отплеваться от тучи поднятой во дворе пыли, кажется, мы договорились?..
Да, мрачно произнесла из-за ее плеча тиссе Тория, глядя на верхушку башни, над зубцами которой маячила огромная шипастая голова, и, чувствую, прислугу нам скоро придется набирать заново, наверняка половина нынешней прямо сейчас пакует чемоданы. А еще нам придется искать на восстановление мастерской плотников с крепкими нервами.
Она оглянулась на физиономию дракоши, торчащую в разрушенном дверном проеме с самым виноватым видом, и расстроенно махнула рукой. И тогда Котангенс сделал практически невероятную вещь: он, который и будучи котом не позволял себя трогать никому, кроме хозяйки, ткнулся лобастой башкой в живот тиссе Тории. И та, опешив лишь на мгновение, вдруг почесала его за ухом.
Глава восьмая. Ветер у нас в крови
До освоения магии добрались только год спустя как выяснилось, для этого нужен был не только неуловимый дядюшка, вечно пропадавший в рейсах, но и кое-какие знания из местного школьного курса. В школе здесь учились до пятнадцати лет, и близнецы Виленто по понятным причинам ее пропустили. А одним из ключевых предметов в образовании будущих магов считалась математика.
Ида ликовала: что бы там ни было с ее лотерейным магическим даром, в случае чего она всегда сможет вернуться к прежней профессии! Обучение давалось ей не просто легко по сути, стоило только освоить новую систему знаков, и она начала с удовольствием узнавать знакомые формулы. Подпортила ей радость только реакция учителя, тэра Винзо, на ее успехи: он искренне считал ученицу математическим гением. Было неловко она-то знала, что далеко не гений, просто закончила мехмат с красным дипломом, и стыдно было бы, если б с ее опытом преподавания начала путаться в задачках школьного уровня
А вот Ада к математике оказалась неспособна абсолютно. Все, что учила когда-то в школе в прошлой жизни, она, конечно, забыла давным-давно за ненадобностью. Хуже того: она не слишком хотела изучать этот предмет. И бесполезно ей было объяснять, что для работы с собственным даром ей понадобится даже не элементарная математика, а высшая магоматика. Она злилась, ругалась, кричала, что у нее столько мозгов нет и что вообще она уж лучше как-нибудь тряпкой пыль вытрет. Впрочем, уроки она дисциплинированно отсиживала, и оставалось надеяться, что запоминает и усваивает хоть что-то.
А вот физкультура, как они называли между собой гимнастический занятия, не доставляла особого удовольствия ни одной из сестер. Однако когда они полностью восстановили нормальную физическую форму, таких занятий стало не меньше, а больше, как ни жаловалась Ада на усталость, а Ида на бесполезную потерю времени. В этом вопросе их отец оказался непреклонен.
А потом в дом ворвался дядюшка Джемайя, принеся с собой запах крепкого табака и ветер дальних странствий.
Явился он во время ужина, так что вся семья как раз собралась в столовой, мирно обсуждая очередной прошедший день. Девочки делились успехами в учебе. Тиссе Тория толковала о каком-то изобретении. Тисс Тристобаль, как обычно, отвечал на вопросы о своей работе уклончиво, рассказывая только о самых безобидных делах. Он занимал пост смотрящего острова как поняла Ида, нечто среднее между наместником и начальником полиции, при этом не гнушался сам периодически участвовать в полицейских расследованиях. Его дар младшей крови способность к химическому анализу веществ на глаз немало помогал в этом: не раз именно глава полицейской службы моментально по одному следу выяснял, откуда принесена грязь с подошвы преступника, или мгновенно определял, принадлежит ли предполагаемой жертве кровь на месте преступления. Но дома он говорил о работе так, будто состояла она из одних курьезов и забавных случаев.
А потом появился этот огромный незнакомец, высоченный и здоровенный, и без всяких усилий просто отодвинул лакея, собравшегося доложить хозяевам о госте. Был он загорел, растрепан, одет в какую-то форму с нашивками, отличался широким располагающим лицом, а еще сиял невероятно обаятельной улыбкой.
Едва увидев этого человека, тиссе Тория прервалась на полуслове, взвизгнула, вскочила и буквально налетела на мужчину, который тут же радостно подхватил ее в свои медвежьи объятия.
Тория! громогласно взревел он, как же я рад тебя видеть, дорогая невестка!
Тисс Тристобаль, тоже поднявшийся с радостной улыбкой, подошел лишь секундой позже. Гость, тут же отпустив его жену, протянул свою огромную лапу, и мужчины пожали друг другу руки, а затем и обнялись.
Привет, Трис! Ну, так где тут мои племяшки? Говорят, они наконец перестали валять дурака и взялись за ум?
Ида и Ада, изумленно наблюдавшие эту сцену бурного приветствия, переглянулись и встали.
Вижу-вижу, растете красавицами, как ваша матушка! Даже не стану гадать, кто из вас кто Не желаете ли наконец обнять своего дядю?
Вопреки собственным словам он самостоятельно одним широким шагом приблизился к девочкам и сгреб в объятия обеих сразу да так, что, кажется, хрустнули косточки, и обе одновременно придушенно пискнули.
Все же будет кому передавать наше дело никто уж не чаял.
О дядюшке Джемайе, капитане дирижабля дальнего следования, девочки слышали уже не раз. Разве что никто не упоминал, что он такой огромный и шумный.
В мире, где люди жили на разбросанных по океану крошечных островках, а сам океан был заселен агрессивными чудовищами, делавшими мореплавание практически невозможным, все профессии, связанные с авиацией, ценились особенно высоко. Аппараты, управляемые магами ветра, летали быстрее всех, никогда не сбивались с курса и не разбивались. Так что маги старшей крови рода Виленто традиционно получали одну из самых уважаемых и востребованных профессий они становились пилотами дирижаблей. По умолчанию, кстати, предполагалось, что по стопам предков пойдет и Ада. Правда, обе сестры пока относились к этой перспективе с тихим ужасом, воображая себе, что она напилотирует.
Тисс Джемайя Виленто Аганти относился к той породе людей, что неизменно излучают оптимизм и жизнелюбие, что бы ни происходило вокруг. И не улыбаться в ответ на его широченную улыбку, слушая его рассказы о рейсах, было невозможно. Равно как и обижаться на его добродушное подтрунивание над всеми вокруг.
Ужин прошел в возбужденно-приподнятом настроении, которое умел создавать дядюшка Джемайя одним своим присутствием.
Только Ада, необычно молчаливая в этот вечер, почему-то слушала его рассказы о полетах, все мрачнея.
А дядюшка все шутил, сам же восторженно и громогласно хохотал и регулярно давал советы Аде на времена, когда она пойдет учиться в академию, и более отдаленные когда станет его коллегой.
И в конце концов она не выдержала.
Я не буду пилотом! прервала она очередной рассказ, и на пару секунд в столовой повисла тишина. Не хочу я водить эти ваши дирижабли!
Ты не хочешь летать? дядюшка Джемайя спросил это с таким недоумением, как будто не хотеть летать это что-то вроде болезни. И улыбка впервые за весь вечер сползла с его лица.
Не хочу! упрямо повторила она. Меня шо, заставят?
Да нет как-то до странности тихо и слегка растерянно проговорил дядя.
Дочь, очень серьезно начал тисс Тристобаль, если ты всерьез В нашем роду старшие дети всегда заканчивали Облачную академию и всегда пилотировали дирижабли. И мы были бы, конечно, счастливы, если бы ты выбрала эту профессию. И очень гордились тобой. Но если ты выберешь другую судьбу
Мы в любом случае будем тобой гордиться, решительно вмешалась тиссе Тория. Что бы ты ни решила!
Тисс Тристобаль серьезно кивнул.
Так, дядя Джемайя решительно встал, уперевшись в стол руками. Я предлагаю пока отложить этот разговор. Мы поговорим об этом завтра. Может, быть завтра что-то да изменится.
*
У меня тетка была, сестры Виленто сидели на кровати Ады в ее комнате, но Ада отвернулась и смотрела в окно. Там. Ночная ведьма.
На мгновение Иде показалось, что сестра заговаривается, но уже спустя секунду она поняла, что Ада имела в виду.
Героиня я ее почти не помню, мала́я была. Помню, гордилась тетей-героиней. Ей все гордились. Они ведь, ночные ведьмы, наши края освобождали, знаешь? И Кубань, и Дон, а там до Берлина дошли. Обычные девчонки наши, а как их боялись! Она всю войну прошла, сотни вылетов. Другие потом, кто выжил, возвращались к обычной жизни, кто куда. А она и была летчицей, инструктором. В мирное время уже разбилась. И замуж не успела выйти, жених-то был. Карточка у меня оставалась одна с тетей Галой, сидит она в этом своем самолетике игрушечном, улыбается. Красивая была я по малолетству-то завидовала даже. Как же, героиня, летчица, красавица. А я коров дою. Только сестрица ее, матушка моя, тоже коров доила да огород копала. Зато мамка замуж вышла, детей родила и дожила до девяноста лет. Знаешь, оно с годами жизнь-то ценить начинаешь хоть какую ни на есть. Какие б ни были годы а все мои, никому б не отдала.
Ты боишься? тихо спросила Ида.
А то. Знаю, шо дирижабли эти их, магия тут ще, а вот не хочу я. Как тетка Гала.
Ида вздохнула.
Ты же слышала никто заставлять не будет. Расстроятся ну, что ж делать. Не твое же это явно.
Не мое, закивала Ада.
*
А утро наступило куда раньше, чем кто-нибудь мог бы предположить. Крита, оставшаяся при девочках горничной, энергично трясла ее за плечо.
Тиссе Ада! Тиссе Ада! Просыпайтесь же! Ну же! Вставайте!
Что..? Ада приподняла голову, сонно моргая.
Вставайте! Тисс Аганти велел вас непременно разбудить. Он просил, чтобы вы оделись для прогулки, и поскорее. И еще накинуть что потеплее.
Темно же еще! за окном едва начало светать. И Ада возмутилась было а потом вдруг вспомнила, сколько лет вставала на первых петухах. Разленилась ты, баба Зина, мысленно усмехнулась она самой себе. Ох ладно. Иду разбудили уже?
А тисс Аганти велел только вас, растерялась Крита.
Еще чего не хватало! рассердилась Ада. Живо иди буди ее!
Что бы там ни задумал этот дядюшка уговаривать ее, что ли, будет? моральная поддержка ей не помешает.
*
Увидев двух сонных племянниц вместо одной, дядюшка нисколько не удивился, только усмехнулся добродушно.
Долго же вы собираетесь! Едва не пропустили самое главное! Солнце того и гляди встанет.
Поманив девочек за собой, дядя широким шагом направился к выходу из дома, а затем к воротам и дальше, только почему-то сразу свернул с широкой автомобильной дороги из особняка. Ида и Ада едва поспевали за ним пришлось даже проснуться от быстрой ходьбы однако вопросов не задавали: берегли дыхание. В кофтах, накинутых поверх прогулочных платьев, им быстро стало жарко. Впрочем, довольно скоро дядя остановился на широкой и ровной, как стол, площадке, от которой вела широкая утрамбованная полоса. А на площадке стоял самолет. Какой-то совсем несерьезный на вид, будто из фанеры и палок сделанный. Нижнее округлое по краю крыло над самыми шасси, верхнее выше мест для пилота и штурмана, скрещенные планки между ними.
Заметив, как Ада оцепенела вдруг, Ида сжала ее руку.
Он такой же, только и шепнула та, точно, как у тети Галы
И Ида тотчас вспомнила: верно, очень похожие самолеты она видела на фотографиях и в фильмах про войну. Кукурузники, или как их?.. И впрямькак игрушка.
Повезло вам, тем временем, как обычно, широко улыбаясь, громогласно объявил дядя Джемайя. Этот у меня семейный, я в нем приспособился жену с сынишкой катать, даже ремни на штурманском месте перетянул. Вы худенькие у нас, поместитесь. Ну залезайте, племяшки!
Честно говоря, Ида ожидала, что сестра сейчас закатит истерику. Или просто наотрез откажется. Но та неожиданно сделала шаг вперед, и другой медленно-медленно, будто преодолевая сопротивление. В какой-то прострации она подошла совсем близко, и даже не пискнула, когда Джемайя, бесцеремонно ухватив за талию, поднял ее и усадил в самолет. Ида забралась следом сама, и дядя показал, как пристегнуть ремень. Место было рассчитано на одного человека, но они действительно поместились тесно прижавшись друг к другу, как воробушки, и обнявшись. Ремень окончательно сцепил их.
Малая авиация другая специальность вообще-то, пришлось заново учиться но оно того стоило! продолжал разглагольствовать дядя, показывая, как застегнуть под подбородком кожаный шлем. На моей махине сына в отпуске не покатаешь!
То, что ей самой вообще-то было страшно, Ида как-то забыла от волнения за сестру и ее странное состояние. Может, остановить это все? подумала она, но дядя уже усаживался на пилотское место.
Разбег показался каким-то очень коротким и самолет оторвался от земли, начав пологий подъем. Вот взлетная площадка осталась уже далеко внизу а вот и дом Виленто. И впрямь напоминает небольшой замок с этими своими башенками по углам. Но какой же он уже родной!
Мысль оказалась неожиданной для Иды. Она всегда с трудом привыкала к новым местам и людям. Но сейчас нет, она, конечно, не могла воспринимать Торию и Тристобаля как родителей они были ненамного старше ее самой, прежней, а выглядели даже моложе. Бедная Зинка, подумалось тут же, для нее они, наверное, и вовсе детишки, а надо их слушаться.
И все-таки все же они сейчас воспринимались близкими. Как, скажем, брат и сестра куда роднее тех сводных братьев, что были у Зинаиды Летовой в прошлой жизни. Брат и сестра, которым она действительно небезразлична. Мы все расскажем им, неожиданно решила она именно в эту минуту, глядя на дом далеко внизу. Расскажем и будь что будет.
Дом вместе со своим двором, садом и бесчисленными хозпостройками остался позади, а городок и долина в стороне. Горы Задохнувшись, Ида обернулась к сестре и обнаружила, что та сидит, крепко зажмурившись.
Открой глаза, шепнула она Аде в самое ухо, стиснув ее плечо. Смотри Смотри, солнце у нас под крылом!
Рассветное солнце, лениво потягиваясь, неторопливо выкатывало свой багровый диск из-за гор, раскрашивая небо во все цвета радуги и расцвечивая мир под небом.
Ада осторожно приоткрыла глаза а затем распахнула их широко-широко.