Ради тебя, сверкнул глазами Артем, я нарушу все договора в мире.
Валентина рассмеялась:
Слышал бы это твой начальник, Натан Иванович.
Кролевский? С тех пор как я в Инквизиции, он сделался беспечным пенсионером. Скажу по секрету: Натан очень устал. Еще пара лети он отойдет от дел. А главой Московского бюро стану я.
Не торопясь они съели ужинкамамбер, устрицы и бутылка «шабли» и заказали кофе. От вина в глазах девушки зажглись веселые искорки.
Восхитительное место, сказала она. Куда дальше, Артем?
Куда пожелаешь. Ночной Париж ждет нас.
Будем гулять до утра?
Стоило ли заказывать королевский номер с огромной кроватью в «дОбюссон» чтобы ночевать на улице?
Вино придало Артему смелости. Он наклонился к девушке и поцеловал ее в губы.
Щеки Валентины замело алым:
Артем, номер с кроватью? Мы не слишком торопимся?
Век долог, да час дорог, Валя.
Век Иного куда дольше века тех, кто придумал эту пословицу.
Перед вечностью мы всемотыльки-однодневки.
А ты не боишься, что пойдут пересуды? Я Светлая, первого уровня, из Ночного Дозора, тыИнквизитор
Опять ты об этом, поморщился он, для того мы и убрались за тысячи километров от Москвычтоб не начинались пересуды.
Но если пойдут слухия могу остаться без работы.
Придумаю что-нибудь. Возьму тебя к себе в бюро. Я и сам был Светлым дозорным когда-то!
И многие в Ночном Дозоре твой уход расценивают как предательство.
Вздор. Разве я первый Светлый, кто примкнул к Инквизиции?
Не первый. Но тебя, меня и прочих «лужниковских» Завулон готовил как острие для удара по Свету. Лишь чудом Тайному Дозору удалось уравнять расклад. И ведь ты был самым сильным из нас!
Пустое теоретизирование в стиле Гесера. Локшин отхлебнул кофе, глядя на метрдотеля. Тот покачивался, как пьяный, в своей исторической ливрее у входа в ресторан, не замечая ничего вокруг. Проходившие мимо подростки со смехом фотографировали его на смартфоны. Пусть зовут предателем, мне нет дела. На моей стороне правда.
Правда у всех своя.
Артем заметил ироничную улыбку на губах Валентины и резко подался к ней:
Правда только одназакон! Великий Договор. Если бы все понимали это и чтили его, мы бы горя не знали. Представь себе тысячелетний мир без крови, без вечных интриг.
Тогда нам всем пришлось бы стать Инквизиторами, рассмеялась девушка.
То был бы лучший день в истории.
Ты серьезно? Хочешь всех Иных сделать Инквизиторами?
Мечтаю об этом. Взгляни на меняя стал Инквизитором и не жалею.
Ты утопист, Артем. Свет и Тьма слишком различны.
Для меня нет разницы. Да, я был Светлым когда-то, но все изменилось. Нужно просто принять, что Свет и Тьма равноправны и равноценны.
Но Свет и Тьма не растворятся друг в друге. Будут тысячелетние сумерки, без печалино и без радости.
Валя, даже люди после всех войн смогли договориться и живут в мирепо крайней мере цивилизованная часть человечества. Худой мир лучше доброй ссоры. Ведем войну уже тысячу лет, нас учили, что жизньэто бой
Инквизитор допил кофе, бросил на стол несколько зеленых купюр. Парочка вышла из ресторана и направилась в сторону Тюильри. Золотистый вечер погас, и воздух стал черно-синим, хвойным, густым. Артем закурил, Валентина рассеянно любовалась подаренной им розой:
В твоих словах что-то есть. И я даже хотела бы поверить в тысячелетний мир но не получается.
Артем затянулся сигаретой, выпустил дым к небутам разгоралось все больше звезд:
Конечно, Валя, ведь ты очень умна. Чтобы примирить Свет и Тьму, нужно какое-то колоссальное, непредставимое чудо. Сама стихия Сумрака должна быть в согласии с этим. Мы могли бы попробовать воплотить эту мечту, могли быно нужно желание многих сильных, Великих. А может быть, начать с малого? Ты и я
Он не договорил. Что-то творилось в полутьме под липами в саду Тюильри. Там, куда не проникал свет уличных фонарей. В Сумраке прокатился хлопок и эхо удараза ним последовал ответный. Еще одини еще, сильней, звонче. Валентина узнала холодное упругое волнение, наполняющее азартом сердце, разгоняющее кровь перед дракой.
Вот доказательство моей правоты, указала она.
ДвоеСветлый и Темный. Молодые и не особо сильные: пятого-четвертого уровня. Из-за чего они сошлись в поединке? Случайная стычка? Личная неприязнь? Дуэль? Этого Валентина и Артем так никогда и не узнали.
Это доказательство их дури, отвечал Инквизитор.
Он остановился у края пешеходной дорожки и наблюдал, как Темный проворно запустил в Светлого оппонента целой серией файерболови тот встретил их «щитом мага». Рваные протуберанцы пламени таяли в Сумраке. Светлый атаковал серией разящих ударов шпагой (яркие росчерки во Тьме), и Темный с трудом парировал их своей. В физическом мире на месте их сражения, казалось, ничего не происходилоно гулявшие в парке люди неосознанно обходили это место стороной. Валентина еще не ощущала тревоги, предчувствие предало ее, она лишь мельком отметила, что французские Иные предпочитают шпаги мечам.
Пойдем, сказала девушка, беря спутника за руку, это не наше дело.
Артем не сдвинулся с места.
Ты не на работе, напомнила девушка, не тебе судить их. Пусть разбираются местные Дозоры, прошу тебя. Не хочется портить вечер.
Скоро прибудет местная Инквизиция. Я буду свидетельствовать для нее.
Валентина подошла к Артему, взяла за руку и поняла: все его тело сотрясает легкая дрожь, как у гончей при виде зайца.
Друг мой, разве за этим мы приехали в Париж? сказала она.
Артем посмотрел на нее долгим взглядом и как будто пришел в себя. Начавшаяся ночь обещала стать самой прекрасной в его жизни. Он сделал шаг следом за подругойно в следующее мгновение один из драчунов ударил в соперника «полярным дождем», и тот с трудом отбил его. Ледяная крошка веером разлетелась по парку, и несколько мелких крупиц хлестнули по лицам московских Иных.
Валентина вскрикнула от боли, и тут же взбешенный Артем бросился к дуэлянтам, на ходу доставая до отказа накачанный Силой жезл:
Всем выйти из Сумрака! Инквизиция!
Артем, постой, воскликнула девушка, это же пустяк!
Сложить оружие! Артем великолепно говорил на французском. Драчуны услышали его и заколебались. Темный сразу же бросил шпагу и вскинул ладони к небу. Он повернулся к Артему, улыбаясь, всем видом демонстрируя миролюбие.
Светлый же то ли не успел остановить движение ладони, то ли в горячке не услышал слов Артема (он находился чуть дальше) и заклятие «тройного лезвия» полетело в Темного за мгновение до того, как тот прекратил сражаться.
Защита Темного не выдержала и лопнула с тонким хрустом. Три лезвия вошли в спину между лопаток, пробили дуэлянта насквозь и растаяли в Сумраке с едва слышным мелодичным звоном. Если бы он не отвлекся на голос Артемалегко увернулся бы: расстояние между врагами было приличным.
Темный обернулся и посмотрел на своего соперника с каким-то детским изумлением; он неловкими жестами пытался остановить открывшийся водопад кровизатем упал на колени. Хотел что-то сказать, но изо рта хлынула кровь.
Санацио! крикнула Валентина, сплетая заклятие, останавливающее кровотечение. Поздно. Француз лежал на траве без дыхания.
Стоять на месте! приказал Артем Светлому. Подними руки и выйди из Сумрака!
Бледный как полотно беловолосый юноша с тонкой бородкой и ниткой усов отступил на шаг, посмотрел на Инквизитора с ужасом:
Он погиб из-за вас. Какого дьявола вы влезли? Вы не парижанин.
Московское бюро Инквизиции! Вы арестованы за убийство.
Арестован? Светлый вытер шпагу о пучок листьев и бросил ее в ножны. Это не ваша страна. Зачем вы вмешались? спросил он. Я не собирался убивать его.
Суд разберется, отчеканил Артем. Сдайте оружие.
Юноша, дрожа от ярости, отступал к парковой дорожке:
Катитесь к черту, безумец.
Стоять на месте, это приказ!
Не имеете права
Последнее предупреждение! Инквизитор вскинул жезл. Аура его полыхала удивительным цветком серебристо-серого огня.
Вы не имеете права приказывать здесь, идиот!
Артем, не надо! воскликнула Валентина. Прошу тебя, остановись!
Француз высокомерно вскинул голову, повернулся и направился в сторону площади Согласия. Потом не выдержали побежал.
«Площадь Согласиякакая насмешка», успела подумать Валентина.
Артем, белый от ярости, взмахнул жезлом.
Нет! крикнула девушка.
Чистая молния Силы ударила Светлого в спину, и тот без движения рухнул на асфальт: пустая оболочка, высосанная Сумраком начисто.
В наступившей тишине слышались далекие гудки автомобилей да негромкая музыка в исполнении уличного оркестра у станции метро «Конкорд».
Валентина быстрым шагом направилась прочьв бархатное черное небо, горящее мириадами живых огней. Локшин, спотыкаясь, бросился следом. Он вдруг больше всего на свете захотел открутить все вспять. О, если бы можно было сейчас метнуться на две минуты назад, чтобы просто пройти мимо! Он отдал бы за это много лет жизни, отдал бы все, что имел, даже свой инквизиторский чин.
Артем взял Валентину за плечо, но та вырвалась с рычанием дикой кошки. Он схватил ее сновас силой, до боли сжав пальцы, и тогда девушка обернулась и наотмашь ударила его по лицу. Звезды мерцали в ее слезах:
Неужели ты не понимаешь, что убил их обоих?
Черт возьми, я пытался делать свою работу! Я Инквизитор!
Ты злой мальчишка, которому в руки свалилась Сила, вот кто ты!
Она прошептала заклятьеи шагнула в искрящийся прямоугольник портала.
А в парке Тюильри в теплом сиянии старинных чугунных фонарей над двумя трупами ласково шелестели листвой старые липы.
Глава 4
Московская область, городской округ Клин,
около станции «Решетниково»
20 сентября 2015, 07:12
«Сейчас или никогда», подумала Нелли.
Поезд «Санкт-ПетербургАдлер» тащился вперед все медленней и тяжелей, словно невидимые глыбы камня повисали на его колесах. Дети спустились на нижнюю полкунаверху им было неуютно. Огонек сразу провалился в сон, Лина же долго крутилась под одеялом, затем прижалась к спящему мальчику и только тогда забылась беспокойным сном.
Полина смогла уснуть, лишь наложив на себя «Морфей».
Нелли осталась на часах. Она сидела на краешке полки у двери купеизящный силуэт в полумракеи вслушивалась в перестук колес, сжимая в руке револьвер с последними двумя пулями.
Звездная чернота над лесом сменялась нежной синевой: поезд выезжал из страны ночи в рассветный край. В бледном утреннем полумраке Нелли увидела, как ее сын повернулся на бок и, не просыпаясь, улыбнулся и обнял Лину. Мальчик и девочка лежали рядом и смотрели свои детские сны. Рыжие волосы девочки спутались с белыми локонами Огонька, их дыхание смешалось. Нелли долго смотрела на их слившиеся аурырадужную и апельсиново-оранжевую. Час покоя и безмятежности на исходе тревожной и мрачной ночи.
«Ярик сейчас по-настоящему счастлив, подумала Нелли. Счастлив, как не был уже давно».
И что-то словно подтолкнуло ее. Наитие, шестое чувство, материнский инстинкт Она задохнуласькак если бы в лицо плеснули ледяной воды.
Сейчас или никогда.
От страха упустить момент во рту стало сухо. Нелли простерла руку над спящим сыном. Исцарапанная в драке ладонь слегка дрожала. Столько лет мы с Матвеем размышляли о том, как это случится, столько лет не решалисьпотому что ужас был сильнее надежды. Светлый или Темный?
«Наверное, здорово, когда муж и ребенокИные», сказала вчера Полина. Но это было не совсем верно. Ее сын не был Иным. И не хотел им быть. Почему? Нелли устала задавать себе этот вопрос.
Ему не нравится ваша вражда. Этот хищный кошачий блеск в глазах отцаи это вечное скрытое беспокойство в глазах матери.
Нет, было что-то еще. Нечто в глубине его вечно печальных глаз, невысказанное, неосознанное.
Несформированная судьба. Решать Сумраку. И знаешь, мы с мужем очень боимся его решения.
Может быть, глубоко внутри себя Огонек знает нечто, не доступное никому Нечто, запертое в подсознании.
«Ты тоже не хочешь знать этого», с бешено колотящимся сердцем подумала Нелли. Возможно, это знание было когда-то твоим и перешло ему по наследствуа твоя память милосердно избавилась от него. Тонкие пальцы волшебницы затрепетали. Нет, нет, нетуж легче думать, что твой сын принадлежит только тебе!
Огонек улыбался во сне. Лина сладко вздохнула и обняла его в ответ, на лице ее застыло выражение одновременно счастливое и слегка капризное. А лицо мальчика словно светилось изнутри.
Я с первого дня не могла отделаться от мысли, что придется его хоронить и жить дальше.
Нет. Только не такая судьба.
Простит ли он тебя?
Простит, когда поймет. А лучшего шанса, чем сейчас, возможно, не будет никогда.
Светлый или Темный? Только не Темный, пожалуйста, пожалуйста!
Счастливый человек должен стать Светлым Иным. Но судьба Ярика не определена
Сумрак вокруг Нелли пришел в движение, завертелся медленным вихрем. Она ласково провела рукой по щеке сына, и в неверном свете нарождающегося утра его образ заколебался, потускнел, как на старой выцветшей фотографии. За минуту до того, как произошло непоправимое, обе их спутницыПолина и девочкаоткрыли глаза. Не просыпаясь, не шевелясь, они смотрели на совершающееся чудо.
Чудо обращения человека в Иного.
Огонек проснулся уже в Сумраке.
Светлый или Темный?
* * *
Санкт-Петербург, набережная канала Грибоедова
20 сентября 2015, 07:28
По черной ряби канала плыли отблески огней. Собравшимся на берегу не нужен был свет для того, чтобы увидеть друг друга, но из уважения к тому, кто их созвал (а еще больше из страха перед ним), в промозглом воздухе подвесили несколько огненных сфер, издали похожих на факелы. Пятеро Темныхтрое мужчин и две женщинынаблюдали, как на мосту над каналом появилось серое мерцание, и из него, словно ангел из сияющего облака, спустился Инквизитор первого уровня Артем Локшин. Его аристократически бледное, обрамленное черными волосами лицо выражало безмерную усталость и презрение ко всему, на что падал взгляд. Чекистская кожанка скрипела при каждом шаге, а рукоять двуручного меча на бедре играла серебром. Мерцающее сапфировое око амулета на его груди казалось живым.
Восемнадцать погибших, бросил он вместо приветствия, в том числе Гаш, вожак петербургского Дневного Дозора. И всего один раненый.
Пострадавший, поправил его один из Темных, у него психологическая травма. Наши целители им уже занимаются.
Это был высокий мужчина в кожаном плаще буро-серой змеиной расцветки. Он казался крепким и довольно молодым, но длинные, зачесанные назад волосы его были абсолютно седыми. На бледном до голубизны гладком лице выделялись большие узкие глазахолодные, с вертикальными зрачками.
Сокрытие правды, проговорил Артем, облокотившись о перила набережной, вот худший грех перед судом. Ничто так не оскорбляет правосудие, как ложь и тайны дозорных интриганов. Подумай об этом, Тайпан, прежде чем отвечать на вопросы.
Можно поклясться говорить правду и ничего, кроме правды, и уже в этом солгать.
Я не прощаю ложь даже вашим вождяма холуи вроде тебя за каждое слово лжи заплатят дорогую цену.
Тайпан ничем не показал обиды, лишь его змеиные зрачки стали еще тоньше.
О, ваше инквизиторское сиятельство! прошипел он с иронией.
Довольно расшаркиваний. Вы, Темные, натравили на одну-единственную Светлую женщину свору головорезовно она больно щелкнула вас по носу. Как же это вышло?
Судье и защитнику Великого Договора стоит быть более дипломатичным. Ты возбуждаешь гнев и недоверие к Инквизиции в моих подчиненных.
Он взмахом ладони указал на четверку Темных за спиной.
Вопреки его словам подчиненные, казалось, откровенно скучали. По правую руку от Тайпана высился коротко стриженный мрачный гигант, затянутый в кожу: сплетение мышц, толстая лобовая кость и маленькие безразличные глазки. «Машина для убийств Светлых волшебниц и их детей», промелькнуло у Артема. Чуть в стороне стояла высокая изящная девушка в черном, Инквизитор безошибочно определил в ней боевого мага-перевертыша третьего уровня. Рядомрыжеволосый молодой человек с повадками кота и юная брюнетка в очках. Встретившись взглядом с Артемом, она робко опустила длинные ресницы и почти перестала дышать.