Успокойся. Это случайность. Со мной все в порядке. Немного першит в горле, но это пройдет. К счастью, эти трое вовремя обнаружили возгорание. Меня больше тревожат мои сны, Сона. Может, ты поможешь мне в них разобраться?
Я? удивилась она.
Я поведала ей свои странные видения. Она внимательно выслушала меня, потом попила и, вытерев влажные дорожки с щек, пояснила:
Будь ты драконицей, я сказала бы, что это предвестники твоего скорого перерождения. Всем известно, что самки обращаются раньше самцов. Их возраст колеблется от двадцати до тридцати человеческих лет. В противовес тридцати двум и сорока пяти. Но ты смертная. Значит, дело в другом. Она сделала еще глоток. Чертоги мук, в которые заключают драконов, находятся здесь. В ущелье. Прямо под этим замком.
Здесь?
Именно.
Но почему?
Вероятно, все началось еще во времена Великого Плачамноговековой войны между огненными и ледяными драконами. Чем удобно узилище на границе? Если кто-то из заключенных сбежит, то он отправится именно на вражескую территорию. Точно так же, если военная ситуация совсем обострится нехваткой солдат, то всегда можно выпустить на волю десяток-другой озлобленных, изголодавшихся по свободе огненных драконов. Ледяных истребили, а чертоги так и остались. Так что морки охраняют еще и их.
А как это влияет на мои сны? спросила я.
Прямо под нами в темницах мучаются сотни ожесточенных, кровожадных драконов. Они могут травить своей энергетикой мысли невинной души. Этот замок пронизан грязью, пороками, кровью, болью и страданиями, Рони. Мне тоже плохо спалось поначалу. Потом или я привыкла, или запятнала свою чистоту. Тебе надо почаще выбираться за периметр. Попроси Ранта устроить тебе прогулку.
Не буду я ни о чем его просить.
Рони, не время капризничать. Я же говорила, для себя проси у них все, что пожелаешь. Рант тебя даже в родную деревню доставит, если хочешь. Он любит хвастаться добычей и трофеями. Зато сама Вантелиене покажешься. Убедишь ее, что жива и здорова.
Идея мне понравилась. Коула трудно в чем-то переубедить. Если к ним заявится какая-то незнакомка, которая назовется служанкой из замка триумвирата, вряд ли он поверит ей, что со мной все хорошо. Я даже не уверена, что он успокоится, если я сама ему об этом скажу. Но так Вантелиене будет легче убедить сына взять себя в руки и поскорее забыть меня.
Ладно, кивнула я. Я подумаю.
Сона допила воду, отставила стакан и, пожелав мне мирной ночи, ушла. Я еще некоторое время обдумывала наш с ней разговор, потом задула свечу и залезла под одеяло. Мне было важно выспаться, чтобы выглядеть перед Коулом как можно бодрее.
Глава 7. Просьба
Утром мне пришлось пойти на поводу моих мужей и облачиться в одеяние, которое они мне выдали. Хотела бы я предстать в таком откроенном наряде перед любимым мужчиной, а не перед этими тремя, но выбора у меня не было. Моя участьбыть подстилкой драконьего триумвирата и молиться, чтобы после смерти мои грехи отмылись раскаянием и выпустили мою порочную душу из чертогов вечных мук.
Я спустилась в столовую, звеня, как бубенцы в запряженной тройке лошадей в канун Дня Плодородия. Драконы уже сидели за столом и потягивали вино. Похоже, трезвостьэто не про них. Они сопроводили меня своевольным, развращенным до мозга костей взглядом, словно решая, стоит ли насиловать меня на обеденном столе или после завтрака перебраться в более уютное место.
Как ты себя чувствуешь, Рони? первым поинтересовался Аарин.
Я приняла салфетку у незнакомой мне служанкитоже некогда красивой девушки, которая состарилась в плену триумвирата, и забеспокоилась. Не нравилось мне, что Соны нет в поле зрения.
Чудесно, ответила я, озираясь по сторонам. А где Сона?
Убирается в сожженной каминной, оповестил меня Дэйдалос, беря вилку и нож.
Его ответ меня удовлетворил. Эта женщина была для меня единственном лучиком света в этом царстве кромешной тьмы. Не представляю, как я пережила бы вчерашний день, если бы не ее поддержка и дельные советы.
Служанка подала мне кашу с маслом и кусочками фруктов, и я с улыбкой кивнула ей в знак благодарности. На мгновенье она растерялась. Потупилась и поплелась к Дэйдалосу, сидящему во главе стола.
Ты смущаешь нашу прислугу, сказал он, разрезая сочный кусок жареного мяса. Они должны соблюдать субординацию. Ты здесь хозяйка, а не гостья.
Сложно говорить о субординации, когда в них я вижу свое будущее, а они во мнесвое прошлое, огрызнулась я. Я в замке меньше двух дней. Проявите хоть немного терпения и уважения ко мне.
Драконы переглянулись, и Аарин прыснул:
Прыткая какая.
Странно, что ты удивлен. Я уколола его взглядом. Я думала, ты познал меня во время нашего вчерашнего уединения.
Они с Рантом вновь переглянулись, а Дэйдалос закинул в рот отрезанный кусочек и, сверля меня пронизывающим взором, принялся медленно жевать.
Женщина не в себе, когда ей чего-то не хватает, лукаво улыбнулся Рант, развалившийся на стуле.
Да, мне не хватает свободы.
Ты свободна в пределах замка и своих желаний, уточнил он.
Я хочу на волю. Хочу просто послушать пение птиц и шелест листвы в лесу, а не стоны подземелья.
Предлагаешь нам выпустить тебя с условием, что ты вернешься? усмехнулся Аарин.
Я говорю о прогулке, на которую вы могли бы сопроводить меня. Любой из вас. Я внимательно оглядела каждого и остановила взгляд на Ранте. Ты вырвал меня из привычной мне среды внезапно.
Благодари родителей, внушивших тебе, что мы монстры. Если бы сама пришла к нам раньше, твоя адаптация в новых условиях не была бы столь болезненной.
Разве лучшая ученица Белого дракона не заслужила одной маленькой прогулки?
За столом повисла тишина. Дэйдалос дожевал и проглотил кусочек мяса, сделал глоток вина и сказал:
Выполни ее желание. Я хочу, чтобы сегодня ночью она была полна сил.
Меня замутило от мысли, что сегодня ночью этот гад, лишивший меня девственности, снова будет брать мое тело.
Надеюсь, в этот раз ты задержишься на мне дольше двух мгновений, пробурчала я, тут же прикусив язык.
Служанка, побледнев на глазах, попятилась к двери. Рант и Аарин замерли, поглядывая то на меня, то на Дэйдалоса. Он, ко всеобщему удивлению, не вспылил. Напротив, глотнул еще вина и заверяюще сказал:
Поверь, будешь в слезах кричать, чтобы я перестал.
Внутри меня все сжалось. Лучше бы я молчала. Стараясь сохранять самообладание, я взяла ложку и принялась завтракать, пока не ляпнула еще чего-нибудь лишнего.
Никаких дел за завтраком драконы не обсуждали. Тем лучше для меня. Если бы они заговорили о налогах, я провела бы у них краткий курс по жалкому существованию их народа. От голода и ужаса женщины перестали рожать. Измельчали семьи, в которых больше одного ребенка. Мать Коулагероиня среди наших односельчан. Численность населения области редеет, а триумвирату хоть бы хны.
Разделавшись с кашей, я попила сок и встала из-за стола.
Что мне надеть? спросила у Ранта.
Можешь идти так, осклабился он в безумной улыбке.
Я думала, мы полетаем.
У-у-ух! Хочешь оседлать Белого дракона? Аарин тоже улыбнулся.
Иванна, пусть Сона приготовит для Рони плащ, отдал приказ Дэйдалос, и служанка послушно покинула столовую. Черный дракон встал, вытирая руки салфеткой, и посмотрел на меня. Ты же не станешь фокусничать?
Я похожа на шута? Я изломила бровь.
Он не ответил и двинулся к выходу. Рант и Аарин тоже встали из-за стола. Покидать столовую они не торопились. Подкрались ко мне, поощрительно умиляясь и распуская руки. Облапали меня с головы до ног, осыпая поцелуями и шепча ласковые слова, и только потом отправились вслед за Дэйдалосом.
Я подожду тебя во дворе, сказал мне Рант, посылая воздушный поцелуй уходя.
Не успела я по ним соскучиться, если это вообще возможно, как в столовую пришла Сона. Глаза у нее были красные, воспаленные. Все-таки не спала всю ночь, нервничала. В руках она держала безрукавный плащ с капюшоном.
Извини, что не заглянула к тебе утром, начала Сона, помогая мне одеться и разобраться с завязками. Мне до вечера нужно почистить комнату от копоти. Почему ты меня не слушаешь?
О чем ты?
Следи за своими словами, Рони, настойчиво прошептала она, глядя мне в глаза.
Я догадалась, что Иванна успела рассказать ей о том, как дерзко я вела себя за завтраком.
Они умные и терпеливые. Дэйдалосу пять сотен лет. Рантутри. Ааринуоколо четырех. А тебе? Ты ребенок рядом с ними. Младенец. Не думай, что их четырехлетнее воздержание превратит тебя в богиню в их глазах. Не злоупотребляй. Не переоценивай свои возможности.
Я постараюсь, неопределенно сказала я.
Вот, возьми. Сона взяла несколько твердых фруктов из вазы и положила их в мои карманы. Вдруг проголодаешься. Знаю, что снова поклевала, как птичка, по-доброму улыбнулась она. А теперь идем, выведу тебя из замка.
Вскоре мы вышли под ослепляющее солнце. Вымощенный брусчаткой двор был совершенно пустынным: ни цветов, ни фонтанов, ни скамеек. Только жуткие морки в виде изваяний на сторожевых столбах. Рант лениво переступал босыми ногами по брускам и посвистывал. Настроение у него было хорошим, поэтому я решила брать быка за рога.
Куда мы полетим? спросила я, попрощавшись с Соной.
А куда ты хочешь? Его серые глаза заискрились.
Я навестила бы семью, в которой жила после смерти мамы и папы.
Вантелиену? коварно улыбнулся Рант.
Да. Я исчезла внезапно. Она может волноваться.
Или ты волнуешься за них? Думаешь, мы уже изжарили ее и ее отпрысков на вертеле?
Не слышала, чтобы вы так поступали, честно призналась я.
Рант хмыкнул и сделал несколько неспешных шагов назад. Плавно разведя руки в стороны, он запрокинул голову назад и вмиг лишился своего человеческого облика. Покрывшись чешуей цвета густых сливок с красными переливами, он обратился в гигантского ящера. Его ноги превратились в мощные лапищи с когтями, способными переворошить все дворовое покрытие. Они скребли по брусчатке, звуком вызывая у меня предательский приступ паники. Его руки вытянулись в перепончатые крылья, которые создавали такие порывы ветра, что у меня капюшон слетел с головы. Продолговатая голова и шея обросли острыми рогами, а за его спиной по земле ударил тяжелый хвост.
Сложив крылья, Белый дракон подкрался ко мне и поклонился. Нехотя я протянула руку и пальцами коснулась его морды. Горячий. Точно огненный!
Он приглашающе выставил в сторону одно крыло, и я вскарабкалась на его спину. Удобно усевшись, обеими руками ухватилась за рог и сказала:
Я готова!
Без резких движений оторвавшись от земли, Рант взмахнул крыльями и стал подниматься в небо.
Глава 8. Пленник
Впервые в жизни я летела на высоте сотен саженей над землей. Позавчерашний полет я не брала в расчет, потому что Рант нес меня в своих когтистых лапах. Я видела только несокрушимость огромного драконьего тела и размашистые крылья, заслоняющие солнце и небо. Теперь же подо мной распростерся целый необъятный мирлеса, реки, поля и горы, утопающие в облаках.
Мы пролетели над деревней, дома в которой казались размером с ладонь, а люди и того мельче. Видя приближающегося Белого дракона, они спешили спрятаться в укрытие. Еще два дня назад я была одной из них. А сейчасотщепенец.
Подняв лицо, я закрыла глаза, наслаждаясь встречным ветром и свежим воздухом. Осторожно отпустила Ранта и развела руки в сторону. Я почувствовала себя птицейлегкой и свободной. Мне хотелось растянуть этот полет до самого заката, а потом до рассвета; никогда не приземляться, только лететь, лететь и лететь навстречу солнцу и звездам.
Паря в небесах, я действительно забылась. Сона была права. Как же бесценен этот миг условной воли!
Я вновь посмотрела вниз, лишь когда Рант начал спускаться. Снова ухватилась за его рог и увидела дырявые крыши ветхих домишек родной деревни. Людей, как обычно, на улице не было, за исключением рабочих. Наши постовые дозорные предупреждали о приближении драконов, едва те появлялись на горизонте, и все тут же прятались.
Рант опустился посреди центральной площади, вокруг которой несколькими кольцами были выстроены худые жилища сельчан. Мой дом был в крайнем, но не туда я держала путь.
Я не видела своих соседей, но чувствовала на себе десятки пар испуганных глаз, глядящих в узкие щели чуланов и сараев. Хорошо, что никто из жителей деревни не знал меня. А то сейчас проклинали бы вместе с моими усопшими родителями.
Я спустилась с дракона и, пока оглядывалась, он принял человеческий облик. Поморщившись от запаха грязи и вида нищеты, он с укором спросил:
И тут ты жила?
По-твоему, это жизнь? съязвила я и взяла курс к дому Вантелиены.
Дверь была приоткрыта, и я смело взошла на крыльцо. Но не успела войти внутрь, как дверь со скрипом захлопнулась прямо передо мной.
Уходи, Рони! услышала я жалобную просьбу Вантелиены.
Я понимала ее. У нее дети: маленькие сынишки и дочка, которой она собственноручно сразу после рождения нанесла шрам на щечку, чтобы в будущем она не стала очередной игрушкой правящего триумвирата. Мое появление на пороге ее дома может настроить против нее соседей. Они начнут задавать лишние вопросы, а потом обвинять, что она скрывала в своем доме девственницу, подставляя тем самым всю деревню.
Я лишь хотела сказать, что со мной все хорошо, произнесла я, видя тени сквозь щели дощатой двери.
Я вижу. Уйди, пожалуйста.
Я через плечо посмотрела на Ранта. Он, скрестив руки на груди, стоял спиной ко мне и разглядывал нашу молельню по другую сторону площади.
Передай Коулу, чтобы не вмешивался, попросила я Вантелиену, опуская руку в глубокий карман плаща и вынимая из его недр фрукты. Я счастлива
Я передам, когда он вернется. Тебе лучше уйти прямо сейчас, продолжала она против воли выгонять меня.
Вытащив два спелых плода, я протянула руку, чтобы положить их на старенький табурет у двери, и в этот момент Рант схватил меня за запястье. Я вздрогнула, вмиг вспомнив слова Соны: «Для себя у триумвирата можешь просить все, что пожелаешь. А о друзьях и родных забудь. Попросишь для них, сделаешь им хуже». Посмотрев в его озлобленные потемневшие глаза, выражающие глубокое разочарование мной, я дрожащими губами прошептала:
Пожалуйста Они голодают
Рант выхватил у меня фрукты, отшвырнул их на землю и, выгнувшись, глубоко вздохнул. Его грудь покраснела, словно в ней разгорался огненный шар. Резко подавшись вперед, Рант изверг изо рта огненное пламя и сжег угощение.
Я понимала, что это конец. С улицы исчезли даже рабочие. Только одиноко привязанная к столбику лошадь взбудоражено ржала, реагируя на дракона.
Пламя погасло, оставив пепел, разлетающийся по ветру. Рант перевел взгляд на меня и метнулся к двери.
Нет! вскрикнула я в тот момент, когда он занес кулак, чтобы ворваться в дом.
Рони? голос Коула у меня за спиной эхом отразился в моем сознании.
Я медленно обернулась. Мой дорогой друг стоял в нескольких шагах от нас, уставший и обескураженный. Бегло оглядев мой плащ, он посмотрел на оборачивающегося Ранта, и я успела лишь вскрикнуть:
Беги, Коул!
Он и с места не сдвинулся. Сорвавшись с крыльца, Рант в прыжке обратился в ящера, лапами схватил Коула и взмыл в небо. Бросившись за ним со всех ног, я кричала не своим голосом и глотала горький ком, застрявший в горле. Рант описал несколько кругов над деревней и, грозно рыча, полетел на север, к замку триумвирата.
Остановившись посреди площади, я посмотрела ему вслед и услышала плач Вантелиены.
Что ты наделала, Рони?!
Я верну его, ответила я, не оборачиваясь.
Как?!
Я же сказала, верну! рявкнула я, чувствуя, как во мне разрастается немыслимая ярость.
Вытащив из карманов последние фрукты, я положила их на землю, подбежала к успокаивающейся лошади, погладила ее по морде и отвязала от столбика. Запрыгнув на ее спину, я пустилась вон из деревни.
Обратный путь не был полон впечатлений, как полет. Я неслась к замку, подстегиваемая всепоглощающей ненавистью. Мой другчеловек, спасавший меня, сколько я себя помню, по моей вине попал в плен. Хороша благодарность за все, что он для меня сделал!
Я остановилась лишь один раз, чтобы напоить животное у ручья. Добралась до замка на закате. Ворота были распахнуты. Видимо, морки, завидев меня издали, позаботились о моем беспрепятственном въезде во двор.