Резервуар издал протяжный звук и характерный щелчок, оповещающий, что платформа отсоединилась от основного агрегата и через несколько минут выпустит из своих оков неофита Райтон.
Рафаэль встал в изголовье платформы в ожидании того, что, когда появится девушка, ему нужно будет успокаивать ее, ведь она может уже очнуться в это время внутри резервуара и испугаться. Но ожидания Рафаэля не оправдались. Элизабет была без сознания. Лишь после того, как профессор освободил тело девушки от сдерживающих ее ремней, студентка Райтон, тихо застонав, приоткрыла глаза.
Где я? прошептала Элизабет одними губами, но спустя миг ее лицо начало пылать, стоило только взгляду девушки сфокусироваться на его лице.
Рафаэль не отпускал взгляд Элизабет. Он пристально вглядывался в ее лицо, словно пытался разглядеть те мысли, которые она пытается скрыть, щуря глаза и стыдливо пряча их под веером длинных ресниц.
Господин Рафаэль, разрешите мне слезть? полушепотом попросила девушка и дернулась в его ладонях, которыми он сжимал обнаженные предплечья.
Да, конечно, мисс Райтон, мужчина разжал пальцы, которые, казалось, приклеились к юной шелковистой коже.
Спасибо вам, профессор, прикусывая губу, девушка соскользнула с белой поверхности платформы и, прикрыв открытые участки кожи ног, попятилась к выходу.
Стой, окликнул ее Рафаэль, и девушка замерла на месте. Мисс Райтонон замолк на миг. Элизабет, вы сможете найти самостоятельно дорогу до общежития?
Он пробежался по ней цепким взглядом, отмечая про себя, что на девушке слишком мало одежды. Неужели он готов отпустить ее в таком виде? Нет, он не мог, это был бы сверхглупый поступок юнца, и это порванное платье (он плотно сжал губы), оно совсем не скрывало ее тело.
Вспышка чувства собственника от осознания того, что ее кто-то может увидеть, затмила разум. Зачем он дал ей право выбора? Она еще совсем дитя, и принимать какие-либо решения ей не следует. Да и незачем куколке забивать голову всякой ерундой, теперь она принадлежит графам дос Аньё сам, это только вопрос времени, которого у девчонки нет. В грудной клетке, в районе сердца, которое не билось уже достаточно давно, от подобных мыслей, защемило, и мышцы лица дернулись от напряжения.
Профессор дос Аньёс, заикаясь, произнесла неофит Райтон, вы меня пугаете, господин Рафаэль, она вжалась хрупким телом в резервуар, и на ресницах заблестели слезы.
Не стоит вам меня бояться, мисс Райтон, Рафаэль в несколько шагов приблизился к девушке, и его накрыла волна возбуждения, прокатившаяся под кожей зудящим жжением.
Он скинул с плеч куртку и набросил на плечи Элизабет. Девушка непроизвольно сделала рваный вдох и залилась еще ярче румянцем.
Господин Рафаэль, это лишнее, осипшим голосом прошептала она.
Нет, Элизабет, нет, он склонился к ее волосам и вдохнул запах.
О! Она пахнет восхитительно! Цветочный аромат проникал в его нос, забивая глотку. Дай ему сил, Великий Спириус, устоять перед этой подлинной невинностью и не сорваться туда, где можно погрязнуть в безгрешном токе магической энергии. Еще рано, слишком рано. Девочка должна прийти к ним сама.
«Сама», эхом отдалось в сознании.
Тяжело дыша, Рафаэль, все же отступил от Элизабет, приложив к этому действу всю свою силу воли.
Ступайте, мисс Райтон, и завтра вам лучше не появляться на занятиях, прохрипел он, а девушка уже пулей выскочила в коридор и, не оборачиваясь, побежала по направлению к лифту.
Чертовы Демоны Галеры! со злостью ударив кулаком в стену, прорычал мужчина. Это будет не так легко, как казалось вначале, проговорил самому себе Рафаэль, глядя вслед девушке.
Дождавшись, когда та скроется из поля его зрения, развернувшись на пятках, он покинул медпункт, закрыв за собой дверь.
***
Айермобиль стоял на прежнем месте, и это означало, что Габриэль все еще в бессознательном состоянии. Граф широким шагом пересек двор Академии, вышел за пределы магического купола. Короткое заклинание, и позади мужчины шлейфом осыпалась магическая пыль. Теперь на нем не было защитного заклинания. Он сделал глубокий вдох, как будто глотнул свободы, он практически счастлив. С его плеч будто гора свалилась.
И почему он вдруг решил, что несет ответственность за эту куколку? Она для них просто орудие достижения цели. Точка. Вон из головы все ненужные мысли, а из грудилишние чувства. Профессор рывком открыл дверь и, проведя над землей ладонью, поднял уплотнившиеся слои воздуха на нужную высоту, забрался мобиль.
Великие Маги, брат! Что так долго? послышался из темноты рокочущий голос Габриэля, и граф непроизвольно напрягся, гадая, кто сейчас говорит голосом его брата: сам Габриэль или Демон. За это время можно было утрахать твою студенточку по-полной, он гортанно рассмеялся.
Миг, и Рафаэль схватил брата за горло.
Заткнись, Габ, ты чуть все не испортил, из-за тебя мы чуть не лишились последней возможности выбраться из того дерьма, в которое ты нас посадил, шипящие звуки наполнили салон мобиля.
Хорошо, что есть я, правда, Раф? прохрипел Габриэль. А может, это из-за тебя все?
Ты мудак, Габ, усталость мгновенно навалилась на мужчину, придавливая неподъемной плитой, и Рафаэль, отпустив брата, откинулся на мягкое кресло, прекрати устраивать детский сад для драконьих малюток. У меня нет ни желания, ни сил на твои шуточки.
Какой ты нервный, брат, граф как ни в чем не бывало развалился на сиденье и сверкнул прищуром красных глаз.
Знаешь, Габриэль, профессор вгрызся взглядом в лицо графа, сегодня первый раз, когда я жалею, что ты не уехал на очередную гулянку и не напился в борделе, трахая шлюх до демонов в голове. А теперь, услышав мой ответ, будь добр, не трогай меня.
После короткой тирады Раф закрыл глаза, прерывая зрительный контакт с Габом, погрузился в себя. Он намеренно высказал все это брату. Потому что действительно устал. Устал бояться за Габриэля, когда тот не возвращался после своих ночных попоек утром в замок. Устал от этой жесткой конкуренции с проректором Савианом за место ректора, которое уже в этом году будет принадлежать либо Рафаэлю, либо проректору Савиану. Но больше всего его страшила неизвестность. Что будет, когда заклятие Галеры вступит в силу? Насколько будут масштабны разрушения, Рафаэль даже не мог вообразить, разум отказывался подсовывать профессору подобные видения.
Эй, дрыхля драконья, вставай! голос Габриэля ворвался в голову, и тут же в бок недружелюбно ткнули чем-то острым. Вставай, тебе говорю!
Да пошел ты, отмахнулся профессор. Пока не доехали, вздремнуть хочу.
Граф дос Аньёс, произнес Габриэль механически-деловым голосом, мобиль прибыл до отмеченного на навигаторе места.
Уже? протянул недовольным тоном мужчина, вытягиваясь на сиденье во весь рост, разминая затекшие мышцы.
Давай вытаскивай из мобиля свою задницу, в нетерпении проворчал Габриэль, от твоей унылой профессорской рожи уже подташнивает.
А, я смотрю, ты куда-то свою задницу намылил? Рафаэль изогнул вопросительно бровь.
И не только задницу, друг мой, иронично скривил губы в ухмылке мужчина и красноречиво обвёл свой пах взглядом, давая понять, что еще.
Придурок.
Но стоило только, профессору ступит на землю, как мобиль тут же сорвался с места, оставляя за собой клубы кристаллической полы.
Подонок! закашлявшись, выкрикнул в след уносящемуся в небесную чернь брату, Рафаэль.
***
Упругие струи воды хлестали бугрящуюся стальными мышцами спину графа. Капли потоками прочерчивали неровные дорожки, пробираясь по испещренной шрамами спине вниз. Собираясь на пояснице в одну струю, стекали по копчику и исчезали между двух упругих ягодиц.
Демоны бы побрали, эту чертовку, Рафаэль коснулся пальцами налившегося кровью члена.
Великий Спириус, он слишком далеко зашел. На миг в нем колыхнулись противоречивые чувства, все, что он сейчас делал, казалось неправильным, отвратным. Не то чтобы Раф никогда не ублажал себя нет. Но передергивать ствол и думать о студенткеэто для него было как-то низко, гадко. Но стоило вспомнить ее запах, ее пухлые розовые губки на бледном лице как из груди Рафаэля вырвался рык, а пальцы прошлись от набухшей головки к основанию. Но это движение не вытравило из памяти ее взгляд. Необычное сочетание: обреченность и решительность, а в лучистых глазах тлеет скрытое пламя борьбы. Элизабет такая тоненькая и хрупкая, что хотелось только одногозаключить ее тело в кольцо рук и зацеловать приоткрытые распухшие губы до красноты.
Он закусил нижнюю губу, сжимая зубами мягкую плоть с такой силой, что во рту появился металлический привкус его собственной крови. А порочное возбуждение вылилось в вожделение адской силы. Член болезненно пульсировал, до рези, до остроты. Сжимая в пальцах возбужденный орган, он двигал рукой все быстрее, приближая себя к кульминационному моменту. Взрыв и тело охватила лихорадка. Крупная дрожь сотрясла могучие плечи, и Рафаэлю, чтобы удержаться на ногах, пришлось упереться ладонями в стену.
Опустив взгляд вниз, он увидел, по ступням сползает длинными белыми нитями его семя, стремясь исчезнуть в отверстии слива.
Демоны! выругался мужчина, когда понял, что мысли о куколке даже после столь бурной эякуляции, не выветрились из головы, а наоборот, отравленными жаждой обладания дротиками вгрызались в мошонку, снова пронизывая диким желанием его член.
Удар в стену сотряс, казалось, весь дом.
Великие Маги, какого Демона она въелась в меня?