Георгий Трегуб Ирина ВалеринаВЕРНУТЬ ЭВУ
1
Мой внедорожник, новенький «Форд Раптор», летел по гладкому полотну автобана, которое то и дело вспыхивало полуденным знойным маревом. Жена, сидящая рядом, нажала на кнопку стеклоподъёмника, и салон автомобиля наполнился лёгким гулом. Порыв воздуха подхватил и отбросил тугую русую прядь с её щеки, завертелся между нами, как визгливый радостный щенок, чей хозяин только что переступил порог своей тесной викторианской квартирки, заставленной антиквариатом, фотографиями в дешёвых рамках и пахучими сосновыми шишками, купленными на распродаже в «Уиннерс». В узком пространстве, вбирая в себя резковатый запах свежей обивки, ветер задорно ударил меня по плечу и попытался забраться под подол белого с маками, «чайного» платья Эвы, но она вовремя хлопнула себя по коленям.
Я включил поворотник, и на трёхполосном шоссе вокруг нас мигом образовалось свободное пространство.
Быстро подвинулись, с долей самодовольства обратился я к Эве.
Она энергично кивнула:
Ещё бы! Никто не хочет связываться с мистером Р-р-раптором!
Глаза её сияли. Она в очередной раз попыталась собрать длинные волосы в пучок, но пряди выскальзывали, струились, и Эва, встряхнув головой, подставила лицо солнцу и зажмурилась.
А я вдруг поймал себя на мысли: на такой скорости чужая жизнь запросто может хрустнуть под колесами, будто стекляшка. Любая чужая жизньона как стекло. Только своякак хрусталь, свою ты держишь и крутишь, подставляя свету, только у своей так играют грани, и только на грани так остро чувствуется и красота игры, и смысл, и даже мимолётное удовольствие. И этот момент, в котором ты намеренно рискуешь, наполняет тебя соком жизни именно потому, что может оборваться прямо сейчас.
Обрывая мысль, из динамиков брызнуло жизнерадостное кантри:
Бэби, бэби, без паники!
Доедай свои пряники.
Я костер разведу
и до гор доведу.
Я ж в романтике гуру.
Незамысловатые строки рассмешили нас обоих: мы представили одно и то жеранчера в потёртых штанах и клетчатой рубашке, обхаживающего приезжую красотку.
Прищурившись от удовольствия, я положил ладонь на колено жены, слегка сжал и повёл руку вверх, не отводя глаз от дороги.
Эва, начавшая было какую-то фразу, шутливо шлёпнула меня по ладони:
Ты меня совсем не слушаешь! Вот и верь мужчинам после этого. Вам всем нужно одно, и только для этих нужд ты меня используешь.
Душа моя, на полном серьёзе ответил я, женщина как механизм: если её не использовать, она портится.
Самовлюбленный балбес! Эва рассмеялась и шлёпнула меня по плечу.
Конечно, она не обиделась. Она знала меня как никто другой. Зналачто бы я ни говорил и как бы ни троллил её феминистские порывы, если бы пришлось, я бы пошёл за ней по всем кругам ада.
Сейчас расскажу, почему я на ней женился. Я люблю тачки. Люблю скорость. Не раз бывало: катаюсь с новой девушкой, и стоит мне пару раз возмутиться (ладно, готов признать, что слишком громко и красочно) стилем вождения отдельных водятлов, как мне прилетает: «Ну что ты злишься?». Злюсь? Я в целом человек уравновешенный, но за рулёмитальянец. А итальянцы, как вы знаете, разговаривают руками. Даже за рулём. Даже на скорости сто пятьдесят километров в час.
А тут ехали с Эвой, и подрезал нас какой-то лось педальный. Я со всей силы нажал на гудок и показал ему средний палец, но пожелать радужной диареи во время секса не успел, так как услышал экспрессивное:
Да чтоб тебе на голову мягкий балкон упал!
Ис характерным жестом в сторону лихача.
Через три месяца я сделал ей предложение. Но именно в тот момент подумал: вот она, единственная.
Так вот, я люблю скорость. В такую минуту яединое целое с тяжёлым механическим зверем из стали и пластика. Он едва вписывается между двух жёлтых линий дорожной разметки, и, когда я включаю поворотник, вокруг мигом возникает пустое от машин пространство. Кто-то сбрасывает скорость, кто-то перескакивает на другую полосу. Мои руки и ногиэто продолжение его осей и передач, его зеркалами я вижу дорогу сразу в трёх направлениях, и я слышу его сердце, и чувствую его голод, и знаю, что только скорость может утолить его.
Поговорим о тебе, ладно, милостиво продолжила Эва.
Я откинулся на спинку удобного кресла, расслабил плечи. Вести эту машину было одно удовольствие.
Дэйв вчера усрался от зависти, когда увидел мою новую тачку на парковке.
Милый, ну что за слова, ты же писатель! Эва напустила на себя строгий вид, но в глазах её так и скакали чёртики.
Да ладно? Яменеджер. Причём, позволю себе быть нескромным, топ-менеджер. Писательствоэто хобби, не более того. Сама посуди, имеет ли смысл писать, если публика предпочитает дешёвую литературу? Читают Джо Пински, дерьмовое чтиво. Впрочем, этот автор на удивление гармонично развит. Он сам такое же дерьмо, как и его писанина. Такому балансу можно только позавидовать.
Эва пожала плечами:
Чему тут удивляться? По большому счёту, Джо Пински это наглядный пример того, что популярно. Всё, что прикольно и не напрягает. Люди хотят уютной пустоты, как бы странно это ни звучало.
Мы свернули с шоссе на проселочную дорогу и через несколько минут подъехали к спуску на пляж. Я припарковал машину поближе к лестнице.
Вид с холма открывалсяне насмотреться. Тёмная зелень соснового перелеска переходила в песчаную полосу пляжа, за которым от края до края сверкало на солнце большое озеро. Эва потянулась всем телом и нащупала босыми ступнями туфли. В поездках она любила скинуть обувь. А вот я делал наоборот.
Не выходя из машины, разулся, после чего встал на асфальт, пошевелил большими пальцами ног и пропищал: «Хелло, бэби!». Эва расхохоталась.
От парковки до леса идти было всего-ничего, но она сунула мне в руку узкую ладошку, словно боялась потеряться. Я осторожно сжал прохладные пальцы.
Дорога к озеру пролегала через небольшой сосновый лес. До ведьминского он ещё не дорос, хотя явно пытался: корни деревьев переплетались под землёй и через опавшую хвою, побуревшую от недавних дождей, по-змеиному выступали над её поверхностью. Только тут Эва остановилась и посмотрела на свою обувку.
«Ну-у, если бы я знала, что мы решим провести утро на природе»сказала она и рассмеялась, вытягивая вперед стройную ногу, обутую в туфлю-лодочку на небольшом каблуке. Кто бы сомневался, моя городская девчонка в своём репертуаре. Вообще-то, идея приехать сюда принадлежала Эве, поэтому выбору обуви я удивился. Но виду не подал. И подшучивать над ней не стал, сам не знаю почему.
Так скидывай их, и, вспомнив нашу традиционную шутку, добавил, ты, конечно, та еще шрёдингерова кошка, но выбор здесь очевиден.
Однако Эва упрямо помотала головой. А что, если узлы корней над землёй поранят ноги, да и по камням неудобно и больно ступать Спорить было бесполезноконечно, она спустилась в этих чёртовых лодочках, держась за мою руку и оскальзываясь на каждом шагу.
Тебе всё равно придется их снять, сказал я, как только мы вышли к кромке воды, по суше на тот пляж не пройти, только по воде.
Она скорчила досадливую гримаску и пожала плечами. Глянула на меня, приставив ладонь «козырьком» ко лбусолнце слепило. Глаза так и светились лукавством.
Так, понятно, крепость не сдастся без боя.
Предвосхищая вопрос, ответил твёрдо:
Нет. Пойдёшь сама, ножками Да, именно этими вот, красивыми, и пойдёшь.
Эва притворно огорчилась.
Ладно. Но тогда она завертела головой по сторонам, сначала я схожу туда.
Глянцевый ноготок однозначно указывал на стоящий метрах в ста от нас пляжный ларёк с большущей вывеской «Всё для вашего отдыха».
Куплю себе уродские аквасоки, стану похожей на гномиху, будешь меня такую любить? улыбаясь, проговорила она.
Опять риторические вопросы начались. Я скинул лямку рюкзака и присёл на нагретый солнцем валун.
Душа моя, мне без разницы. Королеву делает походка.
О! Эва вздёрнула нос и расправила плечи. Смотри же, вот идёт королева!
Помахав мне рукой, она выбралась на заасфальтированную дорожку и направилась к ларьку.
Я остался сидеть у воды на горячем камне. Сначала наблюдал за стайкой диких гусей. Они довольно гоготали, то и дело подныривая, вода струилась по пёстрым, отливающим перламутром перьям, и я им даже позавидовалсолнце сегодня пекло немилосердно. Постепенно мысли свернули на накатанную колею: презентация в понедельник, пара встреч с партнёрами, к которым ещё надо подготовиться, причём сегодня вечером. Жалко, время бездарно уходит, пока тут сижу. А ведь каждая минута на счету. Хотел же взять на озеро ноутбук, но Эва воспротивилась. Сегодня, видите ли, воскресенье, которое мы должны провести вместе, потому что последний раз наш совместный выходной был месяцев шесть назад.
Что ж, амбицииэто такая штука Они, как промышленный пылесос, высасывают из тебя всё, не оставляют ни крупицы лишнего, праздного. И вот сначала ты работаешь по вечерам, потом по выходным, приходишь в офис даже в праздники, а послеотказываешься от отпуска, потому что проект горит, и вдруг приятель, честно признающий, что больше восьми часов в день не пашет, уже заклеймён тобой как неудачник. Отец тоже был трудоголиком. Сколько себя помню, никогда не видел его праздным. Завести будильник, отсидеть своё от восьми до пяти, с понедельника по пятницу, повторить на следующей неделе? Это было не про него. Я амбициозен, как и мой отец, но что в этом плохого? Кто-то ради адреналина прыгает с моста, а я работаюмногие скажут, что ради материальных ценностей. Нет, не только. Ещё ради кайфа, который накрывает, когда тебе в очередной раз удаётся раскрутить сложный проект, когда всё работает, как механизм швейцарских часов, когда ты самчасть сложнейшего механизма, и значимая притом часть. А заработанные мною деньги и то, что я могу на них купитьэто материальное подтверждение моего статуса, моей состоятельности, чёрт возьми. Это хорошие дивиденды с моих амбиций. Тот, кто сказал, что деньги не делают нас счастливымипросто олух. Ну и, опять же, у всех у нас бывают моменты, когда жизнь не ладится. Но если жизнь когда-нибудь не заладится у меня, к этому моменту я предпочитаю иметь круглый счёт в банке.
Телефон прогудел, оповещая о полученной эсэмэске. Я глянул на экран. Опять мура какая-то, рекламная акция.
Ничего себе, а ведь уже двадцать минут прошло Не может выбрать, какого цвета обувку купить, что ли? Видимо, в старой лавке аквасоки были представлены как минимум в пятидесяти оттенках розового. Вспомнил было, как долго она выбирает любую вещь, не говоря о том, как любовно перебирает книги в антикварной лавке, но в этот момент плоский камень с прожилками, который я поднял с песка и уже собирался запулить в воду, обжег мне пальцы. Тряхнув рукой, я отбросил голыш на песок и тот, отразив солнечный свет, блеснул ярко-оранжевым.
Нет, ну двадцать минут на покупку резиновых тапокэто перебор.
Я поднялся с камня и зашагал к магазинчику, который, на мой взгляд, больше напоминал старую будку. Поднялся по разбухшим потемневшим ступеням и замер на пороге, разглядывая лавку. Смотреть там было не на что: купальные костюмы на вешалках, ряды с резиновой обувью, рыболовные снасти на полках. В одном из углов сиротливо приткнулся оранжевый каяк с вёслами. Похоже, его оттуда лет пять не доставали.
Ничего, что могло бы задержать женщину так надолго, я там не увидел.
Впрочем, как и Эву.
2
За прилавком человек лет пятидесяти, с длинными неухоженными волосами, с обвисшими щеками бассет-хаунда настраивал старое радио.
Странно, пробормотал он еле слышно, ничего не понимаю Как«здесь»?
И резко повернулся к двери, почувствовав моё присутствие.
Уставился на меня с удивлением. А яна него. Глаза у него косили безбожно: правый съехал к переносице и намертво там застрял, а левый то и дело закатывался вверх, точно его хозяин пытался разглядеть гудящую над головой навозную муху.
Вам чего?
Нормальная реакция. Ну, мне оранжевый каяк, полкило заверните, будьте добры.
Я не сразу ответил. Пытался вспомнить, есть ли здесь другие лавкиможет, Эва, купив обувь, пошла куда-нибудь за мороженым? Но нет, в голову ничего не приходило.
Сюда моя жена зашла минут двадцать назад. Не сводя глаз с Будочника, я наконец шагнул внутрь. Молодая, русые волосы, одета в яркое платье.
Будочник приподнял брови. Правый глаз плавно двинулся к середине, но теперь уже левый покатился к переносице.
А-а Да-да, помню. У вас красивая жена.
Я медленно кивнул. Красивая, да только это не его дело.
Она ушла?
Он почесал бровь.
Ну Купила обувку, спросила дорогу на дальний пляж и ушла через луг.
Я оторопело уставился на него. Мысли вдруг начали рассыпаться как крупа из разорванного пакета. Я в этих местах ещё мальчишкой с отцом рыбачил: тут вокруг один лес, и скалы нависают над прозрачной водой.
Через какой ещё, к чёрту, луг? Откуда здесь луг взялся?
Будочник ткнул пальцем в окно:
Да всегда тут был, сколько я здесь работаю. Вон, полюбуйтесь, все пляжники через него ходят. Сказала, что вы будете ждать её там.
Я потёр лоб. Как Эве могло прийти в голову отправиться на дальний пляж без меня, зная, что я жду её здесь?
Но вас не было. Будочник выглядел таким же озадаченным, как и я. Зрачки его глаз наконец-то заняли положенные природой места, и он вглядывался в моё лицо с пытливостью археолога, по одной кости пытающегося воссоздать в своём воображении целого динозавра. Она вышла на веранду, огляделась, сказала, что вас нигде нет, и спросила, как пройти на дальний пляж.
Ну, и как меня можно было не увидеть, когда я, стоя на крыльце, отлично вижу валун, на котором недавно сидел? Ушла чёрт знает на какой пляж, даже не позвонив? Обижаться сегодня ей было определённо не на что. Что за дурацкие приколы?
Я набрал её номер, в ожидании ответа разглядывая рыжеющий от выжженной травы луг и удивляясь, почему никогда не видел его раньше. Единственное объяснение, которое пришло мне в голову: кто-то всё-таки выбил разрешение на вырубку деревьев в охранной зоне. Что ж, бизнес есть бизнес.
Длинные гудки тянулись один за другим. Чувствуя, как нарастает злость, старался дышать медленно и глубоко и ждал: вот сейчас, секунда, и Эва ответит, я должен сдерживаться, пусть мой голос звучит спокойно и дружелюбно.
Но она не ответила.
Не раздумывая больше, я перескочил через перекошенные ступеньки и быстрым шагом пошёл к лугу, а потом и побежалпрямиком через густую траву, не обращая внимания на жёсткие стебли, больно царапавшие ноги. Пересушенный, побуревший от жара ковыль доходил мне до бедра, но когда я выбрался на ветвящуюся через луг тропу, бежать стало легче. В воздухе отчётливо пахло шашлычным дымомна дальнем пляже народ времени даром не терял. Запах был настолько сильным, что я закашлялся и перешёл на шаг. Низко над горизонтом уже клубились брюхатые дождём тучи, но солнце жарило так яро, что вполне могло подпалить пару-тройку гектаров леса.
Пару раз на ходу я ещё вызывал Эвуно теперь даже автоответчик молчал. Я уже всерьёз злилсяхотя и понимал, что такое поведение нетипично для неё и что ему наверняка есть разумное объяснение. Но лучше бы мне побыстрее её найти. Не нравилась мне вся эта история, а своей интуиции я привык доверять.
К тому моменту, когда на тропу в нескольких метрах передо мной из высокого сухостоя выскочил здоровущий ротвейлер, я уже изрядно себя накрутил. Пес оскалил желтоватые клыки и зарычал, но я только ускорился и, сжав кулаки, рванул прямо на него. Злость кипела во мне, искала выхода. Если бы он хотя бы дёрнулся в мою сторону, я бы его придушил. Но ротвейлер, трусливо взвизгнув, отскочил туда, откуда и объявилсяв этот адов пережжённый ковыль, от которого исходили жар и сушь.
Керби, ко мне! разнеслось над лугом, и сухотравье пошло волнами от рассекавшего его мощного собачьего тела.
Уроды, как можно такую зверюгу без контроля отпускать? Ладно, я, а шёл бы ребёнок?
Или Эва?
До пляжа я добежал через несколько минут. Там было не так уж много народу. Пляж представлял собой узкую полосу песка длиной метров сто, окружённую грядой из небольших валунов. Дальше начиналась трава, на которой паслись дикие гуси. На возвышавшийся неподалёку от лужайки «отпугиватель птиц» гуси не реагировалипроходили мимо с важным видом, выгибали шеи и трясли гузками.
Несколько детей плескались на мелководье. Взрослыекто загорал, кто жарил мясо на углях в специально отведённом месте, кто выкладывал еду в контейнерах на дощатые столы, накрытые яркими клеенчатыми скатертями. Я обошёл всех. Никто не видел Эву. Я показывал её фотографию в мобильнике, просил всмотреться, вспомнить, вдруг просто не обратили внимания, но они лишь мило улыбались, разводили руками и сожалели, что не могут помочь. Теперь я уже нервничал не на шутку. И что теперь, куда кинуться?
Покрутившись, поймал слабый сигнал, но через пару секунд телефон проскрипел, что абонент не в зоне действия сети, после чего ушёл на перезагрузку.