Это необычно, наконец выдаёт она. Очень необычно. И сложно вот так с ходу утрясти в голове.
Ты мне не веришь? произношу как можно более ровно. Считаешь меня теперь сумасшедшей?
Наверное с минуту Нина молчит, явно подбирая слова.
Врать не буду. Мне сложно в это поверить. Но я не отвергаю возможность таких вещей. В мире порой много чего странного происходит, чему научных объяснений не найти. Я тебе не говорила, но у меня прапрадед был мольфаром, и о нём такие рассказы в нашем роду передаются, что впору сказки писать. Да и у Сашки покойная бабка непростая была. Её в наших краях за ведьму и знахарку почитали. Это она уже на старости немного умом двинулась, когда дочка померла. Сашку потому и забрали соцслужбы, ты же знаешь. Поэтому нет, сумасшедшей я тебя не считаю. Я помню, как ты упрямо доказывала Коле, что скважину нужно бить за домом в саду, а не во дворе, хмыкает она. А он тебя не послушался.
За домом глубина была бы вполовину меньше, ворчу я, вспомнив тот наш спор с Николаем. И не пришлось бы к воде через камень пробиваться.
Вот тут я тебе верю. Но порой мужчине нужно дать время прийти к правильному решению самому, подмигивает мне моя самая лучшая на свете приёмная мама. А что касается твоих снов она задумчиво хмурится. Знаешь, я много думала о том, как ты могла попасть на место той аварии. И слишком много странного было во всём этом. Ты словно ниоткуда там появилась. Никто тебя не помнит, никто не видел, не заметил. И твоя одежда
А что с ней не так? Я уже не помню в чём была тогда. Первые дни после аварии в моей памяти вообще очень смутно сохранились, признаюсь, напряжённо смотря на Нину.
Ты была в рубашке, штанах и жакете. И они не выглядели, как современная одежда. Я ещё подумала, что ты какую-то роль где-то играла. Даже твоё бельё отличалось от всего, что мне доводилось видеть. Я сохранила это где-то в сундуке для тебя. И волосы обрезаны неровно, словно одним махом отхватили косу. Я потом красиво подровняла
Он отрезал мою косу своим кинжалом, похолодев, шепчу я.
Кто? настораживается мама.
Мужчина из моего сна. Тот, что поймал меня. Он сказал, что это ему пригодится. И отрезал мою косу. Она длинная была, я под воротник прятала, потому что кепка не держала выдавливаю дрожащим голосом, как сейчас чувствуя прикосновение холодной стали к затылку.
Боже, неужели все мои сныправда? Неужели тот жуткий мужчина где-то существует на самом деле? Неужели всю мою настоящую семью действительно убили?
Сейчас, как никогда, мне хочется поверить, что всё это лишь игра моего подсознания.
Кто же я такая? Откуда взялась на самом деле? хриплю, зажмурившись.
Я не знаю, кем ты была и откуда пришла, Ася. Но я знаю, кем ты стала для нас. Дочерью. Родной и любимой, прижимает меня к себе Нина. Возможно, ты вспомнишь своё прошлое. Возможно, даже вернёшь себе свой прежний дом. Но мы всё равно останемся твоей семьёй, а наш дом твоим. Помни об этом, милая.
Глава 3
Ты собираешься к реке спускаться? окликает меня Даня, подъезжая ближе.
Да, мне нужно посмотреть, в каком состоянии мост, киваю, не оборачиваясь. Его слишком пристальные взгляды сегодня уже успели меня основательно поднапрячь.
Всю дорогу пытался со мной разговоры разговаривать при малейшей возможности. В упор не замечая моего нежелания идти на контакт. Зачем Николай послал со мной именно этого человека? Почему не Мишку, например? Или дядю Руслана?
Вот и сейчас Даня опять на меня смотрит. Изучает. Словно ищет что-то. Так пристально, что я невольно всё же бросаю на молодого мужчину взгляд искоса.
Его можно назвать красивым. Русоволосый. Правильные, хоть и немного резковатые, черты лица. Голубые глаза. Высокий, широкоплечий, крепкий, накачанный, я бы даже сказала. И в седле он смотрится органично, не в пример многим. Словно с детства привык ездить верхом.
Но что-то неустанно царапает меня в его внешности, в повадках. Но больше всего в том навязчивом внимании, которое он мне уделяет.
Притом уделяет с того самого дня, как появился у папы на ферме. Сколько раз я замечала, как Даня открыто наблюдает за мной. Слышала даже, как расспрашивает обо мне. И каждый раз, когда наши взгляды встречались, что-то тревожно сжималось у меня в груди, и возникало смутное чувство узнавания. Не знаю почему.
Возможно, я просто излишне накручиваю себя.
Возможно, мои сны сделали из меня настолько параноика, что даже обычное мужское внимание мною воспринимается, как угроза. Вот я и ищу скрытые смыслы там, где их нет.
Возможно, я просто не в себе.
Николай вот доверяет ему, как оказалось. Иначе не послал бы со мной. А я привыкла считать, что мой приёмный отец неплохо разбирается в людях.
Даня в ответ на мой напряжённый взгляд обаятельно улыбается. Потом кивает на реку.
Вода ещё не спала. За ремонт браться рано, заявляет авторитетно, с умным видом обозревая открывшийся нам свысока вид.
С отвесного холма, на котором мы остановились, действительно отлично видно и мост, и заливающие его стремительно несущиеся водные потоки.
Возможно, но определить, что нужно будет сделать, я могу уже сейчас, буркаю с толикой раздражения. Что и собираюсь сделать. А Николай уже сам решит, когда и что начинать.
И уже тяну поводья, чтобы повернуть свою Незабудку к находящейся в стороне грунтовой дороге, спускающейся к переправе, но меня останавливает новый неожиданный вопрос-утверждение.
Я тебе неприятен, Ася? снова поворачивается ко мне мой спутник.
Нет. С чего ты взял? хмыкаю нервно.
Голубые глаза хищно сужаются. А я внезапно понимаю, что обратился он ко мне на незнакомом языке. Точнее откуда-то знакомом мне но я не помню откуда
На каком языке ты только что говорил? выдавливаю, впиваясь в него ошарашенным взглядом.
Я слышал, что ты ничего не помнишь. Но, признаться, не верил. Думал, играешь, склоняет Даня голову набок.
В душе всё обмирает. Он снова говорит на этом странном языке. И я его понимаю.
Чего не помню? срывается мой голос на крик.
Того, что было до аварии, усмехается Даня.
Только Даня ли?
В его облике что-то неуловимо меняется. Черты заострятся. Тонкие губы изгибаются в зверином оскале. Обнажая клыки. И я слышу утробное звериное рычание.
Визг застревает в горле колючим комком.
Это не сон. Бежать. Бежать. Бежать
Монстр клацает зубами, насмехаясь, пугая Ударив пятками бока Незабудки, я пытаюсь пустить её в галоп. Но она, испуганная близким присутствием хищника, внезапно взвивается на дыбы, бросаясь в сторону. К обрыву.
Всё случается так быстро, что я едва успеваю осознать происходящее. Оно стоп-кадрами проносится передо мной. Край обрыва осыпается под нами Моя лошадь срывается вниз с испуганным ржанием, беспорядочно молотя ногами, всё больше заваливаясь назад и я вместе с ней мелькает понимание, что мне не выжить слишком высоко и камни и Незабудка упадёт сверху. Но я не хочу умирать Не хочу! Я должна жить! Это последние слова, которые мне сказала мама Моя мама
Взгляд родных лазурных глаз вспышкой врывается в мою память, и одновременно с этим грудь огнём обжигает в том месте, где болтается на цепочке массивный перстень. Время будто застывает. Словно в замедленной съёмке я вижу, как неотвратимо удаляется от меня край обрыва вижу корни деревьев ветки и на чистых инстинктах всем существом тянусь к земле, к пульсирующей в ней силе, гулкой и монотонной. И она отзывается. Почва в буквальном смысле устремляется навстречу, тормозя наше падение. Меня оплетают невесть откуда взявшиеся узловатые корни, выдёргивая из седла, утаскивая в сторону. По ушам бьёт пронзительное ржание Незабудки, но в поднявшейся туче грязи и пыли, ослеплённая страхом я просто не вижу, что с ней.
Больно приложившись бедром о какой-то камень, цепляюсь руками за первый попавшийся куст, растущий на склоне, неожиданно ставшем слишком пологим. И тем самым наконец останавливаю своё падение. Чтобы уже просто съехать вниз на пятой точке, наплевав на её целостность. И, прихрамывая, устремляюсь к пытающейся подняться Незабудке.
Вроде цела бедняжка.
Давай, моя хорошая. Нам надо срочно делать отсюда ноги, помогаю я испуганной лошади встать. Глажу и обнимаю за шею, успокаивая. И оглядываюсь на вершину склона, пытаясь рассмотреть, куда подевался монстр, явившийся за мной.
Данилу нигде не видно. Но я не настолько наивна, чтобы поверить, будто он оставит меня в покое.
Я замечаю его, когда уже ставлю ногу в стремя. Оборотень прыгает вниз и по-звериному ловко принимается спускаться по склону. Приближаясь.
Чёрт. Он близко. Очень близко.
Едва не скуля от ужаса, вскакиваю в седло и сразу же пускаю бедную Незабудку в галоп, направляя к дороге. Понимаю, что ей тяжело и плохо. Но нам обеим не поздоровится, если это чудовище нас настигнет.
Позади раздаётся яростный звериный рык и волчий вой, подстёгивая меня и вгоняя в панику мою лошадку. Она тоже хочет жить. Но тем быстрее бежать будет. А мне главное удержаться.
На склон мы вылетаем в мгновение ока. Безумно хочется повернуть к ферме, но я давлю это желание на корню, направляя Незабудку в другую сторону.
Домой нельзя. Беду приведу за собой. Может, это и не самое умное решение, но Одну мою семью уже вырезали монстры. Больше я такого не допущу.
Он за мной пришёл. За мной, а не за ними.
Оторвусь, тогда и подумаю, что делать.
Глава 4
Что оторваться не получится, я понимаю очень скоро. Несясь во весь опор по дороге, тянущейся вдоль опушки леса, не выдерживаю и оглядываюсь назад. И с ужасом вижу, что за нами огромными прыжками гонится громадный жуткий зверь. Волк. Оборотень. Данила, или кто он там на самом деле.
И расстояние между нами неумолимо сокращается.
Давай же, милая, давай, подгоняю я Незабудку.
К горлу снова подкатывает удушающий ком, паника кроет сознание мутной пеленой, но я изо всех сил стараюсь держать себя в руках. Чтобы выжить. Снова.
Вылетев на небольшой холм, впереди замечаю ветку, низко нависшую над дорогой. Недавним ураганом видимо сломало, раньше её тут не было. Прижимаюсь к лошадиной холке, избегая удара. Сворачивать некогда и некуда. Но как назло, цепляюсь плечом за какой-то сучок, и от резкого толчка, чуть не вылетаю из седла. А впереди ещё такие же ветви.
Чёрт. И в сторону не уйдёшь, там канавы.
Зато волку прыгнуть будет сложнее Наверное.
Шипя от боли, бросаю взгляд через плечо.
Он совсем близко. Заходит справа.
Догонит ведь. Точно догонит.
Словно этого мало впереди из-под куста вспархивает какая-то птица. Прямо перед Незабудкой. И без того пуганая лошадь, пронзительно заржав, дёргается в другую сторону, полностью прекращая реагировать на поводья. А меня буквально выбрасывает из седла очередной веткой, попавшейся на нашем пути.
Не знаю, каким чудом я на этот раз не сломала себе шею. Влетев в густые ежевичные заросли, и ободрав до крови всё, что только можно, на адреналиновом запале пытаюсь сразу же подняться, бежать но колючие ветки цепляются за одежду, волосы, кожу Это ловушка.
И тут мой взгляд находит моего преследователя. Волчара заметив моё падение, притормозил и теперь неспешно, так уверенно и неотвратимо идёт ко мне, скалясь. Будто смеётся надо мной и моими жалкими попытками спастись. Издевается, мразь.
Тяжело дыша, неотрывно наблюдаю за монстром. А сама лихорадочно пытаюсь найти выход, прокручивая в мыслях даже самые бредовые варианты. Там у реки ведь получилось. Я понятия не имею, как это произошло, но Земля послушалась меня и растения, которые в ней растут. Может, и сейчас послушаются.
Всем своим существом тянусь к земле, всей душой взываю, на чистых инстинктах, на одной лишь вере и безумном желании жить. Я умоляю о помощи, прошу поддержки у своей родной стихии. Кожу на груди снова обжигает перстень. И земля отзывается, гулкой песнью вибрируя подо мной. Заросли ежевики начинают шевелиться вокруг, расплетаясь и давая мне свободу. Ещё чуть-чуть, и можно будет выбраться.
Но всё это замечает оборотень. И, зарычав, мгновенно прыгает.
Взвизгнув, вскидываю руки в неосознанной попытке защититься. И внезапно вслед за ними в воздух взвиваются плетями колючие стебли ежевики. На лету оплетая и сбивая волка в сторону. Не позволяя ему до меня добраться.
Рухнув в паре метров от меня, он извивается всем телом, пытаясь выбраться из зарослей, рыча и яростно щёлкая клыкастой пастью, кромсая стебли острыми, как клинки, когтями.
Пару драгоценных секунд я теряю, в ошеломлении таращась на своего преследователя в колючей ловушке, на клочья шерсти, летящие во все стороны. Но, мгновенно очнувшись, хватаюсь за нависшую надо мною узловатую ветвь громадного дуба и поднимаюсь на ноги, почти не чувствуя новых глубоких царапин от острых шипов ежевики. Перешагнув послушно поникшие стебли, бегом бросаюсь в лес.
Зверь, обдирая бока, рвётся за мной. И вырвется ведь. Это лишь вопрос времени.
Отчаяние захлёстывает с головой. Мне не уйти.
Но сдаться умереть Ни за что!
Чувствуя, как горят лёгкие и стучит набатом в висках, я несусь лесом так быстро, как только могу. Словно крылья за спиной выросли. Оглядываться назад себе не позволяю. И пару минут мне даже кажется, будто я оторвалась, будто он там застрял В памяти внезапно возникает смутная картинка, как гибкие, словно змеи, корни затягивают в землю чьё-то тело, погребая заживо. Это воспоминание из моей прошлой, забытой жизни. И я откуда-то знаю, что тоже могла бы так сделать. Но не сообразила.
Небо, кем же я была?
Яростное рычание позади меня сменяется не менее яростным воем. Вырвался.
Это конец. В моих силах лишь отстрочить его. Убежать от громадного оборотня на пересечённой местности нет никаких шансов. И сил становится всё меньше. Израненное тело болит нещадно.
Может на дерево забраться? В зверином обличии он за мной не полезет, будет вынужден обернуться обратно человеком. А у меня появится время
Додумать эту мысль я не успеваю.
Прямо передо мной, буквально в воздухе внезапно вспыхивает искра, сам воздух идёт тёмной рябью, чернея прямо на глазах. И из этой тьмы мне навстречу шагает высокая тёмная фигура. Знакомая до боли.
Это он. Тот самый мужчина из моих снов.
Он обещал прийти за мной. И пришёл.
Только для чего? Чтобы убить?
В ужасе я пытаюсь затормозить. Падаю, проезжая ещё пару метров на пятой точке по гладкому мху, останавливаясь буквально у его ног. И, неуклюже перебирая всеми конечностями, ползу назад. И всё время неотрывно смотрю на это лицо. Скуластое, смуглое, будто высеченное из камня. Слишком жёсткое и суровое. И глаза эти чёрные провалы пылающей яростной тьмы. Они словно душу мою воруют.
Где-то позади слышится треск и рычание. Брюнет вскидывает голову. Оскаливается хищно. Ведёт широкими плечами его силуэт будто плывёт, искажаясь. Миг, и вместо огромного мужчины я вижу громадного чёрного волка. Гораздо крупнее Данилы. В воздухе вибрирует низкое злое рычание. Мягко переступая мощными лапами, он надвигается на меня. Нависая и отсекая все пути к бегству.
Моя рука поскальзывается на прелой листве. Чуть ли не скуля от животного страха, я заваливаюсь на спину. Зажмурившись, уже не сдерживаю рыданий. Понимая, что выбраться из этой ловушки не удастся. От этого монстра мне не сбежать.
И далеко не сразу понимаю, что оборотень надо мной куда-то исчез. В чувство приводит оглушительное рычание позади, треск, топот, хруст, скулёж
Резко распахнув глаза, я переворачиваюсь на живот, отыскивая глазами источник шума. И в полном ошеломлении вижу, что два монстра, явившихся по мою душу, сцепились не на жизнь, а на смерть. Хотя очень быстро понимаю, что против чёрного тот, который Данила, всё равно, что щенок беспомощный.
Чтобы расправиться со своим противником незнакомцу из моих кошмаров хватает, кажется, нескольких секунд. Я едва успеваю за это время подняться на четвереньки и встать на дрожащие подгибающиеся ноги.
Отбросив изломанное тело серого оборотня, чёрный поворачивает лобастую голову ко мне.
Жуткая оскаленная и окровавленная пасть, полная смертельно опасных клыков, будто приговор мне выносит.
Не хочу умирать. Пусть это будет очередной кошмар. Пусть я сейчас очнусь дома. Я хочу домой. Я хочу жить. Так сильно хочу, что дышать больно, и в груди горит. Мотая головой, пячусь шаг за шагом, боясь отвернуться и выпустить из виду своего нового преследователя. Ещё более опасного.