Алман ещё раз поблагодарил комиссара и быстрым шагом вышел из кабинета. Не время прохлаждаться. Нужно выбить из этого утырка Докуро, кто так обошёлся с Гезалом. Майор двинулся к допросной, несколько раз сжал и разжал кулаки. После досчитал до десяти, стараясь дышать медленно. Если он не успокоится, то сломает что-нибудь этому директору, и ещё хорошо, если это будет не шея.
Первый на очереди Докуро. Алман зашёл в допросную и увидел, что альфа сидит за столом, выпрямив спину. Он с нахальной улыбкой посмотрел на вошедшего. Алман подумал, что тот надеется на отмазку богатых клиентов. Богатые альфы не захотят, чтобы бывший директор приюта заговорил, и попытаются вызволить его или убить. Нет человека- нет проблем.
Алман оглядел комнату в четыре квадратных метра. Всёот пола до потолка, включая стол и стулья, было кислотно-фиолетового цвета. Такой оттенок раздражал глаза и навевал панику, если долго находиться в помещении. Майор ухмыльнулся. Докуро сидит тут с самого утра, пристёгнутый наручниками к железному столу. Он хорохорится, но видно, что глаза уже начали слезиться.
Ну, здороваться не буду. Давайте сразу перейдём к делу. Назовите имена клиентов борделя? А ещё мне интересно, кто мальчика Гезала покалечил? ледяным голосом спросил майор.
***
Докуро усмехнулся и хотел ответить: «Ты», но вовремя одёрнул себя. Майор оказался копией Гагдена Ахора. Арзан подумал, ещё там, в приюте, что это он и есть. Всё происходящее казалось розыгрышем. Поэтому он и крикнул: «Что происходит?!» Докуро был зол на Ахора. Ещё вчера порвал омежку в клочья своей большой дубинкой, а теперь пришёл с мнимой полицией. Но, когда майор резким ледяным тоном стал перечислять статьи полицейского кодекса, стало не до шуток. Арзан понял, что всё это не глупый розыгрыш. Тут же вспомнился случай. Он разговаривал с Гагденом в своём кабинете, тот просил, чтобы у него всегда спрашивали код при входе. Арзан тогда удивился, а Гагден пояснил, что у него есть брат-близнец. Он работает в полицейском департаменте области и живёт там же. Клиент поведал историю своей семьи вкратце, все знали о ней, но Докуро только недавно приехал работать в город. Разговор состоялся так давно, что он и позабыл о нём.
Вот и сейчас была такая же невольная реакция, что перед ним Гагден, но Арзан вовремя опомнился. Он проморгался, не торопясь отвечать. Проклятущие стены, окрашенные в раздражающий цвет, давили на психику и раздражали глаза до режущей боли. К тому же помещение было ужасающе маленьким с двумя стульями и маленьким столом. Причём его стул оказался без спинки и с крошечным сиденьем, на нём уместилась едва ли половинка задницы. Таким образом, края железного орудия пыток впивались в кожу даже через брюки. Встать не давали руки, прикованные к столешнице и ноги пристёгнутые к ножкам пыточного табурета.
Мы долго будем молчать! рявкнул майор, стукнув кулаком по столу. Не скажешь, я тебя в камеру с «дятлами» запру, чтобы они твою дырку в клочья разорвали!
Докуро ухмыльнулся, стараясь унять раздражение в глазах морганием. Он уже начинал видеть майора сквозь туман из-за слезящихся глаз.
Послушай, майор, ты даже не представился, а уже кричишь, весело произнёс Докуро.
Майор Алман Ахора, начальник следственного отдела убийств и тяжких телесных преступлений. И на «ты» мы не переходили, раздражённым тоном представился Алман.
Тебе что, Ахора, безродного омежку жалко? От него даже родители отказались. Бросили в роддоме как ненужную куклу. Мне, например, его не жаль. Мне о себе надо подумать. Если я сейчас рот раскрою, убьют прямо в камере, даже вы не успеете спасти. А так, дадут мне срок, буду сидеть в тепле. Опять же трёхразовое питание, прогулки на свежем воздухе каждый день, планшет с книгами.
Значит, ты не отрицаешь своей вины? Подтверждаешь, что организатор незаконного борделя? спросил Алман уже более спокойно, приподняв одну бровь.
Торговал омегами, да, не отрицаю. Помогали мне брат мой Амимий и два воспитателя. Только вот ничего не организовывал. Я уже говорил, чья это инициатива , ймир его праху. Теперь можете меня бить, но я больше ни словом не обмолвлюсь. Я жить хочу, буркнул Арзан, прикрывая глаза, разговор ему надоел.
***
Алман пробовал договориться, сказал, что скостят срок, потом посулил отправить Докуро в колонию «Чёрный остров», откуда сбежать невозможно. По сути, это остров в океане, где стояли лачуги. Заключённых чипировали, чтобы не уплыли на плоте или чём-то подобном. Потом привозили на остров и оставляли там. Продукты и питьё раз в неделю скидывали с вертолёта. На острове находились особо опасные заключённые.
Там не будет планшета с книгами. Зато свежего воздуха хоть отбавляй. Не будет посещений родных и мужа омеги. Зато самые сильные альфы прогнули под себя остальных и трахают за неимением омег. Я могу поспособствовать, чтобы ты попал туда. Но если расскажешь всё, может и срок скостят за помощь следствию, увещевал майор.
Дурака нашёл. Ничего не собираясь больше говорить. И никто не скажет. Остров так остров. Какая-никакая, а жизнь, Докуро даже глаза не открыл.
Алман встал со стула и вышел. Приказал охране увести подследственного в камеру и привести Амимия. Но Докуро оказался прав, ни угрозы, ни обещания поблажек, не помогали. Амимий и остальные признавались в своих грехах, раз уж попались с поличным. Клиентов альф никто не выдал.
После допросов, нервный и злой Алман зашёл в свой отдел. Все альфы, сидящие за рабочими столами, глянули вопросительно.
Что там, мой майор, развязали языки нелюди? спросил лейтенант Брамана.
Молчат. Своё признают, а на других указывать не хотят. Кстати, мальчик выжил, скоро поправится. Надеюсь, хоть он своего насильника скрывать не станет. Потом через этого гада выйдем на остальных. Док обещал позвонить, как малыш очнётся. Я попросил у палаты охрану из синих птиц. Боюсь, что преступник захочет убить омегу, грустно поведал Алман, усаживаясь в свободное кресло.
Жаль, что в прошлом веке пытки отменили, произнёс Такано.
Пытки не всегда эффективны. Можно наговорить чего и не было, лишь бы тебя больше не трогали. Но вы правы, капитан, я бы их сам сейчас замучил до полусмерти. Но нельзя, закон запрещает. А вот пойти отдохнуть разрешено. Поздно уже, расходитесь по домам Всем благодарность за службу, устало произнёс Алман.
Там новости идут, надо глянуть, лейтенант Брамана включил панель, висевшую на стене.
Как нам стало известно из достоверных источников, именно здесь, за этим забором, насиловали несчастных сирот. Директор колледжа Арзан Докуро с сообщниками организовали бордель, заставив несчастных бесправных омежек торговать своим телом. Мы надеемся, что полиция найдёт всех, кто причастен к этому мерзкому и скандальному делу, вещал омега с длинными волосами и ярким макияжем, стоя у калитки приюта.
Журналюги нарисовались. Кто только доложил этим акулам. Ладно уходим, остальное завтра, скрежетнул зубами Алман.
Хорошо, теперь точно дело не замнут, заметил Такано, вставая из-за стола.
Алман зашёл в кабинет, чтобы забрать личный планшет и увидел, что ему прислали доступ к регистрации союза. Он переслал код Бриену и набрал номер того, кто дежурил у палаты Мариеля. Следовало предупредить, что активизировались журналисты. Ушлые корреспонденты и газетчики могут пробраться к парню.
Омегу нужно убить
Гагден сидел в кабинете офиса и нервничал. Ещё утром он узнал, что в приюте был обыск и задержание всех, кто причастен к организации борделя. Ни один омега не видел его лица, но вот последний умудрился снять маску. Нужно что-то с Мариелем делать. Убивать он его не собирался, но вот заточить в подвале недавно построенного домика в глухом лесу можно. Гагден не понимал, с чего вдруг такие порывы. Хлопнул бы пацана и забыл о нём. Нет же, парень настолько понравился, что хотелось его ещё и ещё. Мучить, трахать, мучить и так по кругу. Он бы приносил омежке есть и пить. Купал бы перед каждым сексом, а потом безжалостно сминал его тело в руках. Мариель жил бы в домике долго, но к сожалению, несчастливо, ибо Гагден не давал бы ему умереть от побоев и разрывов, постоянно залечивая раны.
У Гагдена был одноклассник, который , как и брат, пошёл в полицию. Только в отличие от Алмана, тот остался служить в родном городе. Он и сообщил об обыске в приюте. Тон должен некую сумму, для Гагдена пустяковую, но для рядового полицейского практически неподъёмную. Тон никогда не блистал особым умом и сообразительностью, поэтому прозябал вечным дежурным в вестибюле их маленького полицейского участка, но всё равно он знал многое. Дав денег на операцию больного сына, Гагден сказал, что тот может деньги не отдавать. Взамен нужно делиться информацией, если таковая потребуется. И вот секретарь докладывает, что к нему пришли из полиции.
Тон вошёл быстрым шагом, бесцеремонно плюхнулся в кресло и только потом поздоровался. Вид у него, как всегда, был небрежный, взлохмаченные русые волосы, мятая одежда.
Ну, рассказывай, что там происходит? Ты узнал, что с парнем? нетерпеливо произнёс Гагден, упираясь ладонями в столешницу и подаваясь вперёд.
Дело резонансное. Комиссар областного департамента звонил нашему начальству. Распекал так, что слышали все, кто был на совещании. Омеги дали показания, но они не видели лиц альф. Комиссар приказал искать их любым путём. А ещё попросили направить полицейского в клинику для охраны омеги. Какой-то Гезал себе вены ночью вскрыл. Я ходил в больницу, интересовался сироткой. Парень выжил, но находится без сознания, а нашего полицейского заменил человек из подразделения «Синие птицы». Гезал лежит в отделении для омег в пятом боксе. Наш одноклассник омега Срелайс его лечащий доктор.
Ого! Они к нему спецов приставили?! удивился Гагден.
Идёт слух, что об этом попросил твой брат. Кстати, зачем тебе этот омега? Ты женишься скоро, улыбнулся Тон, почесав кончик пухлого носа.
Не мне нужен, а партнёру по бизнесу. Представь, этот парень оказался его парой. Он хотел ходатайствовать о свадьбе, ведь омеге исполнилось девятнадцать. Но тут неожиданно приют расформировали. Он узнал, куда увезли его омегу, и обратился ко мне за помощью. Видишь, как всё вышло, не успели мы парня спасти, грустным тоном поведал Гагден.
Ни один мускул не дрогнул на лице. Он врал правдоподобно. Где надо, даже слезу выдавить мог. Вот и сейчас всхлипнул, будто ему жаль своего партнёра и бедного омегу.
Да уж, не позавидуешь. Теперь никто не захочет его. Я бы не женился на шлюхе, даже если тот не по своей воле этим занимался. Омегу сейчас охраняют словно сейф с золотом. Передай партнёру, что без разрешения твоего брата, он и на пару метров к нему не подойдёт. Ищут насильника, наш шеф весь город на уши поднял, нахмурился Тон.
Ладно, иди. Привет супругу от меня, весело произнёс Гагден, глядя на пухлого словно воздушный шарик Тона.
Одноклассник с недоумённым видом попрощался и ушёл. Вероятно, думал, что ему что-то поручат насчёт этого мальчишки, но Гагден не собирался этого делать. Поначалу он хотел переодеться в форму, чтобы прийти под видом брата и выкрасть мальчишку, но полицейский мундир не раздобудешь за пару часов. Пока он станет осуществлять план, безродный щенок раззявит свой рот, достойный только члены облизывать. Как бы ни было жалко упущенной возможности, а стоит действовать по другому сценарию.
Гагден взял телефон и позвонил одному из своих рабочих, который умирал от рака. Закари небогат и оставлял после себя долги. По счетам придётся платить младшему супругу, обрекая себя и двоих детей на нищенское существование.
Закари быстро ответил и согласился встретиться на заводе за зданием склада. Гагден улыбнулся, у Закари последняя стадия рака, но он продолжает работать кладовщиком, чтобы отдать хотя бы часть денег, что ушли на бесполезное лечение.
Через полчаса Гагден прибыл на предприятие, уверенно пошёл в нужном направлении, попросив охрану не беспокоить его.
Зайдя за склад, он оглянулся и втянул в себя воздух, посторонних не наблюдалось. Пахло только от Закари прогнившими яблоками, а когда-то это был вполне вкусный аромат.
Мистер Ахора, что за срочность? Если вы по поводу долга, то почему мы здесь? дрожащими губами произнёс кладовщик, наминая в руках форменную шапку.
Гагден ещё раз окинул его взглядом. Болезнь изменила Закари до неузнаваемости. Он стал похож на ходячего скелета, настолько был худ. Глаза запали, нос истончился. Некогда чёрные блестящие волосы потускнели, их будто пыльным налётом припорошило.
Есть дело, Закари. Я прощаю тебе долг. Больше того, прямо сейчас оплачиваю кредит, который твой супруг взял в банке. Сверх этого, ты получишь двести тысяч цингеров. Сто сейчас, сто после завершения дела, шёпотом сказал Гагден, придвигаясь к Закари ближе.
Если всё сложить, то получится немалая сумма.
Мне что, кого-то убить надо? невесело усмехнулся кладовщик.
А ты догадлив. Не бойся, в тюрьму тебя не посадят. Тебе совсем недолго осталось. Меньше года насколько я знаю. Но зато ты избавишься от долгов. Твоему супругу не придётся рвать жилы, чтобы всё отдать, да ещё и деньги на похороны добыть.
Хорошо, я согласен. Кого убить? немного подумав, промямлил кладовщик.
Верное решение. Только не выдай меня, если попадёшься. Вот тебе шприц с ядом мгновенного действия. Проберёшься в палату к одному омеге и вколешь ему. У палаты охрана, но ты одень белый костюм медбрата. В подвале клиники прачечная, там и раздобудешь всё. Идём в твой кабинет. Я сейчас же напишу расписку, что долг отдан и переведу деньги банку. Сто тысяч цингеров получишь немедленно. Я отпускаю тебя с работы. Сегодня же парень должен быть мёртв.
Гагден протянул шприц, а кладовщик быстро сунул его в карман спецодежды. Ахора довольно улыбнулся, он знал кому нужно дать в долг, чтобы потом поиметь много больше. Сейчас этот лопух поедет в больницу и убьёт свидетеля. Раз парня тщательно охраняют и его не получится выкрасть в ближайшие часы, то пусть сдохнет. Гагден спешил, он боялся, что Мариель вот-вот очнётся и раскроет свой поганый рот, выдав его.
***
Бриен сегодня оставался на ночное дежурство, но не расстраивался по этому поводу. Частенько ночью удавалось поспать в кабинете, а утром продолжить трудиться. Бриен болел своей работой, за что ему выговаривал супруг, вынужденный заниматься сыном альфой сам.
Скоро вечерний обход, а пока хочется попить чаю с ароматным печеньем. Бриен поставил кружку на стол и плюхнулся в кресло. Раздалась громкая трель. На телефон пришло сообщение. Алман прислал код доступа для регистрации союза в свадебном доме. Сайт был для написания разного рода заявлений. Например, можно подать заявку на выдачу свидетельства о рождении. Тут же оформляли заявление на свадьбу. Обоим супругам на личный планшет приходило сообщение с датой и временем, и тогда пара шла в свадебный дом. Кто-то устраивал пышное торжество с множеством гостей, а иные скромную свадьбу. Но вот в исключительных случаях разрешалось расписаться онлайн за считанные минуты. Причём заявления одного из супругов могло и не быть. Такие разрешения давали только комиссар полицейского департамента области или главный врач больницы, где лечится один из будущих супругов.
На памяти Бриена в их больнице всего один раз выдали особое разрешение. Омега и альфа жили в месте, но не спешили регистрировать отношения. Омега забеременел и на последнем сроке попал в аварию. Малыша спасли, но папа умирал. Тогда альфа захотел срочно узаконить отношения, чтобы сын остался с ним. На следующий день альфа уже оформлял похороны супруга.
И вот теперь ещё один срочный брак, только с разрешения комиссара. Он, Бриен, должен подсунуть документ на подпись так, чтобы омега даже не догадался, что это. Срелайс никогда никому не сделал плохого, наоборот, он с окончания института спасал людей. Теперь его мучила совесть, и он всё ещё колебался, поступить , как просил друг, или нет.
Внезапно в коридоре раздались крики и шум, Бриен встрепенулся, выплывая из мыслей, и выбежал кабинета. У палаты Мариеля откуда-то взялись журналисты, они что-то выкрикивали, просили пропустить к мальчику.
Малыш без сознания, он не может разговаривать, сказал строго полицейский из спецподразделения, перегораживая путь, расставив руки в стороны.
Тогда прокомментируйте вы. Что произошло с парнем?
Четыре омеги напирали на представителя закона, засыпая вопросами. Двое альф держали камеры в руках.
Срелайс пошёл вперёд, чтобы помочь разогнать толпу и вдруг увидел, что за спинами корреспондентов мелькнула белая униформа. Кто-то проник в палату омеги. Тогда Бриен побежал к дверям, расталкивая назойливых журналюг, ведь он предупредил, что сам будет делать малышу уколы и капельницы. Персоналу было запрещено входить в палату.
Влетев к больному, врач заметил, что кто-то собрался воткнуть шприц прямо в трубку капельницы.
Стоять! Кто ты такой?! заорал Бриен, отпихивая незнакомца от омеги.
Мужчина упал на пол, но тут же воткнул себе иглу в ногу. Через секунду он уже корчился в агонии, изо рта шла пена.
Журналисты, услышав крики в палате, попытались прорваться внутрь, полицейский еле сдерживал их один. Бриен закрыл двери на ключ, после позвонил Алману.