Эль ГринКорона из шипов и тайн
Пролог
Иллинойс, Эрбана
Мам, ма-а-ам, смотри, снежок!
Толстое оконное стекло оказалось очень холодным и немного влажным. Девочка отдёрнула от него свой крохотный пальчик, вытерла влагу об ткань клетчатой пижамы и надула губы, мама не хотела идти и смотреть на первый снег.
Кроха с визгом понеслась в гостиную тёти Тары, оповещая всех соседей о первом снеге этой зимы. Мама перехватила девочку, не дав той вскарабкаться на большой старый диван, видавший лучшие годы, и несомненно не выдержавший бы грандиозных скачек. На нем спала сама тётя Тара, каждый раз, когда мама с девочкой приезжали в гости.
Я тебя поймала, крошка Луна-Лу!
Малышка завизжала ещё громче от восторга и простого детского счастья, пока мама кружила с ней по гостиной, вальсируя в узком пространстве от одной стены к другой.
Девочка уткнулась в мамину шею, зарываясь в её длинные золотистые волосы и нежась в тепле её рук.
Тётя Тара, как и всегда, скромно улыбалась, наблюдая за танцами крохи и её матери. Эти двое всегда создавали в её доме свою магию, пусть это и не было великое древнее волшебство, но с их приездом женщина всегда ощущала себя частью чего-то большего, частью семьи, которой у неё уже давно не было.
Мама прижала девочку к груди так сильно, что кроха тут же воспротивилась, вырываясь из кольца её рук.
За окнами гостиной в самом деле нестройными рядами падали большие, пушистые хлопья снега, белея в ночи. Сильные порывы ветра вздымали снег обратно вверх, кружили в своём причудливом танце, не давая ему осесть на мёрзлую землю.
Мама держала дочь на руках, убаюкивая, и с тем же восторгом, что и девочка, смотрела в окно на этот бойкий танец природы. Всего семь зим назад она и представить не могла каков он, этот снег. Не знала она, что может сыпаться он вот так, прямиком с небес на землю, холодный, и невероятно красивый. До того часа ей ещё не доводилось выходить на улицу и зажмуривать глаза от слепящего сотнями бликов белого полога, который уютно укрывал землю, как тёплое пуховое одеяло. Это была магия, самая чистая и светлая, что ей доводилось видеть. Магия, к которой не приложил руку ни один человек.
Девочка, убаюканная объятиями матери, быстро уснула. Молодая женщина бросила взгляд в сторону подруги и успела поймать идущую от той нежность и самую искреннюю любовь. Такую любовь она видела прежде всего лишь дважды. Впервые от того, кто должен был быть забыт навсегда, а в другой от той, что сейчас была прижата к её сердцу.
Тара быстро отвернулась, пряча то, как она расчувствовалась и приступила к расстиланию простенького, истончившегося с годами, постельного белья на диване. Быть может эта женщина и была скупа в выражении чувств, однако она была одной из тех, кому вы могли бы смело доверить всё, что у вас есть, даже свою жизнь и она бы точно не сплоховала.
Мама посмотрела на тихонько посапывающую во сне дочь и подумала, что возможно той было бы куда лучше расти вместе с Тарой, а не с ней, она бы не подвергала девочку такой опасности. Но от мысли что ей придётся расстаться с её крохой, оставить её одну, пусть и с верной подругой, сердце будто сдавило стальными тисками и на мгновение оно замерло. Нет, этого не будет, не сейчас так уж точно.
Легко и бесшумно ступая по деревянным половицам, она перешла из гостиной в крохотную спальню хозяйки квартиры, которую та всегда уступала незваным, однако очень желанным гостям.
У молодой женщины промелькнула мысль, что их с Лу странствия никогда не закончатся, они так и будут бежать, а их все так же будут догонять. Тихое бормотание дочери отогнало мысли и женщина опустила девочку на кровать, осторожно, чтобы не разбудить, после чего накрыла ту тяжёлым одеялом. Волосы малышки рассыпались по подушке, отливая золотом в свете уличного фонаря, проникающего в комнату сквозь узкое деревянное окно. Женщина протянула к ним руку и бережно провела одними лишь кончиками пальцев, стараясь не разбудить кроху. Эти волосы, совсем скоро они начнут темнеть и станут точь-в-точь как у всех женщин их рода, тёмно-пшеничными, отливающими золотом.
Длинные тёмные реснички затрепетали, касаясь кожи на розовых щёчках, и один глаз сонно приоткрылся. На мгновение женщине показалось, что на неё смотрит не её дочь, а некто иной из прошлой жизни. Эти глаза так часто ей снились, а проснувшись она снова видела их, только наяву у своей дочери. Единственное, пожалуй, что досталось девочке от отца, это глаза, тёмные, большие и очень внимательные, с вечно полыхающим в них озорным блеском.
Девочка заворочалась под одеялом и распахнула оба глаза. В них уже сверкала привычная хитринка, а затем она вздёрнула крохотные ручки и потянула маму за длинную прядь.
Женщина не стала ругать дочь, однако погрозила той пальцем, при этом не сдержав улыбки. Она прощала девочке всё, даже когда та мелко хулиганила, как сейчас.
Сказку! Воскликнула девочка, привлекая и Тару.
Та облокотилась о дверной косяк, сложив крепкие руки на груди и кивнула молодой женщине головой, как бы говоря, что она бы тоже послушала сказку. Тёмные, бойко вьющиеся волосы упали на карамельную кожу, скрывая глаза, однако молодая женщина знала что в них теплится радость, сравни той, что сейчас наполняла её дочь.
Уже поздно, милая, тебе пора спать. Другие дети давно уже видят десятый сон!
Молодая женщина укоризненно покачала головой, хотя в душе каждый вечер она жаждала того, чтобы дочь попросила рассказать ей сказку. Пусть хоть так, но она могла поведать девочке обо всём, даже если не каждое слово было правдой.
Сказку!
Кроха насупила тёмные брови, надула пухлые губки и сложила руки на груди, сжав ладони в кулачки. Девочке казалось, что так она выглядит намного старше своих пяти лет, поэтому в спорах с мамой старательно применяла именно такую позу и морщила лицо, подражая маминому виду, когда та сердилась.
Одну сказку и всё. Потом спать, обещаю!
Ты воспитала настоящего дипломата, Эва. Тара вступила в разговор, не сдержав широкой улыбки.
Эта женщина редко улыбалась, так как её жизнь отнюдь не была лёгкой и простой, однако с этими двумя она чувствовала себя счастливой, обретая не кровную, но всё же семью. Пусть они и навещали её всего раз или два в год, она всегда была рада их визитам, даже когда те, ни свет ни заря, без звонка, просто оказывались на её пороге, с сумками в руках и улыбками на лицах.
Молодая женщина в ответ лишь тяжко вздохнула, как бы без слов говоря, что ей приходится очень сложно, воспитывая такую требовательную дочь. И все же улыбка так и норовила выскочить, заставляя подрагивать уголки её губ.
Ладно, какую сказку ты хочешь сегодня, Лу?
Про принцессу Алию!
Девочка захлопала от нетерпения в ладоши, а её мама на секунду прикрыла глаза, скрывая до сих пор не утихшую в них боль.
Хорошо малышка, но только одну сказку!
Эва подняла палец вверх, а девочка, обхватив его обеими ручками, дёрнула на себя.
Не отдам!
Луна повернулась на бок, прижимая руку матери к груди, а та и не пыталась сопротивляться, глядя на то, как дочь прикрыла веки в ожидании истории.
Когда-то давно, в мире, который был невидим для людей, жила принцесса Алия. Она была прекрасным ребёнком, слушалась свою маму-королеву, и любила её всем своим сердцем, хотя та и была очень строгой и властной женщиной. Все Королевство Зари любило девочку за истинную красоту её души и тела, и каждый день у королевского порога жители оставляли для юной принцессы свои дары, кто что мог. Девочка росла постигая королевские науки, но не становилась дальше от народа. Каждый день Алия выходила в город и раздавала малоимущим хлеб и серебряки, навещала приюты, даря детям игрушки и одежду. Её матери не нравилось то, что девочка так рьяно рвалась к народу, и даже преломляла с ними хлеб, в условиях вовсе не подходящих будущей королеве. Спустя года, уже будучи девушкой, принцесса взбунтовалась от того, как опекания её матери душили всю её суть изо дня в день и она сбежала из дворца на встречу приключениям, от которых так старательно ограждала её мать. От королевства к королевству девочка изумлялась все сильнее, как же могла мама прятать от неё столь чудный мир, она желала испробовать всего. В одном королевстве, старый волшебник преподнёс принцессе дар, сладкий чёрный плод, который её мама королева так любила сама, но никогда не позволяла есть дочери. Девушка съела плод и стала кружиться в счастливом забытьи, потому что от него всем и всегда было так весело и хорошо. Отправившись в другое королевство, принцесса познакомилась с его обитателями, которых её мать считала самыми опасными существами этого мира, сиренами. Но и те оказались вовсе не такими, как их описывала королева. Девочка странствовала и не находила ни страха ни ужаса, которыми пугали её с младенчества. И поэтому решилась она на самое опасное путешествие, в мир, которым пугали её более всего, мир людей, в котором нет магии, нет сирен, нет существ, что обитают в мёртвых лесах, но у них есть нечто другое, то, о чем все молчали и никто не хотел ей рассказывать. Влекомая любопытством, принцесса открыла портал и перешла в этот мир, чтобы наконец-то понять была ли хоть крупица правды в тех ужасах, что старательно рассказывала ей её строгая мать. Но и тут она увидела только красоту и счастье, целый мир, так не похожий на тот, в котором она выросла, но такой же завораживающий и манящий. Жители этого мира были добрыми и радушными, они приняли принцессу так же, как её принимали обитатели родного королевства, с любовью и искренностью. Принцесса ходила по этому миру и любовалась им, ловя всё то, чего ей не доводилось видеть ранее. Молодая женщина на секунду остановилась и улыбнулась, глядя на дочь. Например снег, падающий с небес на землю.
Она никогда не видела снег?! глаза девочки расширились и Эва рассмеялась, кивая.
Принцесса стала жить среди этих людей, не решаясь вернуться в родной дом. Продолжила женщина, поглаживая дочь по головеИ в один прекрасный день она встретила юношу. Он был красив и добр, он был щедр к нуждающимся и отдавал всю душу, помогая другим. Принцесса увидела в нем себя, они словно были одним целым, одной душой на двоих. Принцесса поведала юноше о своём доме, о магии, обо всем, хотя законы её мира гласили сохранять все в тайне от иномирян. Но любви, истинной и чистой, чужды все законы, и поэтому она рассказала ему всё и без утайки.
А потом они жили долго и счастливо? девочка не открывала глаз, её голос звучал совсем тихо, а значит скоро она уплывёт в сон. Женщина наблюдала за дочерью с грустью.
Почти. Ответила она, не в силах скрыть печалиПринцесса забрала юношу в свой мир, он полюбил там всё и всех, и в ответ тот мир полюбил и его. Горожане обожали его так же, как и принцессу, и были счастливы, что девушка вернулась домой. Вскоре принцесса и юноша поженились, а затем у них родилась дочь, маленькая принцесса, наследница престола Королевства Зари.
Девочка причмокнула во сне и женщина облегчённо выдохнула, сегодня ей не придётся говорить это: и жили они долго и счастливо.
Тара поманила её пальцем и подруги удалились из спальни, тихо запирая за собой скрипучую старую дверь.
Эва улыбаясь кивнула на чайник и женщины принялись устраивать вечернее чаепитие. Эти посиделки, в объятьях ночи, радовали их обеих. В такое время беседа всегда была глубокой и важной, а не такой, какую принято вести утром за завтраком или в обед.
Одной рукой Тара держала тяжёлую кружку с ароматным травяным чаем, а второй касалась руки подруги. Тара знала сколь болезненными могут быть воспоминания, пусть даже облачённые в строки детских сказок.
На сколько планируешь остаться в этот раз?
Тара перевела взгляд на чашку, чтобы скрыть в глазах надежду. На сколько бы они не задерживались, ей всегда было мало.
Не знаю. Они нашли нас неделю назад, так что у нас ещё должно быть время. Тем более мы уехали намного дальше, чем в прошлый раз. Думаю, мы можем остаться на пару дней, прежде чем двинемся в путь.
Эва сжала руку подруги, давая понять, что она понимает её чувства и тоже хотела бы оставаться здесь как можно дольше.
***
Луна лежала тихо, чтобы не выдать себя и прислушивалась к разговорам женщин за стенкой. Она всегда была любопытной, и часто подслушивала о чём мама разговаривает с другими людьми, хотя потом могла за это и остаться без сладкого на пару дней. Но любопытство всё равно всегда брало верх, даже над сладким. Поэтому и сейчас она внимательно прислушивалась, а вдруг мама расскажет что-нибудь интересное о папе. Мама никогда не говорит о папе, а Лу очень хотела узнать кто он, и почему никогда не приходит поиграть с ней или никогда не покупает ей мороженное, как это делают другие папы своим дочерям. Луна всегда расстраивалась, когда думала о нём, но всё равно хотела узнать хоть что-нибудь.
Ни мама, ни Тара не говорили о папе, Лу нахмурила брови и открыла глаза. За окном продолжал кружится снег и Лу представила, как завтра она побежит к другим детям и они будут лепить разные снежные фигуры. Луна мечтала о завтрашнем веселье, пока в тени угла комнаты что-то не зашевелилось. Девочка подумала что это мог бы быть котёнок, но у Тары не было котёнка, и даже собачки не было. Лу часто-часто задышала, и быстро натянула одеяло, прячась под ним с головой, как и всегда, когда она очень сильно пугалась.
Становилось жарко, но Лу ни за что бы не раскрылась, потому что монстры не достанут её под одеялом. Она была уверена в этом, потому что иначе было бы куда страшнее.
Над кроватью склонилась источающая тьму сущность. Она не была полностью осязаема, но и не растворялась в темноте ночи. Сущность плыла и шла одновременно, переходя из одной тени в другую, материализуясь то тут то там, в виде мрачного силуэта в балахоне. Одно можно было утверждать наверняка, вы ни за что не увидите его, если он не пришёл именно за вами. А поэтому Лу видела его, и уже не раз, видела и балахон сотканный из тьмы, и даже слышала голос сущности, который шипел совсем по-змеиному:
Я наш-ш-шёл тебя, девочка.
Сущность склонилась поближе, принюхиваясь и довольно фыркая. В девочке было мало света, который он так любил поглощать, но не полакомиться ей и упустить было бы глупо.
Темнота потянулась к трясущемуся под одеялом тельцу ребёнка, приманивая таящийся там сгусток света и вытягивая его.
Луна задрожала сильнее, ей становилось холодно, как будто она уже не лежала под одеялом, а переместилась наружу, на заснеженную землю. Так было всегда, когда Оно приходило, ей становилось холодно и очень плохо.
Мама.. слабым голоском позвала девочкаМама, Оно пришло.
Лу стало страшно что мама не услышит, что мама ушла. Но тут дверь в спальню распахнулась, громко ударяясь о стену.
Эва судорожно хватала ртом воздух, дикими глазами впиваясь в сущность, что нависала над её дочерью, протягивая к девочке свои щупальца из тьмы.
Та оторвалась от крохи и принюхиваясь, направилась к женщине, разглядев целое обилие плотного, вкусного света.
Эва кинулась вперёд, опережая ночной кошмар, который приходил к ним каждый раз отбирая часть жизненной силы женщины. Всего пара мгновений борьбы, чтобы всё равно сдаться. Бороться с тенями было делом бессмысленным, всё равно что молотить кулаками воздух. Да и чем быстрее оно наполнит своё прожорливое брюхо, тем быстрее покинет их, и тем скорее они оставят позади этот город, как всегда бесследно исчезая.
В этот раз сущность взяла не так много, как тень до него, Эва всё ещё могла хоть и нетвёрдо, но все же стоять на ногах, хотя голова и кружилась, а перед глазами плясал целый хоровод чёрных точек.
Тара застыла с ужасом в глазах, ей уже приходилось видеть такую картину несколькими годами ранее, но все же никто не пожелал бы видеть это дважды.
Эва присела на край кровати и потянула одеяло.
Крошка, как ты?
Нормально.
Девочка всхлипывала, но держала лицо, подражая невозмутимости своей матери.
Нам пора собираться.
Но я хочу остаться у Тары!
Одинокая слезинка скатилась по щеке Лу и Эва тут же убрала её большим пальцем, а затем склонилась и поцеловала дочь в лоб.
Я знаю. Мы вернёмся к ней, я обещаю. Но сейчас нас ждут приключения, совсем как принцессу Алию.
Женщина ободряюще улыбнулась дочери и поднялась с кровати.
Впервые за эти годы Эва подумала о том, что она невероятно устала, и что сдаться было бы очень приятно. Возможно выпей её до дна сегодня, Лу бы оставили в покое.
Силы возвращались постепенно, желание жить, хотя бы ради дочери, снова окружило её приятным теплом. Она будет бороться до тех пор, пока её не сломают, а может быть даже и после, ради Лу.
Тем временем где-то за гранью далеко на севере.
Ирэн, гляди, дождь уже не льёт. Давай-ка, вынеси ведро во двор, поближе к лесу, дышать нечем! Как вернёшься, промнёшь и протопчешь сыромятку, не всю ж мне работу самой делать.
Седая, но ещё крепкая старуха отвесила мальчишке подзатыльник, помешивая в котле крепкий отвар из костей для кожной пропитки. Мальчишка насупился, но мигом подхватил ведро, он бы не посмел ослушаться эту женщину, иначе она заставит его ночевать в хлеву со свиньями, а не на лежанке у очага.
У грубо сколоченного забора из тонких брёвен ошивалась орава местных оборванцев. Самым старшим было около десяти, всего-то тремя годами старше Ирэна, но эти, за свою недолгую жизнь, уже успели многого понатворить. Поэтому мальчишка, скривив рот, наскоро перевернул ведро и опасливо попятился к дому.
Эй! окрикнул его главарь шайки Медведь. В свои десять он уже перерос любого, возрастом до семнадцати, и оставалось лишь гадать до каких высот когда-нибудь вымахает.
Эй, ты, сопляк! снова позвал его Медведь, а затем хлопнул по забору ладонью и тот закачался, грозясь вот-вот порушиться.
Ирэн покосился на него, но продолжал осторожно двигаться к дому. Он был напуган, ведь поговаривают, что этот парень со своей шайкой промышляют под началом здешних головорезов, что обучают их как своих преемников.