XVII
Сегодня Ника не собиралась ночевать у подруги. Даже если бы Уля стала её уговаривать. Потому что видела, как сестре плохо; измученный болезненный вид, нездоровая худоба, бледное лицо, белки глаз в кровеносных сосудах. Весь день Уля провела в постели. Ника приготовила обед. Ульяна спустилась, проглотила несколько кусков жареного картофеля и вернулась обратно в спальню. Голова кружилась. А через пятнадцать минут её вырвало. Симптомы похожие на сотрясение мозга. Ей нужно в больницу. Но она не станет ничего никому говорить, потому что. Потому что доказательств того, что с тобой случилось, нет. Нет царапин, хотя ещё утром они были, а к вечеру исчезли. Нет разбитого окна, а значит, она не выпадала со второго этажа и не могла сломать позвоночник и получить сотрясения мозга. И ей никто не поверит, даже если она поклянётся собственной жизнью. И Юрий Олегович теперь наверняка будет считать её наркоманкой, словившей глюки.
Мама звонила, сообщила Ника с какой-то грустью, всё ещё крепко сжимая в кулаке свой сотовый телефон, Я сказала ей, что ты приболела
М говорить сил совсем не было, Она скоро приедет? свернувшись калачиком, Уля лежала на боку, смотря в одну и ту же точку.
Сказала, что скорее всего задержится на пару дней, Ника села на край кровати, положив горячую ладонь на плечо сестры, Как ты?
Норм
Ника тяжело вздохнула. Уля почувствовала какую-то недосказанность. Она посмотрела на неё одними глазами, не поворачивая и не поднимая головы, словно умирающая парализованная собака.
Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, после недолгой паузы всё-таки произнесла Ника, Вид у тебя не очень
В этот момент послышался стук в дверь. Кто-то пришёл в гости без предупреждения. На часах уже двадцать тридцать пять. Ника чуть помедлила, встала с кровати и вышла из комнаты. Через минуту она вернулась не одна. Из-за её спины вышла Евлампия, рядом трусил Корнишон.
Что? Совсем плохо? соседка подошла к кровати. Уля собиралась запротестовать и приказать Нике выгнать эту сумасшедшую прочь из дома, но Евлампия приложила ей на лоб свою ладонь, и это подействовало, точно так же, когда ты изнываешь от зноя в жаркий июльский день, покупаешь ледяную минералку и прикладываешь прохладную бутылку к раскаленной голове. Уля вдруг ощутила облегчение. Она услышала свой протяжный глубокий выдох, будто до этого момента задерживала дыхание, Я говорила, муки будут невыносимые. Но ты вся в отца. Такая же упрямая, она не убирала ладонь со лба девушки и Уля почувствовала, что хочет спать. Это было самое настоящее здоровое желание выспаться. Она услышала, как Евлампия что-то запела на каком-то непонятном языке. Голос её звучал, будто издалека и убаюкивал получше любых сильнодействующих снотворных. Уля уснула. Спокойным здоровым человеческим сном. Впервые за несколько дней.
***
Уже несколько часов Юру доставали головные боли. Он весь день думал об Ульяне. Она просто не хотела покидать его разум, хотя он усердно старался её прогнать. В его сознании всё перемешалось; и желание, и чувство, и презрение, и боль Он хотел её. Он любил её. Он ненавидел себя за это. Он предатель. Трус и предатель, потому что у него есть женщина, которая любит его и ждёт, а он думает о другой. Он закурил впервые за несколько лет после того, как бросил на втором курсе. Перед ним на столе лежал выключенный сотовый. Он собирался набрать номер мамы Ульяны. Он просто должен это сделать. Должен рассказать, что произошло прошлой ночью.
Громкий стук в дверь. На пороге полуголая девушка. Твердит, будто за ней кто-то гонится. Поначалу он не узнаёт её. Лицо и всё тело в царапинах, а на спине огромное синее пятно с кровоподтёками. Она буквально упала к нему в руки и потеряла сознание. Он подхватил её, плохо представляя свои будущие действия, и отнёс на диван, сразу же намереваясь вызвать скорую помощь, но что-то его остановило. И Юра знал, что именно. Он убрал с лица Ульяны прилипшие волосы, провёл пальцами по коже и заметил, как ранки затягиваются. Они не исчезли совсем, но уменьшились и покрылись корочкой. Будто кто-то поставил жизнь на быструю перемотку, а потом резко нажал на паузу, где-то примерно посреди фильма. Тоже происходило и с синяком на спине. Обширная тёмно-синяя гематома вскоре уменьшилась и стала коричневого оттенка. Юра даже отпрянул от неожиданности. Именно поэтому он не вызвал скорую.
Всю ночь, просидев в кресле и взирая на спящую Ульяну, под утро всё-таки задремал. Так всё и произошло.
Он взял в руки сотовый и набрал номер. Пошли гудки. Юра поднёс телефон к уху. На другом конце ответили практически мгновенно.
***
Уля проснулась посреди ночи. О себе бесцеремонно напомнил мочевой пузырь. Сделав свои дела, она посмотрелась в зеркало и поняла, что ей уже не так плохо, как было днём. У неё не кружилась голова и ничего не болело. Это всё Евлампия. Она что-то сделала с ней. Уля ощутила движение в теле. Что опять? Существо вновь ожило. Оно вынырнуло в левом боку, потом устремилось в правый. Всё тело пришло в движение. Казалось, будто оно бунтует. Уля схватилась за края раковины. Её шатало из стороны в сторону. Но удивительно было то, что ей было не больно. Оно совершало точно такие же манёвры, как и тогда в лесу, когда её рёбра трещали и трескались, как какие-нибудь сухие ветки, принося адскую смесь боли. Уля потерпела, когда существо назовем его Костолом, успокоится и вернулась обратно в постель. Уснула практически мгновенно.
***
Добрая Мама Лиза передала руководство своему напарнику и выехала первым же рейсом, после того как ей позвонил Юрий Олегович. Домой она прибыла через несколько часов. Ника в это время была уже в школе, а Уля всё ещё спала. Мама позвонила младшей дочери и приказала ей рассказать, что случилось. Ника, отпросившись у преподавателя выйти в коридор, поняла, что увиливать и лгать не имеет смысла её сестра нуждалась в помощи, и она рассказала матери всю правду.
Уля пробудилась, ощутив на себе чей-то пристальный взгляд.
Мама? она приподнялась на локтях, Ты как тут
Лиза обняла дочь. Её глаза покраснели и налились слезами:
Почему не сказала? её дрожащий голос напугал Ульяну больше, чем сам вопрос. Ей не хотелось, чтобы её близкие страдали. И сейчас этот встревоженный, наполненный отчаянием и болью, взгляд буквально заставлял Ульяну изнывать от ужаса.
О чём? Улин голос вибрировал, из-за участившегося сердцебиения. Она тщетно пыталась подавить в себе предательскую дрожь.
Мне позвонил Юрий Олегович, начала мама, сверля дочь прожигающим взглядом, И Ника. Ника тоже мне всё рассказала. похоже, она скоро сорвётся на истеричный крик. Уля убрала от себя руки матери, вылезла из постели и подошла к окну. Она собиралась рассказать ей всё, как есть. Всё с самого начала и до конца. Но Уля не успела открыть и рта. Костолом снова проснулся. Уля вцепилась в подоконник. Её тело начало ходить ходуном из стороны в сторону. А вот теперь ей стало больно. Существо подросло. Чёрт! Оно стало просто огромным. Спина Ульяны превратилась в уродливый необъятный горб, который пребывал каждую секунду в движении. Она услышала, как мама в ужасе закричала. Закричала и Уля. В её мозгу пронеслась плохая мысль: «А что, если оно сейчас разорвёт меня на куски?» Мама не выдержала и выбежала в коридор, обессиленно упав на колени горько зарыдала. Она уже видела такое. Десять лет назад. То же самое происходило и с её мужем. Один в один. И сейчас это происходит с её дочерью. Она заливалась слезами, не зная, что делать и куда бежать, а Уля уже не кричала. Она тихо стонала, терпя адскую боль. И хуже всего было то, что это ещё не конец.
XVIII
Сегодня понедельник и Ульяна должна идти в школу, но всё зависело от маминого решения. Прошло около часа после того, как она увидела, что творится с её родной дочерью. Всё это время они обе молчали. Уля ждала, когда мама примет какое-либо решение. И это было до чёртиков страшно.
Нам нужно обратиться к врачу, виновато вымолвила мама, кивая на собственное предложение.
Уля тоже кивнула.
Сегодня никакой школы, Лиза решительно направилась в прихожую и стала одеваться, Собирайся.
Уля понимала, что выбор у неё не велик. Рано или поздно она всё равно бы оказалась на больничной койке. Так хоть какая-то маячила надежда на горизонте.
***
Уже через час они прибыли в Институт Исследования ДНК им. Бродова по направлению, которое им выписал участковый педиатр. По дороге мама позвонила классной руководительнице и предупредила, что Ульяны на уроках не будет по состоянию здоровья.
Институт Исследования ДНК им. Бродова это огромное светло-бежевого цвета четырёхэтажное здание. С виду напоминающий загородный пансионат для душевнобольных. Собственно, он и находился в двух километрах от города, соседствуя рядом с кирпичными коттеджами за высокими заборами.
По сравнению с районной больницей в Институте кроме рабочего персонала никого не было. Поэтому Ульяне и её маме не пришлось высиживать очередь. Их сразу направили в нужный кабинет на приём. И вот уже минут десять доктор Филипп Рабинович водил белой штуковиной по животу и грудной клетке Ульяны.
Говорите в теле появляются какие-то шишки? задумчиво спросил он, вглядываясь в небольшой монитор перед собой.
Уля кивнула.
Когда это происходит, ты испытываешь боль? продолжал расспрашивать доктор.
Да, немного подумав, ответила Ульяна, лежа на кушетке в полуголом виде. Мама сидела рядом, и всё время держала дочь за руку.
Когда это началось?
Чуть больше месяца назад, Уля хотела добавить: «После того, как я нарушила завет отца», но промолчала.
Опиши, что конкретно ты чувствуешь, когда это происходит с тобой? врач перешёл к просмотру рёбер пациентки.
Когда оно было с горошину больно совсем не было. Даже наоборот Уля подумала, какое слово подходит, и добавила, Щекотно.
Оно увеличилось в размерах? не отвлекаясь от экрана компьютера, где выводилось изображения внутреннего мира Ульяны, продолжал доктор. Он добавил прозрачного крема на живот девочки и размазал его белым агрегатом по другому боку.
Да
И какие теперь ощущения?
Одной рукой Уля дотронулась до своего лба, будто проверяя у самой себя температуру:
Боль такая словно ломаются кости, на этом её голос задрожал и ей захотелось плакать. Она почувствовала, как мама сильнее сжала её руку. Врач лишь продолжал водить устройством по телу, изучая Ульянин организм, при этом делая какие-то пометки на бумаге. Прошло ещё долгих десять минут, прежде чем Филипп Рабинович наконец-то посмотрел на мать пациентки. На его лице читалась тревога и ужас.
У вашей дочери многочисленные переломы, серьёзно изрёк он.
Лиза непроизвольно ахнула, когда врач распечатал несколько снимков и показал их матери.
Тебе сейчас больно? доктор аккуратно начал надавливать двумя пальцами на Ульянины рёбра.
Она отрицательно помотала головой.
Невероятно, удивлённо выдохнул он, Я сталкиваюсь с таким впервые.
Мама в ужасе разглядывала распечатанные снимки, хватаясь за сердце. И доктор кое-как успел подхватить её, когда она полетела на пол без чувств. Поднеся ей под нос баночку с нашатырным спиртом, и выждав несколько минут, Рабинович продолжил:
Смотрите. Это трещины, показывал он на снимках, где запечатлены рёбра Ульяны, на которых и в самом деле виднелись поперечные чёрные полосы, Верхние, вообще раздроблены на части, на следующем снимке что-то непонятное, Человек с такими переломами не может жить. Перевернись, пожалуйста, на живот, попросил врач, хоть это и звучало абсурдно, учитывая нынешнее состояние больной. Уля послушно перевернулась. Рабинович выдавил из большого белого тюбика прозрачный крем на спину и вновь принялся водить белым агрегатом.
Позвоночник сломан в четырёх местах на этот раз он не молчал, сразу поясняя, что видит на экране, Господи Иисусе
Что там, доктор? Мама буквально прильнула к монитору.
Весь поясничный отдел раздроблен теперь и сам врач выглядел напуганным, Что с тобой случилось? Кто это сделал с тобой?
Уля не знала, стоит ли вообще что-либо рассказывать. Ведь вполне реально, что её могут принять за сумасшедшую.
Я упала со второго этажа тихо вымолвила она.
Повисла долгая предолгая пауза. Врач наконец-то убрал белую штуковину. Долго и хмуро молчал. Уля впервые видела, как доктор (неважно какой) усердно пытается принять решение. Наконец-то, когда он заговорил его голос совершенно изменился, потускнел что ли:
Единственное, что я могу посоветовать, это в ближайшее время лечь на госпитализацию. Мы сможем провести более тщательное исследование и В случае чего, она будет всегда под присмотром, произнёс Рабинович. Мама отчаянно посмотрела на Улю, которая уселась на кушетке и принялась обтираться полотенцем.
Да, конечно, приняла мгновенное решение мама, после полуминутного раздумья.
Езжайте домой, и соберите всё необходимое. А завтра мы ждём вас обратно.
Мама и Ульяна вышли из Института. Уля попросила довезти её до школы. Ей нужно было поговорить с Игорем и передать кому-нибудь своё новогоднее выступление (об этом просила классная руководительница по телефону, когда мама звонила чтобы отпросить дочь).
Лиза привезла дочь, когда уже начался первый урок второй смены, и в школе стояла тишина на всех этажах. Сама мама забрала с собой Нику, и они вдвоём отправились в магазин, чтобы купить Ульяне всё необходимое для госпитализации; тапки, халат, постельное белье и прочее.
Их класс сейчас был на уроке физкультуры и по времени через четырнадцать минут должна была начаться перемена. Уля поднялась до кабинета русского и литературы. Классная руководительница понимающе выслушала свою ученицу.
Ну что, ладно, тогда с номером что-нибудь я придумаю, а ты выздоравливай, учительница доброжелательно похлопала её по плечу и вернулась обратно в класс, продолжая вести урок. Теперь Ульяне оставалось дождаться перемены и повидаться с Игорем. Она не знала, зачем ей это нужно, но попытаться стоило. Она собиралась спросить его, станет ли он её избранником, как напутствовала Евлампия. Может это и впрямь сработает и всё наладится.
Так, так, так неприятный мурлычущий голос заставил Улю резко обернуться. За спиной шла Ахимова. Она приближалась к ней, как тигр. Какие-е лю-юди, протянула она, смакуя каждое слово. Как же она давно ждала этой встречи один-на-один.
Слушай, Даша, сейчас вообще не до тебя, правда, попыталась пояснить Ульяна, не желая вести с ней никаких бесед. Она направлялась в сторону лестничного пролёта.
А я-то думаю, когда смогу набить твою мерзкую морду, всё тем же мурлыкающим тоном произнесла Ахимова и перегородила путь Ульяне. На ней была одета спортивная форма. Уля остановилась, не зная, как ей поступить.
Дай пройти.
Я тебя предупреждала? Ахимова уверенно начала наступать на Улю, толкая в плечи.
По-хорошему отвали, а! Уля пыталась отбросить её руки в сторону, при этом отступая назад. Не нужно ей было приезжать в школу. С Игорем можно было поговорить и потом, но уже поздно о чём-либо сожалеть.
Я тебя предупреждала? на этот раз Ахимова позволила себе ударить Улю кулаком в плечо. Не сказать, что больно, скорее обидно. И внутри у Ули начало всё закипать. Ей захотелось оторвать ей голову. А Дарья продолжала наступать и наносить удар за ударом в плечи и в грудь Ульяны. Её рот беззвучно открывался и произносил всякие гадости, но Уля этого не слышала. Всё вокруг заглушило громкое быстрое сердцебиение. Она не расслышала даже звонок с урока. А Ахимова, похоже, не собиралась отступать, её не волновало, что кто-то может увидеть их разборку. Хотя ребята, которые выходили из кабинетов, сразу обращали на девушек внимание. Ахимова выглядела агрессивной, злой, но при этом довольной. Она сделала непоправимую ошибку ударила Улю по лицу. Щёку обдало горячим жаром. От виска до рта протянулись три красные полосы от ногтей Ахимовой. И теперь она стала просто счастливой, но ненадолго. Уля ринулась вперёд и вцепилась ей в горло ногтями. Ею обуяла злость. Она не хотела и не собиралась её душить, нет. Она хотела выдрать ей куски плоти. Добраться до сонной артерии и вырвать. И сама не заметила, как ногти превратились в звериные когти. Настоящие звериные когти, проткнувшие мягкую кожу Ахимовой, так же легко, как полиэтилен. Уля зарычала. Лицо Ахимовой исказилось в гримасе ужаса, боли и страха. Рот раскрылся в безмолвном крике. Лицо стало багровым из-за недостатка кислорода. Из ран на шее побежала алая кровь. Ахимова схватилась за руки Ульяны, стараясь отодрать её от себя. А Уле захотелось разбить её башку об стенку. Она чувствовала нездоровый прилив энергии и если её кто-нибудь сейчас не остановит, то кто-то очень сильно пострадает. Но никто из собравшихся вокруг, чтобы посмотреть зрелищное событие, не спешил спасать Ахимову, ноги которой оторвались от пола и беспомощно молотили воздух. Никто, скорее всего и не понял, что происходило. А всё близилось к тому, что Ульяна могла убить несчастную глупую дурочку. У неё хватило бы на это сил. Славу Богу, чьи-то сильные руки обхватили её за талию и оттащили назад. Ахимова упала на пол и испуганно схватилась за кровоточащую шею. Громко закашлялась. Что с ней происходило потом, Уля не видела, её тут же обступили другие ученики. Кажется, кто-то закричал: «Вызовите скорую!»