Глава 2
Я лежала на песке, поднялась, попыталась стряхнуть песчинки, но они прилипли к мокрой коже. Солнце нещадно палило, пот покрывал тело, от жажды пересохло в горле и голова раскалывалась от боли, а потом послышался тихий голос.
Веста.
Оглянулась никого, только пустыня.
Веста.
Вдалеке заметила человеческую фигуру, она стремительно приближалась, несколько секунд и передо мной оказалась темноволосая девушка в белом длинном платье. Карие глаза нежно смотрели, а я от восторга открыла рот. Она была так прекрасна, что невозможно отвести взгляд. И вдруг мелькнула мысль в голове. "Это вестница".
Да, милая я вестница. Когда тебе исполниться пятнадцать лет советница придет за тобой. Вселенная выбрала тебя служить ей, будь готова в положенный срок.
Одно когда ты слышишь разговоры о вестницах и о девушках, за которыми в пятнадцать лет приходили советницы и совсем другое когда это все относится к тебе.
Неожиданно мое тело закрутило волчком, голова закружилась и меня вырвало. С кашлем открыла глаза и закричала от боли. Горело все тело, словно живьем сдирали кожу. Незнакомая женщина влила в рот воду, которая пахла травами и я провалилась в глубокий сон.
Потом приходила в себя, кричала от жгучей боли, снова поили отварами и снова я падала в спасительную бездну сна. Сколько так продолжалось? Неизвестно. Только каждый приход в сознание становился короче, а беспамятство длиннее. Пока я не услышала голос советницы Сары. Она напевала мелодию, гладила мое измученное тело руками и дарила долгожданную прохладу. Кожа остывала, боль уходила, а потом я услышала шепот.
Открой глаза Веста.
Послушно подчинилась, медленно приоткрыла веки и зажмурилась от яркого солнца.
Задерните шторы, приказала полубогиня. Давай Веста попробуй еще раз.
Осторожно открыла глаза, свет уже не был таким ярким, перед собой разглядела фигуру в серебряном плаще.
Слава Вселенной, я пришла вовремя. облегченно вздохнула полубогиня. Накормите Весту куриным бульоном. Много только пока не давайте.
Хорошо, советница Сара. произнесла монахиня, что служила в храме.
Мама, прошептала я. Мама где? И моя сестренка.
С ними все хорошо дитя, произнесла Сара. Твое место теперь в этом храме, как будущая советница, ты имеешь полное право здесь жить.
Но я хочу домой к маме. тихо просила я.
Тише, тише, Сара погладила по голове, успокаивая магией полубогини. Ты обязательно встретишься с ними Веста, но пока надо набраться сил.
Советница поднялась, плащ зашелестел от ее движений, Сара протянула монахине руку с глубокой чашкой, она взяла ее и полубогиня исчезла. Женщина, как будто ничего сверхъестественного не произошло, приблизилась с этой чашкой ко мне и принялась кормить самым вкусным в мире куриным бульоном.
Но никакое внимание от монахинь не могло заменить родных. Я ужасно скучала по маме и плакала от тоски. Постоянно спрашивала советницу о ней, но каждый раз получала ответ.
Потерпи дитя, вернется отец и проводит тебя к матери.
Потом я узнала, что когда рабы разгребали завалы дома и обнаружили нас с сестрой живой, народ объявил это чудом. Лейла, спаслась благодаря мне, я закрыла малышку своим телом, но никто не понимал, как восьмилетняя обгоревшая девочка выжила. Пока не увидели золотой ореол вокруг головы.
Это будущая советница! восторженно закричали люди, жители и принесли меня в храм. В государстве, где я жила, полубогиням поклонялись, им молились, их обожали. Король страны всегда получал благословение Вселенной в виде советницы.
Монахини сказали, что ореол с каждым днем тускнел и сейчас его больше не было. Женщины сняли повязки с моего тела и первое, что я увидела, это руки. Советница пыталась сделать все возможное, но даже полубогиня не смогла заставить исчезнуть шрамы.
К сожалению я не могу исправить, то что уже свершилось. Если бы я вернулась раньше, в голосе Сары слышались печальные нотки. Бедное дитя.
Не только руки, а вся правая часть тела была обожжена. И если кожа уже не болела, то красно-синюшный цвет не исчез, шрамы, образованные после лопнувших волдырей, покрывали тело. Со страхом я дотронулась до лица и дрожащими пальцами изучала неровную, шершавую кожу, а когда руки коснулись волос, закричала. Я стала уродом.
На мой крик явилась Сара, она прижала к себе и не отпускала пока истерика не закончилась. Под серебряным плащом было теплое и мягкое тело, как у человека. Советница пахла медом и розой. За те несколько дней, она стала самым близким человеком, нет полубогиней или неважно. С ней я чувствовала себя спокойно.
Веста, милое дитя. Все будет хорошо.
Мамочка! Мамочка! кричала я в истерике. Хочу к мамочке.
Уже скоро прибудет отец и ты встретишься с мамой, я обещаю. полубогиня крепко обняла меня.
Советница Сара, я теперь урод. Безволосый урод, моя кожа, так ужасна, что можно пугать детей.
Веста, открою тебе секрет, полубогиня взяла меня за подбородок и заставила взглянуть в свои глаза.
Страх, перед божеством, овладел душой, так странно ощущать под плащом живое тело и видеть бездну вместо лица.
Когда ты станешь советницей, сила Вселенной излечит твое тело.
Я стану похожей на Вас? с ужасом произнесла я. У меня не будет лица.
Сара вздохнула.
Милое дитя. Придет время и ты все узнаешь, она успокаивала мои нервы магией советницы и я расслабленно откинулась на подушку. А пока тебе не исполнилось пятнадцать лет, я предлагаю тебе носить чадру.
Мои глаза расширились, когда в руках полубогини появилась черная накидка из нежной ткани. И в ней я встречала отца. Король постарел еще больше, лицо осунулось Я обещала себе держаться, но разревелась, как только папа вошел в мою комнату и мы обнялись. После крепких объятий, король попросил.
Позволь взглянуть на тебя.
И я позволила ему увидеть, что стало со мной. В основном пострадала правая сторона тела. Волос больше не было, шрамы покрывали лоб и переходили на правую щеку, спускались по шее вниз на грудь, живот, охватывали правое бедро, голень и заканчивались на большом пальце ноги.
Со слезами на глазах отец изучал мое тело, потом завернул в чадру и долго молчал, прежде чем сказать.
Я рад, что моя дочь будет советницей и горжусь твоей смелостью.
Папа, я хочу увидеть мамочку.
Один раз я позволю тебе.
Ответ отца показался странным.
Когда?
Когда тебе исполнится пятнадцать лет.
Я не понимала почему и доставала вопросами монахинь и Сару, но ответа толком никто не давал. И сейчас не понимаю почему. Лучше бы сказали правду или солгали, чем оставлять ребенка в неведение. Лишь советница успокоила тогда детское сердце.
Веста, мама твоя жива и это главное.
С Лейлой я виделась редко, лишь когда отец приводил сестру в храм. Тогда крепко обнимала ее маленькое тельце и вдыхала знакомый запах, вспоминала маму, дом. Думала от том, как хорошо нам было вместе и все это разрушилось в один день. Мне запрещалось покидать новое жилье, даже если я будущая советница, это не значит, что со мной может ничего не случиться. Поэтому монахини оберегали меня, как няньки.
Дни у советницы мелькали быстро. Сара добилась от папы нанять известных ученых специально для моего обучения, а король удивлялся. В стране занимались различными учениями только мужчины.
Твоя дочь будущая советница и ей необходимы даже земные знания. отвечала на вопрос отца полубогиня и король подчинялся.
А еще приходили посетители, простые люди и богатые жители. Приносили подарки, кланялись и просили вспомнить их доброту, когда стану полубогиней, чтобы выбрать свою страну. Жить в достатке хотели все и аристократы, и простой народ. Я же куталась в чадру, молча их слушала и мечтала, чтобы гости по скорее ушли.
А потом я возненавидела отца. Через три года он привел в храм новую наложницу и просил советницу Сару осмотреть беременную женщину. Разозлившись, ждала короля возле выхода и смело выкрикнула обидные слова.
Ты мне больше не отец и когда я стану советницей, то разрушу твое государство.
Папочка даже не остановился.
Ты забыл маму! крикнула в слезах и бросилась вслед, но охрана преградила дорогу и не позволила приблизиться к отцу. Как же трудно одиннадцатилетней девочке осознать, что у женщин в родной стране век короткий и сыновья ценятся выше дочерей. А если дочь станет полубогиней, так проще забыть о ней и родить другое дитя. Но я ничего не забыла и поклялась себе стереть с лица земли страну, в которой родилась. Советница Сара тогда сказала.
Сколько черноты я вижу в твоей ауре Веста. Где та чистая душа, которую заметила Вселенная?
«Ее теперь нет». Подумала тогда, но вслух побоялась произнести подобное.
И чтобы я больше не слышала, что ты мечтаешь разрушить государство, где родилась. грозно добавила Сара.
Как мог папа забыть мамочку и меня! заплакала от обиды, убежала в свою комнату и молила Вселенную дать увидеться с матерью. Я была одинокой, несмотря на то, что много времени проводила в кругу монахинь и Лейла навещала меня. Тоска по маме стала такой сильной, что я заболела. Резко поднялась температура, аппетита не было, я лежала и мечтала умереть. Сара, с помощью своей силы, уменьшала тоску, монахини терпеливо ухаживали за бедной девочкой, но становилось лучше лишь, когда Лейла проведывала меня. Я ужасно тосковала по ней и одновременно завидовала. Сестра стала той отдушиной для отца, которая согревала сердце. Лейла жила во дворце первой жены и мне казалось несправедливым, что за мной придет советница и я стану безликим божеством, а сестра будет жить с отцом и когда вырастет, выйдет замуж за богатого, красивого мужчину. А что будет со мной? Порой я жалела о своем поступке, но стоило увидеть Лейлу, прижать ее к себе, вдохнуть родной запах, как понимала, что снова поступила бы так же.
Папочка редко бывал в храме, но если и бывал, то проходил мимо дочери, облаченной в чадру, а я надеялась, что отец обратит внимание. Надеялась и ненавидела с каждым днем все сильнее за предательство. «Уничтожу не только страну, наложницу и ваших детей. Отомщу за мамочку». Клялась я про себя.
Новая возлюбленная поглотила все внимание короля. Шептались, что для нее построили дворец из золота и как только вторая супруга отца умрет от болезни, папочка женится на рабыне. Так и случилось. Теперь ненависть навсегда поселилась в моем сердце, а Сара обеспокоенно хмурила брови, но мне было все равно, у меня появилась цель. Теперь я мечтала о пятнадцатилетии, чтобы стать ближе к осуществлению мести.
За сутки до своего дня рождения за мной пришли по приказу отца, чтобы сначала проводить к матери, а потом к Лейле для прощания с ними. Отец отказался от встречи с дочерью.
Закуталась в чадру, села в шатер, который несли восемь здоровых чернокожих раба, окруженная охраной отправилась наконец-то к маме. Сердце билось от волнения и счастья. Я мечтала об этом дне, задумалась о встрече и вздрогнула, когда рядом появилась советница Сара.
Веста, прежде чем ты встретишься с матерью, ты должна кое-что знать о ней.
Мне было все равно, что скажет полубогиня, думала лишь о том, как увижу и прижмусь к мамочке.
Семь лет назад сгорел твой дом, а твою мать похитили, Сара немного помолчала, а потом продолжила, если честно я уже привыкла к ее безликому лицу и решила, что даже лучше если и я стану такой, чтобы никто не видел мою лысую голову и обгоревшее лицо. Ее нашли через несколько дней в пустыне купцы.
Я внимательно слушала советницу, наконец открывали правду.
Как выжила твоя мама не понимал никто, но вот ее рассудок спасти не удалось.
Что? я не ослышалась?
Веста, твоя мама сошла с ума.
Сошла с ума. В голове не укладывалось. Что сделали с ней те бандиты, как издевались над мамочкой? Я боялась даже представить.
Твой отец бросил на поиски похитителей лучших шпионов и воинов, они нашли бандитов в соседнем городе, зарезанных в одной из гостиниц. Король умолял меня пролить свет на ту роковую ночь, но к сожалению, это не в моей власти.
По грустным ноткам в голосе Сары, понимала, что она не обманывала.
Почему Вы не вылечили ее? прошептала я.
Лечила, но твоя мама вспоминала тот день и снова сходила с ума.
С бьющимся сердцем разглядывала серое здание и боялась представить встречу с матерью. Стало не по себе от того, что она меня не узнает.
Ворота открылись и нас с полубогиней встретили медработники и проводили к главному врачу.
Больница для душевнобольных разделялась на части, в первой место приготовления пищи и кладовые комнаты, вторая предназначалась для хранилища лекарств, в ней же было отведено место для отдыха врачей, в третьей комнаты для больных. Все палаты имели выход к центру, где располагалась сцена для музыкантов. Два раза в неделю для больных, совершенно бесплатно, играли песни. Считалось, что мелодия благотворно влияла на душевнобольных.
В моей стране отец с уважением относился к врачам и построил не одну больницу, где бесплатно лечили и раздавали лекарства. Палаты также были разделены на мужские и женские, в которых лечили людей и другой веры.
Поэтому я не удивилась фонтанам, садам, щебетанием птиц и приятным запахам благовоний. Было ощущение, что ты попал в один из богатых домов, а не в больницу для умалишенных.
Врачом оказался небольшого роста старик с бородой. Одет он был в удлиненную рубашку и широкие штаны белого цвета, головной платок, тоже белый, удерживающий толстым шнуром. Доктор, оказывается, ждал нас и сразу проводил в палату к маме. И чем ближе встреча, тем страшнее становилось. Я хотела увидеть ее и в то же время боялась.
Палата была просторная, на двоих пациенток, окна выходили на сад больницы и освещалась дневным светом. Одна женщина в голубой одежде и такого же цвета платке, стояла у окна. Вторая в черном одеянии сидела на кровати, качалась из стороны в сторону и что-то бормотала себе под нос.
Мама! вырвалось у меня, я была уверена, что женщина возле окна она, но пациентка обернулась и незнакомка удивленно приоткрыла рот. Сделав глубокий вдох, перевела взгляд на сидящую на кровати душевнобольную.
Мама? тихо повторила и замолчала. Говорить не могла.
Это была она. Моя мамочка. Но как же изменилась женщина, которая подарила мне жизнь. Безумные глаза, так похожие на мои, даже не смотрели на дочь. Родное лицо, искажено маской безумия, беззубый рот, искривлён ухмылкой. Села на кровать напротив женщины, в надежде, что ее взгляд остановится на мне, но мамочка лишь сильнее закачалась и громче забормотала неразборчивые слова.
Мама. протянула руку, чтобы дотронуться до самого дорогого человека, как женщина взвизгнула и отпрянула. Теперь безумные глаза со страхом смотрели на меня. Мама забилась в угол и вся тряслась от ужаса. Я не могла даже обнять ее на прощание.
Идем, Веста, позвала Сара, а я все никак не могла найти в себе силы подняться. Не такой представляла встречу с матерью. Идем.
Позволила советнице вывести меня из палаты, было слишком плохо, чтобы сопротивляться.
Поплачь, Веста будет легче. услышала шепот полубогини, но мои глаза оставались сухими, лишь казалось, что сердце разрывалось на множество кусочков, и от невыносимой боли хотелось кричать. Кричать, а не плакать. А еще отомстить. Всем. Особенно главному предателю. Отцу.
Поедем в храм или желаешь проститься с Лейлой? поинтересовалась Сара.
К сестре. в горле пересохло и першило.
И мы отправились ко дворцу первой жены короля, но возле расписных ворот Сара остановилась. Кулон на шее советницы засветился зеленым огнем и со словами.
Я нужна королю. полубогиня покинула меня.
Дом первой супруги отца я посещала лишь раз, давно, больше десяти лет назад, но такое чувство, что это было в другой жизни. Отец отмечал день рождение наследника Хасана. Принцу тогда исполнилось двенадцать лет. Я запомнила его пухлым и высокомерным мальчиком.
Вошла в здание с бьющимся сердцем, в надежде никем не замеченной проникнуть за служанкой на женскую половину, где жила Лейла, но у входа меня встречал Хасан и мужчина, высокий, как двухметровый шкаф, его телохранитель.
Принц с усмешкой поздоровался, я же невнятно пробормотала в ответ приветствие, радуясь, что на мне чадра и юноша не видит, как я смущена.