Разве мы не квиты? Ты не поддержала мой выбор тогда, а я предпочёл жену вместо семейных уз, ответил тот, томно выдохнув.
Ты обезумел?! Я не примкнула к тебе, потому что ты стал злодеем! нахмурилась Адель.
А они кто, по-твоему? А? Лучшие герои Гростерна? развёл он руками, Явились убить восьмилетнюю девочку, велика честь! И как часто доблестные герои подобными вещами занимаются втихаря от своих более известных подвигов? Ваш закон не более, чем написанный мертвецом текст на белой бумаге. Это теперь император решает, кому можно друг друга любить, а кому нет? Такого мира вы хотите? Где за вас решают всё? Одномув кузнецы, и не вздумать рыбачить, а другому сразу руки отрубим, ибо на вора похож! Так? Решают всё за всех. Явились убивать женщин и детей! Хотите забивать младенцев, чтобы из них не выросли чудовища? Так может, не надо их преследовать изо дня в день и пугать, отнимая всё, чтобы не сковать из них клинки, разящие в спину?! Может, дело в воспитании, а не в предназначении и какой-то там судьбе? Верите в допотопные пророчества, пытаетесь самообманом убедить себя, что все ваши бесчинства ради высшего блага!
Не тебе их судить! скалилась та.
Скажи, у кого вторая половина ключа, сделай хоть что-то ради себя настоящей, а не нынешней! просил некромант, Посмотри, кем ты стала! Пресмыкающаяся перед попиравшими наш род, топтавшими нашего отца! Просто я восстал, против этих напыщенных самовлюблённых мразей, а ты продолжала терпеть! Тебе и потери сына мало, я не знаю, что тебя изменит, Адель! У тебя был шанс свергнуть со мной эту чуму самовлюблённых аристократов, а ты предпочла упокаивать кладбища обратно
Замолчи, оскорбление чести рыцаря тоже тебе «зачтётся», пригрозил Локдеран.
А я кто? Я тоже благородных кровей, достопочтенный сэр! У меня были владения и замок, они и сейчас есть, просто в них проживает она, мотнул тот головой в сторону сестры, Я и принял некромантию, и уже отказался от некромантии, но не отрекался от своего титула.
Ты даже имена меняешь, как перчатки, глупец! Не смей претендовать на Фламанш! злилась Адель.
Покончить с ними! Убрать девчонку! уже раздавалась народная поддержка среди деревенских мужчин, по-быстрому сменивших сторону на очевидного победителя в схватке семерых против двоих, не считая Мирры, да ещё в компании пугающих деревенских жителей своры белёсых упырей.
Время припомнить былое, засверкали подушечки пальцев некроманта чёрными сферами, вокруг которых колыхалось кружащее фиолетовое пламя, после чего он направил ладонь к земле, посылая волны тёмной энергии вокруг себя.
Так твоя магия ещё не оставила тебя? Как она может служить отрёкшейся от неё бездарностис отвращением глядела Адель на брата.
Меня больше удивляет, почему она служит такой, как ты, процедил тот.
Доставай девчонку и дело с концом, скомандовала та, повернувшись к Хорлену.
Тот, повинуясь, кивнул и с мечом, так и не убранным в ножны после сражения с лианами, направился в сторону обмельчавшего без крыльца и сеней дому, намериваясь уже довести дело до конца.
Нет! встала у него на пути Данея, не зная даже толком, как защищаться, Через мой труп!
Уйди, женщина! рявкнул усатый воин, пробуя ту оттолкнуть.
Не трогай мою дочь! царапала она ногтями его лицо, лезла к глазам, как угодно мешая тому ринуться к секретному месту под столиком.
Как пожелаешь, Хорлен рявкнул на это озлобленно, оттолкнул её ладонью в грудь, в одночасье взмахнул гладиусом вокруг себя, и снёс клинком женщине голову, отскочившую в сторону под визги всё видавшей беспомощной девочки, очень не вовремя нашедшей-таки щель для наблюдения за происходящим.
В спину тому метнулись чёрные молнии разъярённого некроманта, но тому помешала сестра, отпихнув в сторону, направляя своих упырей, да ещё и стрелы засвистели в его направлении от других брата с сестрой. Так что вместо литья слёз по супруге, Фрису предстояло защищать свою собственную жизнь.
Адель не давала его энергии добраться до деревенского кладбища, а тот пытался прощупать почву, выведав хоть что-нибудьдохлых крыс, захороненную неподалёку козу, что угодно, из чьей мёртвой энергетики и останков он мог бы сплести собственного компаньона ничем не хуже тех самых бледных ползунов.
А обезглавленное тело Данеи вдруг засветилось сверкающим столпом снизу из-под ног, голова на земле со своего места рванула обратно, и перед лицом Хорлена будто бы в обратном порядке произошла вся сцена обезглавливания. Вмиг вновь перед домом стояла живая Данея, готовая выцарапать ему глаза.
Святое заклятье сохранения времени? пыхнул он на свою светлую чёлку, полезшую в глаза, Одно одноразовое. А что дальше? направил он клинок прямо вперёд, пронзив живот женщины и тут же вынув окровавленное лезвие обратное, глядя, как та падает, хватаясь за серьёзную рану.
Мама! кричала девочка, вновь выдав своё расположение.
Ей бы затаиться, не подавать голоса, овладеть тайной магией и окружить себя заклятьями отражения, пеленой тьмы и иллюзий, освоить невидимость, чтобы никто не заметил и никто не нашёл, однако же ничего такого она не умела, да и впервые для себя открывала возможности отца и вот только что на её глазах воскресшей и вновь погибшей матери.
Дани! окружённый магической сферой, испускающей косые разряды, словно щупальца, поражающие на подлёте любые стрелы и поджаривающие шкуру лезущих упырей, метнулся Фрис к возлюбленной, застав её последние мгновения, Дани, прости меня! приподнял он её голову, присев рядом, не представляя, чем сейчас помогать, разве что её святая магия опять что-нибудь сможет.
Милый Фриседва смогла она произнести от покидающих сил.
Нет, назови меня настоящим именем, к чему теперь эти маски и притворства, почти шептал тот, лаская её золотистые волосы, поглаживая по голове.
Акаш, попыталась та изобразить подобие улыбки, сквозь боль и мучения, вкладывая в его руки маленькую шкатулку в виде бирюзового куба с замочной скважиной.
Не уходи! Родная моя, чудесная! Солнышко всей моей жизни. Прошу тебя! Только не ты, только не туда! Этот мир мёртвых не желает меня отпускать, теперь забирая ещё и тебя! Дани! Живи! Только живи! бормотал он, придерживая её.
Защити еёнапоследок слетело с женских пухловатых губ, прежде чем взгляд стал почти что стеклянным, а тело окончательно обмякло в его руках.
Лучше так, чем пытки цепями и крючьями, что церковники готовили ей за измену, если бы нам удалось схватить её живой, подметила шагавшая ближе Адель, встреченная переполненный ненавистью слёзный взгляд своего брата, Что? Не думал о том, что вас ждёт? Это самая ужасная смерть, когда тебя буквально заживо раздирают на куски! Словно ты призвал орды зомби, а они не стали тебя слушаться, схватили и начали пожирать! Брр! её аж по-настоящему трясло во время представления в своей голове подобной сцены, Укус за укусом, кусок за куском Кожа, мышцы, пальцы Съеденной заживо или разорванной на части быть даже врагу не пожелаешь, Акаш. Вам лучше принять нормальную смерть, чем пытаться искать справедливости на суде. Ты же помнишь, что случилось с Бенджамином.
Чего медлим?! недовольно скрежетал Зик, Убил её и убил, действуем дальше. Испепелим дом и дело с концом, громко говорил волшебник, пока Хорлен возился со столом, ковриком и дверцей.
Да здесь она, буркнул тот, заглядывая в подвальную комнату.
Заплаканный детский взгляд видел над собой воина в блестящих доспехах, стоявшего вверх по ступенькам каменной лестницы с окровавленным мечом. Мирра всё ещё жалась в углу, не представляя, куда можно отсюда сбежать и как теперь выбраться. Страх изнутри боролся с переполняющей ненавистью к этому рыцарю за убийство матери, в горле застыл крик отчаяния, презрения, желания жить, а ещё сильнееотомстить всем обидчикам.
Так даже лучше, в узкий лаз погреба удобнее будет направить заклятье, энергично зашагал архимаг в сторону дома.
Не тронь её, ты! Продавший душу стихиям! в спину мантии бородача метнулись вопящие черепа сферической чёрной дымки заклятий некроманта.
Тот легко отразил первого, благодаря впитавшей ауре наложенной защиты, однако был сбит с ног последующими, ощутив крепкие разряды по всему телу, подёргиваясь в конвульсии, но не разжимая руку на очерчивавшем спирали посохе, что-то колдуя и пытаясь выбраться из некромантических цепей.
Лови топор, некромант! двусторонний боевой метательный снаряд полетел, кружась в воздухе своими лезвиями, в некроманта откуда-то справа, но тот успел увернуться, глянув на бородатого рыжего дворфа, что был при отряде Локдерана среди остальных.
Сам лови, гномье отродье, из тёмной материи Фрис, он же Акаш, смастерил такие же, метнув порцию тому в ответку, и ещё ряд в близстоящего элегантного рыцаря.
Перехваченное и зависшее в воздухе оружие было переправлено обратно при помощи чародейства Адель, и не думающей униматься в своём преследование брата. Пришлось защищаться от своего же колдовства, пока Зик уже приходил в себя, разделывался с вопящими черепами и вот-вот мог нагрянуть к подвалу, куда уже ринулся Хорлен, не то пронзить девочку сразу, не то вытащить её наружу для суда и приговора.
Ганс и Сирильда пускали в воздух новые стрелы, мешая некроманту сосредоточиться. А в это время сам дом пришёл в движение, формируя над Хорленом какое-то безумное чудовище из брёвен, досок и оплетавших их живых корней. Свирепый огромный зверь, напоминавший одновременно быка, льва, кабана и каких-то невиданных животных, издавал рык на воина, не давая тому приблизиться к девочке.
Я сказала, лохмач, вы даже не представляете, в чей дом явились! издало составное чудовище старушечий голос хозяйки этой избы, а затем монстр нырнул своей вытянутой мордой в подвал, схватил Хорлена за лишённую шлема голову и принялся пожирать, сдавливая все латы покрытой брони, перемалывая и пережёвывая вопящего и метавшегося внутри человека.
Гладиус, пусть даже направленный в глотку чудовища, был довольно громоздким, не мог без размаха прорубить куски брёвен, да и не факт, что смог бы это сделать и при других обстоятельствах. Когда ошарашенный воин сообразил, что вообще происходит, было уже слишком поздно. Зубы-колья сминали своим натиском панцирь вовнутрь, ломая мужчине рёбра, пронзая конечности, отыскивая уязвимые места, самым незащищённым из которых оказывалась голова.
К тому же это деревянное нечто, пусть и выглядело, как эдакий зверь, скорее всего, никак не зависело от природной животной анатомии. А потому условно пронзённое сердце или отсечённая голова едва ли как-то усмирили такое создание, способное меняться и отращивать любые конечности заново, пока есть подручные ресурсы и природная энергия, которую корни лиан питали из почвы.
Отродье дриады, кто о тебе не наслышан, хмыкнул Зик, совсем не удивлённый такими событиями, и направил огненный вихрь стаей полыхающих фениксов прямиком на гигантское создание, заставляя то быстро прогорать от охваченного жара мощно сплетённой стихийной магии.
Защищаться от подобного натиска Клотильде, увы, было нечем. Элементы мебели и каркаса прогорали, обращаясь чёрным углём, шевелящиеся корни и лианы также быстро темнели, переставая двигаться, и рассыпались вниз на куски. В воздухе медленно оседал чёрный и серый пепел, однако помочь сдавленному Хорлену это спалившее дотла деревянную сущность заклятье уже ничем не смогло.
Как вы мне надоели! Что б вы все сдохли! пользуясь моментом, что маг потратил силы, старушка отвлекла на себя, а убийца матери где-то там внутри уже пережёван в кровавое месиво, Мирра рванула из погреба, дабы тот не стал её могилой, и, взглянув с этими словами на миг архимагу в глаза, бросилась бежать прочь.
Девчонка! завидел её сиреневый сарафан благодаря белым узорам Локдеран, и лучники направили свои стрелы преследовать удирающий силуэт.
Мирра! метнулся туда Акаш, стараясь прикрыть дочь своими заклятьями.
Мужские пальцы точечными ударами направляли тонкие искрящиеся разряды по разрезающим воздух орудиям, сжигая древко в пыль и заставляя металлические многогранные наконечники просто опадать наземь. Задыхаясь от потери сил, слишком долго не обращаясь к тёмной стороне мироздания и уже слишком сильно себя вымотав, он, расправившись со стрелами, вновь вонзил пальцы в землю выискивая хотя бы звериные мёртвые тела и собирая их них собственного голема-защитника.
Девочка бежала стремглав, однако соперников у неё было немало. Впереди возник, как ей казалось, могучий и рогатый демон с медвежьими чертами и лезвиями-руками. То был в тени кустов дворф Борус в звериной шкуре в качестве плаща-накидки, вертящий свои двусторонние топоры и преграждая Мирре путь к отступлению.
Пришлось разворачиваться, да ещё петлять, чтобы метаемые им лезвия её не задели, а, вращаясь в полёте, со свистом пролетали мимо. По другую сторону чёрным силуэтом, словно взошедший гигантский цветок, перед ней объявилась Адель в своей широкой шляпе, не намеренная куда-либо вообще больше упускать Мирру, и готовя уже сильный раскат энергии между своими блестящими ногтями.
Их глаза встретились. Чародейка впервые смотрела на свою племянницу, чью предсказанную судьбу требовалось немедленно остановить. По взгляду ведьмы казалось, что она, вроде и не хотела бы убивать девочку, но так было нужно, так было велено. Руки дрожали, не слушались, а вот искрящиеся с электрическим треском раскаты тёмной маги сгущались и формировали как можно более разрывную сферу, способную задеть своими вибрациями все внутренние органы, вызывать повреждения сосудов и даже остановить сердце.
Что ты с ней медлишь?! издали возмущался архимаг.
Мирра оказалась меж двух огней. Отец спешил на помощь где-то справа поодаль, поджигая до красной корочки пузырящиеся тела ползущих упырей, что его преследовали. Для стрел лучников она была далеко, но ни Ганс, ни его сестра, на месте, в отличие от их предводителя Локдерана не стояли, двигаясь ближе к видимой цели.
Да и тот стоял там не просто так, а чтобы все вдруг не ринулись в одном направлении, а девчонка прошмыгнула в ту сторону. Молодой лорд перекрывал собой путь отступления в сторону деревни, да и там уже негодовали местные. Постепенно её старались окружать, просто расстояние для каждого в этом отряде между ним и девочкой было различным.
Папа! звонко крикнула она, подняв такой визг, что это прервало Адель подготовку к заклинанию.
Ей вспомнились предсмертные крики сына, перед глазами мелькали и сцена казни, и ликующая толпа, среди которых никто не проявлял к тому ни капли жалости. Долг, страх, чувство жалостивсё это смешалось в замешательство и лёгкую слабость, которую здесь никто не прощал.
Ударной волной Акаш свалил сестру с ног, чтобы та и не вздумала по-новой начинать создавать нити заряда своего колдовства. А на дворфа ринулся голем-скелет, собранный из найденных некромантом остатков птиц, кротов, полёвок и другого зверья, обращённого вместе в чудовищное подобие эдакого пса с четырьмя лапами и даже зубастым черепом на конце хвоста, явно являвшегося некогда чьим-то позвоночником.
Рёбра и прочие заострённые кости, а также их подходящие для такой цели их обломки, становились многочисленными зубами и когтями. Возможностей кусать и вгрызаться у такой «собаки» было множество помимо сформированных основных челюстей вытянутой головы. Метатель топоров совершил самую серьёзную ошибку в своей жизни, слишком увлёкся швырянием своих верных заточенных снарядов, оставшись совершенно безоружным перед новой напастью.
Несмотря на панцирь его брони и защитный шлем на рыжеволосой голове, костяное чудовище некроманта находило, за что можно того кусануть, вцепляясь где в ноги, когда в шею, откусывая вопящему гному пальцы не защищённых какими-либо перчатками кистей рук. А тому никто даже не бежал на помощь.
Архимаг при всём своём могуществе, шагал со стороны остатков хижины Клотильды и был ещё далеко, да и следил за девочкой, не заботясь о судье дворфа. Обоих лучников на себя отвлекал её отец. Растерянная Адель лежала на земле, мастеря сверкающий сиреневый шар между своими ладонями, пытаясь казаться незаметной и сосредотачиваясь на отдаче энергии. А Хорлен уже был мёртв, сожран и перемолот «големом» иного происхождения, которого даже после собственной смерти напоследок смогла воплотить к жизни приютившая семью Мирры старушка.
Да помогите же ему кто-нибудь! кричал жалевший своего товарища Боруса Ганс, наконец, подбежавший ближе, но чьи стрелы костяной твари абсолютно не наносили никакого вреда, когда отскакивая, когда застревая в туше.
А-а-а-а! Горные боги! Нет! Не-е-ет! Помогите! крики агонии заживо пожираемого дворфа то и дело отвлекали на себя всех, за исключением Зика.