Охотясь, Арда ушла достаточно далеко от дома, и путь обратно мог занять не меньше трех дней. Малышка была без сознания. Охоту пришлось отложить, ведь, чтобы спасти девочку, помощь нужно было оказать немедленно. Ее срочно следовало привезти в их поселок к женщинам, которые смогут излечить такие раны. Кровотечение было уже не слишком сильным, однако укусы надлежало обработать, иначе раны могли загноиться. Это было бы смертельно для маленького ребенка. Арда не теряла времени: она понимала, что первую помощь придется оказать прямо здесь, в лесу.
Арда развела огонь, раскалила свой кинжал докрасна и в первую очередь прижгла то место, где когда-то был глаз. От боли девочка мгновенно очнулась и издала такой истошный крик, что даже хладнокровная Арда не смогла остаться равнодушной. Но продолжалось это недолго, потому что девочка снова лишилась чувств от боли. Закончив прижигать раны, ксанфа попыталась влить хоть немного воды в рот лежащей без сознания малышки.
Теперь нужно было отправляться домой, так как промедление могло стоить девочке жизни. Арда посадила ее на спину своей боевой кобылы и, придерживая одной рукой, помчалась, не жалея лошади.
Когда малышка приходила в сознание, Арда останавливалась, чтобы напоить и хоть как-то накормить ее. Ксанфа тщательно пережевывала для нее еду и насильно проталкивала в рот. Это спасло маленькой Джоан жизнь, которая теперь принадлежала амазонкам.
Наконец они добрались до переправы, о которой знали только амазонки, ибо находилась она под рекой.
Мне нужна помощь! Здесь раненая девочка! Арда кричала так, что было слышно даже у скал, окружавших их тайное убежище.
Такой Арду никто никогда не видел. От ее крика, казалось, содрогалась земля.
Услышав ксанфу, женщины устремились к ней на помощь. Чтобы преодолеть поток реки, они провели лошадь по деревянному настилу, который был положен под водой.
Девочку доставили в шатер, где лечили раненых и больных. Передав ее в руки своих соплеменниц, Арда направилась к своему шатру. После всего, что ей пришлось пережить, она хотела побыть одна. Ее сердце бешено колотилось. Она сама не помнила, чтобы была когда-то так напугана.
Что стряслось? Где ты ее нашла? спросила Арду одна из последовавших за ней амазонок.
Я нашла ее в лесу, Норда. В трех днях пути отсюда. Она была с мужчиной. Варвар сказал, что на нее напал медведь. Я избавилась от негоперерезала глотку. Кажется, зверь их преследовал. Удивительно, что он не напал на меня, но нужно было срочно везти ее сюда. У меня не было времени выяснять, что там произошло на самом деле.
Медведь?! Как маленькая девочка может выжить после нападения медведя? От нее и следа не должно было остаться! Как в том лесу мог оказаться один мужчина, да еще и с маленькой девочкой на руках? Это так далеко от любого ближайшего поселения, Норда недоумевала.
Наверное, они сбились с тракта. Я не знаю, как они могли так отдалиться оттуда, но это уже неважно. Я надеюсь, что она выживет, все еще не отдышавшись, говорила Арда.
Ты видела ее травмы? Даже если она выживет, что с ней делать? От нее никакой пользы не будет. А вдруг это был ее отец, а ты его убила!
Арда гневно обернулась и с угрозой посмотрела на Норду.
Ты забываешь правила! Если кто-то услышит от нас о том, что мужчины имеют отношение к появлению на свет детей, я отрублю голову и тебе! Ты же помнишь, что кроме нас с тобой и женщин-крестьянок об этом никто не знает. Даже они помалкивают, понимая, что им грозит, если распустить язык, сделав паузу, она посмотрела напуганной Норде прямо в глаза. Девочка никогда не узнает о мужчине. Я нашла ее в лапах у медведя, ясно? И я одолела его сама, и тем самым спасла ей жизнь! закончила Арда, взглядом давая Норде понять, что та свободна.
Норда ушла, так и оставшись с мыслями о том, как девочка не погибла после встречи с медведем. От ветра ее светло-русые волосы легли на лицо, прикрыв большие серые глаза. Тонкие губы плотно сжались от гнева. Ноздри ее широкого носа раздувались от злости. Ее тело выглядело очень сильным, и даже сейчас кулаки нервно сжались. Перечить ксанфе Норда не могла, как и потерять ее доверие.
Норда была предана законам амазонок, и именно за это, в первую очередь, ее ценила Арда. Поэтому она и рассказала о том важном секрете появления людей на свет, что хранила каждая ксанфа и крестьянки. Каждый раз, когда новая правительница вставала во главе своих амазонок, одна из крестьянских женщин обязана была раскрыть ей этот самый секрет. Всем же остальным с самого раннего детства рассказывали о том, что их находили растущими на редких деревьях в лесу. А за рекой очень опасно, ведь там живут страшные врагимужчины-варвары. Амазонки могут пересечь реку только с одной цельючтобы отправиться на охоту.
К вечеру, почувствовав себя достаточно отдохнувшей, Арда последовала к шатру, где сейчас находилась Джоан, чтобы узнать о самочувствии девочки. За Джоан в этот момент ухаживала Элен.
Элен попала к амазонкам уже взрослой. Таким как она оставляли прежние имена. Уже поседевшая, слегка пухлая и с миловидным лицом. У нее было доброе сердце, несмотря на тяжелую судьбу. Еще до того, как она попала сюда, Элен спасла много мужских жизней, а здесь и вовсе была незаменима.
Все взрослые женщины, попадая в ксанфат тем или иным образом, давали клятву не рассказывать о своем прошлом среди людей. Такая плата за спокойную и защищенную жизнь казалась ничтожной. С годами, конечно, им хотелось вернуться обратно, но они знали, что это стоило бы им жизни. Девочки-амазонки даже жили на другой стороне островка, чтобы у них было меньше возможностей пересекаться с крестьянками. Привилегий у амазонок в бытовых условиях не было: шатры у них были одинаково бедными, но главное, что эти шатры спасали от ветра, дождя, палящего солнца. У каждой имелась удобная кровать с пуховым или соломенным матрасом.
Элен, как самочувствие у девочки? Арда впервые осознала, что беспокоится о ком-то.
Она в крайне тяжелом состоянии. Лишилась глаза, потеряла много крови, но борется за жизнь. То, что она осталась жива, можно объяснить только тем, что раны оказались не очень глубокими. Благодаря тому, что ты их прижгла, они не загноились. Я промыла и подзашила место, где был глаз, чтобы уменьшить дыру, и облила нашим драгоценным раствором. Рука скорее всего не будет слушаться Больше повреждений нет. Непохоже это на медведя. По крайней мере, съесть он ее точно не хотел, будто принял за своего медвежонка. Я сделала все, что было в моих силах. Сейчас остается только ждать, и, конечно же, девочке нужен уход и покой, Элен была крайне озабочена, все это не укладывалось у нее в голове.
Медведь там был. Я сама его видела.
Элен кивнула и продолжила перечислять необходимые для выздоровления ингредиенты. Арда внимательно выслушала ее и пообещала, что достанет все, что потребуется для ухода. Девочка стала для нее новым смыслом в жизни.
Забота о девочке не прошла даром. Спустя два месяца маленькая Сатирра уже играла мечом с другими девочками. Раны затянулись, но на месте глаза остался шрам от века до щеки. Пострадавшая рука не слушалась, мышцы так и не восстановились. Было заметно, что левая рука у́же в плече, нежели правая. Но главным было то, что девочка выжила, когда в это практически никто не верил. В этот момент за ней наблюдали.
Арда, послушай меня, тихонько молвила Элен. Малышке ничего не угрожает, но я хотела поговорить с тобой о ней.
Говори со мной открыто. Ты же знаешь, я всегда выслушаю тебя, ответила ксанфа.
С этой девочкой что-то не так. Мы не знаем, как она оказалась в лесу, почему была с мужчиной. Может, это он так с ней поступил? У медведя слишком большая сила, чтобы после встречи с ним кто-то мог остаться в живых. Да и как бы варвар отобрал добычу у такого опасного существа?
Это все, что ты хотела мне сказать? Сейчас это уже неважно. Ее жизни действительно ничто не угрожает. Она станет одной из нас и уже получила новое имя. Когда-нибудь я расскажу ей, как она пережила бой с медведем и стала истинной амазонкой, на лице Арды мелькнула улыбка.
Все не так просто. Она не крестьянка, как все остальные девочки, что попали сюда. Похоже, она знатных кровей. Видела ее платье? Оно же из шелка, обшито драгоценными камнями. Ее наверняка ищут знатные лорды с солдатами. Она была одна вместе с каким-то мужчиной, да еще так далеко от тракта. Возможно, он ее украл? Элен была обеспокоена.
Сожги платье, Элен. Девочка теперь одна из нас. Неважно, каких она кровей, мне это ни о чем не говорит, ты знаешь. Все должны считать, что это я спасла ее из лап медведя. Теперь она моя. Лорды, или как их там называют, такие же мужчины, как и варвары. В следующий раз пусть внимательней смотрят за своими детьми, чтобы их не воровали. И не забывай, никакого мужчины не было, ты знаешь правила, строго произнесла она.
Да, знаю, с тоской ответила Элен.
Прошло шестнадцать лет с того момента, как Сатирра попала к амазонкам. Она выросла послушной и на удивление доброй, притом, что это и не свойственно амазонкам. Она стала очень сильной, даже имея только одну здоровую руку. Ей пришлось учиться сражаться на мечах, стараясь не отставать от других девочек. Многие поддавались ей, будучи уверены в своем превосходстве. Но она не обращала внимания на это, усердно трудилась и могла постоять за себя.
Сатирра была не такая как все, но никто ее открыто не обижал. Она ощущала поддержку только со стороны Арды, чье ледяное сердце ей удалось растопить. Ксанфа искренне ее полюбила. Это была первая амазонка, которую она сама привела в ксанфат. Но несмотря на любовь и поддержку самой ксанфы, Сатирра чувствовала себя чужой в этом месте.
Она научилась ездить верхом и держалась в седле не хуже других. Это занятие она любила больше всего, так как чувствовала свободу, словно летала над землей. Правда, до сих пор ей ни разу не удавалось оказаться по ту сторону реки.
Конечно, стрелять из лука и владеть сразу двумя мечами ей было не под силу. Это очень мешало чувствовать себя полноценной амазонкой.
Ростом Сатирра была ниже всех; ее тело хоть и было крепким, но значительно отличалось от мужеподобных тел амазонок, несмотря на то, что тренировалась она ежедневно. Она выросла похожей на свою мать, о которой ничего не помнила. Неповрежденный глаз был темно-карего цвета. Волосы отросли до колен. Как и многие амазонки, она их не обрезала, а заплетала в длинную косу. Считалось, что длинные волосы притягивают удачу. Кроме того, они скрывали шрам на затылке, а иногда она укрывала ими непослушную левую руку, чтобы не был виден и этот шрам. Не все амазонки отращивали столь длинную косу, потому что это часто мешало на охоте, да и вовсе было неудобно. Но коса Арды тоже была до колен, при этом и сама ксанфа была на полтуловища выше маленькой Сатирры.
Арда никогда не разрешала брать Сатирру на охоту, даже если сама принимала в ней участие. Это не могло не возмущать юную девушку, которая так трудилась над совершенствованием бойцовских качеств. Амазонки тренировались каждый день не только ради охоты, на которой следовало быть ловкой и сильной. Охота на медведя считалась самой опасной, и все же причина тренировок крылась в другомварвары, которых в глубине леса было несчетное количество. Обычно они не приближались к месту поселения амазонок. Единицы или маленькие группы, которые отваживались на это, живыми домой никогда не возвращались.
Варвары были проблемой не только для амазонок. Они грабили любое поселение, которое попадалось им на пути.
Находить новых девочек для пополнения рядов амазонок становилось все труднее. Арде приходилось отсутствовать месяцами в поисках поселений, где могли бы оказаться беззащитные женщины, лишившиеся своих мужчин, но таких уже практически не осталось. Арда понимала, что закончилась война, которая помогала им пополнять свои ряды женщинами и девочками.
Теперь поселения стали больше страдать от нападок варваров, которые убивали мужчин, пытавшихся оказать им сопротивление, а женщин забирали в плен. Несчастным приходилось рожать им детей. Арда выслеживала лагеря, где обосновывались варвары. Тайком с Нордой они воровали маленьких девочек. В одиночку тяжело было увести даже одного ребенка, а нападать целым отрядом не было возможности, ведь в поселениях варваров жили и беременные женщины. Когда Арда стала ксанфой, обязанность просветить ее о том, как рождаются дети, выпала Элен. Необходимо было сохранить это в секрете, как делали все ксанфы до нее, но Норде Арда действительно доверяла. Вдвоем им лучше удавалось красть младенцев-девочек.
Пленные женщины с радостью отдавали детей, ибо в обществе варваров им грозило только насилие. Самих крестьянок освободить не удавалось, так как они были скованы цепями, которые крепились к столбам. Поэтому, когда Арда отправлялась на охоту вместе с отрядом, она старательно следила за тем, чтобы не наткнуться на такие лагеря.
Амазонки были очень дисциплинированны. С детства их обучали передвигаться и сражаться, создавая как можно меньше шума. Даже при серьезном ранении ни одна из них не издавала даже малейшего крика. Исключение составляли принятые с давних времен несколько боевых кличей, и каждая знала, что они означают. Так, они могли подстроить свой голос под шипение змеи. Это означало, что поблизости находятся люди и все должны быть начеку. Подражание было настолько правдоподобным, что люди внимательно смотрели под ноги, чтобы не наткнуться на ядовитые клыки, но при этом не подозревали, что за ними уже пристально следят.
Если амазонка оказывалась один на один с врагом и ей срочно была нужна помощь, она три раза ударяла мечами друг о друга, таким образом она вызывала подмогу, если таковая была неподалеку. При этом у противника создавалось впечатление, что женщина готовится атаковать его.
Бывали случаи, когда враги слишком близко подходили к месту, где находился укрытый под водой реки мост. В этом случае амазонки, следившие с деревьев за переправой, отвлекали их от засекреченного места своими криками. Этот клич был похож на тот, который издают варвары при нападении. Громкий резкий крик был слышен за рекой в поселении амазонок, и те направляли вслед за непрошеными гостями погоню.
В атаку амазонки ходили молча, при этом сигнал к атаке передавался кличем, напоминающим уханье совы.
С охотой было сложнее: животные реагируют на звуки быстрее, чем люди. Поэтому на охоте амазонки передвигались особенно осторожно. Результат во многом зависел от удачи. Иногда животных удавалось окружить, а иногда приходилось устраивать погоню.
Был еще один клич: «асса», что означало «остановить резню». Им не пользовались настолько давно, что многие не понимали, для чего он применялся, хотя все о нем знали. Смысл его был в том, чтобы в битве случайно не зарезать обнаруженных женщин и детей, которые были так нужны для пополнения ксанфата. Уже при бывшей ксанфе Зирде этот клич не использовался.
В своей повседневной жизни амазонки общались между собой на общем языке, принятом на всем континенте, только произношение у них было более грубое и резкое.
Настал день, когда Сатирра поняла: она не готова больше мириться с тем, что ее никогда не выпускали охотиться за пределы реки.
Арда, прошу, возьми меня завтра с собой. Я вас не подведу. Зачем я всю жизнь учусь сражаться, если всегда остаюсь в лагере?
Но кто-то же должен охранять женщин, которые не могут постоять за себя, с улыбкой ответила Арда.
Я тебе не верю и хочу отправиться на охоту. Вдруг мы столкнемся с мужчинами, ведь мне никогда не приходилось видеть гадов и то, как они сражаются. Давно хотелось снести голову хотя бы одному! Хочешь, докажу, что умею постоять за себя? Ты стала нашей ксанфой в семнадцать лет, а я в девятнадцать даже не могу на охоту отправиться! В голосе Сатирры было слышно негодование.
Нет, ты останешься здесь. Тут мы в безопасности. Никто не переберется через реку, не зная, где находится наш подводный мост. Сотни лет назад амазонки сделали его ради того, чтобы защитить себя. Даже если кто-то заметит нас за рекой, он сюда не доберется, а мы успеем выслать за ним погоню и уничтожить, прежде чем он выдаст нас. Всякое может случиться, поэтому ты нужна нам здесь, Арда стала строже и серьезнее.
Сатирра редко позволяла себе плакать. Из-за слез лицо отекало, отчего стягивало старые шрамы. Чувствовалась тугая боль по левой стороне лица. Она молча ушла в шатер, не проронив ни слова. Она не понимала, почему с ней так обошлись. Арда воспитывала ее не так сурово, как других девочек, поэтому страха не было. В душе появилась скорее злоба на ксанфу, а из-за возраста, в котором хочется быть непокорной, обида была еще сильнее.