Западня для ведьмы - Ирина Владимировна Коблова 12 стр.


 Что ж, пожалуй, я с вами соглашусь, дорогой коллега,  обронил тот небрежным тоном.  С помощью никчемной побрякушки, которая лежит у вас в кармане, вы никого больше м-м я всего лишь хотел сказать, и впрямь никого не зачаруете, так что беру гнусные инсинуации обратно. Этот кусочек редкого сплава на замызганном шнурке так же безобиден и бесполезен, как ваш, с позволения сказать, моллюск, о котором вы с таким трогательным сентиментальным пафосом рассказывали кое-кому из наших общих знакомых дам. Умопомрачительная экзотика

Троглехт смертельно побледнел, попятился и уткнулся спиной в оранжевую оштукатуренную стену с охряным орнаментом. Он судорожно шарил руками у себя под мантией, в его выпученных глазах бился ужас.

 Что вы сделали?!. Со мной И с амулетом, он же казенный!.. Что у меня там, боги милостивые, помогите!.. Помилуйте

 Амулет, увы, больше не амулет,  с искренним сочувствием отозвался Тейзург.  А вы пока можете порадоваться моллюску С полчаса помучаетесь, потом само пройдет. Это кратковременные чары, я сегодня с утра тихий и добрый, еще ни одной гадости не сделал. О, сейчас я сделаю первую за сегодняшний день гадость  украду у вас Зинту, если не возражаете.

Несчастный Троглехт, скорчившийся возле стены с безумным выражением на лице, не возражал, не до того ему было. Эдмар галантно подхватил лекарку под руку и повел прочь.

 Раз уж ты меня украл, пойдем в какую-нибудь чайную,  вымолвила Зинта, когда к ней вернулся дар речи.

 Идем. Не обессудь, что нарушил пикантные планы, но чтобы женщина, которая безжалостно отказала мне, отдалась Троглехту  такого безобразия я допустить не могу. С коллегой Суно у тебя любовь, это извинительно, но чтобы с кем попало  нет уж, и не надейся.

 Спасибо, что выручил,  вздохнула Зинта.  И прости за то, что я тебе тогда сказала со зла, при Суно и при демонах.

 Что именно?  полюбопытствовал Тейзург.  Ты мне тогда много всякого кричала вслед, и твоими стараниями лексикон демонов Хиалы изрядно обогатился нехорошими словами.

 Я имею в виду насчет твоих первых заработков в Паяне. Ну, чем ты вначале в порту за деньги занимался Зря я об этом вслух сказала.

 А я, признаться, этого не стыжусь,  ухмыльнулся ее спутник.  Не побирался ведь. Я там считался самым шикарным вариантом, клиенты из-за меня дрались  всерьез, до поножовщины. Ты бы там за три месяца столько не заработала, сколько мне платили за одну ночь.

 Да почем ты знаешь?  возмутилась задетая за живое Зинта, на мгновение упустив из виду, о каком негодящем ремесле идет речь.

 Если хочешь, можем проверить, кто из нас больше заработает на улице за один вечер,  он заговорщически подмигнул.  Ну что, спорим?

 Ах ты, окаянец бесстыжий, еще чего не хватало!  опомнилась лекарка.  Тьфу, самому-то не совестно такое предлагать, после того как я перед тобой по-доброжительски повинилась?

Судя по удовлетворенно-насмешливой физиономии Эдмара, совестно ему не было.

Они свернули на улицу, где находилось несколько трактиров и чайных. В воздухе витали аппетитные запахи, на цепях висели завлекательные вывески. Здесь царило оживление: Великое Светлейшее Собрание откроется завтра, Пергамон кишит участниками и гостями  золотая пора для владельцев заведений.

Тейзург с Зинтой зашли в «Истинный сиянский чай», заняли столик на веранде с деревянной решеткой, которую уже начали оплетать нежные побеги вьюна. Летом за растительным пологом не видать, кто здесь сидит, и на улицу не очень-то посмотришь, а пока все как на ладони. На противоположной стороне находилась «Заветная чашка»  зеркальное отражение «Истинного сиянского чая», с точь-в-точь такой же оголенной решеткой, и вывеска похожая, только с другим названием.

 До чего пакостный амулет,  пробормотала Зинта, запоздало содрогнувшись при мысли о том, какую скверную шутку чуть не сыграл с ней Троглехт.

 Этот обладатель моллюска больше на выстрел к тебе не подойдет. Если он не усвоил урока, получит еще один.

 А ты правда, что ли, превратил

 Всего лишь навел иллюзию. Позже он и сам это поймет, когда мозги перестанут бурлить от ужаса. Превратить тоже мог бы, но он, увы, маг Ложи, а ссора с Ложей в мои планы не входит.

 У тебя ведь есть еще Китон и твое кофейное княжество, которые далеко от Ларвезы,  напомнила Зинта.

Ей-то как раз хотелось поссорить Тейзурга с Ложей.

 Не то. В Китоне меня почитают самым изысканным образом, а в княжестве, для которого я пока еще не придумал имени, на меня и вовсе молиться готовы. Обретя в моем лице самозваного правителя, местное население, давно уже ничейное и стоически вымирающее, получило и защиту от волшебного народца, и спасение от голода и жажды, не говоря об экономических перспективах. Там сейчас идет строительство оросительной системы, а за воду они с потрохами продаться готовы и боятся только одного  что я их брошу. Так что я для них милостивый и любимый господин, какая уж там светская жизнь Интриги и интрижки, словесные дуэли, утонченные взаимные гадости, добавляющие жизни пряной прелести  все это здесь, в Ларвезе, и мне бы не хотелось враз лишиться этой благодати. Амулет я убил, но Троглехт не станет об этом распространяться, ведь тогда ему придется сознаться в своих собственных неблаговидных действиях. Связываться с коллегой Орвехтом он тоже вряд ли захочет. Можешь мне поверить, твой рассудительный и хладнокровный Суно в гневе страшен  или я плохо разбираюсь в людях. В придачу сама по себе попытка околдовать служительницу Тавше гарантирует нашему хитроумному влюбленному всеобщее осуждение. Так что я его, болвана, избавил от серьезных неприятностей. Надо будет с ним побеседовать, чтобы он это в полной мере осознал и проникся благодарностью.

 Что же он насчет амулета своим скажет?

 О, мне тоже интересно, как он выкрутится. Я бы на его месте все свалил на происки врагов Ложи, которые непременно должны были затесаться в число гостей. Посмотрим, додумается он до этой версии или нет.

 Не доброжитель ты все-таки,  вздохнула Зинта.  И двигаться в сторону добра не хочешь. Троглехту поделом, да и амулет был дрянной, нечего такую пакость разводить. А вот когда ты отдавал своему Хальнору лекарство для его дочери и побил у него на службе какие-то монтро манитро ну, эти самые, которые, как ты говорил, там по стенкам висели, вот это был зложительский поступок.

Прислуга принесла острый сырный суп с весенними травами и гренками.

 Пелерина у тебя просто прелесть,  оценил Эдмар.  Если подскажешь мастерицу, я бы ей манжеты заказал.

Короткую пелерину из белого кружева Зинта надела поверх голубого шелкового платья, потому что решила, что сегодняшний день у нее будет праздничный.

 Здесь купила, в Салубе, в галантерейной лавке на улице Соломенных Птиц.

 О, загляну туда. А что до битых мониторов, он сам виноват. Не я затеял драку. Я всего лишь тактично напомнил ему об одном старом долге  а он мне сразу в глаз, как будто я пришел к нему с судебными приставами и размахиваю перед носом исполнительным листом! Некрасиво это было с его стороны. Его всегдашний аргумент в наших спорах  удар кулаком. Я все равно не отступлюсь, рано или поздно я взыщу с него долг, мерзавец это понимает, оттого и бесится,  желтые глаза Тейзурга горели одержимо и мечтательно.  Он-то понадеялся, что вопрос снят, раз меня убили. А теперь я вернулся, и придется платить по счету. Самое-то главное, ему некуда деваться. Уж если Страж Мира, пусть даже отставной и считающий себя простым смертным, что-то кому-то пообещал  он должен расплатиться, иначе ему же хуже. Для таких сущностей, как он, обман  запретная территория, так что он влип. Разве что я соглашусь освободить его от обещания, но этого он не дождется, этого я за все сокровища мироздания не сделаю!

Зинта заметила на веранде «Заветной чашки» знакомые лица: за одним столиком сидела Атаманша в оборчатом красном платье с черными розами и черной кружевной пелерине, за соседним  Тимодия с матерью.

Атаманшу она видела еще и возле ограды Выставки, перед тем как привязался Троглехт. Словно та за ней следила. Задумала свести счеты? Чего доброго, поколотит Но она же теперь знает, кто такая Зинта, и вряд ли посмеет поднять руку на лекарку под дланью Тавше, разве что подойдет и всяко обругает, а это не страшно. Впрочем, может, и случайно встретились: поглядеть хотя бы издали на Выставку тьма народу пришла, а потом все понемногу потянулись обедать, ничего удивительного.

 А что за долг?

Захочет  скажет, не захочет  не скажет, спросить не возбраняется.

 Из-за него погибло мое оборудование для добычи полезных ископаемых на дне моря, и он наотрез отказывается расплатиться, хотя обещал, лицемер несчастный.

Зинта изумленно распахнула глаза:

 Да разве можно добывать ископаемые на морском дне?

 В том мире можно, для этого используются сложно устроенные механизмы. Вот он и уничтожил мне такой механизм, который с ума сойти сколько стоил. Вернее, я сам это сделал  ради него, поверив лживым словам.

 Может, у него просто нет денег, чтобы заплатить?

 Речь не о деньгах.

 А, так он должен тебе отдать за это что-то волшебное?  догадалась Зинта.

 Можно и так сказать,  согласился Тейзург с выражением мечтательной грусти.  Волшебное Да.

 Тогда и впрямь нехорошо, что не отдает. Правда, если дело касается каких-то магических артефактов, люди, бывает, сильнее жадничают и держатся за свое, чем из-за денег.

«Зов боли» пришел не вовремя. Если с супом она, под разговоры, расправилась до конца, то горячего чаю с привкусом корицы едва успела отхлебнуть, а пирожное так и осталось на тарелке. Эдмар, проживший с лекаркой два с лишним года, сразу понял:

 Зовут?

Зинта кивнула, торопливо допила чай, обжегши язык, и схватила висевшую на спинке стула лекарскую сумку  пусть оделась нарядно, все равно взяла ее с собой, и правильно сделала.

 Непременно приходи к нам в гости!  бросила она уже на ходу.

В «Щедрой скатерти» человеку почтенных лет проломили голову доской для игры в сандалу. Агрессор, рослый королевский гвардеец, появлению лекарки под дланью Тавше обрадовался, как мешку денег, и вслух возблагодарил Милосердную, а потом Госпожу Вероятностей: если пострадавший останется жив-здоров, будут шансы избежать трибунала.

 Соображать надо, что творите,  высказала ему Зинта, после того как зарастила трещину в черепе, соединила лопнувшие сосуды, свела на нет, насколько возможно, последствия кровоизлияния и заодно изничтожила камни в почках.  Если человека со всей дури хватить по темени увесистой деревяшкой, от этого, знаете ли, кость может треснуть. Или для вас это новость?

 Простите, сударыня,  виновато произнес гвардеец.  Не желаете ли пообедать? Вам, я слыхал, после призыва силы надобно досыта кушать, и я дерзнул заказать обед. Хозяин, прохвост, уже все приготовил.

Пообедать она желала. Ее слегка пошатывало от слабости, словно сутки не ела. Весь запас собственных сил перегорел без остатка: проще залечить несколько ран и переломов за раз, чем провести одну штопку мелких внутримозговых сосудов.

Пока она уминала обед, бравый королевский солдат, чинно сидевший на стуле напротив, рассказал, что они с побитым доской пожилым господином играли в рыночную сандалу, и тот, каналья, исподтишка передвинул две фигуры, обеспечив себе нечестное преимущество.

 Я, сударыня, изволите видеть, игрок, если мне бросили вызов, удержаться не могу, и проигрывать я никак не согласен,  объяснял он уже не покаянно, а проникновенно.  Ставка  это, сударыня, для меня пустяк, деньги пришли, деньги ушли, но ради победы я буду бороться до конца. Хотя с доской, ваша правда, погорячился, надо было метким словцом старую каналью пристыдить.

«За полдня столько разного от людей наслушалась, что иному сочинителю хватило бы на три романа, и как же я теперь в этом ворохе всячины буду подсказку Госпожи Развилок искать?»  сокрушенно подумала Зинта, допивая на десерт густой шоколад с ореховым привкусом.

Челинса, прозванная Атаманшей, ходила за лекаркой с самого утра. Улучить момент, чтобы подойти к ней, когда никого не будет рядом, до сих пор не удалось: сперва та стояла в толпе, потом была с магом, потом с другим магом, потом и вовсе куда-то умчалась  видно, свой зов услышала. Пришлось смириться с тем, что сегодня ее не поймать, разве что вечером. А пелерину Челинса признала на ней свою  из тех кружев, что сплела еще зимой для лавки на улице Соломенных Птиц.

 Мама, не продавай меня,  подавленно пробормотала девочка за соседним столиком, аккуратный невзрачный мышонок с туго заплетенными косичками.

Словно в глубине души понимала, что это не поможет, все равно ее продадут. Хотя ерунда же чворкам на смех, Ларвеза  не Суринань, в просвещенном мире, хвала богам, людьми не торгуют. Но это взрослому ясно, а дети верят, если их напугать.

 Мамочка, я хочу остаться с тобой, пожалуйста

 Ешь,  велела мать, видная собой женщина с таким лицом, точно недавно овдовела или все нажитое потеряла.

 Сударыня,  вежливо обратилась она к Челинсе, заметив ее взгляд,  не знаете ли вы, где остановился этот господин маг?

Осторожный кивок в сторону веранды «Истинного сиянского чая», где виднелось за потемневшей деревянной решеткой яркое синее с красным пятно, обозначил, о каком маге идет речь.

 Сдается мне, где-то в центре Салубы, в резерве для почетных гостей,  Челинса старалась быть в курсе любых дел и все про всех знать.  Если там порасспросите, люди подскажут.

Господин Тейзург между тем расплатился и вышел на улицу, он выглядел точно актер перед выступлением  прямо на лице нарисована причудливая полумаска. Челинса никогда раньше не видела ничего подобного, запомнить бы узор, чтобы потом похожее кружево сплести. Его одеяние выделялось в толпе, среди мантий, камзолов, платьев и кафтанов, густой сумеречной синевой с россыпью темно-красных бутонов цветущей вишни.

 Ох, не нравится мне этот красавчик,  тоскливо вздохнула приезжая женщина, будто разговаривала сама с собой.

 Мама, мне он тоже не нравится,  прошептала девочка.

 А ты молчи да ешь,  прикрикнула мать.  Чтоб до конца все съела!

Она отвернулась к своему столику, строгая, чересчур бледная, с горьким и решительным выражением на лице. Челинсу разбирало любопытство, что у нее за дело к господину Тейзургу, о котором болтали, что он древний маг-возвратник, хотя жить в Накопителе отчего-то не захотел, и что он может по-страшному заколдовать, если его чем-нибудь рассердишь. Возможно, он заколдовал кого-то из близких этой женщины, и та пришла просить за несчастного? Не похоже было, что ее удастся разговорить, поэтому Челинса расплатилась и, скрепя сердце, отправилась выслеживать лекарку.

 Грисойм, отгадай загадку: что сделает Дирвен, если он забыл дома все амулеты, а на него напали враги?

 Убежит, наверное,  поразмыслив, отозвался Грисойм.  Спрячется, как велено по инструкции, и постарается не привлекать к себе внимание неприятеля. Или воспользуется для самообороны неволшебным оружием. Пошлет мыслевесть магам-кураторам.

 Не угадал,  с торжеством объявил спросивший.  Дирвен их забодает!

Заливистое коллективное ржание.

Придурки, кто же еще. То ли не знают, что первый амулетчик Ложи находится рядом, за полотняной стенкой, то ли, наоборот, заметили его издали, вычислили, когда он поравняется с их шатром, и нарочно это сказали. Придурки. Дирвен с независимым видом прошел мимо, Три Веселых Чижика потащились за ним.

Казармы Ложи всех не вместили, для студентов Академии и приезжих амулетчиков поставили шатры на рыночной площади Пергамона, освобожденной по такому случаю от налепившихся за пять лет дощатых прилавков. Дирвена с его охраной перевели сюда из Журавлиного дома, чтобы не посылать за ним в Салубу, если он вдруг понадобится.

Каждый шатер был украшен разноцветными волшебными фонариками и гирляндами флажков, да еще девизом, начертанным краской на длинном куске полотна, вывешенном над входом.

У Дирвена с Чижиками девиза пока не было. Надзиратели со своим подопечным не разговаривали: обиделись, что он их околдовал и подвел под неприятности. А он же не из вредности, он просто очень хотел посмотреть на куджарха и на другие диковины Выставки.

Почему всем можно, а ему нельзя? Ладно бы он был каким-нибудь последним задохликом, но ведь он лучший амулетчик Ложи, первый из первых  неужели не заслужил такой малости?

Душу разъедало едкое ощущение непомерной несправедливости: он хочет посмотреть на куджарха, а его ни с того ни с сего не пускают посмотреть на куджарха! Из чистого самодурства. Ага, мальчишку нашли По своим делам он давно уже взрослый мужчина. И если он чего-то хочет, неужели он не имеет права это получить  после всего, что Дирвен Кориц сделал для Светлейшей Ложи?

Назад Дальше