Что, я?! плаксиво проныла блондинка, подгребая к себе бутылку поближе, Если всё, как ты говоришь, то они не должны были обращать внимания!
Дура, веско припечатала хозяйка домена, Всегда была дурой. Что толку, если девять из десяти богов сидят и не рыпаются, если ты дала десятой железный повод тебя скинуть?! Ты с пальцев не успела смыть кровь этого Крайма, как Аллеалла уже подала жалобу на Сбор!
И что теперь делаааааааать?! тут же завыла блондинка, некогда бывшая верховной богиней этого мира, Сатарис, посоветуй!! Спаси!!
Крайне скромно одетая Сатарис, являющаяся сестрой блондинки, верховной богиней никогда не была, да и обычной в свое время недолго проработала, но у нее, в отличие от сестры, мозгов было больше, чем Датарис регулярно пыталась воспользоваться. Но, здесь и таился недавно появившийся корень проблемза эксплуатацию себя как советчицы Сатарис привыкла получать щедрую плату, а её сестра, фигурально выражаясь, сейчас осталась без ничего.
Сейчас даже вино, к которому регулярно прикладывались сестры, Датарис не принадлежало.
А ничего, пожала плечами её сестра, проверяюще дергая шнурок бантика на своих трусиках, Ты, раз начала, то остановиться была уже не в состоянии, да? Ладно, тебе не хватило мозгов вымолить у Мача Крайма прощение. Не сверкай на меня взглядом, именно вымолить! Сколько столетий ты собиралась ждать своего сказочного героя, рассматривая всех остальных мужиков, как прилипшее к сапогу дерьмо?
Да потому что они и ес
Завершить блондинке не дали. Мгновенно оказавшаяся на ногах брюнетка закатила сестре щедрейшую оплеуху, от чего та замолчала, сделав большие обиженные глаза.
Когда верховная богиня говорит «все мужикикозлы», то с её мнением не спорят, язвительно и хищно улыбнулась Сатарис, но в твоем случае надо уже запихнуть себе эту сказочку туда, где не бывал еще не один мужик, сестричка. Ты не в том положении, чтобы продолжать безнаказанно бредить. Знаешь, почему?
П-почему? тупо спросила блондинка, больше внимания уделяя ушибленной щеке, к которой никто не смел прикоснуться столетиями и, разумеется, заработала такую же оплеуху по другой. Брюнетка не любила, когда её непутевая сестра витает в облаках.
П-потому, скривившись, передразнила владелица домена, Что ты лишилась почти всей своей паствы! Ты теперь бесполезнее тех тряпок, что носишь! Ни силы! Ни власти! Ни авторитета! Ни будущего! Надо же было додуматься принудить собственных жриц брить себе головы! Они же женщины, дура! Женщины!!
Умная сестра была права. Паства Датарис, бывшей верховной богини, таяла ни по дням и даже не по часампо всему Хелису жрицы наблюдали, как пакуют чемоданы их товарки, а затем сами решались сменить покровителя, либо вернуться к земной жизни. Молитвы не работали, божественные силы, ранее щедро выделяемые богиней на очищение проклятий и наказание грешников, оскудели до невозможности, ну а зеркала так вообще стали врагами. Указ обрить головы был выполнен всеми, поэтому уходящие из храма девушки, женщины и старушки хоть и не несли волос, зато взамен получили большой багаж из злобы, разочарования и чувства, что их предал собственный бог.
Что было ну очень недалеко от правды.
И ладно, плевать мне на тебя, махнула рукой брюнетка, небрежно отпивая из бокала с вином. Глядя в ошарашенные глаза пьяненькой сестры, она хмыкнула, А ты думала, я что-то иное скажу? Может быть, даже помогу? Милая, у нас было хорошо отлаженное дело. Ты возилась с идиотами Героями, а яс демонами. Но теперь у нас тут Аллеалла, у которой найдутся и свои планы. И если она задумает меня угробить, то ты уже ничем не поможешь. Всё, что у тебя осталось, это вот этот гостевой дворец, да надежда, что тебе будут молиться папаши, желающие, чтобы их дочерям вдули только после свадьбы! Вагиня непорочности ты моя!
Неправда! Датарис вскочила со стула, нависая над вольготно расположившейся сестрой, подрабатывающей на континенте Хелис никем иным, как Князем Тьмы, У меня еще есть силы! Есть те, кто верят в меня по-настоящему! Я могу
Что можешь? ехидно перебила её сестра, закладывая руки за голову так, что корсет не выдержал и сдался, Переубедить богов, чтобы они вернули тебе должность? Выделили еще какой-нибудь аспект, который даст тебе больше сил? Не смеши меня! Всё, что ты можешь, так это сидеть здесь, у меня в гостях, развлекая себя наблюдением над миром живых! Лет на пятьсот запасов у тебя хватит, ну это хоть что-то
Перерождение.
Сатарис не помнила случая, когда она чувствовала себя выбитой из колеи. В отличие от своей глуповатой, мечтательной и удачливой сестры, брюнетке приходилось выгрызать у жизни каждую толику вечности, могущества и богатства с помощью острого ума, обаяния, умения планировать и, чего уж там греха таить, совершенного тела. Только вот публичная карьера богини, покровительствующей прелюбодеям и эпикурейцам, не задаласьнасылать потенцию и помогать облегчать желудки для умной и знающей себе цену девушки оказалось мерзким. Заняв же нишу Князя Тьмы для игрищ с родной сестрой, Сатарис почувствовала себя на своем месте.
Влияние? Есть.
Деньги? Есть.
Могущество? Есть.
И никаких тебе зрелищ упившегося толстопуза, молящего вернуть силу его крючку, дабы он в очередной раз смог оседлать наложницу.
Конечно, профессия Князя была далеко не простой, бесплатный сыр бывает только в мышеловках, но брюнетке нравилось расти над собой, совершенствоваться и развиваться. Что было особенно заметной на фоне её сестры.
Однако сейчас её глупая, взбалмошная, поехавшая крышей еще тысячелетие назад из-за хронического (и эпического!) недотраха сестра смогла её удивить.
Я ошибалась в тебе, милая, наконец, выдавила из себя брюнетка, аж севшая прямо на собственном стуле. Это признание вызвало торжествующую улыбку её сестры, впрочем, быстро пропавшую после следующих слов, Всю жизнь считая тебя полной дурой, я и не представляла, что ты еще глупее! Перерождение?! В смертную?! Зачем, во имя Фиола?!!
Я все продумала! пьяно-царственным жестом Датарис растопырила ладонь в направлении к сестре, У меня, может быть, сил теперь мало, зато они есть у Системы! Я создам собственный класс, перерожу переродюсь в нём, а потом возглавлю всех Героев! А затем мы
Что сделаете? Пойдете на меня войной? кисло спросила Сатарис. На самом деле, внимательный наблюдатель (не такой как пьяная и расстроенная блондинка) заметил бы, что после слов Датарис о создании класса искру настоящего страха в глазах Князя Тьмы, успешно ей замаскированную.
Нет! Я отомщу! тяжело задышала блондинка, волнуясь грудью и стекленея глазами, Отыщу Мач Крайма и отомщу! За все! А потом подумаю! Жизнь, независимая от энергии веры Надо будет внести в особенность класса «бессмертие». Я буду жить! И не каких-то там пятьсот лет!!
А давай! неожиданно подбодрила её сестра, слегка неестественно улыбаясь, Знаешь, а ты права! Если ты можешь сделать смертное тело бессмертным, то толку тебе сидеть здесь у меня? Действуй! Я тебе обязательно помогу!
Д-да! И этим уродинам лысым тоже отомщу! продолжала буйствовать воодушевленная богиня чистоты и непорочности, Все у меня попляшут! Я вернусь! Ну погоди, Мач Крайм!
Сатарис поддакивала, пока запал её дурной сестры не иссяк до такой степени, что блондинистая голова со стуком упала на столик, после чего по округе разнесся негромкий уверенный храп. Брюнетка встала, поправила свою одежду, а затем перенеслась в свой дом, расположенный в этом же домене. Там, в уюте и тепле личного темного дворца, она бросилась на собственную кровать, расширяя глаза в ужасе, дрожа и держась за уши.
Она изменяла классы, бормотала шокированная бывшая богиня, Датарис добралась до Системы! О нет
Так, чего бы это не стоило, нужно заставить дуру следовать своему плану. Пусть перерождается в смертную или бессмертную, пусть как можно дальше отойдет от всех, включая и её, Сатарис. Князь Тьмы не хотела иметь ничего общего с существом, которое нарушило один из главных Запретов бытия, установленных в незапамятные времена. Впрочем, помочь сестре дистанцироваться еще сильнее она вполне будет способна, когда та переродится. Как сказал великий мудрец Гао Хум, любимец публики и суккубов: «Нет эльфанет проблемы!»
Глава 17
Деревня ведьм, как и большинство поселений, заложенных в густом и диком лесу, была обнесена высоким частоколом, высоту которого я навскидку определил метров в семь. Пробравшись вдоль высоченной стены до распахнутых настежь ворот, я аккуратно заглянул внутрь, встречаясь взглядом с пузатым и заросшим мужиком самой затрапезной наружности, сидевшим на скамеечке. Дело было к вечеру, от чего сидящий индивид был слегка пьян и небрежен, в том числе и в районе ширинки.
Эк! подивился он на меня, силясь собрать глаза в кучу.
Здрасти, вежливо ответил ему я, нагло заползая в ворота, А я к вам в гости.
Вообще, соваться в априори враждебно настроенное к гостям поселение было не самой умной затеей в моей жизни, но кроме того, что бытие электриком откладывает свой отпечаток, я никак не мог избавиться от картины радужного будущего, где я вольной ланью бегаю по просторам какого-нибудь большого театра, собирая за собой толпы жаждущих моей крови зайчиков и лисичек, а послушная моей воле (ибо некуда деваться) волшебница накладывает какой-нибудь огненный шторм на местность. В результате этого меняются лужайки, лисички и зайчики, а мы с ней растем в уровнях ни по дням, а по часам.
Риск мучительной смерти для вторженца? Да ладно! Это добрый, веселый и милый мир, где от меня бегают высокоуровневые приключенцы и генералы армии демонов. Разве ведьмы могут быть злее?
Ауээээ прокомментировал моё вторжение мужик, старательно пуча маленькие и пьяненькие глазки. Но не встал.
Тебе тоже хорошего дня! кивнул я ему, проходя мимо.
Деревня оказалась большой и во многом похожей на Гаватанартумножество деревянных зданий, увитых плющом, вдоль стен которых стояли кадки с большими красивыми цветами. С населением тоже был полный порядок, ведьмы самой разной комплектации двойками и тройками куда-то спешили, наводя суету и оживленно размахивая руками и языками. Прислушавшись, я понял, что в селении творится какая-то нетипичная, но явно праздничная суетадевочки, девушки, женщины и даже старушки, которым уже стукнуло двадцать пять лет, все они тащили корзины со снедью, стулья и прочие горшки в центр селения.
Гм, товарищ Пушкин, как ты мог сочинить те строки, про вошедшую в комнату женщину, которая «была немолода, ей стукнуло уже двадцать лет»? Они ж со мной на всю жизнь остались! Или это был не Пушкин?
В целом, душой я кривил не со злобы, а скорее из чувства социальной справедливостина моих глазах откровенно эксплуатировался возраст. Чем моложе была ведьма, тем больший груз она волокла и тем сильнее была понукаема старшими, важно шествующими почти ни с чем. На меня все эти дамы, просто обожающие робы темных оттенков и широкополые шляпы с острыми концами, не обращали ни малейшего внимания. Ну идёт мужик в доспехах, и что?
Ну я и шел туда же, куда и все. А почему бы и нет? Бегать с криками? Брать заложников? Задрать мантию вон той вон величавой старушке в шляпе с красивым бантом изумрудного цвета? Нет уж, я не на распродаже китайской электроники с огромными скидками.
Топая по направлению с остальными, я вскоре вышел на площадь, тут же поняв, почему дома в деревне стоят так тесно и часто. Она, эта самая центральная площадь, была роскошно большой для поселения, а также имела в центре здоровенный могучий дуб, украшенный тысячами свисающих с его ветвей бумажных лент. Под этим самым дубом и царила праздничная суетастояли столы, дымили костры, бегали и смеялись дети. Лепота!
Нельзя сказать, что вокруг были лишь разумные женского пола в мантиях до травы. Местами на глаза попадались просто одетые мужики и подростки, занимающиеся тяжелым физическим трудом вроде перетаскивания бочонков, возле колодца стоял с упоением чесавший собственный круп кентавр с поросшей густым волосом грудью, а на паре веток дуба я заметил существ, сильно походящих на гарпий. Правда, в отличие от настоящих западных гарпий, эти частично покрытые яркими перьями девушки были очень молоды, весьма милы лицами, а еще носили нечто, похожее на нижнее белье закрытого типа. Что-то мне подсказывало, что проверять траву под этими «птичками» в поисках помета не стоит.
Так! Ты что тут ходишь? налетела на меня крепко сбитая запаренная девица, настолько рыжая и конопатая, что я даже сначала принял её за существо неизвестной расы, Зачем доспехи напялил, дурак?! Стражника изображаешь?! Отлыниваешь?!! А ну за мной!!
Отточенные за годы жизни в Саратове инстинкты тут же встрепенулись, четко сигнализируя мне, что рыжая самым бесстыжим образом планирует меня припахать к бесплатной трудовой деятельности, но я себя переборол, удерживая от справедливого возмущения, а потом поспешил за ней, меняя броню на потасканное цивильное тряпье. Оценив мой наряд, конопатая возмущенно фыркнула, коротко мотнув головой, а затем действительно загрузила работой.
Тащи эти бочки к Дубу! Только аккуратнее, в них вино! Перетаскаешь, потом сразу найди меня! Будешь отлыниватьпожалуюсь старейшине!
Ну, что же. Я, конечно, противник бесплатного труда, но сейчас легко могу вообразить себя шпионом. Здесь очень много женщин, сотни три, наверное, бегает. Я куда больше узнаю, если буду слушать, а не бегать и кричать «я вас нашел, верните Саяку!». Вдруг удастся её тихо вытащить, пока все тут будут пьяные танцевать и дубу поклоняться? А судя по количеству винища, это будет самая главная часть праздника!
Через час я понял, почему ведьм называют ведьмамивовсе не из-за пристрастия к мантиям, шляпам и колдовской силе! Эти волшебные феминистки, оказывается, имели острейшую аллергию на бездельничающих мужиков! Меня дергали из стороны в сторону, давая под десяток поручений за раз, взахлеб орали на ухо с угрозами, чтобы не смел уходить налево (к другой работодательнице), а обязательно вернулся к этой, которая ждет и верит. Ну а если я предам доверие, то пожалею не только о дне, когда родился, но и о том, когда зачался! Я таскал бочки, мешки, бегал с огромными подносами нарезанных салатиков, таскал копченые туши невиданных зверей, среди которых, вроде бы, была и избушка на курьих ножках и даже ученый кот (по-моемуфаршированный сухофруктами).
Трудовой ажиотаж и неразбериха плавно переходили в легкую панику.
Мы не успеваем! взвыла волком одна из самых активных ведьм среднего возраста, хватаясь за собственную шляпу, Нужна помощь! Матушки старейшины!
Сестры! тут же плавно встала одна из гордых, но страшненьких старушек, что тусили за отдельными столиками под самым дубом, Предлагаю малый круг!
Разомнемся прокряхтела другая.
Пенсионерки быстро организовались в две пятерки, споро начертившие мелом на почве пентаграммы, а затем хором забормотали не очень длинное заклинание. Возле каждой из пятерок стояла ведьма помоложе с сосредоточенным видом.
Пух! Из пентаграммы почти одновременно возникли молоденькие и полуголенькие суккубы весьма знакомого мне вида. Они начали соблазнительно улыбаться и изгибаться, но каждая из них тут же отловила по голове короткой палкой от сторожащей пентаграмму ведьмы, затем получая шлепком какой-то рисунок на плечо, и пинок к нетерпеливо ожидающей группе ведьм с засученными рукавами. Бедненькие демоны похоти и разврата, ничего не понимая, летели к злым и коварным колдуньям, сующим им разные гадости вроде швабр, тряпок и ценных указаний. Клуб престарелых продолжал конвейером вызывать демониц, палки мелькали туда-сюда, суккубы ойкали, семеня к новым начальницам едва ли не шеренгой.
Вот тут все закипело куда серьезнее, но отвлечься и поглазеть на много голой демонятины мне никто не далфизической силы по-прежнему был серьезный дефицит. Я снова впал в трудовую повинность, но вскоре вновь был отвлеченмимо вели огромную свинью. Та была размером с автомобиль «Газель» грузового варианта, розовой, чрезвычайно чистой и опрятной. Морда у свиньи была добрая и довольная донельзя, хвост закручивался лихим крючком, а походка была полна уверенности и, даже не побоюсь этого слова, грации.
Свинья была знакомой. Так вот по ком страдал убитый горем кабан! Она жива! Достав фотографию, я сверилсяпрямо один в один. Да уж, тут наверняка лучше, чем в пещере в лесу.
У этого мясного «Титаника», впрочем, не было причин опасаться попасть в супхрюшку лишь решили использовать в ритуале, который исполнялся хороводами вокруг огромного котла, из которого очень вкусно пахло. Несколько самых крепких ведьм стояли на специальных деревянных помостках вокруг котла, постоянно помешивая его содержимое и завывая заклинания, а несколько десятков тушек ведьминской детворы весело водили вокруг хороводы, тоже завывая что-то колдовское писклявыми девчачьими голосами. Свинью-колосса провели вокруг котла пару раз, после чего не менее торжественно отвели назад.