Ну да. А ты думала: полевым ремонтом занимаются только законченные психи?
Нет. Я имела ввиду
Буря не дала ей закончить фразу. По ближнему краю сияния прокатилась радужная волна. На ее пике загорелась ослепительная звезда и с нее через реку ударила молния. Заросли моментально притихли. Извивающиеся ветви испуганно попрятались за обычными. Сверкающий зигзаг молнии на миг застыл в воздухе, и исчез. Под первый настоящий раскат грома над дорогой взметнулась пыль. Опять потянуло паленым, но это, скорее всего, ветер принес запах от туши дальше по дороге.
Я тут единственный чую, что пахнет жареным? ворчливо осведомился Герман.
Туда? сразу спросила Кира, показывая пальцем в сторону дымящейся туши.
Что было также в сторону, противоположную той, куда ушли зомби. Глеб не стал спорить. Через забор лезть бесполезно. В корпусах заброшенного завода чёрт ногу сломит, а обходить его в любую сторону одинаково.
Да, согласился Глеб. Уходим, и в темпе.
Организм напомнил, что он устал, уже через несколько шагов. Глеб с прошлого вечера был на ногах. А до того целый день латал рюкзачок и сращивал его с курткой, да еще на прощание растерзанный труп предшественника разобрать пришлось. Петрович с чего-то взял, что это педагогично. Конечно, это была не первая бессонная ночь Глеба, но столько бегать за один день ему еще не приходилось.
Кира легко вырвалась вперед, но заметив, что биотехник отстает, сбавила шаг. В ивняке как раз был просвет, и буйство красок на том берегу предстало перед ними во всей красе от небес до самой земли. Филигранная четкость, с которой молнии нарезали руины, сделала бы честь самому тонкому прибору. Еще одна сорвалась с края сияния и четким зигзагом сверкнула над водой.
Это не по нам стреляют? спросил Герман.
Биотехник отрицательно помотал головой. Такую мощь вели высшие псионики, никак не меньше, а эти не промахивались. Тем более, дважды.
Наверное, просто срывает, ответил Глеб, поспешая дальше. Контур-то у сияний явно открытый.
А почему срывает только в нас? спросила, полуобернувшись, Кира.
Привязался? предположил Герман. Как фантом?
Глеб снова помотал головой и остановился, опираясь рукой о забор. Дальнейший путь преграждала туша. Она лежала поперек дороги, от края и до края. При жизни зверюга была похожа на здоровенного горбатого гепарда. Скорее всего, сборная тварь, а может и вовсе живая машина. Головы не было, хотя ее и при ударе могло сжечь. Тут явно псионик постарался, а они первым делом мозг выносят.
Нет, выдохнул Глеб. Не мог он привязаться.
Почему? сразу спросила Кира.
Другой принцип. Мы должны быть уровнем выше, а там "семерка".
Прищурившись, девушка внимательно вгляделась в бурю. Должно быть, что-то высмотрев для себя, она кивнула и снова повернулась к туше, преграждавшей их путь.
А тут восьмерки быть не может? спросила Кира, указывая на тушу.
Тогда бы мы уже сгорели, ответил Глеб, но, на всякий случай, прищурился.
Вокруг сожженной туши появилась блеклая аура с одним четким пятном вокруг горба. Глеб осторожно, стараясь не прикасаться к телу, заглянул туда. В обугленном горбу размещалась пустая камера, причем без обычного для симбионта наполнения. Стало быть, пассажирская, хотя тварью всё равно надо было как-то управлять, а без симбиоза на это были способны только псионики не ниже среднего уровня. Другими словами, «птицы» далеко не приграничного полета.
Ну и каким же лешим тебя сюда занесло? проворчал Глеб.
Кира наклонилась, с интересом заглядывая в пустую камеру, и чуть было не оперлась рукой о тушу.
Осторожно! остановил ее Глеб. След от удара еще остался, можешь руки обжечь.
Девушка моментально отступила. Прямо над ней сверкнула молния. Кира присела. От молнии ей всё равно было бы не увернуться, но та, по счастью, прошила воздух над ней. Смела плющ с верха забора и подпалила то, что не смела.
Рвем когти! рявкнул Герман.
Девушка стремительно перетекла вдоль забора, сумев и плющ не потревожить, и мертвой твари не коснуться. Глеб последовал за ней с куда меньшей грацией. Едва Кира вновь ступила на дорогу, как прилетела еще одна молния. Сверкающий зигзаг тремя остриями нацелился на тушу, но не дотянулся до нее и распался на множество ярких осколков. Одни взорвались, другие тихо растаяли в воздухе. Что бы тут ни творилось,задерживаться для выяснения этого явно не следовало.
Глеб с Кирой рванули дальше по дороге. Точнее, рванула Кира, а Глеб тяжело затопал, с большим трудом держась вровень с девушкой. Причём в этом было куда больше заслуги Киры, подстроившейся под темп Глеба.
Давай помогу, предложила она и кивнула на сумку.
Нет, Глеб помотал головой. Ценная вещь.
Я умею быть аккуратной, сказала Кира.
Глеб только вновь помотал головой. Следующая молния сверкнула так ярко и так близко, что чуть не ослепила обоих. Ее разряды прошили забор, выбив целую секцию. Глеб с Кирой рефлекторно отпрянули.
Ох, зараза, а ведь почти выбрались, выдохнул Глеб.
Выбитая секция была предпоследней в заборе. Сразу за ней второй стеной вставали густые заросли. На углу возвышалась квадратная башенка со съехавшей набок крышей.
Так поторопитесь! рявкнул Герман. Сейчас еще прилетит!
Уговаривать никого не пришлось.
Тут недалеко есть старый командный центр, сообщил Герман, едва Глеб поравнялся с башней и завертел головой. Законсервирован. Оборудование снято.
А экраны? выдохнул Глеб.
Согласно картеесть.
Отлично.
Где это? спросила Кира, выглядывая из-за башни.
За поворотом наискосок от берега, рыкнул Герман.
Поворот дороги был сразу за башней. Дальше она уходила от берега вдоль завода. По правую руку от нее был всё такой же заросший забор, справапустырь. За пустырем виднелись темные здания. Они и всё вокруг заросло так, что это было заметно даже издалека и ночью. Посреди пустыря над травой возвышался одинокий холм, такой идеально круглый, что его никак нельзя было принять за случайно тут образовавшийся.
От поворота к холму и дальше к зданиям вела натоптанная тропинка. Девушка, свернув на нее, перешла на быстрый шаг и внимательно смотрела под ноги. Глеб оглянулся через плечо. Сияния сошлись вплотную, и теперь волнами перетекали друг в друга. Края, сталкиваясь, ярко искрились. Разноцветные звездочки мириадами падали вниз, и казалось, будто само небо рушится. Ветер принес какой-то странный аромат. Биотехнику в разборочных цехах много чего нюхать доводилось, но подобную мерзость он ощущал впервые.
Скорее, прохрипел Глеб в спину девушке.
Света мало, отозвалась та. Боюсь ловушку пропустить.
Когда рванет, нам все равно будет, проворчал Глеб.
По тропе кто-то регулярно ходит, добавил Герман. И трупов по краям не валяется.
Кира кивнула, снова переходя на бег.
А тот, кто тут ходит, не опасен? спросила она.
Не опасней пси-взрыва, рыкнул Герман.
Разноцветное зарево над соседним берегом уже могло бы затмить солнце, если бы определилось с цветом. Еще одна молния сорвалась в сторону Глеба с Кирой, но невидимая сила резко погасила ее на полпути.
Вижу дверь в холме, сообщила Кира.
Нам туда, выдохнул Глеб.
Дверь была достаточно широкой, чтобы военные в их тяжелой броне могли проходить свободно. Поверх нее красной светящейся краской был нарисована одна косая черта и две горизонтальные, что означало: ничего не работает, оборудование вывезено и связь отключена. Кира посторонилась и указала пальцем на это знак.
Порядок, рыкнул Герман. Открывай.
Кира предоставила эту честь Глебу. Тот навалился и с трудом сдвинул тяжелую створку в сторону. Внутри было темно. Под потолком светился мох, но этого хватало только чтобы этот самый мох обозначить. Ступенек вниз не было, так что на пол пришлось просто спрыгнуть. Кира задержалась на пороге и прикрыла за собой дверь. В ее руках невесть откуда появился фонарик. Луч света обежал помещение.
Судя по тому, что Глеб успел увидеть, военные забрали абсолютно всё. К счастью, защитные экраны были вмурованы глубоко в стены. Военные то ли поленились их ломать, то ли оставили с прицелом на будущее возвращение.
Сядь сюда! скомандовал Глеб.
Девушка тотчас нырнула в указанный угол. Свет фонарика погас. По ушам ударил резкий свист. Кира сжалась в комок и обхватила голову руками. Глеб сбросил на пол сумку с мозгом. Его локоть при этом врезался в стену, и незакрепленная панель повалилась на него. Глеб коротко обругал ее и спихнул назад, где та плашмя шмякнулась об пол. За панелью оказался экран.
Жить будем, сказал Глеб, опускаясь на колени рядом с девушкой. Если повезет.
Кира изобразила на лице ободряющую улыбку. Вокруг них запорхали призраки мотыльков. Вначале блеклые, они стремительно наливались синим. Затем появились зеленые, желтые, красные.
Глеб натянул на голову капюшон и обхватил голову девушки руками. Геля в перчатках было кот наплакал, но хоть какая-то защита. Свист постепенно менял тональность, становясь всё противнее и противнее. Ноздри уловили запах гари. Кружащие вокруг мотыльки исчезали в ярких вспышках, но на смену им появлялись новые, еще более яркие.
Из них может зародиться фантом? спокойно осведомился Герман.
Да, кивнул Глеб. Но нам к этому времени будет уже всё равно.
Кира вздрогнула. Их обоих синхронно бросило в жар, потом в холод и снова в жар. По спине Глеба пробежала струйка пота.
Гель закипел, доложил Герман.
У меня руки горят, прошептала Кира.
Не думай об этом, велел Глеб.
У него и самого ноги будто плавились, но концентрироваться на этом нельзя. Глаза девушки расширились. В них плясали отблески синего пламени, которое, по всей видимости, разгоралось прямо за спиной у Глеба. Похоже, экраны бросили тут потому что они банально не работали. Слишком уж ярко сияла псионика для защищенного помещения, но менять план было уже поздно.
Смотри на меня и не думай, повторил биотехник и прижался лбом ко лбу Киры.
Так быстро, что скорее врезался ей в лоб. Повязка на головеКира, по счастью, не потеряла полосу ткани, снятой с УМаслегка смягчила удар. Девушка отшатнулась. Глеб прижал ее к себе. Пульсация нитей в ткани чувствовалась даже через перчатки.
Замри!
Невидимое пламя лизало спину. Глеб привычно очистил разум. Его враз остекленевший взгляд уперся в испуганные глаза Киры. Девушка замерла, и только мелко вздрагивала. Синее пламя легко проникло сквозь капюшон и облизало щёки. Сполохи перепрыгивали с куртки Глеба на Киру. Та послушно застыла, и даже когда огонь начал расползаться по ее рубашке, старательно игнорируя всё остальное, девушку пробило лишь на мелкую дрожь.
К сожалению, больше Глеб ей ничем помочь не мог. В мозгу вспыхнул гнев, и биотехник едва сумел подавить его до того, как псионическое излучение распознало бы в нём мыслящее существо. Такие моменты он просто ненавидел, когда от него как от специалиста, не зависело ровным счетом ничего. Всё определялось их удачей. Либо псионика зацепится за случайную мысль, либо нет.
Шестой уровень, донесся откуда-то издалека рык Германа. Максимум. Совершенно не стабилен Я отрубаюсь! Держитесь!
Собственно, больше ничего и не оставалось. Выше "пятерки" защиты не могло быть в принципе, слишком уж далеки верхние уровни псионики от материального мира. Глеб удивился запредельной мощности так далеко от взрыва, посочувствовал им всем, вместе взятым, и выбросил всё из головы, сконцентрировавшись на испуганных глазах Киры. Жар охватил всё тело, моментально сменился ледяным холодом и также стремительно исчез.
Вместо него пришла полная пустота, в которой не было абсолютно никаких ощущений. Глеб и Кира то ли висели в ней, то ли плыли сквозь нее. Они этого не понимали и их это не интересовало. По границам бесконечности в бессильной ярости бесновалось синее пламя, но невидимая сила твердо сдерживала его. Потом пламя погасло, а пустота обрела черты реальности.
Глеб и Кира продолжали неподвижно сидеть в углу, пока тишину не прорезал неожиданно громкий голос Германа:
Кто-нибудь, кроме меня, еще жив?
Глава 4
Собственный мозг Глеба отвлеченно рассмотрел поставленный вопрос и счел его достойной обдумывания, на чём и проснулся. Биотехник осторожно разжал руки. Кира вздрогнула и подняла голову.
Уже всё? тихонько спросила она.
Надеюсь, прошептал Глеб. Как самочувствие? Мышцы не сводит?
Девушка на секунду задумалась, прислушиваясь к своим ощущениям.
Да вроде нет Ох, это я что, в мясорубке выжила?! Рассказать комуне поверят!
Да уж, действительно, ощущение было такое, будто все внутренности порубили на мелкие кусочки. Ощущение, надо отметить, было препротивнейшее.
Да ужхмыкнул Глеб. Мясорубка, говоришь? Похоже.
Ну, я сама первый раз в такое попала, но рассказывали, она человека изнутри на куски разрывает. И все внутренности обожженные.
Глеб коротко кивнул.
Да, на высоких уровнях именно так и бывает.
А это был высокий? спросила Кира.
Очень, вздохнул Глеб. Похоже, нам с тобой еще здорово повезло, что волна оказалась нестабильной. Я уж думал, нам кранты.
Он поднял с пола сумку с мозгом, и девушка с видимым наслаждением вытянула ноги. Для человека она держалась просто молодцом. После таких встрясок не все новички в разборочных цехах демонстрировали подобное спокойствие. Одобрительно кивнув, Глеб расстегнул сумку.
В комнате стало светло, как на карнавале. Темноту нарезали ленточками разноцветные лучи. Поверхность сферы покрывало множество крохотных индикаторов, и каждый из них сиял в полную силу. Не втянутые до конца щупальца вяло шевелились. Кира тихонько ахнула. Глеб повернул голову, но, вопреки его ожиданию, на лице девушки был написан не ужас, а восторг.
Это ведь из зеленого дома, да? тихо спросила Кира.
Ага, машинально кивнул Глеб.
Он аккуратно перевернул сферу, высматривая, нет ли где каких-нибудь повреждений. На первый взгляд, всё выглядело отлично. Что до этой иллюминации, то она означала всё сразу: от полного разрушения мозга со всеми известными контрольной системе повреждениями до его же идеального состояния, в котором абсолютно все параметры были значительно лучше нормы. При этом те индикаторы, которые отображали состояние самой контрольной системы, сигнализировала о полной ее исправности.
Герман, подключайся к нему.
Из-под руки тотчас вынырнуло синее щупальце. Кира придвинулась поближе, явно собираясь ничего не упустить, но при этом стараясь держаться от рюкзачка со щупальцами хотя бы на расстоянии вытянутой руки.
У нас змея сдохла, проворчал Герман, пока щупальце подключалось:И в куртке у тебя оборудование погорело. Я потом набросаю список потерь. Еще гель выкипел напрочь весь.
Могло быть и хуже, ответил Глеб. Змея совсем сдохла?
Мозг не отвечает. В остальномнорма. Может быть, и отомрёт, но я бы попросил новую.
У Петровича? фыркнул Глеб.
Вопрос снят, фыркнул в ответ Герман. Подключился. Мозг в порядке. Выгорело полностью всё управление периферии. Контроль замкнуло на пике, вот он и сияет.
Ну, это не проблема, довольно кивнул Глеб. Доберемся до мастерской, я его быстро в норму приведу. Главное, что мозг не пострадал. Так, ладно, давай-ка для начала потихоньку выбираться отсюда.
Можно выйти наружу? спросила Кира.
Надо глянуть, что там, сказал Глеб. Но думаю, что можно.
Тогда ты глянь, а я тебя сзади прикрою, тотчас распределила роли Кира.
Герман громко фыркнул. Глеб поправил капюшон и осторожно приоткрыл дверь. Снаружи было тихо. Пожухлая трава лежала ровными рядами. Деревце по ту сторону тропинки сбросило все листья и опустило ветки. Глеб ухватился за дверной косяк, и выбрался наружу.
Вокруг, насколько хватало глаз, картина была аналогичной. Даже тучи в небе зависли на одном месте. В воздухе не ощущалось ни единого дуновения ветерка. Лунный свет падал в проем между двумя то ли тучами, то ли кляксами разбитой псионики. Те были темно-фиолетового цвета, а по их краям мерцали тусклые звезды. Весь мир застыл, парализованный псионическим ударом.
Всё тихо, сказал Глеб.
Падавший из приоткрытой двери разноцветный свет пропал. Биотехник заглянул внутрь. Девушка убрала мозг обратно в сумку, и уже стояла у двери, с сумкой на плече.
Я понесу, сразу сказала она. А ты дорогу разведывай. Я тут теперь и шагу ступить боюсь.
Не бойся. Тут уже безопасно.
Тебе, конечно, виднее, согласилась Кира, выскальзывая наружу. Но мой учитель всегда повторял, что Зонаэто место, где ничего не является тем, чем кажется.
Глеб усмехнулся.
Красиво сказано. Хотя, если он говорил о пограничье, то он прав. Бардак тут редкостный.
Кира огляделась по сторонам.
Мрачновато тут как-то, сказала она. А твоя мастерская далеко?