Полковник обратился к Зайцеву:
Ты понял, о чём я?
Думаю да, но если не проверим не узнаем!
С этими словами капитан подошёл ко мне и наотмашь врезал мне по лицу. Я отлетел к стене и больно ударился об неё головой.
Сразу же вылетело:
ВНИМАНИЕ! ВЫ ПОЛУЧИЛИ ПОВРЕЖДЕНИЕ СРЕДНЕЙ ТЯЖЕСТИ! ВАШ УРОВЕНЬ ЗДОРОВЬЯ ПОНИЗИЛСЯ НА 4 ПУНКТА. ТЕКУЩИЙ УРОВЕНЬ ЗДОРОВЬЯ 58/100.
«Ого! Уже пятьдесят восемь! подумал я, потирая ушибленную голову. Даже после понижения на четыре. Видимо, сказался отдых. А если бы ночью ещё и выспался, то вообще почти в форме был бы. А этот Зайцев смелый парень, вот ниндзя-черепашка в бронежилете испугался меня бить, а капитан рисковый».
Я так и думал, почему-то весело произнёс полковник. Убить его нельзя. А вот бить можно! Ну-ка накидайте ему по рёбрам! Я из-за этого сучонка чуть ласты сейчас не склеил.
А не фиг было фразу я не закончил, так как быстрый и точный удар спецназовца в печень, сбил мою мысль.
Боль была дикая. Воздуха не хватало. Я присел на четвереньки, а эта туша в бронежилете добавила мне кулаком в грудь, припечатав к стене.
Надписи о вреде здоровью не успевали даже сменять друг дружку, а просто наслаивались одна на другую. А ведь я только обрадовался, что показатели здоровья пошли вверх.
Хватит! приказал Ткаченко.
Меня перестали бить, а полковник поднёс мне графин с водой и молча его протянул. Я взял графин и попил, во рту действительно пересохло.
«Странно, почему он из графина пьёт, стаканов нет, что ли?» от пережитого стресса в голову лезли совершенно ненужные мысли.
Надеюсь, ты теперь понял, что, даже если тебя невозможно убить, то очень даже можно пожизненно держать в одиночке где-нибудь за полярным кругом, Ткаченко неприятно улыбнулся и закончил фразу, растягивая слова. И бить! Больно, часто и много! Как тебе такая перспектива?
Разумеется, перспектива мне не показалась заманчивой.
Я же не специально, попытался я оправдаться. Вы же сами пистолет на меня направили.
Полковник меня не слушал, он уже обращался к Зайцеву:
Странно, что я его убивать-то не собирался. Я хотел ему в плечо выстрелить.
Ну тут либо Система реагирует на сам факт применения оружия, предположил капитан. Либо решила, что есть риск промаха, и Вы попадёте в жизненно важный орган, в артерию ту же. Можно это легко проверить, если выстрелить ему в ногу, куда-нибудь пониже, в ступню, например. Это для жизни неопасно.
Вы издеваетесь? заорал я. Да что я вам сделал? Ловите, убить хотите, бьёте, пугаете! А я ведь даже ничего плохого не сделал никому!
Угомонись! прервал меня полковник. Не будем мы в тебя стрелять.
Ткаченко потёр ладонями шею, видимо, состояние дискомфорта ещё не прошло.
Мне другое интересно, почему на нас с Антоном Система по-разному воздействовала? Я чуть не задохнулся ведь. Натуральный быстрый отёк Квинке. Как в тот раз, когда меня пчела в горло ужалила.
Это как раз не удивительно, спокойно ответил Зайцев. Видимо, бьёт по слабым местам. Железняк же еле прошёл медкомиссию в последний раз. У него там проблемы с сосудами были, в госпитале лежал, но вроде вылечили. А у Вас аллергия слабое место. Вот ему инсульт, а Вам отёк!
Не нравится мне всё это, мрачно произнёс полковник.
И мне! сдуру ляпнул я.
Ткаченко оглядел меня оценивающе и отдал приказ Зайцеву:
Конвой ему вызови! Чего сейчас гадать? Давай-ка отдадим его Петровичу на опыты.
Я сжал кулаки и ощетинился, хотя понимал, что толку от этого никакого, спецназовцы могли сломать меня не моргнув. Но с другой стороны, вот так покорно пойти на какие-то опыты, я тоже не мог. Зайцев увидел мой настрой и расхохотался.
Андрей Николаевич, обратился он к полковнику. Пацан чуть не обосрался только что, хватит с него на сегодня. К чему такие строгости? Разрешите, я его сам отведу?
За «обосрался» я, конечно, обиделся. Уж после двух попыток меня пристрелить простое упоминание о каких-то опытах до такого меня довести не могло. Но немного струхнул, этого было не отнять.
Ткаченко махнул рукой, давая понять, что не возражает, а Зайцев, всё ещё смеясь, обратился ко мне:
Не бойся, шутим мы так. Петрович начальник нашей исследовательской лаборатории. Все опыты это анализы да полное сканирование организма. Не больно и не опасно. Пойдём!
Зайцев привёл меня в местный госпиталь, в лаборатории которого мне действительно сделали несколько обследований да взяли кровь. После чего поместили в уютной одноместной палате и накормили ужином.
«Ну что ж, не тюремная камера, уже хорошо», подумал я, растянувшись на удобной кровати.
Понимая, что бежать оттуда смысла не было и, осознавая, что жизни моей пока ничего не грозило, я решил выспаться. Может, это было и глупо, но какие ещё у меня имелись варианты? Поспать, а потом на свежую голову всё ещё раз обдумать, было наиболее правильным решением. И единственно возможным.
Спал я, судя по всему, долго, а разбудил меня звук открывающейся двери. В палату вошёл Зайцев с двумя конвоирами.
Вставай, пацан! весело произнёс капитан. Получили мы результаты всех твоих обследований, да ещё из головного кое-какую информацию. Не представляешь ты для общества и государства никакой ценности, а потому дальше ожидать решения своего дела будешь на общих основаниях.
Это как?
Не как, а где! В СИЗО!
Не дав опомниться, меня вывели из палаты, а затем на улицу и отвели в здание, стоявшее напротив госпиталя. В нём, видимо, и было то самое СИЗО. Меня закинули в небольшую камеру, в углу которой сидел щуплый паренёк в тёртых джинсах, поношенной толстовке и грязной бейсболке, надвинутой на самые глаза.
Едва я вошёл в камеру, паренёк испуганно посмотрел на меня и после этого не отводил взгляда. Мне это показалось смешным.
Ты чего так на меня смотришь? Не бойся!
Я прилёг на нары и услышал в ответ:
А я и не боюсь!
Голос показался мне странным, довольно высоким, будто пацан «косил» под женщину.
«С кем это меня посадили? Вот теперь я реально боюсь», больше желания разговаривать со странным пареньком у меня не возникало.
Так мы и просидели молча весь день. Вечером принесли ужин, к слову, для такого места неплохой. Пацан съел едва ли половину своей порции, а когда я смёл всё, что было у меня в тарелке, он сказал:
Если не наелся, и не брезгуешь, можешь моё доесть. Я аккуратно ела.
«Ела? Девчонка, что ли? неожиданная догадка пронзила мозг. Вот я придурок! Полдня остерегался непонятного пацана, вместо того, чтобы поболтать с девчонкой».
Я и подумать не мог, что местные камеры не разделяются по гендерному принципу. Девчонка была хоть и заморышная: маленькая, серенькая, но мне же с ней не целоваться, поболтать можно было.
Спасибо! Не откажусь! я подошёл и взял у девушки тарелку. Тебя как зовут? Меня Макс.
Катя.
А давно ты здесь?
Пятый день.
«Да тут не по одному дню сидят, оказывается», я аж присвистнул.
А за что тебя?
За то же, за что и тебя!
Да меня ни за что! возмутился я.
Вот и меня за это же, ответила Катя.
А ты не очень разговорчивая. Может, хоть скажешь, чего мы тут ждём?
Чего и все. Отправки на Точку Ч.
Даже эта заморышная Катя разговаривала загадками.
А что там, на этой Точке Ч?
Там всё.
И как было её понимать? Что значило «всё»? В смысле, что там было много чего, или в смысле, что это всё конец? Я склонялся ко второму варианту.
Но, надо признать, новость про загадочную Точку Ч меня особо не расстроила. За два дня моя спокойная размеренная, ну или почти размеренная, жизнь превратилась непонятно во что. Все эти «циферки» над головами собеседников, некая всевидящая и всемогущая Система, непонятное и пугающее КСК, всё это и так уже выбило почву из-под ног и расстроило достаточно, чтобы добавление к общему списку ещё одной позиции, могло сильно повлиять на моё душевное состояние.
«Кстати, «циферки»! я вспомнил про возможность видеть характеристики собеседников. Как я про них забыл! Сидел полдня гадал, кто передо мной. Ну-ка, Катя, дай-ка я на тебя посмотрю вооружённым взглядом!»
Девушка тем временем, явно не желая продолжать разговор, отвернулась. Но так даже было удобнее её рассматривать. Я изо всех сил напряг глаза и мозг, и через некоторое время Система вознаградила меня необходимой информацией:
Анастасия Котова, 25 лет, IT-специалист, террористическая организация «Шанс 95»
После первой строчки я поймал ступор и не мог соотнести прочитанное с тем, что видел перед собой. Мне не верилось, что такое внешне безобидное и забитое существо было членом террористической организации. Хотя сам факт, что она обманула с именем, уже настораживал.
«Интересно, какая будет реакция, если сказать, что я знаю о том, что она не Катя, а Настя? эту мысль я отогнал сразу. Нет, лучше никому не говорить, что я могу это читать». Я уже понял, что видеть «циферки» умеют не все, поэтому не видел необходимости рассказывать девушке о своих способностях, а просто стал читать дальше:
Открытые базовые характеристики
Персональный уровень: 5/50
Здоровье: 63/100
Интеллект: 77/100
Сила: 51/100
Скрытые характеристики
Уровень государственной ценности: 2
Пассивные характеристики
Толерантность: -32
Коммуникабельность: +3
Обучаемость: +45
Негативные характеристики
Склонность к агрессии: -7
Склонность к противоправным действиям: +43
Ваша репутация у Анастасии Котовой
Уважение: 0
Симпатия: +2
Влечение: -1
«Ого! Влечение минус один, это как? искренне удивился я. По-моему, это уже отвращение. Чем же я тебе так не приглянулся, Катя-Настя?»
С другой стороны, это была не Ольга, в случае с которой меня страшно расстроил изначальный малый показатель влечения. Здесь было всё нормально, здесь как раз таки меня всё очень устраивало. С этим бесполым существом шуры-муры мне были не нужны. Да и, вообще, в это время и в этом месте, мне даже с Ольгой было бы не до них.
Ольга Меня передёрнуло от нахлынувшей ярости, и я даже почувствовал, как учащается пульс. И мне не понравилась зарождающаяся внутри меня агрессия и ненависть, я понимал, ситуацию это не спасёт, а вот контроль над собой можно было потерять запросто.
Что с тобой? послышался голос Кати-Насти, видимо, меня передёрнуло совсем уж сильно, раз она это заметила.
«Интересно, я так и буду называть её про себя двойным именем? мозг с удовольствием переключился на нейтральную тему. Глупо же. Пусть будет Катя, раз уж ей так хочется».
С ума схожу, честно ответил я. Скажи, ты можешь нормально объяснить, что такое Точка Ч?
А ты типа не знаешь?
Нет.
То есть, ты сидишь в СИЗО для граждан, представляющих угрозу Системе, и не в курсе, что такое Точка Ч?
Катя! я встал и попытался максимально искренне и медленно произнести свои слова. Я даже не знаю, что такое Система! Я, вообще, ничего не знаю! И буду очень благодарен, если ты мне хоть что-то расскажешь об этом!
Не верю я тебе, спокойно ответила девушка и отвернулась.
Я встал и хотел сказать ей всё, что думаю, в том числе и про её враньё с именем, всё, что накипело на душе. Уже почти открыл рот, но не смог быстро подобрать, с какой бы фразы начать.
В этот момент Катя повернулась ко мне и от моего агрессивного вида аж вздрогнула.
Что с тобой? спросила она.
Плохо мне, честно ответил я. Меня уже два дня пытаются то убить, то запугать, а я действительно ничего не знаю, И постоянно все про эту Систему говорят. Сил нет уже.
Видимо, уж очень искренними показались Кате мои слова, во всяком случае, она надо мной сжалилась.
Ладно, только без подробностей, а то самой тошно, сказала девушка.
Да хоть что-то расскажи!
У тебя в голове стоит чип, и у меня, и у большинства людей на земле. Этот чип вживлён в нервную систему, там всё очень хитро, технологии я не знаю
Погоди! перебил я её. Это как так, чип вживлён? Что-то я не помню, чтобы в меня что-то вживляли!
Да? А ты много помнишь из того, что с тобой в роддоме делали?
Но у меня никаких шрамов на голове нет и не было!
Ты думаешь, тебе башку вскрывали, что ли? усмехнулась Катя. Внутривенная инъекция и пошёл чип по кровотоку, как до мозга дошёл там и закрепился.
А как он там закрепляется?
Спроси чего-нибудь полегче! Я откуда знаю? Как-то крепится, к мозгу подключается. Там наноразмеры. У чипа всех задач-то: сливать в Систему инфу о тебе, да давать тебе инфу от Системы, если, конечно, у тебя доступ есть. На самом чипе нет никакой информации. Вся инфа о каждом чипованном жителе Земли хранится в Системе.
А как Система эту информацию получает-сливает?
Мобильные сети, вайфай.
Я усмехнулся, вспомнив, что давно обратил внимание на повсеместное присутствие сетей вайфай: где надо и где не надо. Теперь стало понятно для чего.
И как давно эта хрень происходит?
С девяносто пятого года.
А кто раньше родился, те без чипа?
Почти все с чипами. С девяносто пятого по двухтысячный отчиповали девяносто процентов населения. Тех, кто в теме открыто, а остальной народ через разные программы, в основном через вакцинации.
А многие в теме?
Каждый двадцатый.
Это же до фига! И все молчат? Никто об этом не рассказывает?
Есть те, кто рассказывает, но им всем дорога сразу на Точку Ч. Короче, не задавай глупых вопросов, а то ничего рассказывать не буду больше. Как я уже сказала, вся информация со всех людей в мире поступает в единый центр, там обрабатывается, хранится и изучается. У каждого из нас там есть свой файл со всеми логами, за всю его жизнь с момента чипования. Контролирует это всё одна программа, вот собственно её и называют Системой. Это такой всемогущий искин. В более обобщённом понимании, Система это всё, что с этой программой связано. Как-то так.
Я сидел на нарах и пытался осознать услышанное. Конечно, за эти два дня я научился ничему не удивляться, но тут не удивиться было невозможно.
Глава 9
«Это же долбанная матрица! мысли стучали по темечку изнутри уже не перфоратором, а отбойным молотком. Я с самого рождения живу в матрице! И даже не подозревал об этом, пока в меня полицейский электрошокером не ткнул!»
Матрица еле слышно прошептал я, переполняемый эмоциями.
Какая ещё матрица? Всё до боли реально. Просто всё под контролем.
Да я в шоке, вообще!
Я когда узнала, тоже в шоке была. Со временем привыкнешь. Хотя Катя осеклась. Времени у тебя, как и у меня, максимум дня два. До Точки.
А там всё, передразнил я её. Помню.
Я не понимаю, чему ты радуешься? удивилась Катя.
Да ничему, нервное это. Скажи, если эта хрень мировая, то кто там рулит? Кто там главный?
Но ответа на свой вопрос я не получил, так как в этот момент дверь камеры открылась. Мы повернулись ко входу. На пороге стояли четверо конвоиров.
Котова, Седов! На выход по одному! Быстро! произнёс один из них. Я вежливо позволил даме первой покинуть камеру, вышел следом, и нас повели по коридору.
А через пять минут мы уже ехали в чёрном микроавтобусе. Неизвестно куда и неизвестно зачем. Хотя догадки были, и не очень хорошие. В салоне с нами сидел один охранник, и ещё один был за рулём. Мне стало интересно, так было положено или просто в этот день водитель на работу не вышел?
Надо сказать, обращались с нами не как с уголовниками: наручники не надевали, в спину не толкали. Вежливо проводили к микроавтобусу, позволили сесть, как мы хотим, и, вообще, охранник, казалось, не обращал на нас внимания. Он сидел в углу салона смотрел почти всё время в мобильный и лишь изредка поглядывал на нас. С его молчаливого согласия я развалился на двойном сидении.
Окон в салоне не было, а через маленькое оконце, ведущее в кабину, можно было увидеть лишь спину сидящего за рулём. Но по тому, что мы ехали, почти не останавливаясь, было понятно, дорога наша идёт за городом, без пробок и светофоров.
Сильный боковой удар и ужасный грохот были настолько неожиданными и пугающими, что я невольно вскрикнул. Снаружи послышалась короткая автоматная очередь, я заметил, как окрасилось красным оконце в кабину водителя. Охранник, находившийся в салоне, спешно пытался достать выпавший от удара и завалившийся под сиденье напротив автомат.
Мы с Катей переглянулись, и я заметил невероятно спокойное выражение лица девушки. Это меня очень удивило. Неужели она действительно была террористкой, и такими вещами её было не напугать?