Хлопья первого снега ложились на крышу банка, где хранилось серебро графа Инрока, богача с лицом простолюдина.
Глава 5
Кувшины из полупрозрачного зеленого и красного стекла. Узкие деревянные полки с пузатыми банками, в которых ползали и плавали те, встречи с кем мало кто пожелал бы. Букеты синих, белых и сиреневых цветов. Связки свежих и сушеных трав, подвешенные под потолком. Множество сундучков, шкатулок и коробок, заполненных диковинными амулетами. Пыльные книги и пожелтевшие свитки. Деревянный стол с овальной столешницей и короткими изогнутыми ножками. Медный подсвечник на столе. Три свечи и восковые капли под ними. Легкий сладковатый аромат цветов. Полоса мягкого дневного света, лежащая посреди комнаты. Травница ухоженная старушка в платье горчичного цвета и с аккуратно уложенными в высокую прическу серебристыми волосами. Посетитель молодой рыцарь в черной куртке с высоким воротником, прикрывающим шрамы на шее. Ее звали Кизара, и родом она была из Камеи. Он представлялся всем Рэймоном из Латрэка.
Старушка-травница с синей повязкой на голове перебирала цветы и расставляла их в кувшины, когда дверь открылась, и в лавку зашел посетитель, первый за день.
Рада видеть тебя, бесстрашный путник. Старушка хрипловато усмехнулась. Перед полной луной ко мне редко кто заходит.
Полной луне меня не напугать, сказал Рэймон из Латрэка. Взгляд его проскользнул по разноцветным склянкам и остановился на цветах, которые перебирала старушка.
Могу продать тебе зелье, которое навсегда сохранит цветы свежими, проследив взгляд рыцаря, травница Кизара протянула ему нежно-фиолетовый колокольчик. Рэймон взял цветок из бледных дрожащих пальцев и, поднеся его к полосе утреннего солнца, внимательно рассмотрел.
Он только выглядит как свежий. На самом деле цветок давно мертв. Рыцарь наморщил лоб и положил колокольчик на стол, к другим таким же цветам.
Старушка рассмеялась и, собрав все колокольчики, обвязала их тонкой белой лентой.
Нет на свете вечной юности, бесстрашный путник. Ни для людей, ни для цветов. Застывшая красота это мертвая красота. Иллюзия.
Я не люблю иллюзии, ответил Рэймон. Прекрасно лишь то, что не вечно. И люди, и цветы не вечны. И потому прекрасны.
Кизара поставила букет в узкую стеклянную вазочку.
Мне нравится, как ты рассуждаешь, юный рыцарь. Твои мудрые слова сделали это утро прекраснее. Чем я могу помочь тебе?
Взгляд Рэймона рассеянно блуждал по комнате. Он заметил несколько знакомых книг на полке. Два тяжелых тома болотного цвета с описаниями всех трав, растущих в стране. Книга о духах природы, серая с голубыми завитками на корешке. «Древнейшие рецепты», «Основы врачевания», «Обереги и заговоры». Все эти названия Рэймон видел уже не раз.
Лунная болезнь, тихо сказал Рэймон, посмотрев на Кизару. Я хочу найти способ спасти тех, кто страдает при полной луне. Я слышал, что ты разбираешься не только в травах. Ты умеешь предсказывать будущее. Скажи, смогу ли я помочь людям победить эту болезнь? Что мне нужно для этого сделать?
Приветливая милая улыбка сошла с лица старушки. Она посмотрела на собеседника взглядом серьезным и грустным. В нем отразились все прожитые годы, вся накопленная мудрость. И этот взгляд был знаком Рэймону.
Старушка присела на широкий деревянный стул, откинулась на спинку и оперлась на подлокотник. Букетик лилового тимьяна, обвязанный светло-розовой лентой, остался у нее в руке.
Все называют это болезнью, вздохнула травница. Болезни можно лечить. Отварами, настоями, заговорами. И ты мог бы вылечить тех, кто под луной теряет человеческий облик. Мог бы, если бы это и правда была болезнь. Но это не болезнь, это проклятие. Древнее проклятие лунного света.
Рэймон из Латрэка молчал, когда Кизара взглянула на него. Лицо его отражало привычное для рыцаря каменное спокойствие.
Проклятия не лечат. Проклятия снимают.
Как снять проклятие? Как мне помочь тем, кто нуждается в моей помощи?
По силам ли тебе это? сухо усмехнулась Кизара.
Рыцарь подвинул к столу еще один стул и сел напротив травницы, скрестив руки на груди. Бывают собеседники, на чьи вопросы необязательно отвечать, потому что они сами без слов узнают то, что должны узнать. Кизара была именно таким собеседником. Посмотрев в темные глаза человека, с которым она разговаривала впервые, травница поняла, что если и есть в Камее тот, кто уверен в себе и видит свою цель, то это сидящий перед ней юноша, рыцарь из Латрэка.
Уверенности недостаточно, чтобы достигнуть желаемого, но я расскажу тебе то, что знаю сама. А там уж тебе решать, хватит ли сил и мужества. Кизара положила букетик на стол. Как и все женщины моего ремесла, я изучала проклятия. Удивительно магии в мире почти не осталось, но проклятия действуют до сих пор. Злая ирония. Чтобы снять проклятие, нужно убить того, кто наложил его. Не сомневаюсь, рыцарь, что тебе уже приходилось убивать. И ты сделал бы это снова, чтобы достигнуть цели, ради которой, как ты сам считаешь, пришел в этот мир. Люди невероятно нежны и хрупки, убивать их несложно. Но приходилось ли тебе сражаться с чародеем? Сомневаюсь. Чтобы наложить столь сильное заклятие, нужно быть по-настоящему могущественным магом. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?
Тень легла на лицо Рэймона из Латрэка.
Наложить лунное проклятие мог только тот, кто принес магию в наш мир. Но это невозможно! Проклятие ушло бы после того, как он оказался бы в объятиях хладной девы! рыцарь вскочил со стула.
Он совершил много зла. Не думаю, что такого, как он, хладная дева приняла бы в свои объятия, рассмеялась старуха. Ты слишком самоуверен, Рэймон из Латрэка. Однажды это тебя погубит.
Рыцарь вдруг замер на месте. В комнате стало так тихо, будто время остановилось. За окном медленно падал снег.
Я не называл тебе своего имени.
Человек, называвший себя Рэймоном из Латрэка, очнулся, когда шел по улице Бархатной Фиалки. Лавка травницы Кизары осталась далеко за спиной.
Глава 6
Марта не любила ждать. Марта не умела ждать. Несколько дней она бесцельно слонялась по каменным цветочным улицам, ловила свежий первый снег, холодящий кожу и путающийся в волосах. Она сохранила в памяти картину: с неба летели белые хлопья, и серая Камея за ночь стала вдруг тоже белой. Проснувшись однажды и выглянув в окно, Марта увидела сугробы, серебрившиеся на солнце.
Все чаще Марта заходила в книжный магазин и в конце концов приняла предложение Бернарда. Рыжеволосый Руди, ее юный друг, светился ярче солнца.
Есть решения, которые принимают себя сами, если человек бездействует. Так Марта начала работать в книжной лавке, хотя планировала попроситься в дом графа. Но Люсиль Инрок не спешила покупать новые книги.
Вы говорили, что Люсиль Инрок часто заходит сюда. Почему же я еще ни разу не видела ее, хотя работаю в лавке уже больше двух недель? спросила одним вечером Марта, оставшись наедине с Бернардом. Руди вызвался помочь покупательнице донести связку с книгами до дома.
Бернард, обычно улыбчивый, нахмурился.
Боюсь, она еще долго не сможет приходить. Несколько полнолуний дела у нас шли не очень хорошо, если честно. Мне пришлось обратиться за помощью к серебряному банку графа Инрока. Только не рассказывай Руди. Он ничего не знает.
Вы задолжали крупную сумму брату Люсиль? Марта приподняла бровь. Из-за этого она теперь не приходит в лавку?
Возможно, так и есть. Да, думаю, так и есть, вздохнул Бернард. Спасибо, что помогаешь нам, Марта. Ты умеешь заинтересовать читателей, выбрать нужную книгу для нужного человека.
Путешественница взяла со стола небольшой сборник рассказов в коричневой обложке и поставила его на полку. Марта любила порядок. Книги тоже любили его.
Не человек выбирает книгу, а книга выбирает человека, сказала она серьезно, а затем улыбнулась. Я надеюсь, что вправду полезна вам.
Глухо хлопнула входная дверь, Марта обернулась. Руди стряхивал снежные хлопья с рыжих волос. За его спиной возвышался темноволосый юноша с узким бледным лицом.
Марта, я не знал, что ты в Камею со старшим братом приехала! весело воскликнул Руди. Что же ты нас раньше не познакомила? Это ведь он играл на флейте в ярмарочный день. Старший брат, который и рыцарь, и музыкант надо же!
Путешественница слегка наклонила голову и перевела взгляд с Руди на его спутника. Тот рассеянно пожал плечами и виновато улыбнулся.
Можно тебя отвлечь от работы на мгновение? обратился он к Марте.
Гостеприимный рыжеволосый Бернард грузно вылез из-за стола, подошел к нежданному гостю и крепко сжал его ладонь.
Должен сказать, что у вас чудесная сестренка! заявил он. Меня зовут Бернард, я владелец этой лавки. Не желаете перекусить? Моя жена, знаете ли, испекла чудесные пироги этим утром.
Простите, но в другой раз, ответил человек, представившийся братом Марты. У меня есть срочное дело к сестре. Еще раз приношу свои извинения.
Ну что вы, что вы! рассмеялся Бернард, отпустив руку собеседника. Понимаю, семейные дела. Марта на сегодня уже закончила работу.
Путешественница сняла с вешалки куртку, кинув гневный взгляд на неожиданно обретенного родственника.
До завтра, Бернард! До завтра, Руди! Обернувшись к отцу и сыну, она лучезарно улыбнулась и торопливо помахала им рукой.
Снова хлопнула входная дверь. Две фигуры торопливо прошли по темной улице и завернули за угол.
Рэймон из Латрэка, тебе лучше поскорее объяснить мне, с чего вдруг мы породнились! Марта развернулась так резко, что рыцарь чуть не налетел на нее.
Не здесь, прошептал он. Поверь, это очень важный разговор. Мне нужна твоя помощь.
***
Рэймон из Латрэка, благородный рыцарь, и Марта, выпускница изидорской гимназии, а теперь путешественница, подрабатывающая в книжной лавке, сидели в таверне «Серебро и сталь».
Столы, покрытые липкими пятнами от пролитых напитков, пустовали. В день полнолуния посетители старались расползтись по домам до темноты, а зимой темнело рано. К тому времени, когда Рэймон закончил рассказ о травнице Кизаре, с которой увиделся утром, в таверне кроме него, Марты и дремавшей за столиком у стены официантки не осталось никого.
А от меня тебе что надо? спросила путешественница, наслаждаясь супом, который оплатил ее новообретенный брат.
Проклятие должно было уйти после смерти того, как его наложил. Рэймон из Латрэка говорил тихо и медленно. Избежать смерти невозможно, но ведь есть те, кто остается на грани. Мир живых закрыт для них, но и мир мертвых не пускает.
Тебе нужна черная тень. А я нужна тебе, потому что смогу убить ее.
Рэймон удивленно приподнял бровь.
Ты так спокойно об этом говоришь?
Путешественница глубоко вздохнула.
Отправляясь в путешествие, я не столько следовала за судьбой, сколько хотела стать героиней одной из книг, которые по вечерам читала в библиотеке. Думаю, и ты хотел того же. О, не стоит отрицать. Не нужно красивых речей, я уже и так знаю, что ты способен говорить много и красиво. Черта, присущая героям романов говорить много и красиво. Говорить, но не делать. А ты собрался сломать образ. Твоя цель благородна, хотя, признаюсь честно, я не очень-то верю в удачный исход. Ты собираешься тягаться с устройством мира. И я собираюсь помочь тебе. Чувствую, что должна это сделать. Пока что это все. Однажды ты узнаешь больше.
***
Много ли на свете людей-хамелеонов, чьи слова и действия зависят от того, кто находится рядом с ними? Марта считала себя хамелеоном. Рядом с Руди она превращалась в простую девчонку, которой он ее и считал. Во время разговоров с Рэймоном она отражала его сущность, говорила его словами и думала его мыслями. Она согласилась помочь. Он обещал помощь в ответ. Если бы в их первую встречу кто-то сказал, что в будущем им суждено работать вместе, Марта убежала бы из Камеи, забыв о приближающихся холодах. Ее разозлили манеры рыцаря, его бумажный плоский образ. Марта мыслила объемными картинками, а Рэймона из Латрэка разглядеть по-настоящему никак не могла.
Вернувшись в Дом Путешественника, Марта первым делом заперла дверь и распахнула окно. Небо продолжало щедро осыпать Камею белыми хлопьями. Марта оперлась локтями на подоконник и выглянула на улицу. Тишина и спокойствие. Будто время вдруг замерло.
Тяжелые черные облака проплыли над Камеей, обнажив белый шар, повисший в небе.
Началось, улыбнулась Марта и, ловко перемахнув через подоконник, села, свесив ноги на улицу.
Сначала ничего не происходило, лишь лунный свет серебрился, и низкие каменные дома отбрасывали тени. Но вдруг одна тень дрогнула, растянулась и поднялась. Густая черная дымка сложилась в высокий силуэт. Тень двинулась по улице, приближаясь к Дому Путешественника. Приподнялась одна рука, вторая. Силуэт опустился на дорогу и огромным пауком шустро пополз к Марте. Она улыбалась и болтала ногами, словно ребенок. Тень подобралась совсем близко, а потом застыла, дернулась, отпрянула и вжалась в стену соседнего дома. В тишине появился первый звук тихий стон. Размытый силуэт снова рванулся к Марте, отпрянул во второй раз и слился с тенью дома.
Путешественница громко вздохнула.
Скучно, сказала она, и в застывшем воздухе ее голос показался необычайно громким. Марта спрыгнула. Под ногами заскрипел снег.
Тени выползали из темноты и поспешно скрывались в ней, когда путешественница проходила мимо. Дома с плотно закрытыми окнами и дверями охотно скрывали в своих тенях души тех, кто не обрел покой.
Марте нравилось гулять по пустым улицам. Она представляла, будто осталась одна во всем мире, но при этом не испытывала одиночества. «Как можно быть одинокой, когда вокруг столько всего?» удивлялась она в детстве. Вот и в Камее Марта чувствовала себя уютно в окружении теней, домов и снежных холмов. Путешественница, гордо подняв голову, шла по улицам, сворачивая то направо, то налево, и даже расстроилась, когда серебро сменилось золотом первые лучи восходящего солнца прогнали с неба холодный шар луны. Но впереди ждали еще два полнолуния, два серебряных полнолуния.
Глава 7
Громкий настойчивый стук в дверь. Четыре удара.
Хочу поговорить с тобой, Марта.
Я не та Марта.
Не к тем Мартам не стучится по утрам Рэймон из Латрэка.
Марта сползла с кровати и запуталась в одеяле. Слишком сонная, чтобы распутаться, она засеменила к двери, обернутая толстым мягким коконом.
Рэймон из Латрэка стоял на пороге. Серьезный, строгий, гладко выбритый. Такой, каким Марта увидела его в первую встречу, три полнолуния назад.
Раньше ты в это время уже была готова совершать подвиги, заметил Рэймон, войдя в дом и захлопнув за собой дверь.
Пуф! Марта снова упала на кровать и свернулась клубочком, подогнув под себя ноги. Когда природа просыпается, я засыпаю, пробурчала она, уткнувшись лицом в подушку.
Незаметно первый снег, чистый и блестящий, сменился серой грязью и лужами. Тонкие сосульки, свисавшие с домов, за одну ночь стекли вниз. За стенами каменного города начинали наливаться первые пухлые почки. Марта надеялась увидеть свежую ароматную зелень по пути из Камеи в следующий город, зовущий ее. Осталось только одно неоконченное дело.
У нас есть неоконченное дело, сказал Рэймон.
Только что об этом думала, ответила Марта, медленно сев на кровати. Подняв голову, она взглянула на Рэймона щелочкой одного карего глаза. Второй она открывать пока что не собиралась.
Зима принесла много пользы. Рэймон заработал денег, играя на флейте, Марта помогая в книжной лавке. Благодаря путешественнице господин Бернард сможет расплатиться с долгами. Но теперь, когда снег обратился в звонкие ручьи, пришло время оставить Камею.
Марта терла глаза, прогоняя остатки сна. Узкий луч света проник в комнату через приоткрытые ставни и на мгновение ослепил ее. Крошечные частички пыли, обычно незаметные, плясали в воздухе. Путешественницу захлестнуло желание поскорее схватиться за тряпку.
Вчера вечером я снова пытался найти лавку Кизары. Безрезультатно. А значит, нам придется искать знания в другом месте, вздохнул Рэймон.