Побродив по лесу, возникшему на месте древнего города, я пошёл дальше. Полезного здесь мне не найти, даже куска железа в качестве оружия или орудия труда. Либо сгнило за десятилетия, либо погребено под завалами. Это не африканская территория, где сравнительно недавно (очень сравнительно, гхм) жили и не тужили в городах люди. Там до сих пор грузовиками вывозят сохранившиеся вещи из старых городов бандитские старатели, те, кто не смог выбить себе золотые прииски или влезть в работорговлю.
К вечеру я почувствовал сильное недомогание. Резко поднялась температура, появилась сухость во рту, всё время тошнило и ломило суставы. Собственный Дар помог справиться с неприятностью. Но утром всё повторилось.
- Отравился, точно отравился, - просипел я, когда приступ тошноты заставил меня согнуться и исторгнуть на землю воду и желчь из желудка.Только чем, млина?
За время путешествия я соорудил себе самодельную пращу из палки и куска ткани от одежды. После нескольких дней тренировок я научился сносно попадать в цель размером с зайца с расстояния в тридцать метров. Как раз на них я и охотился уже несколько дней. Последнего подбил позавчера, после чего пожарил и питался вчера вечером именно этим запасом. Был уверен, что мясо не испортилось, специально обнюхивал перед ужином. Выходит, что ошибался.
Закончив отплёвываться, я подлечил себя и пошагал дальше. Два небольших кусочка зайчатины выбросил от греха подальше.
Опять придётся переходить на подножный корм и жрать траву, как было до момента, пока после мышей не увидел зайцев. Вот только те пропали перед руинами и пока что не желают попадаться мне на глаза. Впрочем, как и прочие представители местной фауны. Прямо как вымерло всё вокруг. Только трава, деревья да насекомые сообщают, что я не в пустыне. Ну, и множество мелких ручейков в овражках, которые меня спасают от жажды.
В полдень мне опять поплохело. Да так, что приступ скрутил меня в букву «зю» и не дал сосредоточиться на своих сверхспособностях.
Подлечившись, я обратил внимание, что капель рудиливой энергии прибавилось. Причём, создавалось ощущение, что их выделял мой организм. Мало того, эти капли «висели» на печени и лёгких с почками, совсем немного, буквально несколько десяток зелёных искорок плавало в крови.
Эта информация навела меня на мысль, что я словил банальное отравление рудилием. Выходит, раньше, когда организм усваивал малую часть того, что я получал от механоидов, он поступал правильно. Но стоило ему пойти в разнос из-за лишений, как потом онещё больше пошёл в разнос.
- Дерьмо, если одним словом, - сквозь зубы проговорил я.В бочке мёда ложка дёгтя или наоборот, хм?
Засыпал на голодный желудок, почистив организм перед сном от лишней «зелени». Энергетика растёт и наливается благодаря запасённой трофейной энергии, которая даже спустя столько дней после схода на берег всё ещё со мной в виде капелек. Но приходится тратить немало энергии на собственное здоровье, что сильно портит положительный эффект. И что тут делатьума не приложу. Остаётся верить, что позже всё придёт в норму, и я прекращу травить самого себя. А вот что делать, если всё останется на кругах своихне знаю.
На всякий случай я стравил, если так можно сказать, две трети от оставшихся запасов энергии-капелек в атмосферу. Рассчитывал, что станет легче, но изменений не заметил. Всё так же температурил, «звал Ихтиандра» и лечил себя с помощью Дара. Настроение от этого стремительно портилось, и усугублялся общий негатив от создавшегося положения отсутствием нормальной еды. Положительным моментом можно было считать отсутствие механоидов, которые уже как двое суток не показывались в облаках над головой.
Глава 2
Вторая неделя закончилась, как я сошёл на берег, как сам считал, Индостауна. И вот начало третьей раскрыло мне глаза на реальность. А вышло всё так.
На третий день после того как занедужил, я вышел к нескольким холмам, между которыми раскинулось небольшое озеро, чьи берега были усеяны камнями. Обнаружив издалека водоём, я немедленно устремился к нему, рассчитывая устроить рыбную ловлю или хотя бы перекусить какими-нибудь моллюсками на худой случай.
Через полтора часа стоял на берегу, но ни о какой рыбалке даже не думал. Все мысли вылетели у меня из головы, когда я увидел небольшие грязно-зелёные кристаллики и насыщенный зеленоватый налёт на камнях вокруг озера. Это было похоже на пятна лишайников или мха. Вот только данные растения не могут быть настолько опасны, как то, что я наблюдал.
Рудилий.
Сейчас я смотрел на минерал, благодаря которому этот мир так сильно отличается от моей Земли.
Рудиливое поле. Таких на Шкегере было огромное множество после того, как на материке были взорваны десятки бомб с аналогичной начинкой. Учёные до сих пор хватаются за голову и срывают своё горло в спорах, как мог такой масштабный взрыв запустить реакцию синтеза минерала чуть ли не из воздуха. Ни один опыт ещё не привёл к повторению данной ситуации. Теоретики доказывают, что всё дело в энергии или некоем веществе, находящемся в межмировом барьере, что отделяет параллельные миры вроде как космическая пустота созвездия. Именно она, энергия (или вещество), до сих пор существует на материке. Отсюда и вечный облачный покров, который не даёт спутникам из космоса снять картинку Шкегера.
За богатствами с этих полей люди часто снаряжают экспедиции, так как месторождения минерала на других материках можно посчитать по пальцам рук, да и те сильно истощены. А тут рудилий можно голыми руками собирать в мешки. Тонна этих кристаллов превратит любой захудалый род в обладателя миллиардного состояния.
Ну, насчёт голых рук это я дал маху. Чистый минералсильнейший яд. Все экспедиции оснащены герметичными костюмами с замкнутой системой дыхания и кучей детекторов-анализаторов, чтобы не умереть во время сбора ценнейшего сырья.
- М-да, теперь понятно, почему меня так колбасит последние дни, - я наклонился, провёл пальцем по камню, стерев с него налёт, поднёс перемазанный палец к лицу и сильно дунул. Часть зеленоватой пыльцы улетела прочь, остатки я обтёр о чистый камень, где этой гадости не было.
Местность вокруг рудиливого поля была отравлена на многие километры. Скорее даже стоит сказать, что на несколько дней пути в любую сторону. Воздух, которым я дышал, вода, что я пил, те корешки и ягоды, что жевалэто всё было отравлено рудилием. Оттого и не видел никакой живности. И на механоидов как-то влияет минерал, раз озеро эта братия стороной облетает на десятки километров. Судя по всему, только растительность отлично себя чувствовала от такого соседства. Не имей я возможностей самолечения на высочайшем уровне, то не дошёл бы никогда до озера. Скорее всего, ещё вчера вечером или сегодня ночью отошёл в мир иной.
И так получается, что зря я скинул запас рудиливой энергии, ошибочно полагая, что нездоровиться мне из-за неё.
- Сука!я в сердцах пнул небольшой камень, на котором зеленели кристаллы рудилия, отправив его в воду.
Шкегер.
Я на Шкегере. А это равнозначно смерти. Не загнусь от испарений минерала, так рано или поздно меня прикончат механоиды.
- Вернулся, называется, на Родину, - вздохнул я.
Предки мои (точнее предки тела, в котором оказалось моё сознание) были родом с этого материка. То ли, беженцы, то ли военнопленные. Держались достаточно дружно, да и не могло быть по-другому после Войны. Ведь шкегерцев травил каждый, кто только мог, обвиняя в миллионных жертвах и немыслимых грехах. Даже родители были шкегерцами и пытались привить любовь и уважение к своей уничтоженной Родине. Вот только с ребёнком им сильно не повезло. Эта избалованная деточка пропускала мимо ушей девяносто процентов информации. Единственное что в него полноценно вложилизнание языка. Сейчас это знание перешло ко мне, но пользы от него не видел ни малейшей. После того, как родители Санлиса погибли в катастрофе, парень полностью забил на их уроки.
Бросив в последний раз взгляд на кристаллы, я повернулся к озеру спиной и как мог быстро зашагал прочь.
Суждено мне погибнуть или нетэто ещё бабушка надвое сказала. Но складывать лапки на груди как та пресловутая лягушка в горшке с молоком, я не хочу. Не хочу и не буду!
Минуты слабости и отчаяния, наведённые хворью, прошли, когда я вспомнил об экспедициях с Большой земли на Шкегер. Мне просто нужно дождаться одну из них и заставить, упросить, купить, в конце концов, себе место в ней. Даже если придётся ждать несколько месяцевя готов.
Ко всему прочему, не стоит скидывать со счетов мою жену провидицу. Очень надеюсь, что в своих видениях она сумеет определить моё текущее положение. И тогда семья отправит отряд спасателей за мной.
- Пока дышунадеюсь, - тихо произнёс я.Кто бы ни придумал эти строчки, но он дьявольски прав.
Граница отравленных рудилием земель лежала в полутора днях пути от озера. До этого я так долго шёл к водоему из-за недомогания, буквально тащился, делая частые остановки. Вот только стоило мне узнать причину болезни, как скорость передвижения резко взвинтил, иногда прямо на ходу помогая себе при помощи Дара убирать усталость и чистить организм от зелёного яда. Лишь бы поскорее оказаться в безопасности, где без боязни можно пить воду и охотиться.
Шёл я обратно к побережью, где больше всего шансов встретить спасателей.
Рядом с океаном пришлось учиться прятаться от патрулей механоидов. Больше всего я видел летающих юнитовавиаштурмовиков, «ос» и незнакомых модификаций. Всего трижды замечал пешие патрули, среди которых встречались многоногие и гуманоидные конструкты, превышающие три метра в высоту. Прямо тебе шагающие танки из японских анимэшек и манг.
*****
- Грёбаный батлтеч, - с ненавистью прошептал я, прячась от пешего патруля, который прошёл мимо меня в каких-то четырёх сотнях метров.Сюда бы моих девчонок и тогда от вас бы остались только шкурки, годные лишь на продажу.
На Шкегере я был уже больше месяца.
И было удивительно, что до сих пор жив да ещё великолепно (ну, преувеличиваю, конечно, но не сильно, хе-хе) влился в местную экосистему. Поистрепался, пообносился, оброс Но зато живой и здоровый. Ко всему прочему за эти четыре недели с небольшим, я узнал многое о своём Даре и сумел его развить.
Либо просто-напросто перешагнул на новую ступень в табеле эхоров.
Дождавшись, когда вражеский патруль скроется за горизонтом, я выполз из своего укрытия, подобрал мешок из сыромятной кожи и бегом помчался к быстроходной речке в нескольких километрах от этого места. В мешке лежали пятнадцать килограмм кристаллов рудилия. И ещё около центнера спрятано в скалах в километре от моего логова.
Заняться сбором драгоценного и опасного минерала меня заставили сразу несколько факторов. Во-первых, мне срочно нужно было занять себя чем-то, желательно чтобы дело требовало максимум вложения сил и мыслей, чтобы не оставалось ничего на хандру и пораженческое настроение в духе «шеф, усё пропало, усё пропало!». Во-вторых, минералом я рассчитывал расплатиться с будущими своими спасателями, чтобы они не рисковали зря и не тратили время на дорогу к рудилиевому полю, подставляясь под патрули механоидов, которыми тут всё кишмя кишело. И, в-третьих, я им питался. Удивительно звучит, согласен. Но мой организм эхора впитывал энергию из той гадости, что его же и отравляла. Что это было, радиация или испаренияне знаю.
Думаю, любой другой сверхчеловек с рудиливой «сеткой» столкнётся с тем же самым. Но! Только такой как я может сам себя лечить. При этом на восстановление уходила львиная часть минерала, попадающего в организм извне. Но я не жаловался, даже привык к частым недомоганиям, после которых приходила бодрость и понимание, что я стал ещё чуточку сильнее.
Кристаллы рудилия я собирал на крупном минеральном поле, раскинувшемся в сотне километрах от побережья. На нём встречались кристаллы размером с мой кулак, что было очень кстати для моего плана. Добирался до него бегом за пару дней, а потом сплавлялся по небольшой быстроходной речушке, которая впадала в крупное озеро недалеко от океана. Плотик делал из тростника камыша, в изобилии растущего по берегам реки. Благодаря этому я возвращался к своему логову уже на четвертой день. Ещё два дня отдыхал, лечился и уходил в очередной рейд.
Из-за всего этого я сильно изменился внешне. Теперь я уже не был похож на юношу со взором горящим, худощавого и выглядящего моложе своих лет. Я прибавил в весе и сильно. Если до этого во мне было порядка семидесяти пяти килограмм, то сейчас масса тела перевалила за девяносто. Точно измерить не получалось, так как использовал камни и жерди, когда загорелся идеей узнать результаты своего вмешательства в организм. Там, где раньше были небольшие мускулы, сейчас сквозь кожу проступали сухие рельефные мышцы. Особенно хорошо были видны изменения на ногах. Сейчас я без больших усилий мог легко войти в тройку мировых призёров по мужскому фитнесу, где даются оценки за гармоничное развитие тела и проработку каждой мышцы, подчёркиваемой специальной бронзовой краской (что делалось для жюри и зрителей).
Раньше я не видел нужды в такой перестройке. Плюс, двум моим жёнам не нравились качки, Кристине и Мире. Они даже тайком от прочих и друг от друга попросили меня оставаться в прежней формеподтянутым, худощавым, с тоненьким слоем жировой прослойки.
Но здесь, где от выносливости и скорости зависела моя жизнь, пришлось серьёзно заняться собой. Впрочем, мускулы у меня буграми не перекатывались, значит, сильно просьбы девушек не нарушил. Вообще, я был больше жилистым, чем мускулистым. Примерно так выглядят, как бы так сказать, профессиональные шаолиньцы. У этих монахов в рационе практически нет мяса, которое так необходимо для роста мышечного корсета, но при этом они тягают тяжести сопоставимые с весами пауэрлифтеров. Всё это заставляет расти сухожилиям. Может, кто-то, кто лучше в теме понимает, тот сумеет лучше меня разложить по полочкам, ну а я сказал, что когда-то услышал в одной из программ «дискавери».
В общем, я наращивал и мышцы, и сухожилия, заодно упрочняя кости со связками. Знать анатомию и быть врачом с многолетним стажем мне не требовалось. За правильность вмешательства в организм отвечали цветовые маркеры «узелков» и «ячеек» энергосети и собственные ощущения.
Наконец, я оказался рядом с рекой, которая спасала меня от сложностей в дороге и её (дорогу) изрядно сокращала. Остаётся только потратить час на сбор строительного материала, связать кожаными ремешками плот, замаскироваться на нём под кучу плавучего мусора и можно будет отправляться домой.
Скинув мешок с кристаллами на землю, я достал короткий бронзовый нож и полез в самую гущу зарослей тростника. Я старался каждый раз срезать тростинки в глубине, чтобы проплешины нельзя было увидеть с воды или берега. Нож был самоделкой из бронзовой пластины, которую я отыскал в руинах древнего города. Из неё же я вырубил-выпилил при помощи камня три грубых огромных крючка для рыбной ловли. Впрочем, учитывая, что леса у меня была сплетена из кожаных нитей, нарезанных из заячьих шкурок, и была толщиной в половину мизинца, их размер казался нормальным. Да и клёв был стабильным на потроха и кусочки мяса от моей наземной добычи.
Работа была привычная, монотонная и я ушёл в неё с головой. В этот раз мне не требовалось делать плот большим, так как груз в мешке был заметно меньше, чем в прочие ходки. Потом этот плот перенесу в своё убежище, утепляя его и защищая от ветра, который постоянно гулял между камней. Прочие плотики уже стали моей постелью и подстилкой на пол, частично закрыли стены.
Эта привычность и сыграла со мной роковую роль.
В шум, который создавал я в процессе работы, вплелись чуждые звуки и услышал я их тогда, когда стало поздно: те, кто их издавал уже вплотную подошли к тростнику.
«***здц!», - пронеслась мысль в голове, от которой в груди поселился холодок и задрожали ноги. Я плавно опустился в грязь, в которой рос тростник и замер, молясь, чтобы механоиды прошли мимо. Привычно заставил тело застыть, усмиряя сердечный ритм и заставляя кровь покинуть внешние сосуды. Раньше меня это всегда спасало от обнаружения патрулями механоидов. Малое тепловое пятно ими воспринималось за разжиревшего зайца, на которых разумные машины не обращали внимания. А вот кого-то крупного, например, оленя, косулю, волка я не встречал ни разу и не видел их следов. Скорее всего, они роботами уничтожались безжалостно.
Но раньше они никогда не подходили так близко. Сейчас между нами нет и сотни метров.
«Мимо, идите мимо, чёрт бы вас побрал, - молил я про себя, вжимаясь всем телом в холодную и вонючую грязь.Здесь никого нет, просто обычный бобёр или ондатра корешки грызёт ну же, уроды, валите обратно к себе!!!».
Увы, мои телепатические посылы разбивались о стальные лбы механоидов. Уже скоро я их увидел: два юнита гуманоидной конструкции ростом три или три с половиной метра с массивными корпусами, которые иногда начинали рябить и размываться. Видимо последнееэто работа системы маскировки-хамелеона.