Дальше последовало трёхэтажное ругательство, и я расхохотался. Но тут же осёкся.
Обнаружена угроза нулевого уровня Обнаружена
Успел заметить, как откуда-то из облаков вывалилась серая громада истребителя, потянулся к ручке катапультирования. Страшный удар, словно по кабине шарахнули здоровенной кувалдой, МиГ перетряхнуло, он свалился на крыло и рухнул вниз.
* * *
Как вы себя чувствуете?
Я повернул голову и увидел рядом с кроватью немолодого мужчину в белом халате. Круглое добродушное лицо, старательно скрываемая жалость в глазах. Мирно попискивали приборы, в капельнице мерно падали капли. Почему я не умер, чёрт возьми, сразу?
Хреново, честно ответил я. Комаровский жив?
Нет, увы. Катапультироваться он не успел. Выжить удалось только вам.
Я позавидовал своему врагу, который уже не чувствовал ни боли, ни страшной досады, разрывающей душу.
Скажите, у меня есть шанс я не договорил, по скорбной физиономии доктора понял, что уже знаю ответ.
Военная комиссия долго разбиралась с этой катастрофой. Как это обычно бывает, вояки всё тщательно скрывали и пытались найти компромисспризнать виновными лётчиков или «железо». В итоге комиссия вынесла решениея допустил ошибки в пилотировании, что и привело к столкновению истребителей. Я остался жив, хоть и стал инвалидом, а с Комаровского какой спрос?
И всё, что я получилкрошечная пенсия, кресло-каталка за счёт государства.
Я долго пытался устроиться по специальности инженера-конструктора. Красный диплом МАИ, несколько авторских свидетельств, патентов, вызывали поначалу восторг у работодателей. Я не сообщал в резюме, чтоинвалид и меня с радостью приглашали на собеседование, но как только, мучительно преодолевая расстояния, я приезжал на очередную фирму, меня встречали жалостью и удивлением, и порой с раздражениеммол, почему вы не сообщили сразу, что не можете самостоятельно ходить? И отказ. Всегда формально корректныйтакой, к которому не подкопаешься с юридической точки зрения.
Однажды действительно удалось получить работу, и хорошуюнедалеко от дома, так что не приходилось вызывать такси. Единственное условиеникогда не опаздывать, приходить в свой отдел ровно к девяти. На следующий день я в радостном предвкушении прикатил к высотному зданию компании, где на семнадцатом этаже располагался офис. Въехал в фойе и хотел вызвать грузовой лифт. Но тут же увидел с досадой, что кнопка погашена.
Ребята, а чего лифт не работает? я весело спросил охранников, хотя в сердце заползла холодной змеёй тревога.
А мы почем знаем? лениво отозвался один из них, толстый приземистый дядька с мясистой красной рожей. Сломался, он зевнул.
Я пытался дозвониться до начальника, объяснить, что не могу подняться на коляске на пассажирском лифте, а грузовой не работает. Но услышал в ответ равнодушное:
Это ваши проблемы.
И тогда я всё понял, развернулся и просто уехал. Навсегда распрощавшись с мечтой получить работу.
Мои скромные сбережения таяли, как снег под яростным апрельским солнцем и, в конце концов, я остался в том самом положении, в котором пребывает множество таких же несчастных калек, как ябез денег, без работы. Лишь случайные заработки, которые находил по объявлению. Но и там меня часто подстерегало разочарованиекинуть инвалида, не заплатив денег за работу в порядке вещей. А что же ты хотел, если не можешь постоять за себя? Надежда оставалась только на немногочисленных друзей, но их помощь выражалась больше в сочувствии на расстоянии и рассказах о собственных злоключениях.
Мошенники всех мастей предлагали мне просить милостыню в метро, электричках. Но работать на этих подонков, разъезжающих на собственных «Ламборджини», купленных на деньги, поданные сердобольными гражданами, я не захотел.
И вот один из моих друзей-лётчиков сообщил о какой-то новой суперсекретной программе военных по управлению беспилотниками. Сидишь себе за экранами и шуруешь джойстиком. Я тут же с радостью ухватился за эту идею. Несмотря на то, что само тестирование проходило у черта на куличкахв Новосибирске, я все-таки решил поехатьзанял денег на авиабилет и отравился туда.
Историй о моих мытарствах при перелётах и переездах хватило бы на целый роман. Сколько пришлось вынести унижений, злых и раздражённых взглядов, а то и грубых словпочему ты не сдох, паразит, калека хренов! Но главное, я сумел добраться до лаборатории, где проходило тестирование.
В большом светлом зале были расставлены авиатренажёры, самые обычные, на которых я тренировался не раз. Разница состояла только в том, что здесь не было голографических экранов, только панель управления истребителем.
Ко мне подошла немолодая женщина в халате, я успел заметить в её светлых окружённых морщинками глазах жалость, которую она пыталась скрыть. Подала мне шлем с прозрачным «забралом»экраном, на который выводилась информация.
Система включилась. И тут же словно за стёклами кабины потянулась рваная мгла, и лишь спасали приборы перед глазами: авиагоризонт, скорость, курс. Яркий свет больно ударил по глазам, инстинктивно захотелось закрыться рукой.
Я скользил в узком проходе между величественных айсбергов грозовых фронтов. Сверху клубились купола облаков, скрывая опасную мощь под переливающимся покрывалом. Штормовой ветер накренил машину, и как большой котёнок с клубком, стал играть с ней, швыряя то вверх, то вниз. Сизая рвань расползлась, внизу обозначились силуэты домиков в голубоватой дымке. Взметнулась вверх горная гряда, перемахнув которую, я заметил ровную серую полосу бетонки с белой разметкой.
Обрушился ливень, заработали дворники, размазывая по стеклу струи и жёлтые кляксы разбившихся насекомых. Сильный ветер сбросил машину влево, но уверенным движением я вернул её на осевую линию, зацепился правыми колёсами за мокрую полосу. Вонзился в обозначенный белыми широкими знаками пятачок. Прокатился на одной «ноге» и, плавно убрав крен, опустился шасси, плотно прижавшись к земле.
Снял с головы шлем и бросил вопросительный взгляд на переминающегося рядом невысокого полноватого мужчину в темно-синем костюме, пока девушка в белом халате снимала с меня датчики.
Вы нам не подходите, Алан Николаевич.
Я провалил тест? поинтересовался я как можно спокойней.
Да, провалили, взгляд его тёмных глаз обжигал холодом. Но могу сказать вам в утешение, что из всех лётчиков, которых мы тестировали, вы допустили меньше всех ошибок.
Но признайтесь, условия были нереальными. Явоенный лётчик, лётчик-испытатель никогда не встречался с подобным. Снегопад, дождь, горы, лес, облачность, штормовой ветер. Всё вместе. Так не бывает. То слепит солнце, то сквозь облака едва проглядывает луна
Безусловно, согласился он. Но посмотрите на результаты ваших физиологических параметров, он махнул в сторону висящего экрана, где светились колонки цифр, змеились разноцветные графики. Пульс, давление.
Я волновался, так это понятно.
Да, верно, он присел на край стола и сложил руки на груди. Но любой пацан, который лет с семи играл в авиасимуляторы, справляется с любой из этих задач легко, и у него не зашкаливает пульс и не прыгает давление. А знаете почему? Молодые люди управляются с джойстиком куда как более уверенно, чем вы. Переучивать профессиональных лётчиковсебе дороже. Вы понимаете?
Его слова унижали меня, заполняли душу обидой и болью, но я ничего не мог возразить.
Да, понимаю, я положил руки на колеса каталки, чтобы развернуться к выходу.
Подождите, у нас к вам есть одно предложение, Алан Николаевич.
Какое? сердце в груди ёкнуло и предательски заколотилось вновь.
Выталантливый лётчик. Нам нужны ваши навыки. Мы разработали проект для обучения пилотов в особо сложных условиях. Что-то типа тренажёра, симулятора с полным погружением в созданный мир.
Виртуальная реальность? Но для этого нужны не только навыки, я вздохнул. Но и моторика тела.
Да, верно. Но там будет полная имитация всех функций организма. Сможете выбрать там себе, так сказать, игрового персонажа и проходить миссии, одну за другой.
И сколько времени будет продолжаться эксперимент? мой голос едва заметно дрогнул.
Вы можете оставаться там столько, сколько посчитаете нужным. Но когда вернётесь, то опять в ваше тело. Вы понимаете? Там вы сможете летать, здесь уже никогда.
Я не раздумывал ни секунды.
Глава 2Опасная миссия
Миссия: «Отбить нападение бандитов, которые называют себя Красные волки. Вооружены гранатами, пулемётами и ЗРК. Передвигаются на аэросанях и аэроботах.»
Сквозь завихрения густой снежной пыли едва пробивались тусклые лучи солнца. Маячили серые тени, то, приближаясь, то удаляясь. Очертания стали отчётливее, показались обтекаемые тела аэросаней, почти сливавшихся со смертельной белизной равнины. С полдюжины теперь кружили вокруг внешнего периметравысокой бетонной стены толщиной в полметра.
Башни, расставленные по углам периметра, время от времени взрывались сухим треском пулемётных очередей, отгоняя бандитов, но помогало это ненадолго. Юркие как полярные песцы аэросани рыскали вокруг, выходя из-под атаки невредимыми.
Громкий нарастающий свист разорвал воздух. Аккурат в промежутке между внешней и внутренней стеной взметнулся высокий снежный фонтан.
Ничего себе, протянул Ник. У них теперь и ракеты есть?
Да, похоже на то, пробормотал я.
Я прильнул к окулярам бинокля, силясь рассмотреть зенитные установки на крышах аэросаней.
Ник глянул в прицел ракетной установки, пошуровал на мониторе. Ракеты одна за другой синхронно вырвались из всех шести стволов. Только громкое эхо разнеслось вокруг.
Эй, командир, из рации на моем поясе раздался весёлый голос. Ничего у вас не выйдет! Отдайте груз! И мы не тронем вас!
Щас, только шнурки погладим, и всё отдадим, пробормотал Ник.
Какой ещё груз? О чем он болтает? поинтересовался я.
Гуманитарку с Экватора.
А, понятно.
«Замерзающие части Земли снабжаются продуктами и одеждой, которую привозят на транспортных самолётах раз в неделю», это я уже знал.
Так её неделю назад привезли вроде? сказал Ник. От неё ничего и не осталось на складах. Мы почти всю развезли.
Он вытащил из кармана фляжку, сделал хороший глоток и спрятал назад. И молча начал загружать в стволы новые ракеты.
Рация на моем поясе зашипела, и я услышал голос командующего гарнизоном:
Макнайт, своих ребят поднять сможешь?
Нет, господин полковник, метель, ветер штормовой, я схватил динамик. Только если
Я помолчал, задумался на миг. Ник оторвался от прицела и мрачно прислушался.
Да, свой джет поднять смогу. Аэросаней с бандитами всего штук пять по нашим подсчётам. Разнесу к чёртовой матери.
Хорошо, давай!
Я отключил динамик, снял с плеча ракетную установку и аккуратно положил на бетон.
Алан, ты чего? вскинулся Ник.
Иду подымать своего летуна.
Ты спятил?! Ник вскочил и преградил мне путь к люку. Там месиво! Вьюга, мороз. Ты даже взлететь не сможешь! А взлетишь он сделал жест, словно перерезает себе горло.
Забеспокоился, словно моя мамочка, я усмехнулся.
Тогда я с тобой полечу, сказал твердо Ник. И не пялься на меня.
Я смерил взглядом его фигуру, чью тщедушность не могла скрыть даже толстая куртка, и недоверчиво покачал головой.
Ладно, пошли, сказал я. Стрелком будешь.
Глаза Ника радостно блеснули, и он первым бросился открывать люк. Я торопиться не стал, вызвал техников, чтобы они подготовили мой штурмовик. И только потом спустился вниз по крутой винтовой лестнице. Пробежав коридорами, мы оказались в ангаре. Из грязных окон просачивался мертвенно-бледный свет, в котором тонули стоящие аккуратными рядами, выкрашенные в защитный серо-голубой цвет, стратегические джеты «Скорпион». С моим штурмовиком уже возились двое техников в куртках, надетых на выцветшие комбинезоны.
Я запрыгнул на крыло, удобно устроился в кабине, прицепил привязные ремни. Подождал, когда сзади сядет Ник и включил зажигание. Кабина наполнилась мягким радующим душу рокотом. Медленно поднялась дверь ангара, и я начал рулить на взлётную полосу.
Нас встретила почти непроницаемая белая стена. По крайней мере, так показалось. Самолёт набрал скорость, и когда я ощутил, что он просится в небо, взял штурвал на себя.
Смертельная белизна на земле скрадывала тени, сливалась с таким же по цвету небомв Заполярье это называется: «плоский свет». Но моя интуиция, что схожа с чутьём дикого зверя, давала ощущение опоры в пространстве по тому, как воздух шелестел, обтекая фюзеляж, тонко вибрировали крылья, и в какой тональности гудел мотор.
Где-то далеко на фоне белёсой хмари неба угадывались очертания замка Снежной королевыбашен делового центра Сан-Франциско, закованных в белоснежные латы. Красивая иллюзия.
К счастью метель начала стихать, а слой облаков стал прозрачней и теперь я видел приземистые грязно-белые коробки административных зданий, окружённые двумя рядами высоких стен. Ровную квадратную площадку с хорошо укатанным снегомаэродром. И башенку диспетчерского пункта с обвалившимся в паре мест балкончиком и обшарпанной спутниковой антенной, в которой пропал всякий смысл после того, как спутники ушли с околоземной орбиты.
Бах. Бах. Вижу, как раскрываются белые «цветки» взрывов. Но они беспорядочны и не достигают нас. Отдаю штурвал от себя, бросая самолёт в крутое пике. Вывожу в горизонталь и проношусь на бреющем полете. По пути разнося вдребезги ракетную установку на крыше аэросаней, а Ник точной очередью прошивает плексиглас кабины водителя. С переворотом взмываю вверх свечой и выхожу из-под обстрела.
Давай шарахнем по ним ракетами? предложил Ник. Чего с каждым возиться?
Шума наделаем. Надо отогнать их от Центра.
Облака расползлись, и неприятный холодок пробежал вдоль позвоночникая разглядел не пять, а три десятка аэросаней. Стреляли бандиты так: в крыше аэросаней раскрывался люк, оттуда высовывался мордоворот с ручным зенитным комплексом, выпускал ракету по гарнизону. Поэтому удары были так не точны.
Внезапно самолёт содрогнулся. Отвратительно вонючий дым начал заползать в кабину. Я закашлялся. Задели всё-таки сволочи! Энергично взял штурвал на себя, от перегрузки потемнело в глазах, заломило острой болью виски. С переворотом ушёл вверх и в верхней точке сбросил скорость, самолёт закружился в штопоре. И лишь у самой земли я нажал педаль против штопора, и вывел самолёт в горизонтальный полет. И с облегчением выдохнул. Пламя удалось сбить.
Ник, круто а? бросил я весело.
Молчание. Гробовое. Попытался переключить изображение на кабину напарника, но перед глазами плясали только эфирные помехи. Заблокировав штурвал, я обернулся и мельком увидел, что Ник сидит, навалившись головой на приборную доску.
Я разозлился, чертовски разозлился. И решил больше не церемониться с мерзавцами. В бортовой компьютер вбил параметры противникадлина, высота, скорость объектов.
Цели обнаружены и зафиксированы, приятный женский голос прозвучал диссонансом с моим отвратительным настроением.
Нажал кнопку гашеткис пилонов на крыльях сорвались ракеты. На месте трёх из пяти саней вырвался вверх снежный фонтан. Но двое успели ускользнуть из-под смертоносных стрел, остановились и вдарили ракетами.
Но взмыв круто вверх с переворотом, я ушёл из-под обстрела и вновь бросил джет в крутое пике. Пронёсся на бреющем полете, едва не задевая крыши аэросаней, лихо прошил бандитов из пушкирой ярких светлячков пропорол морозную дымку. Аэросани бандитов беспорядочно заметались, кинулись наутёк, синхронно разошлись в нескольких направлениях, исчезнув в снежном мареве.
Я посадил джет и бросил взгляд назадна месте Ника расплывалось тёмное пятно. Но через мгновение оно исчезло, как будто так никого и не было.
Возник экран:
«Миссия выполнена на 80 %», возвестила безжалостная система. «Количество приобретённых баллов: 90 из 113 возможных».
И одна потерянная жизнь, подумал я с безнадёжной тоской.
Я провёл в этом странном месте уже несколько месяцев и привык ко многомук лютой стуже, штормовым ветрам, новому имени и выполнению тяжёлых и опасных миссий. Но так и не смог привыкнуть к гибели людей.
Поначалу ходил ошарашенный, вглядываясь в обстановку, пытаясь разглядеть «квадратные пиксели», смазанность. И ничего не находил. Все казалось на удивление реалистичным, не отличимым от моего, того мира.