Фильм о демонеДочь зариНатали Якобсон
Кровь фанатов
Она реальный демон или это всего лишь ее роль? шептались репортеры, ожидавшие под дождем с телекамерами. Иногда кажется, что реальный.
Кирилл пробивался через толпу. Поклонникам Атенаис было несть числа. Что только заставляет людей срываться с места и ехать за много верст, чтобы хоть мельком глянуть на кого-то, кого заметили во впечатляющем фильме? Статус звезды порождает идола, ради которого фанатам не страшно стоять без зонта под проливным дождем и заталкивать друг друга чуть не до смерти. И таким образом начинает казаться, что звезда, спровоцировавшая всю эту ситуацию, явилась из самого ада.
Атенаис вгоняла зрителей во искушение так, как это не делали ни одни кумиры до нее. Кирилл сам, смотря фильмы с ней, часто думал: ради нее можно и убить.
А умереть ради нее ты готов прямо здесь и прямо сейчас?
В огромной галдящей толпе было сложно установить, кто это сказал. Но Кирилл сразу определил, что голос, буквально шепчущий у него над ухом, на самом деле исходит от того, кто находится далеко. Этот кто-то был закутан в красную накидку с капюшоном, не только заменявшую ему дождевик, но и придававшую некий величественный статус. Казалось, что он парит над толпой, так свободно он продвигался по ней. Его лицо под капюшоном было уродливо. Золотые сережки в носу и губах, казалось, вставлены в гниющую плоть трупа. От незнакомца в красном веяло атмосферой и тайной Древнего Египта. Казалось, что гробницу в пирамиде только что вскрыли, и он вылез оттуда, источая ароматы роскоши и тлена.
Анех? Кирилл сам не помнил, откуда знает имя этого существа. Назвать человеком его, просто язык не поворачивался. Вероятно, он видел его в каком-то фильме, но уже не мог припомнить в каком.
Саму Атенаис он впервые увидел в фильме о Древнем Египте, и как ни странно, впечатлился до крайности. Хотя Египет был не самой любимой из его тем, но ради того, чтобы еще раз посмотреть на Атенаис, он покупал билет на кино обо всех эпохах подряд.
Вот и сейчас в Москву привезли два фильма о русской истории, где она, конечно же, исполняла роль демона, который присутствует рядом с правителями и навязывает им свою волю. Первый фильм он уже пропустил, потому что доехать поездом до Москвы из провинции, где он жил, было не так уж просто. Узнать место, где будет проходить премьера, оказалось еще сложнее. Такой информации было не отыскать ни в прессе, ни в Интернете. Откуда только все эти люди узнали, где собраться? Сам Кирилл так и проходил бы в безрезультатных поисках нужного места по Москве, если бы какой-то странный изуродованный незнакомец не указал ему, куда идти. Каких только бродяг не повстречаешь в столице! Доброхот был похож на существо из пекла. Бомж, судя по всему, от которого почему-то воняло пеплом, а не грязью. Разумеется, он прятался днями где-то в остывшей печи, а не был одним из обгоревших павших ангелов, о которых снимали фильмы с Атенаис. Сама она чаще всего исполняла в них роль Люцифера, который после падения перевоплотился, приняв соблазнительный девичий облик.
Кирилл и не ждал, что его звезда когда-нибудь доедет до России, а заранее копил деньги на билет до Канн или Лос-Анжелеса. Объявление о ее приезде появилось так внезапно, как будто она кого-то или что-то забыла здесь. Премьера была не в «Октябре», куда ему вначале советовали пойти и тем более не в Пушкинском кинотеатре, давно переделанном под мюзикл-холл. Жуткий на вид бродяга указал верное направление, а Кирилл даже не успел сунуть ему мелочь на хлеб. Он слишком спешил. Нужный ему кинотеатр назывался «Ахетатон» в честь давно разрушенного египетского города. Кирилл слышал, что сеть кинотеатров с этим названием открыла роскошные филиалы по всему миру. Возле них всех якобы происходили страшные события, вплоть до смертоубийств.
Здесь пока было спокойно, не считая давки. Кириллу удалось пробиться в первые ряды. Он заготовил для автографа специально купленный блокнот. Ему хотелось получить автограф Атенаис на мелованной чистой бумаге, а не на рекламной листовке, взятой у касс и тем более не на распечатанном на цветном принтере фото. Хотя сейчас последнее стало моднее. Автограф хотели получить многие, но с блокнотами почти никто не явился. Сейчас вообще предпочитают селфи. Зачем? Качественные фото Атенаис он видел в журналах и так. А вот ее имя, подписанное ее собственной рукой в этом было что-то мистическое.
По толпе прокатился оглушающий гул. Черная лакированная машина с Атенаис уже подъехала. Кирилл затаил дыхание. Сейчас он ее увидит, причем не где-нибудь далеко заграницей, а на своей родине. Она словно привезла с собой дыхание других стран, древних цивилизаций и чего-то демонического, что вырвалось из вскрытой гробницы фараонов и захватило весь мир.
Не ходи на ее премьеру! предупреждал Кирилла брат, находившийся сейчас в командировке. Он сам уже видел Атенаис и намекал, что она опасна. Для Михаила все были опасны. Выполняя особые задания ФСБ, он подозревал всех и во всем. Если звезда и связалась с преступностью, то для фанатов она вряд ли представляет опасность. Хотя Михаил говорил что-то о том, что угроза, связанная с Атенаис, исходит не от преступного мира, а от других темных сил. Любопытно, не повредился ли Михаил рассудком, слишком ответственно относясь к своей работе. Даже его голос на линии международного телефонного разговора звучал, как наставления сумасшедшего Ренфилда из романа Брэма Стокера.
Если ты посмотришь на нее, ты погибнешь! В ее фильмах заложена программа разрушения мира. Точнее подталкивание людей к саморазрушению. Эти фильмы способны влиять на подсознание, загонять зрителя в сложную психологическую ловушку.
Почему же тогда не издано приказа, чтобы их запретить?
Молчание повисло в трубке.
За ней стоят слишком влиятельные люди.
Кто? Политики? Президенты? Мертвые цари из ее фильмов? Или сам Сатана?
Последнее вернее всего, по голосу Михаил напоминал больного. Царь царей это дьявол. А она это он.
Бред умалишенного! Кирилл бросил трубку, наплевав на то, сколько стоил международный разговор, чтобы сделать ему это предупреждение. Одних имейлов Михаилу не хватило. Нужно было сказать ему, что он уже посмотрел все фильмы с Атенаис и не рехнулся, даже не приобрел никакой страсти к саморазрушению, кроме той, чтобы замерзнуть насмерть под дождем, ожидая свою звезду.
Пусть лимузин, привезший ее больше похож на гроб для вампира, а телохранители на бесов в форменных черных костюмах. Зато сама она, как солнце. Вот тот редкий случай, когда внешность звезды превосходит ее фотографии и образ в кадре, а не наоборот.
Солнце! Свет! Зло! Денница!
Кто произнес этот пустой набор слов? Толпа скандировала лишь имя звезды. А кто-то шептал Кириллу на ухо, будто бес, забравшийся прямо на плечо.
Солнце из древности светит, чтобы погубить нас всех. Ему просто потребовалось слишком много времени, чтобы сжечь наш мир. Оно уже здесь.
Кто-то будто скреб когтями ухо. Кирилл нервно обернулся. Чего только не придумают другие фанаты, чтобы прогнать его из первых рядов! Только никто его не трогал и не царапал. Лишь толкали, но это выходило спонтанно.
Все фанаты рвались к Атенаис. Сам он себя фанатом не считал. Он старался издалека поймать ее взгляд. Он пришел потому, что она его позвала. С экрана! Ощущение того, что она зовет его из фильмов, как через какое-то окно, пришло давно. А потом она снилась ему. В его снах она была настоящим демоном, а не киношным. И он подчинился ей, придя на ее зов.
Атенаис была одета не в вечернее платье. Длинную алую мантию, вытканную драконами, он уже видел в фильмах. Золотистая ангельская голова в сочетании с ней почему-то выглядела пугающе. Кирилл поймал себя на мысли, что Атенаис, оказавшаяся рядом, начала его пугать, а не просто манить. От нее исходила некая подавляющая сила. Казалось, стоит ей сбросить мантию, и под той шелохнутся настоящие черные крылья.
Он хотел сказать «я люблю тебя», едва она подойдет ближе, но вот она была уже рядом, а язык не шевелился. Губы онемели. Казалось, что рядом с ним живая статуя, которая сияет, как солнце, и от ее красоты становится больно глазам.
Как по волшебству, Атенаис, почти не замечавшая других собравшихся, остановилась прямо напротив него и перехватила его руку вместо того, чтобы взять ручку и блокнот. Кирилл ощутил, как врезался в низкие металлические перегородки у прохода. Лишь они и разделяли его с его мечтой. От лица Атенаис веяло холодом, но казалось, что она сейчас дохнет огнем, как самый настоящий дракон.
Ее золоченые ногти провели по его запястью и порезали так, как и ножом бы не удалось. Как у нее это вышло? Кровь потекла мгновенно. А толпа вокруг воспринимала все, как само собой разумеющее. Точно, о ней же ходят слухи, что она подписывает автографы кровью фанатов, припомнил Кирилл. Вот почему она сегодня еще не дала ни одного. Когда она их дает, льется кровь. У него голова закружилась от кровопотери. Если такую глубокую рану не перевязать, он умрет. Но никто не спешил вызвать «скорую» или хотя бы посочувствовать. Все воспринималось, как спецэффект, и, честно говоря, со стороны напоминало сценку из фильма ужасов.
Атенаис, как ни в чем не бывало, обмакнула кончики ногтей в его кровь и подписала в блокноте витиеватый автограф. Уже теряя сознание, Кирилл, не мог сообразить, почему желанный автограф отпугивает его густым ярко-красным цветом.
Сеансы для самоубийц
Америка, Калифорния
Кинотеатр был почти пуст. А говорили, что на этих фильмах яблоку упасть негде. Анетта слегка разочаровалась, хотя уединение это как раз то, что ей сейчас было необходимо.
Ее мечты быстро рушились. Карьера в Голливуде оказалась не для нее. Имя Анетты Фьор так и не стало популярным, хоть иногда оно и мелькало на полосках газет. Она всего лишь старлетка и, очевидно, останется ею до седых волос. Мир кинобизнеса жесток. Здесь раскручивают лишь тех, у кого есть грандиозные связи. У новой звезды, метеором ворвавшейся на экраны с серией мистических фильмов о Люцифере, эти связи точно были.
Уж Анетта-то знала, что просто так знаменитым не становится никто. Талант не имеет значения. С ним на кастинге не пройдешь. Тебя, конечно, похвалят, но будут внимательно выглядывать в анкете, какова твоя родословная, имеются ли в наличие звездные родители или влиятельные друзья. Актеров держат под контролем. Знаменитыми становятся лишь те, кому киностудия устраивает грандиозную раскрутку в прессе и на телевидении. Там будет много красивых лживых слов о том, что главное талант, а не стремление звезд к славе. На самом деле главное это влиятельные люди, которые дергают за ниточки и прессу, и все остальные необходимые структуры, необходимые для того, чтобы превратить обычного ни чем не примечательного актера в мега-звезду.
Суперзвездой кино может стать любой, если у него есть для этого связи. Беда Анетты была в том, что у нее связей практически не было. Да, нашлись двое-трое знакомых, которые организовали ей роли второго и третьего плана, один раз даже первого. Снимаясь в фильмах и не имея влиятельных знакомых, которые организуют тебе рекламную кампанию, можно ждать славы с тем же успехом, что и выигрыша в лотерею. Анетта была намного красивее всех хваленых красавиц Голливуда, но ее никто не замечал, кроме молоденьких парней, которые праздно снуют по улицам в надежде познакомиться хоть с какой-нибудь симпатичной девчонкой. На кинозвезд, напротив, нигде и никто не обращал внимания, кроме как на премьерах. Все они были многократно брошенными женщинами, которые имели бартерные сделки с нужными людьми, и использовали их, чтобы не пропускать к славе посторонних талантливых актеров. Все на киностудиях были чьими-то знакомыми, родственниками, любовниками, а иногда детьми каких-то деловых партнеров. Для чьей-то креатуры всюду зеленый свет. Отсюда столько бездарных звезд, которые без раскрутки в прессе совершенно не для кого незаметны. Отсюда же и столько статей о легендарной красоте женщин и мужчин, которые ничем не отличаются на вид от обычных прохожих в толпе.
Но о восходящей звезде нельзя было сказать, что она лишена уникальной красоты. Вероятно, в связи с ней применили какой-то новый не известный еще массам спецэффект, который помогал создать впечатление божественно прекрасного лица. Атенаис на экране напоминала существо из сказки. Вот этим она выгодно отличалась от всех среднестатистических звезд, расхваленные достоинства которых существуют только в статьях. Любопытно: обладает ли Атенаис этой красотой за кадром, когда смывает с себя грим? Если да, то ясно, почему она так быстро затмила всех звезд, удачно делавших карьеру до нее. Однако если завистливые актрисы до сих пор ее не растерзали, то покровители за ней стоят очень могущественные.
Ты даже не представляешь насколько могущественные, шепнул хриплый голос в потемневшем кинозале. Анетта оглянулась, за ее спиной протянулись лишь пустые ряды ни кем не занятых кресел. Она не удивилась. Ощущение было таким, словно голос исходит отовсюду: и сверху, снизу, и слева, и справа. Наверное, показалось.
Несколько человек, присутствовавших, кроме нее, в кинозале, вряд ли были настроены шутить. К тому же, чтобы подключить какую-то аудиосистему с коварными фразами в ответ на ее мысли, им нужно было вначале самими стать волшебниками, чтобы научиться эти мысли читать.
Ее мысли принадлежат только ей. Думать она вольна, о чем захочет. А вот сказать кому-то на киностудиях в лицо, что он по наглому продвигает креатуру выгодных ему людей вместо того, чтобы отбирать актеров по таланту, она бы не решилась. Люди, хоть и страдают от несправедливости, но молчат, чтобы не лишиться того малого, что имеют.
Зато если б у людей не осталось ничего кроме боли, все бы стали преступниками и бунтарями, раздался чей-то наглый звенящий голос. И мир утонул бы в терроре, как во времена Французской революции. Я помню те времена и хочу повторения.
Анетта уже внушила себе, что голос звучит только в ее голове, поэтому оборачиваться не стала. Головы зрителей впереди нее оставались неподвижными. Если б другие зрители, как и она, слышали голос, они бы тоже начали оборачиваться на звук и злобно шикать.
Фильм начался, и Анетта невольно порадовалась, что зрителей мало. Когда ряды перезаполнены, из кинотеатра хочется бежать прочь, как из гнезда хулиганов. Кто-то хрустит поп-корном, кто-то шушукается с подружкой, какие-то парочки смачно целуются, издавая неприятные звуки. Тем, кто приходит, смотреть кино, а не тискаться, становится неуютно. В театре другое дело там дисциплина это первое правило. Но театры Анетта не любила. Там нет той полноценной иллюзии реальности, которую создают спецэффекты кино. В фильме возможно все: показать кровавую войну со множеством смертей, продемонстрировать призраков и вампиров, устроить апокалипсис, создать демона.
Демон был создан! Мощнейший и прекрасный демон в исполнении Атенаис. Как же она хороша! Раньше Анетта с пренебрежением кривилась при виде лиц звезд в глянцевых журналах, которые ничем не отличались от среднестатистических продавщиц и парикмахерш. Любая молоденькая девчонка, которая сидит за кассой в супермаркете красивее, чем все голливудские звезды вместе взятые. Так что откуда берется столько шума о красоте актеров неопытным в жизни людям не вполне понятно. С Атенаис был обратный вариант. Все статьи о ее красоте не могли передать и малой толики ее очарования. Либо журналисты не достарались, либо ее величия словами было не передать.
Мерцающий на экране фильм назывался «Ангел для Нерона». По слухам с киностудий Анетта знала, что вначале ему собирались дать название «Львы и ангелы», которое непосредственно перед прокатом сменили. Последнее название точнее передавало суть. Хоть в фильме речь и шла об императоре, который травил первых христиан львами, но массовые сцены были лишь фоном для романа между ангелом, пришедшим из мрака, и Нероном. Сюжет переворачивал все представление о добре и зле. Пожар Рима ассоциировался с повторением погрома уже однажды пережитого героиней после восстания в небесах ее ангелов. И там, и здесь она порывисто устроила апокалипсис, но симпатия зрителя оставалась на ее стороне. Хотя после просмотра слово «ангел» начинало пугать.
Анетту волновала не грандиозность замысла, равняющего христианские секты со злом и возвеличивающего падшего ангела. Ей, как старлетке, куда больше понравился любовник героини. Сложно ли завладеть всем миром, если твой покровитель самый могущественный император мира! В те времена Рим ведь был самой великой империей. Демоническая героиня Атенаис очень мудро сделала, придя из мрака небытия, прямиком на ложе императора Нерона. Из его императорских покоев она легко могла править всем миром.