Исаев снял очки, положил их на стол, потер лицо, разглядывая стены кабинета, Маркс, Сталин, Берия; на вопрос, обращенный в пустоту, не ответил.
Я вас спрашиваю или нет?! Мальков повысил голос и поднял глаза на Исаева.
Простите, но я не понял, к кому вы обращались, ответил Исаев. У меня еще пока есть имя Имена, точнее говоря Да, в Югославии я выполнял задания командования также под псевдонимом Юстас.
Мальков зачитал:
«Единственно реальной силой в настоящее время является товарищ Тито (Броз), пользующийся непререкаемым авторитетом среди коммунистов и леворадикальной интеллигенции».
Это вы писали?
Да.
Настаиваете на этом и сейчас?
Конечно.
Мальков протянул вторую папку Аркадию Аркадьевичу:
Дайте ему на опознание подпись Если опознает, пусть подтвердит.
Аркадий Аркадьевич быстро подошел к Исаеву, положил перед ним папку, в которой была сделана прорезь, вмещавшая в себя немецкую подпись«Штирлиц».
Ваша? Или фальсификация?
Моя.
Удостоверьте русской подписью.
Сначала я должен посмотреть, какой текст я подписывал.
При чем здесь текст? Речь идет о подлинности вашей подписи.
Я ничего не подпишу, не посмотрев текста, Аркадий Аркадьевич открыл папку: подпись была на чистом листе бумаги.
Исаев перечеркнул подпись, расписался заново и приписал: «подпись верна, полковник Исаев», поставил дату и место«МГБ СССР».
Как только Аркадий Аркадьевич отошел от Исаева, Мальков поднял над головой третью папку:
«Обязуюсь по возвращении в СССР работать на английскую разведку с целью освещения деятельности МГБ СССР. Полковник Исаев (Юстас)». Это что такое?! Чья подпись?! Чья бумага?! Английская бумага и ваша подпись!
Вам же прекрасно известно, что это фальсификация Рата, так называемого Макгрегора, ответил Исаев. Я не очень понимаю, зачем вам обставляться фальшивками? Никто не знает, что я вернулся, шлепните без фальшивоки концы в воду
Мальков ответил с яростью:
Тогда нам придется шлепать и вашу бабу! Вы же хотели с ней повидаться?! Помните немецкую пословицу: «Что знают двое, то знает и свинья»?! А какие у нас есть основания ее расстреливать?! Нет и не было! Тянет на ссылку!.. А сейчас придется выбивать решение на ее расстрел! Он обернулся к Аркадию Аркадьевичу. Все душеспасительные разговоры с ним кончать! Или в течение недели выбейте из него то, что надо, или готовьте материалы на Особое совещание, я проведу нужный приговор
Резко поднявшись с кресла, Мальков пошел к двери; Аркадий Аркадьевич семенил следом, всем своим видом давая понять малость свою, растерянность и вину.
Обежав Малькова, Аркадий Аркадьевич распахнул дверь, и тут Исаев громко сказал:
Деканозов, стойте!
Реакция Деканозова, называвшего себя Мальковым, была поразительной: он присел, словно заяц, выскочивший на стрелка.
Выслушайте, что я вам скажу, требовательно рубил Исаев. И поручите так называемому Аркадию Аркадьевичу выключить микрофоныдля вашей же пользы: работая с Шелленбергом, я прослушивал часть ваших бесед с Герингом и Риббентропом, а также с Ниночкой.
Деканозов медленно выпрямился и коротко бросил Аркадию Аркадьевичу:
В подвал, расстрелять немедленно, дело оформите потом. И снова открыл дверь.
Исаев рассмеялсяискренне, без наигрыша:
Мой расстрел означает и ваш расстрел, Деканозов, потому что моя одиссея, все то, что я знал, хранится в банке и будет опубликована, если я исчезну окончательно Сядьте напротив меня, я вам кое-что расскажупро Ниночку тоже
Молчать! Деканозов сорвался на крик; кричать, видно, не умел, привык к тому, чтобы окружающие слышали его шепот, не то что слово. Выбейте из него, сказал он заметно побледневшему Аркадию Аркадьевичу, все, что он знает! Где хранится его одиссея?! Принесите ее мне на стол. Срокдве недели. И он снова распахнул дверь.
Деканозов, усмехнулся Максим Максимович, возможно, вы выбьете из меня все, я не знаю, как пытают в том здании, где не осталось ни одного, кто начал работать в семнадцатом? Заранее обговорено, что рукопись вернут только в руки, в Лос-Анджелесе, один на один. И если мои друзья не получат моего приглашенияони, кстати, стали и нашими друзьями, ибо поверили мне, и не проведут месяц у меня в гостях, в моем доме, они опубликуют то, что я им доверил. Ключ от моего сейфа в банке у них, отдадут они его только мнев присутствии адвоката и нотариуса Моя подпись на любом письме, если вы заставите меня его написать, будет сигналом к началу их работы
Хотите, чтобы я процитировал отрывок из вашей беседы с Герингом, которому вы передавали устное послание Сталина? Вы не учли, с кем имеете дело, Деканозов Меня послали на смертьк нацистам И я уже умер, работая в их аппарате Но там я научился так страховаться, как вам и не снилось Вы ломали честных и наивных людей А меня национальный социализм Гитлера научил быть змеем, просчитывать все возможности Я не думал, что мне придется применять этот навык у своих Отныне я не считаю вас своими Я вас считаю партнерами А теперь можете идти, я сказал то, что считал необходимым
Поднимите его к Комурову, растерянно сказал Деканозов, отвернувшись от Аркадия Аркадьевича. Я буду там
Не знаю, есть ли где еще страна, и была ли где еще страна, где школу спецслужб прошли все. От мала до велика. Мы учились клясться и не верить в то, что клянемся, лгать и самим верить в свою ложь, слышать ложь с трибун и лгать самим. В тридцатые годы прошлого векамы учились молчать и таить, в семидесятыемы проворачивали целые спецоперации ради того, чтобы достать югославскую стенку или выжить соседа по коммунальной квартире. В девяностыемы учились выживать в самом физическом, витальном смысле этого словаи вот, как пел Виктор Цой, мы пришли заявить о своих правах. Эта мразьона бы меня замесила, да только у меня ствол, и я хоть и мирный экспедиторпри случае легко вмочу его первым, а снайперы доделают остальное.
Эта мразь с его навыками, жестокостью и полным отсутствием совести где-нибудь во Франции хозяйствовала бы на половине территории страны. А тут он такой же, как и все, в стране мудрых змиев, перепробовавших все яблоки со всех яблонь до единого. Онне более чем еще одна мишень в снайперском прицеле. Человек, который рискует жизнью, так же как и все.
Круто солишь.
Так мнехлебать.
Про Камбарку много народа знает?
Пока немного.
Бывший мент помолчал, претерпевая гнев. Эта мразьне любит прогибаться даже по мелочам, я это знаю. Так что мстить мне потом будет с особой изощренностью. Но пока прогнуться приходится. Потому что дело. И тот факт, что он прогибается, сам по себе свидетельствует о масштабе ставок в игре.
Я так понимаю, в Украине твой личный интерес есть.
Оно так. Как ты правильно сказалхватит работать на дядю.
А в Камбарке?
Я помолчал.
Там моего личного интереса нет. Что и плохо.
Мент снова помолчал.
На что претендуешь?
Три.
Это до фига. Я столько не имею.
Я вашего оборота не знаю.
Давай таксто.
Сточего?
Нудолларов.
Я иронически поднял брови.
Издеваешься. Я тебе не мальчик-колокольчик с площади динь-динь. Хочешь, кстати, понять, где вы прокололись?
Ну?
А на хрен было в Камбарку бронированный «Субурбан» тянуть? Чтокрузером не обошлись бы?
С..а.
Я просек еще одноЗабродин не их подчиненный, он в деле как равный, почему-то имеет возможность им диктовать. Скорее всего там тоже не дураки и понимали, что такую машину светить не стоит. Но Забродину вожжа под хвост попалатак иногда бывает. Вот и получили то, что получили.
Влад. Я вот чего скажу. Не надо идти на поводу у тех, кто вконец обурел, усугубил я.
Бывший мент хрустнул пальцами.
Сами разберемся.
Ну, разбирайся. Давай такпоставь перед своими вопросесли я с Забродиным порешаю, на что я смогу претендовать? Я не такой обуревший, края знаю. Мне тачкой сверкать не надо, я себе и так цену знаю. Не в казарме родился.
Забродин голоденэто его и погубит. Я таких людей знаю, они уязвимы. Это люди, которые родились на самых низах, в детстве недоедалии теперь нажраться не могут. Им именно такая тачка нужна, именно для того, чтобы доказать самим себе, что они могут себе это позволить. На этом и сгорают
Это не мне решать.
Так решайте. К тому времени, как я вернусь.
Мент снова молчал, пережидая гнев. Потом кивнул.
Услышал.
А что насчет Воткинского шоссе? напомнил я. Там тоже надо решать. Смысла лить кровь из-за непоняток я не вижу. Равно как и нампереходить на Самарский и Ульяновский торг.
* * *
Чтобы вы понимали, я там уже был.
Косяк вы знатный упороли
* * *
Здесь не решим. Надо сход собирать. Но вас выслушаем с пониманием. Никто в войне не заинтересован, да.
Базара нет.
Мы оба встали, понимая, что терка закончена. Я снял перчатку и протянул руку. Но Влад, демонстративно этого не заметив, пошел прочь
Результат этой терки на сто процентов предугадать нельзя. Но я свою позицию заявил и, главное, заставил думать. Теперь они будут думать, что прощезамочить меня или дать долю. Точнее, не такили сейчас замочить, или дать долю, а замочить потом. Учитывая то, что убит Новосельцев, а я уберу Забродина, и его доляшка тоже освободится. Потом они найдут кого-то, кто за долю уберет уже меня.
Кто рвется вперед, тот первый умрет, пусть даже
минует мину.
Идущий за нимзлорадно сопит и пулю в затылок шлет.
Он тоже падетвсему свой чередсраженный ударом
в спину,
И будет забыт, как тот, кто убит, как тот, кто его убьет.
Чо невесел, шеф?
Мы шли по Волге. Назад домой.
Настроение хреновое, не оборачиваясь, ответил я, Высоцкого поставь.
И над волжскими берегамииз динамиков грохнул бард всея Руси.
Кто-то высмотрел плод, что неспел, неспел.
Потрусили за стволон упал, упал.
Вот вам песня о том, кто не спел, не спел,
И что голос имелне узнал, не узнал.
Может, были с судьбой нелады, нелады
И с везением плохи дела, дела,
А тугая струна на лады, на лады
С незаметным изъяном легла.
Он начал робко с ноты «до»,
Hо не допел ее, не до
Hе дозвучал его аккорд
И никого не вдохновил.
Собака лаяла, а кот
Мышей ловил.
Смешно, не правда ли, смешно?..
А он шутилнедошутил,
Недораспробовал вино,
И даже недопригубил.
Он пока лишь затеивал спор, спор,
Hеуверенно и не спеша, спеша.
Словно капельки пота из пор, из пор,
Из-под кожи сочилась душа, душа.
Лишь затеял дуэль на ковре,
Еле-еле, едва приступил.
Лишь чуть-чуть осмотрелся в игре,
И судья еще счет не открыл.
Он знать хотел все от и до,
Но не добрался он, не до
Ни до догадки, ни до дна,
Не докопался до глубин,
И ту, которая одна,
Недолюбил, недолюбил!
Смешно, не правда ли, смешно?
Что он спешилнедоспешил.
Осталось недорешено
Все то, что он недорешил.
Ни единою буквой не лгу
Он был чистого слога слуга,
Он писал ей стихи на снегу,
К сожалению, тают снега.
Но тогда еще был снегопад
И свобода творить на снегу.
И большие снежинки, и град
Он губами хватал на бегу.
Но к ней в серебряном ландо
Он не доехал и не до
Не добежал, бегун-беглец,
Не долетел, не доскакал,
А звездный знак егоТелец,
Холодный Млечный Путь лакал.
Смешно, не правда ли, смешно,
Когда секунд недостает,
Недостающее звено
И недолет, и недолет.
Смешно, не правда ли? Ну вот,
И вам смешно, и даже мне.
Конь на скаку и птица влет,
По чьей вине, по чьей вине?
По нашей, по чьей еще. Во всем, что происходит с наминет другой вины, кроме нашей вины
И нам хлебать.
Бывшая Россия, УдмуртияДевятьсот девяносто шестой день Катастрофы
Нормальные герои всегда идут в обход, и я в этом смысле не исключение.
Идти через Зеленый Дол мне не хотелось зная крысиные повадки отдельных личностей, я предполагал, что скорее всего туда нас пропустят, а на обратномбудут ждать. Да и разумно было бы пригнать в республику еще сколько-то подвижного состава и тяги все это зачтется, когда будем вопрос по заводу решать. Все это склонило к решению выдвигаться через Ульяновск, и не по железке, а автомобильным транспортом. Там, если все пройдет удачно, мы загрузим грузовики на платформы и пойдем обратно железкой. А если железкой где-то пройти не получитсяу нас будут машины.
И третье, что мы решили, идти как можно ближе к ветке ж/д, занимаясь ее разведкой. Пригодится на будущее вообще любые знания пригождаются.
В этот раз конвой собирали мощно. Десять «КАЗов», все либо с капиталки, либо новые, плюс два броневика «КАЗ», один с крупнокалиберным пулеметом, другой с пушкой. С нами шел отряд «Росомаха» элитный отряд, их и до Катастрофы всего четырнадцать человек было. Числились они в составе УФСИН. Я переговорил с их командиром, подполковником Попцовымрешили, что военную часть экспедиции возглавит он и в своих действиях будет независим. Я командую только заводскими, при нападениикомандование автоматически переходит к Попцову.
Получилось в итоге восемнадцать машину Попцова помимо броневиков еще «УАЗы» были, бронированные и с пулеметами.
Перед выездом собрались на заводском стрельбище, скататься, так сказать. Попцова, кстати, я знал давно и завод его знал. Экспериментальные образцы надо где-то обкатывать, но не везде их пристроишьпострелять берут, а вот отчет фиг заставишь написать. Попцов же с удовольствием писал замечания, вместе с конструкторами что-то разбирал. Завод в долгу не оставалсяпо словам Попцова, когда тот совсем еще зеленым поехал на Кавказ вместе с отрядом, соседей поразила матчасть отряданапример, семь снайперских винтовок на восемь человек.
Кстати, про Кавказ
Пока бойцы пристреливались, отрабатывали совместное перемещение и прикрытие, мы стояли в стороне. Командовать нам ни к чемуна то есть сержантский состав, офицер на то и офицер, чтобы не мельтешить.
Вот я и задал вопрос.
Слушай, Сергей а ты не припомнишь такого Ису Тепкоева?
Попцов глянул с интересом.
А что случилось?
Да так дельце есть одно.
Был такой. Припоминаю.
И что про него скажешь?
Чеченец.
Это я понял.
А больше ничего и не сказать.
Я отхлебнул чая из термоса.
Этот Тепкоев предлагает стволыраскрыл часть правды я.
Стволыкуда?
Пока сюда. А потом, видимои туда.
Хорошее дело.
* * *
Ты слышал, что Волгоград под ними?
Я кивнул.
Ну, вот.
Я так понял, у них поставки откуда-то. С Турции, что ли?
Попцов кивнул.
И так или иначе, придется работатьхотя бы чтобы понять, на что можно рассчитывать.
Тепкоев до всего этого кем-то вроде изгоя был, вдруг сказал Попцов.
Есть контакт.
Почему?
Он оздоевский. Их считают не совсем чеченцами.
Как же он тогда в органы попал?
Как-как. Вот, может, потому и попал. Ты в курсах, что в Ингушетии в горах банды отсиживались конкретно?
Слышал.
Все лесные жались к границам. Или Дагестана, или Грузии, или Ингушетии. Чуть чтои они там.
То есть он стучал?
Я этого не говорил.
* * *
Короче, чечен есть чечен. Он в обе стороны работал, как и все они. Ни один чечен, сколько бы он присяг ни давал, не переступит через свои понятия. Главноеродня. Но вот за деньгион не дул. Свои вопросы решал.
Я хрустнул пальцами.
Услышал.
Уходили нормально. Без соплей, без проводов. Это вообще лишнее, нервы у всех не железные. Просто загрузились на заводе, встали на трассу и пошли. Проводов не организовывали, из семей никто не пришелни к чему это. К плохому.
Все мы понимали, куда мы идем. Дикая территория, между нами и самарскими бандитами, не зачищенная, частично контролируется отморозками, выдавленными как нами из Вятки, так и самарскимисо своей территории. Частично там зомбаки и монстры. Но идти надо. И именно там, где нас не ждут