Слушаю
Он услышал голос милинера Традецки, одного из членов Совета Правителей Западноевропейского Консорциума. Речевой анализатор Милинера Магденборга автоматически перешел на подречевой уровень общения.
Приветствую тебя, милинер Магденборг.
Реальных благ тебе, милинер Традецки. Рад буду обменяться информацией.
Взаимно. Но то, что я хочу сообщить, принесет мало приятных эмоций. Ситуация в районе Берион-два складывается катастрофически. Китайскоазиатский Консорциум предъявил нам ультиматум. Я только что получил копию меморандума от шеф-генерала Барнсуотта, предъявленный ему командованием Китайскоазиатского Консорциума северомарсианской группы войск.
Судя по твоему тону, ничего реально положительного в сложившейся ситуации в Берионе-два в районе Центрального рудника нет?
Ты верно уловил. Но есть некоторый шанс выправить положение.
Понятно. Я даже догадываюсь, какой.
Милинер Традецки выдержал паузу. Судя по ее длительности, он видимо общался с кем-то, находящимся рядом с ним. Магденборг терпеливо ждал. Наконец, раздался голос Традецки:
То, что предлагают нам некоторые заинтересованные стороны, не может быть для нас приемлемым в любых других обстоятельствах. Но сейчас нам придется поступиться некоторыми выгодами.
Значит, часть рудников Бериона-два придется уступить нашим непрошенным союзникам, так сказать, благодетелям? Хорошо, что не Китайскоазиатскому Консорциуму. Магденборг предал тону голоса оттенок философского скепсиса. Сразу же избавились от вороха проблем. И донорский материал сохранили бы иЧто ж, пожертвуем частью. И кто же на сей раз окажет нам услугу? Уж не Консорциум Североамериканских штатов?
Ты прав, они самые. Платой за союзничество будет сорок девять процентов всех активов рудника. Плюс предоставление рабочей силы и современного оборудования.
Милинер Магденборг рассмеялся:
Великолепно! Вся добыча скарана нашими силами на нашем оборудовании! А что же Китайскоазиатский консорциум? Не того же ли он добивается?
Не дав Традецки ответить, милинер язвительно добавил:
Ах, да, наши союзнички милостиво разрешат подбирать объедки где-нибудь в заброшенных, давно выработанных углах рудников.
Традецки скучно-потухшим тоном речевого анализатора вяло возразил:
Не совсем так, но В общем, Совет Консорциума принял решение о внеочередном чрезвычайном заседании. Сегодня, в двадцать три ноль-ноль по эксмаркерному времени. Присутствие Глав Секвенций обязательно. Меня обязали известить тебя, как Верховного Правителя, об их решении.
Милинер Традецки, помолчав, добавил:
Все, что от меня зависит, я делаю. Реальных благ тебе, милинер Магденборг.
Не дождавшись ответа, он отключил интерком. Глядя на сидевшего напротив Дитерсона. милинер думал: «Что ж, раз так все складывается, изменим позицию. В любом случае, какая бы не сложилась ситуация на Совете, прежде всего надо спасать резерв доноров. Потеря Центрального рудника Бериона-два не обрушит Аврелион. А продолжение этого затяжного конфликта только истощит донорские ресурсы всего Консорциума. Тогда нас любой возьмет голыми руками. Надо донести это до всех Правителей. Это главное».
Снова сознание Пэра было выброшено из зрительного пространства. Тьма, с ее хаосом вспышек, цветовых пятен, сполохов и мгновенно появляющихся и исчезающих огненных росчерков зажала его своей беспредельной необъятностью. Но как бы тьма ни была необозрима и могущественна, она уже не произвела на Пэра первоначального состояния беспомощного ужаса. Оправившись от резкого перехода, он заставил себя отрешиться от действительности. Не теряя времени, Пэр погрузился в ментальность. Ему необходимо было спокойно и уравновешенно проанализировать ту информацию, которую удалось получить.
Пэр понял сразу жевыход из положения есть. Один прорыв из мрака виртуального заточения уже состоялся. Судя по фразе, которую он смог не только услышать, но и понять ее значение, такие ситуации могут повториться и в дальнейшем. Надо подготовиться к этим выходам, максимально используя возможные зацепки открывшихся обстоятельств.
Итак, что он видел? В том, что ему открылось, было мало знакомых образов и предметов. Пэр понялто была воля богов Лакки. Ему дана высшая милость познать мир, где они царствуют и обитают. Для чего это им понадобилось, Пэр не вдавался в рассуждения. Достаточно было этой, явленной богами Лакки, милости. Им было угодно, чтобы он узнал о них сам, не из Молений и Высшего Знания, получаемых в Репетитории.
Сколько прошло времени с тех пор, когда Пэр был возвращен назад, он не знал. Для него это было и не так важно. Главноенеобходимо было понять, почему с ним случились эти события. Он пытался вспомнить что-нибудь из предшествующего, что бы объяснило ему, как он оказался в таком положении. Его попытки ни к чему не привели. Все воспоминания были покрыты плотной завесой чьей-то чужой воли. В конце концов, Пэр оставил свои попытки. Придет время, и он вспомнит все. А сейчас нужно полностью сосредоточиться на поисках выхода из этой ситуации. Трудно было ухватиться за что-то понятное. Пэр с трудом вспоминал мельком увиденные очертания фигур, их облик и то, что было их окружением. Пожалуй, только их одеяния были похожи на одеяния жрецов в Храме Творения. Но и только. Остальное, их лица, то, что было за ними, он никак не мог отождествить с людьми и знакомым миром. Две фигуры, стоявшие ближе всего к нему, походили на людей, Пэр понял сразу. Их рост, очертания, головы были такими же пропорциональными, что у него. Но Пэр никак не мог до конца определить ту разницу, которая не давала отнести этих существ к людям.
Пэр не сомневался, что видел богов Лакки. Но он никогда не слышал, чтобы тот, кто ушел к ним, возвращался бы назад, в свой мир. Волна страха и чувства беспомощности снова накатывала на него. Не может быть, чтобы он, чувствующий, мыслящий и сознающий порядок своих действий и чувств, был навсегда лишен возможности вернутся домой, к Криту и Миссе. Чтобы ни случилось дальше, он обязан сохранить ясность мышления и сознания. Если они дают ему быть тем, кто в мире людей был Пэром. Значит, он жив, не перестал быть
Резкий удар, почти физически ощутимый, бросил Пэра в распахнувшуюся перед ним бездну света, хаоса звуков и запахов. Он инстинктивно затаился, усилив перед собой стену ментальной энергии. Почему-то Пэру было ясно, что только так он сможет сохранить в тайне от кого бы то ни было свое присутствие. Даже от богов Лакки. Он понял, что в первый раз ему это удалось. Значит, и во второй раз нужно прибегнуть к этой защите. Их милость по отношению к нему показалась Пэру несколько странной. Почему ему так ничего и не объяснили, раз хотели в чем-то его испытать? Для этого не нужно было держать в заточении небытия, страха и беспомощности столько времени. Может, боги Лакки и не знают о нем. Как это возможно, Пэр не понимал, но он чувствовал, что дело обстоит именно так. Он непрошеный гость в их мире. Даже если он воплощен только в одном сознании.
«Милинер Скаретти, вам не кажется, что мы имеем дело с какой-то неизвестной частотной гармоникой?». «Вы думаете, милинер Берг, синапсы зрительных и вазомоторных анализаторов блокируются паразитным излучением?». «На это все указывает. Сбой происходит, как только мы подключаем к донорскому каналу анализатор». «В таком случае, остается только одно предположение, редуцирование этих отделов было проведено с недостаточной глубиной». «На повторное процедуру уже нет времени. Завтра состоится реинкарнация. Правитель не может отложить процедуру ни на один день». «Я думаю, милинер Скаретти, мы можем оставить все, так как есть. Паразитное излучение можно будет устранить потом, в процессе репликаций»
Пэр слышал этот разговор. Он не походил на изучаемые тексты Молений и Наказов богов Лакки из Священных Текстов. Зрение постепенно прояснялось. Пэр стал различать вокруг себя набор непонятных блестящих белых и разноцветных предметов. Некоторые из них светились, стоя по обе стороны его кресла, в котором Пэр, видимо, сидел. Но самого он кресла не видел. Как и тела, в котором оно должно было находиться. Все видимое ближайшее пространство было укрыто блестящей переливающейся всеми цветами радуги пленкой. Двое существ внимательно разглядывали эти светящиеся пятна и сполохи, с проблесками каких-то бегущих по поверхности пленки рядов цифр и знаков. Их вид поразил Пэра.
Одеты существа были одинаково. Они были облачены в голубовато-серую ткань, перехваченную в поясе широкой лентой, на которой висело несколько предметов. Головы этих существ не имели волос. Кожа на их головах отливала бледно-розовым тоном. В довершение их облика, лица существ с большой натяжкой можно было назвать лицами людей. Там, где у Пэра находились уши, у них были овальные, забранные в мелкую сетку решеткой отверстия. На месте носа не было ничего. Зато глаза этих существ компенсировали его отсутствие. Они были огромны. И под ними, располагались еще какие-то щели, прикрытые опять же мелкоячеистыми решетками. И внизу лица, на месте рта Пэр увидел у них овальный клапан.
Одно из существ заговорило. Пэр ясно слышал его речь, но никак не мог понять, откуда исходят звуки. Клапан, находившийся на месте рта у этих существ, не проявляли ни малейших признаков движения. Но слова Пэр ясно различал. То, что он услышал, дало ему понять, что тот, кто сидел в кресле, будет подвергнут некой процедуре.
«Ну, что ж, милинер Скаретти, приступим к эувенизации комплементарных секций памяти».
Один из двоих наклонился к лицу того, кто сидел в кресле. Пэр невольно отшатнулся. Лицо существа было невероятно чужим. Взгляд его огромных, черно-выпуклых зрачков, казалось, выжигал в душе Пэра огромную, пустую полость. В глубине его глаз мерцал круг фиолетово-синего пламени. Это было так жутко, что Пэр невольно закрыл глаза. И снова мгновенно провалился во мрак первоначального безмерного хаоса
Когда он очнулся, вокруг царила, наполненная теми же призрачными видениями, черная пустота. Пэр поначалу пребывал в каком-то безразлично-инертном состоянии. Он не желал ничего. Потом ему стало казаться, что он лежит на берегу пруда и ступни его ног погружены в теплую воду. И пруд, и берег, покрытый мелким, чуть желтоватым песком, всплыли в его памяти непроизвольно. Видение было столь явственно различимо, что он напрягся, пытаясь увидеть Миссу и Крита с его подругой Деей. Но кроме неизменной черной тьмы, усеянной бесконечными вариациями призрачных кругов и сполохов, он не увидел ничего. И все же Пэр не отпустил от себя видение своей памяти. Он закрыл глаза и снова оказался на берегу, полном желтого, теплого песка
Глава 3
Центральная площадь района мегалонов DX3 бурлила. Эмоции переполняли забившую ее толпу. На небольшом возвышении стоял коренастый, с мощным, бугрившийся валунами мышц торсом, мегалон. Потрясая леерсом, он орал:
Нам не дают быть свободными! Жрецы, эти прихвостни интеллактов, накидывают на нас узду! «Подчиняйтесь и повинуйтесь!». Вот смысл их Молений! А разве боги Лакки не создали всех в Аврелионе равными и свободными?! Я вас спрашиваюпочему мы, мегалоны, должны быть рабами этих ублюдочных интеллактов?! Обслуживать и работать на них, производя пищу и одежду, гнить в скарановых обогатительных Ресурсах?!
Толпа, вторя ему, ревела: «Свободны и равны!», «Гнобить этих недоносков!»
Воодушевленный поддержкой собратьев, мегалон стал еще громче возглашать свои вопросы:
Почему женщины у интеллактов живут с ними? Нам разрешают только кратковременные посещения своих жен, живущих в отдельном районе! Все, что нам позволено, так это побыть с ней, чтобы заиметь ребенка! А потом нас отправляют в Медцентр, где заканчивается наша жизнь!
Марк, двадцатилетний мегалон, стоявший с края толпы, с едва сдержанным раздражением думал: «Этот Дирк слишком превысил градус дозволенного. Боги Лакки в любую минуту накроют нас «смирительной рубашкой». Марк знал последствия воздействия сине-алой волны. После нее болела голова. Все тело становилось похожим на мягкую, аморфную массу. Будто из него вынули кости. Большинство мегалонов знали этот весьма неприятный эффект. И потому старались не преступать в любых ситуациях через определенную грань своих действий. Но у некоторых мегалонов этот порог если не отсутствовал полностью, то, по крайней мере, был практически неуправляем ими. Дирк был из таких.
Глядя на него Марк с трудом сдерживался, чтобы не стащить Дирка с трибуны. Многие из находящихся рядом с Марком видимо думали так же. «Да заткните же ему пасть!» орал стоящий впереди мегалон. «Не желаем больше «смирительных рубашек!» потрясали кулаками многие вокруг. Этот страх был не напрасен. От жуткой волны невозможно было спрятаться. Даже в другом районе, пусть мегалон прятался хоть у интеллактов, волна неотвратимо накрывала его, и через несколько мгновений он оказывался в месте своего проживания с невероятной головной болью и ощущением разбитого до состояния желе телом.
Толпа вдруг пришла в движение. Кто-то, энергично проталкивался через нее. Марк узнал в этом человеке жреца. Не встречая особенного препятствия на своем пути, жрец быстро оказался возле Дирка.
Сойди с трибуны, мегалон Дирк! Жрец вытянул вверх руку. Возмездие за преступные речи неотвратимо! Ты один говоришь, а пострадают все. Умолкни немедленно, иначе следующее Моление ты не переживешь.
Да плевал я на все угрозы! Тебе, перестарок, с твоими богами Лакки только и надо, чтобы мы отправлялись в Медцентр. Зачем тебе столько жить? Тебе самому давно надо в Медцентр! Молодой жрец на твоем месте не был бы таким тупоумным. Он давно бы стал на нашу сторону. Он упросил бы богов Лакки дать нам другую судьбу!
Жрец с покрасневшим от гнева лицом выкрикнул проклятие:
Не быть тебе дольше мегалоном! И имя твое отдадут другому еще при жизни твоей! Исчезнуть тебе, преступник, в Медцентре в вечности и никогда не войти в Храм Творения, чтобы возродиться в следующей твоей ипостаси! Проклятие тебе, безымянный мегалон!
Потрясенная толпа умолкла. Слышно было только тяжелое дыхание жреца и зубовный скрежет Дирка. С искаженным от ярости лицом он обвел взглядом собравшихся мегалонов, захохотал и воскликнул:
Вот вам награда за вашу покорность! Терпите и наслаждайтесь тем, что у вас есть имя для того, чтобы можно было кому приказать! Я не хочу быть больше рабом! И потому уйду добровольно из этой жизни
Дирк выхватил из-под холщовой накидки длинный, гладко оструганный заостренный кол. Бросившись на колени, Дирк приставил его острием под подбородок и сделал движение вниз
Стоящий у экрана милинер спокойно наблюдал за кипевшими страстями на площади района DX3. Его сосед, без тени эмоций взирая на происходящее, заметил:
Сегодня мегалоны слишком быстро перешли уровень разрешенного состояния стабильности. Эта ситуация уже не может не беспокоить. Как вы считаете, милинер Берг, не пора ли их вернуть в стандартное состояние?
Пока что следует повременить. Прошлый раз их собрание, хоть и превысило допустимый уровень, но самоурегулировалось. Тогда сработала внедренная система стабилизации. Нам необходимо знать, до какой степени превышения дойдет нарушение стабильности состояния социума.
Обратите внимание на данные мониторинга. Предел достиг значения необратимости. Следует немедленно принять меры. Иначе мы позволим центрам саморегуляции закрепить, пусть и на мизерном уровне, некоторые данные об этом превышении.
Согласен с вами, милинер Костакис. Но все же следует рискнуть. В районах интеллактов наблюдается принципиально схожий процесс дестабилизации общественного поведения. А поэтому мне, как старшему куратору района DX3, было предписано пройти максимально допустимое значение стабильности. От этого зависит точность определения статистических данных.
Сверхгуманы вновь молча продолжили наблюдения за стихийным сборищем мегалонов. Они видели, как появился жрец, и слышали его проклятия. Они оба вдруг напряглись. Выражение лица старшего куратора мгновенно сменилось с созерцательно-изучающего на деловое. Едва мегалон-бунтовщик опустился на колени, приставив острие кола под подбородок, Костакис мгновенно переключил режим наблюдения в режим запуска альфа-волны.
Никто из мегалонов так и не успел ничего понять. Все собравшиеся на площади мгновенно превратились в свои сине-алые ипостаси. Милинер Костакис приподнял голову. Его речевик досадливым тоном произнес:
Эти мегалоны становятся все более непредсказуемыми. Еще немного и у нас были бы определенные проблемы.
Милинер Костакис, как ты объяснишь сложившуюся ситуацию? Разве потеря одного мегалона так уж существенна для секвенции?