Я не пойду внутрь, отшатывается пещерная женщина.
Ничего страшного, Грайя, обычное техническое сооружение, я пытаюсь её успокоить.
Но оно великой мощи!
Да, конечно. Но поверь, не съест тебя, зато ты будешь, первая из своего народа, побывавшая внутри, о тебе станут складывать легенды, Семён нашёл искомую струнку. Грайя облизывает губы:Пожалуй, надо попробовать.
Сосредоточился, вызываю образ движения двери, торжественно прокатывается тяжёлый рокот, дрогнул пол, створка сдвигается с места и, неожиданно быстро скользит в бок. Грайя пищит как раненая мышь, но мы, подхватываем её за локотки, успешно вносим внутрь. Чтобы не травмировать испуганную женщину, вызываю образ приглушенного освещения. Света с Игорем, вовсе не боятся, для них, это обычный дом, они сразу побежали к ванночке с водой и уже брызгаются, с восторгом кричат, наверное, здесь никогда не было такого шума со времён его постройки.
Стерильная чистота, следов пребывания людей нет, на стене всё так же мерцает карта подземного мира.
Где мы? задал я вопрос, и пульсация красного пятна указывает наше местоположение в путанице бесчисленных линий.
Некоторое время я обдумываю следующий вопрос, и он уже появляется в моих мыслях, но внезапно происходит нечто непонятное, карта дрогнула, ползёт вуаль, схема стремительно исчезает, ходит волнами, в испуге отступаю. Мои спутники не понимают, что происходит, стена очищается, становится как большое белое полотно и появляется красноватое пятно, оно разрастается, всматриваюсь в негода это же Марс!
У Грайи подкашиваются ноги, глаза заполняются слезами:Мир моих предков, всхлипывает она.
Внезапно нечто тёмное заслоняет экран, но за секунду проясняется, делится на множество ячеек, их сотни тысяч, можетмиллионы. Неожиданно они раскрываются, и в каждом появляется, внимательный, холодный глаз.
Закройся! в панике кричу я.
Словно дунуло леденящим ветром, по стене ползёт извилистая трещина, из неё струится грязный туман с запахом аммиака.
Заставляю себя сосредоточиться, пространство перед глазами извивается, вижу оскаленные морды, чуждых человеческому разуму, существ, орды пришельцев пытаются втиснуться вместе с туманом, но во мне вздымается необыкновенная сила, кончики пальцев искрятся, затем срывается жгучее пламя и наносит удар по живому туману. Он съёживается, словно щупальца актинии, покидает зону трещины, но собирается с новыми силами атаковать. В это мгновенье я представляю, что веду операцию и сшиваю рану, щель на стене рубцуется как на теле больного и разглаживается. Вновь мерцает на стене схема подземного мира, потихоньку выветривается запах аммиака.
Глава 11
Что это было? выдыхает Семён, скидывает с плеча чудовищный топор, опираясь на древко, в потрясении качает головой.
Система дала сбой, что-то вроде вируса, нас пытались атаковать химеры, и, глядя на ошалевшего друга, я без всякой иронии произношу:У меня самого зашкаливают мозги от такого происшествия, но факт остаётся фактом, аммиачные твари нашли лазейку и едва нас не сгубили.
Через экран? не верит друг.
Это был уже не экранпроводник между мирами.
Дядя Никита, у тебя глаза светятся! в удивлении восклицает Игорь.
Как круто! звонко хлопает в ладоши Светочка.
Действительно, вздрагивает Семён, он съёживается под моим взглядом.
Хоть на человека стал похож, удовлетворённо хмыкает Грайя, притягивает к себе Светочку, целует её в макушку. Правда, красиво, когда глаза светятся?
Когда у тебя, просто здорово, а когда у дяди Никиты, б-р-р! театрально передёргивается девочка.
Смотрю в отражение на зеркальной стене, действительно, это нечто, глаза пылают как раскалённые угли, жар идёт, даже стена мутнеет, но по спине бежит озноб. К счастью огонь меркнет и, к моей радости, сетчатка очищается от пламени, глаза жжёт, но это от множества кровоизлияний в белках.
Что делать будем? Схему теребить не рискну, вдруг химеры опять попытаются влезть через экран, признаюсь я.
Здесь пульсировало пятно, показывает пальцем в паутину линий Семён. Очевидно, эти пересечения и есть наш разъезд.
Да, да, я не спеша приблизился к карте, тоннели ведут далеко, только там выходы в «линзы». Ближайшая пустота совсем рядом от станции, вполне вероятно, это и есть вход в её страну, я смотрю на сосредоточенное лицо Грайи, относительно лифта нам сюда.
Мы проходили мимо этого места, ничего там нет кроме дерьма гоблинов, уверенно заявляет женщина. Кстати, в этом месте, два тоннеля, Грайя проводит по схеме изящным пальчиком.
Один выходит в «линзу», другой исчезает в нижних уровнях, замечает Семён.
Что ж, ещё раз пройдём, мы что-то да пропустили, я даю команду двери открыться, тишина, ни один механизм не дрогнул. Беспощадно давлю выплывающую из глубин сознания панику, подавляю внутреннюю дрожь, закрываю глаза, вновь вызываю образ движения, но дверь стоит мощно, без какой либо реакции. Семён рядом со мной, начинает догадываться о происходящем.
Не получается? нарочито бодро произносит он, но из глаз едва ни течёт ртуть, он крайне встревожен, остаться замурованнымихуже смерти.
Устал, пожалуй, посижу на скамейке, усаживаюсь на холодное каменное сидение, откидываюсь на спинку, закрываю глаза, пытаюсь сосредоточиться, но перед внутренним взором всплывает скопища бесформенных химер. Встряхиваю головой, бью кулаком по каменной скамейке, когда-то здесь сидели люди исчезнувшей, но могучей цивилизации, их система до сих пор работала исправно, очень долгое время. Неужели в ней нет защиты от вторжения? То, что её вывели их строя не гуманоидыфакт. Как же выйти? А сделать, необходимо, в самое ближайшее время. Я уверен, сюда уже спускаются передовые отряды химер. Раздумывать больше нельзя. Но как быть, мои команды не действуют. Стоп, мои мысли заблокированы! А вдруг у Семёна получится? С надеждой смотрю на друга:Как у тебя с образным мышлением? Можешь, представит, но только очень правдоподобно, движение двери, грохот, врывающуюся сырость в образовавшуюся щель.
Семён смотрит на меня с испугом, неуверенно кивает, закатывает глаза, тужится, капельки пота скатываются к кончику носа. Я бледнею, результат очевиденничто не колыхнулось, дверь, как стояла, так и стоит, и, появляется ощущение, что её ещё сильнее заклинило. Как некстати возникает раздражение, перерастающее в злость, словно Семён в чём-то виноват, я срываюсь:У тебя что, запор? Тужься сильнее!
Чего? вскидывает на меня ясный свинцовый взгляд мой друг.
Извини, потупился я.
Светочка подбегает ко мне, утыкается в колени, щебечет как маленькая пташка:Дядя Никита, это игра? Можно мне попробовать?
И я хочу! вторит ей Игорёк.
Горько вздыхаю:Конечно, ребята, попробуйте представить, что эта дверь отходит, сюда врывается воздух из тоннеля они раздувается от гордости, морщат носики и словно проносится ураган, дверь едва не срывает с петель, столь сильно воображение детей.
Бегом! ору я.
Как стадо копытных ломимся в широченный проём, едва не обдираем плечи. Вовремя, дверь, словно испытывая злость, начинает стремительно задвигается, на прощание с грохотом лязгнула, под сводами пещеры прокатывается многократное злое эхо, и становится пронзительно тихо.
Стоим на воле, тяжело дышим, сложно осознать, что так лихо избежали ловушки. Вот, молодцы, ребятки, сколько укрыто в них силыэто всё их детское воображение, какая мощь! Светочка с Игорем хохочут, до сих пор думают, что взрослые затеяли весёлую игру и им невдомек, что избежали участи быть замурованными заживо.
Семён нервно подхихикивает, как это неуместно выглядит, если смотреть на его внушительные габариты и перекатывающиеся под кожей, словно чугунные шары, мышцы. Грайя, не в полной мере осознала таившуюся опасность, переводит взгляд то на меня, то на Семёна.
Хватит ржать! грубо обрываю я Семёна, тот мгновенно прекращает смеяться и глубокомысленно замолкает, как рыба, набравшая в рот креплёного пива. Я вновь ловлю себя на мысли, что моя нервная система начинает давать сбой. В раздражении на самого себя прикусываю губу, криво улыбаюсь другу, Семён отвечает тем же, он прекрасно понимает моё состояние, сам был на гране срыва.
Смотрю в тоннели, вроде как на уровне подсознания мерещится шум приближающегося поезда, вслушиваюсь, вроде тихо. Или состав всё же приближается? В любом случае необходимо спешить. Я не стал говорить о своих ощущениях, а вдруг ошибаюсь, зачем напрасно создавать напряжённость, но отголоски стука колёс, как мелкий гнус впиваются в барабанные перепонки. Пытаюсь ловить эти звуки, но они не постоянны, как обрывки снов. Вскоре я устал заниматься мазохизмом и сосредоточился на поисках тайного хода.
Обходим станциюголые стены, рельсы, лужицы на полу от просочившейся влаги, даже намёка нет на скрытый лаз. Бродим в недоумении, даже стены простукиваем, но на карте, где-то здесь должен выход, а его нет. Что за мистика?
Действительно, Грайя была права, под ногами чавкает дерьмо гоблинов, вонь такая, что в носу свербит, словно внутри елозят паяльной щёткой, а глаза стремятся выпрыгнуть из глазниц. Что за твари такие, надо же всё так загадить!
Отхожее место устроили! возмущается жрица. Сволочи, нет, чтобы куда-нибудь в сторону уйти, навалили прямо на дороге, жрица гадливо трясёт ногой, затем шарахается в сторону, чтобы вновь не вляпаться в зловонные кучи. Надо в другом месте поискать выход! в отчаянье выкрикивает Грайя.
Ну, да, именно в другом месте, где сухо и не воняет, с иронией произношу я. А не кажется ли вам, что гоблины специально здесь гадят, чтобы отвадить от этого места всех любопытных?
И старательно как! соглашается со мной Семён. Ребята, осторожнее ходите, меня держитесь, советует он Игорю и Светочке и, внезапно словно взрывается от дикого возмущения:Я так и знал, опять влез! Грайя, посвети! в раздражении требует он.
Жрица повела очами, красные лучики её глаз тускло осветили обгаженную дорогу.
Какая мерзость! восклицает она.
Не то слово, поспешно соглашается Семён.
М-да, похоже, здесь в великой задумчивости сидела целая армия нашего господина Бросса, я замечаю плохо переваренные человеческие косточки.
Внезапно, словно внутри себя, ощущаю явственный перестук колёс. Смотрю на спутников, они пока не слышат, поезд далеко, в нашем распоряжении есть минут десять, невероятно мало.
Часто проходим мимо толстой арматуры, даже цепляемся, Семён, тот, вообще едва не повисает на ней. Прошу быть осторожным, не нужны лишние травмы.
Облазили все закутки, растерянно хлопаем глазами, головоломка, ход есть и его нет. На этот раз шум состава слышат все, вероятно он вышел на прямую линию, скоро на переезд выскочит поезд. С кем встретимся? Мне становится плохо от мысли, что это химеры.
Надо, что-то решать, басовитые нотки в голосе Семёна несколько дрожат. Необходимо бежать к вагонетке! высказывает он дельный, но весьма идиотский совет.
Не успеем, догонят. Выход искать надо здесь, он где-то рядом.
Его нет, мы всё обыскали.
Есть, уверенно говорю я.
Вновь обходим, прощупываем, обнюхиваем, морщимся, нет даже дуновения свежего воздуха, в душах гадко и тоскливо, наши ребята громко сопят. Светочка закуталась в какую-то тряпку и лишь поблёскивают огромные злые глазёнки, Игорь ко всему относится более спокойно, в своё время волки научили его многому, вероятно, с малолетства живя в их стае, ему не раз приходилось, есть даже падаль, поэтому к мерзким запахам он относится спокойно. Хотя, о чём это я размышляю, Игорь с нами уже не один год, конечно, он давно отвык от дикой жизни. Словно не соглашаясь с моими умозаключениями, мальчик неожиданно приподнимает губу и рычит, обнажая хорошо развитый клык.
Грайя даже на стены прыгать начала, вдруг, где скрытая лестница есть. Светочка с Игорем притихли, напряжённость взрослых действует на них угнетающе. Мальчик уже давно держит свой нож, он чётко понимает опасность от приближающегося состава и со страхом посматривает на свою спутницу, больше всего Игорь переживает именно за неё. Светочка ободряюще улыбается, но глаза круглые от ужаса, словно у кошки, у которой хвост случайно окунулся в тазик с холодной водой.
С ненавистью поглядываю в чёрный тоннель, скоро ворвётся поезд. Грохот колёс бьёт по мозгам как кувалда по ржавым консервным банкам, хочется сжаться, распластаться на полу, стать маленьким, незаметным, но я заставляю вновь и вновь обходить стены. Я растерян, но упорно ищу. Может, делаю, нечто не так? Заставляю себя остановиться, хотя ноги прямо выплясывают, желают куда-то бежать. Стою, молча, пытаюсь соображать, а лязганье состава влезает под черепную коробку и стучит молоточками: «не успел, не успел, ха-ха-ха!». Стою напротив толстой арматуры, тупо взираю на бугристую поверхность, она покрыта ржавчиной и чернотой, но в центре блестящая, словно её зачищали и полировали, явное несоответствие. Да это же, рычаг!
Вот выход, указываю пальцем в стену. Семён горестно вздыхает, Грайя тупит взор. Ну, да, товарищ поплыл, в смыслеего мозги.
Всем на рычаг! я кидаюсь всем телом на ржавую железку.
Из тёмного тоннеля вырывается, пропахший жжёным электричеством, сверкающий полированной сталью, головной локомотив. Визг от экстренного торможения едва не разрывает перепонки, но наш рычаг сдвигается, резко уходит вниз, клацают скрытые механизмы, глыба, в скальном монолите, стремительно уходит в сторону. Бросаемся в образовавшийся проём, каменный люк, так же быстро задвигается за нами.
Неужели спасены? Химеры нас не успели заметить, это очевидно, но вдруг догадаются о рычаге. Поспешно бежим вперёд, тоннель плавно изгибается вниз, и мы застываем перед водной преградой.
Приплыли! с горечью восклицает Семён.
Ещё нет, не соглашаюсь я и смело ступаю в воду. Для меня, очевидно, этим тоннелем постоянно пользуются, значит здесь не глубоко. Через пару метров погружаюсь с головой, отпрянул назад, стою на цыпочках, со злостью смотрю на спокойную гладь воды. А вот теперь приплыли! нехотя соглашаюсь с Семёном.
Мне кажется, для рептилоидов, это обычная дорога, а для людейзападня, раздаётся нервный смешок жрицы.
Следовательно, это ловушка? я задумался. Абсурд! Осмелюсь повториться, если б хотели нас убить, порешили бы на корабле. Зачем такие сложности?
Что мы можем знать об их психологии, Семён заходит в воду, оставляя за собой пенный бурун, подходит ко мне. Глубоко, фыркает ноздрями он.
Я заметил, криво ухмыляюсь я.
А если переплыть?
С твоим топором? Да и у нас тяжёлых вещёй достаточно, а ещё Светочка с Игорем
Они прекрасно плавают. А вещи что, привяжем к ним верёвку, когда переберёмся на сухое место, подтянем к себе.
А если до этого места не одну сотню метров плыть?
Ну, тогда и чёрт с этими вещами!
Мне нравятся ход твоих мыслей, я одобрительно глянул на друга.
Просто иного выхода у нас нет, вздыхает Семён.
Что ж, будем пробовать, киваю я.
Мы выбираемся на сушу, мокрые и сосредоточенные, словно крысы, приготовившиеся сделать решающий рывок через канализационный коллектор. Некоторое время обвязываем верёвкой вещи, затем даю краткий инструктаж нашим ребятам, плюхаемся в воду. Грайя, так как она видит в темноте лучше самой хорошей сторожевой овчарки, погребла первая, за ней Игорь и Светочка, следом, разматывая верёвку, я с Семёном.
Неожиданно жрица начинает смеяться:Я знала ему верить нельзя! Ка-а-кая сволочь!
Что случилось? меня пробирает озноб.
Тоннель уходит вертикально вниз, это путь в их страну! выкрикивает Грайя.
А нам наверх? задаёт глупый вопрос Семён.
Да! жрица нервно задирает голову, и шепчет:Скобы вот путь в мой город! Здесь вертикальная шахта как я её сразу не заметила! Эта сволочь не обманула, и всё равно он гад и мерзавец, она облегчённо засмеялась.
Эмоционально, поморщился я. В душе я согласен, господин Бросс самый настоящий гад, он не является человеком и его род идёт от земноводных, но в остальном Грайя не права, этот рептилоид фактически спас нас от неминуемой смерти и, если появится у меня возможность, отплачу тем же, нельзя быть не благодарным. Хотя, чего это я расчувствовался, мы ещё не выбрались, рано благодарить эту жабу, посмотрим, как всё закончится. Я благоразумно замыкаюсь в себе, но жрица выхватывает мою мысль о жабе и довольно хихикнула:А ведь он нам обоим не нравится, язвительно заявляет она.