- Ничего нет хуже, чем не доверять собственным жизненным силам, которые сидят внутри твоего тела, - сообщил я задумчиво. - Готов поспорить, например, что прямо сейчас в брюшной полости Реви заживляются и исчезают все анатомические дефекты и функциональные расстройства в окружающих тканях. Кто-то скажет, что такая скорость регенерации невозможна, но что мы ответим этим злопыхателям, как считаешь? - Я сделал Славе приглашающий жест.
- Все это происходит прямо у нас на глазах, - решительно сказала девушка. - Кровяное давление уже выравнивается, последствия шока минимальны... и эта дырка, которую проделала пуля...
- Раневой канал, - подсказал я.
- Вот-вот, раневой канал постепенно затягивается, и можно с уверенностью сказать, что через некоторое время там не будет не то, что рубца, а даже шрама, - кивнула Славя. - Ни на животе, ни на руке - там вообще все заживет буквально за день.
Протяжно заскрипела стальная балка под потолком, со звоном лопнула стенная лампа в металлической оплетке, непонятно откуда потянуло холодным воздухом, в воздухе заплясали какие-то резвые сверкающие искорки. Запахло озоном, в ушах мерно пульсировал низкий механический гул. Реви застонала и пошевелилась, ноги ее конвульсивно дернулись. Я с усилием отлип от бутылки с водой - горло драло просто нестерпимо, словно я шесть часов подряд орал популярные песни.
- И, конечно, об инфекции, бактериальном загрязнении и некрозе тканей вообще в таких условиях смешно говорить, - твердым голосом закончил я. - Нет никаких оснований подозревать в поврежденных тканях предпосылки к сепсису или наличие патогенных анаэробов, все немногочисленные омертвевшие микрофрагменты успешно и безболезненно выведутся через мочеточник. В данный конкретный момент организм активно занимается восполнением объема циркулирующей крови, чем и будет занят ближайшие дни. Пациенту рекомендован полный покой.
Славя восхищенно внимала.
- В заключение хотел бы поблагодарить уважаемую аудиторию за отзывчивость, - сказал я сипло. - И еще раз напомнить, что силы нашего организма поистине неистощимы, и в будущем, уверен, помогут нам добиться еще больших свершений. Но об этом, дорогие зрители, мы поговорим уже в следующих выпусках нашей программы.
***
За дверью, как выяснилось, бессменно дежурил Датч. Сидел он совершенно неподвижно, как языческий африканский истукан, и только сжимающиеся и разжимающиеся кулаки размером с мою голову каждый показывали, что здоровенный капитан не на шутку нервничал. На меня, во всяком случае, он уставился, как на воплощение Духа Божьего на Земле.
- Все неплохо, - сказал я. Пот лил, будто я в душном помещении штангу поднимал три часа. Некоторым кажется, что складывать буковки в слова - это дело для каждого, так вот зря им так кажется. - Жить будет, и может, даже хорошо. Пуля успешно извлечена, рана продезинфицирована, обошлось без этой... как ее... удаления почки, в общем. Нефрэктомии, вот. Сейчас Реви нужно перевязать, вкатить какого-нибудь сильного обезболивающего и оставить в покое на пару дней. Можно кормить горьким шоколадом и печеночным паштетом - ей понадобится восстановить много крови.
Ну да, ни словом не соврал - просто не стал уточнять, как именно прошло извлечение и обеззараживание. Врачебная тайна, а вы как думали.
Датч продолжал молча смотреть на меня. Потом поднялся и положил свои здоровенные руки мне на плечи. Я чуть было не присел от тяжести - могуч он, ох могуч.
- Спасибо, - коротко сказал он. - И от меня, и от Ребекки - думаю, она подтвердит, как только придет в себя. У меня были... сомнения в исходе дела. Так что - просто спасибо тебе. Я твой должник... надолго.
В дверь тихонько вышла Славя.
- Там... хм... у Реви...
- Что-то не так? - снова напрягся Датч.
- Да нет, все нормально, просто... ей еще срочно нужна утка.
***
Почему так долго?
Алиса тревожно оглянулась на солнце - скоро полдень. Аквалангисты уже давно должны были вернуться, и "Черной Лагуне", по всем признакам, уже полагалось повиснуть на хвосте у пиратских катеров. Как раз в этот момент, по разработанному плану, девушки должны были перехватить управление на командирском судне и приступить к нейтрализации остальных, пока Саша и остальные будут отвлекать внимание. Этот план Алиса придумала сама, и он ей очень нравился.
Но ожидание почему-то затягивалось.
Это было плохим признаком, план, разработанный в расчете на одни условия, обычно оказывается не слишком применим к другим - не такая уж сложная мысль. В текущей ситуации это значило, что нужно было либо начинать действовать сейчас, без Саши и поддержки "Черной Лагуны", либо начинать придумывать новый план, учитывающий все изменения.
Что радовало, так это то, что сами пираты своих намерений ни от кого не скрывали - им, похоже, и в голову не приходило, что милые девчушки, сидящие в рубке на рундуке тесным испуганным выводком, могут что-то такое думать и просчитывать.
- На базу, или сразу к заказчику, Билл? - поинтересовался тот, что вел переговоры с Датчем. Заросший тип в защитного цвета штанах и резиновых шлепанцах - удивительное сочетание! - задумался.
- Нам, по правде говоря, не помешало бы заправиться - до Роанапура по меньшей мере восемь часов ходу, - ответил, наконец, он. - С другой стороны, мисс Эда требовала все сделать как можно быстрее. Я сейчас переговорю и доложусь, а потом отвезем девушек, куда она скажет.
- Девчонки - блеск! - высказал свое мнение еще один член отряда, крупный кучерявый блондин. - Жаль, что их всего трое!
- Придержи коней, Сигурд, - отрезал человек по имени Билл. - Пока я тут командир, никто пальцем их не тронет. Договор есть договор.
На некоторое время палуба погрузилась в молчание.
- Странный случай со мной был, пока ходил по их катеру, - снова нарушил тишину Сигурд. Парень, похоже, просто не умел сидеть с закрытым ртом. - Прохожу мимо рубки - показалось, там кто-то есть. Силуэт какой-то вроде бы мелькнул, или еще что-то. Захожу внутрь - пусто. Говорю: есть тут кто? И сам себе отвечаю - никого нет, отправляйся-ка в трюм, наверняка все там. Ну, и отправился, да. Никогда такого не было, чтобы сам с собой разговаривал - а тут вдруг начал. Смешно.
Командир Билл пожал плечами.
- Пить надо меньше, вот и не будет всякое чудиться. Или ты, по своему обыкновению, мухоморов нажрался, раз на них запрета не было, северный викинг?
- Никак нет, командир, - отказался Сигурд. - От грибов меня в пляс тянет обыкновенно, а здесь ничего такого не было, разве что сигаретка с "Мэри Уорнер" голландского забоя, но кто ж их считал, сигаретки? Говорю же - как подтолкнул кто. Такой четкий голос в голове, просто удивительно.
Алиса нахмурилась - почему, интересно, эта идея не пришла в голову никому, кроме Слави? И почему она не поделилась ей с остальными?
***
По какой-то причине мне казалось, что снаружи, к тому времени, как я выйду на палубу, будет уже мягкий синий вечер - сколько мы оперировали, часов же восемь, никак не меньше! - и жестоко промахнулся. Судя по положению солнца, время не дотягивало еще и до полудня. Какой длинный день - а ведь дел осталось еще невпроворот. Нагнать злобных пиратов, освободить девчонок, да и с обнаруженным все-таки, судя по сбивчивым пояснениям Рока, затонувшим кораблем разобраться стоило - заказа никто не отменял.
А с людьми, тем временем, наблюдалась некоторая напряженка - в строю нас оставалось ровно четверо, Рок к активным действиям был пока явно непригоден. С другой стороны, были и хорошие новости - пока мы со Славей куковали в импровизированной операционной, Датч плюнул на конспирацию и приказал Бенни срочно "починиться" и самым полным ходом идти в направлении Роанапура. Туда же, кстати, куда скрылась неистовая четверка вражьих катеров.
Найти негодяев в этих водах будет даже не сложно, а, мягко говоря, затруднительно - здесь, между островами Кут и Мак лежат десятки островков поменьше, и на каждом можно оборудовать убежище, которое не найдешь без микроскопа. А ведь пираты могут тут и не задерживаться, и рвануть сразу в Роанапур - чертовски удобное место, и потеряться там еще удобнее, чем посреди моря. А могут сделать круг по воде и повернуть в сторону Камбоджи... нет, туда вряд ли, слишком далеко, но все равно - не очень радостная ситуация.
Я стоял на носу "Черной Лагуны", держась за леера, и настолько глубоко, наверное, погрузился в размышления, что даже не расслышал, как позади прошелестели легкие шаги. А когда обернулся, чтобы пройтись для увеличения притока крови к мозгу - есть у меня такая привычка - то тут же и встал в остолбенении.
- Реви? - она была точно так же, как и всегда, черная майка, синие шорты, зеленые ботинки с развязанными шнурками, две кобуры. Темные волосы, завязанные в хвостик, развевались на ветру. И - никаких следов ранения, ни крови, ни рубца, ни даже белого, выделяющегося за загорелой обветренной коже, шрама.
Все точно, как и обещала Славя.
- Не похожа? - Реви прищурилась. Выглядела она расслабленной, ироничной, совсем не похожей на себя вчерашнюю, быстро и сухо, как майор в штабе, рассказывающую мне сегодняшнюю диспозицию. Может, это смертельное ранение так на человека влияет?
- Но ты же... тебе нужно лежать и поправляться...
- Не будем о ерунде, - отмахнулась Реви. Глубоко и с удовольствием вздохнула, окинув взглядом безоблачный горизонт. - Ты чем тут занимаешься?
- "На берегу пустынных волн стоял он, дум великих полн, и вдаль глядел", - по привычке легко отшутился я. - Куда "Титаник" плывет - об этом размышляю, главным образом.
- Нет, - покачала головой Реви. - Ты зачем здесь?
- В каком смысле? Сопровождаю вашу посудину, обеспечиваю безопасность по мере сил, ты же сама Датча убедила тогда, что мне и девчонкам...
- Ты что-то совсем ничего не понимаешь - с умственной деятельностью, видимо, все совсем плохо, - заключила Реви. - И что она в тебе нашла?
- Не понял...
- Ты здесь не просто так, - разделяя слова паузами, четко проговорила Реви. - А с какой целью, и что тебе делать дальше - подумай и реши. Только быстро. Времени осталось не так много.
В этот момент катер как-то особенно сильно качнуло, я потерял равновесие, зацепился за мокрый и скользкий комингс, упал и довольно чувствительно приложился головой об ограждение. А когда снова поднялся на ноги, на палубе уже никого не было, с севера начинал дуть какой-то серый шершавый ветер, и море на глазах приобретало неприятный лиловый, с желтыми барашками пены, оттенок.
Тогда я подумал как следует, и упал снова.
***
Фантомные боли - это не очень весело. Одно дело, когда ты валяешься без движения потому, что тебе прострелили руку, скажем. Или ногу. Или пробили легкое, и из груди через рот вылилось пол-литра крови. Это уже не говоря о более мирных повреждениях - ушибах там, вывихах и прочих мелких неприятностях. Совсем иное - когда у тебя болит то, что болеть не может в принципе. Сто лет назад вырванный зуб, давно зажившая рана - или душа, скажем.
- Как ты, Саш? - оказывается, я лежал на кровати... стоп, на "Черной лагуне" есть всего одна относительно пристойная кровать, и она принадлежит...
Да, это была каюта Датча, а надо мной со стаканом воды стояла обеспокоенная Славя.
- Мне приснилось, что меня съели волки на Коннектикутской платной автостраде, - прохрипел я. Надо к любому событию подходить творчески, я так считаю.
- У тебя был приступ, - мягко сказала Славя. Я от неожиданности стукнул дрожащим стаканом о зубы. - Датч перенес тебя сюда.
- В свою каюту? - поразился я. - А сам уступил?
- Почему бы и не уступить? - Славя улыбнулась. - Если я прошу.
Я вспомнил про аномально доверчивых пиратов несколько часов назад и не стал развивать эту тему.
- А где... Реви? Я видел...
Во взгляде девушки снова появилась озабоченность.
- Реви лежит в отключке, обколотая морфием, и после нашей с тобой операции даже не пошевелилась. Она меня сейчас беспокоит меньше всего. Как ты себя чувствуешь? Голова болит?
- Голова - нет, - честно ответил я. - Нога очень тянет зато, правая. Там у меня старые шрамы - бандитская пуля родом из лихих девяностых.
Соврал, конечно. И пуля, и девяностые тут были совершенно не при чем, да и в этом теле у меня ничего подобного быть не могло. Но было поздно: с языка одна за другой срывались легкие, простые фразы, и медленный мозг просто не успевал уследить за всеми.
- Нога? - Славя нахмурилась. - Это тоже не очень хорошо. Я посмотрю сейчас, ладно?
Тут меня осенило: Реви-то на палубе была ненастоящая! То-то она и несла всякую ахинею, и выглядела здоровой как лошадь. Галлюцинации, дорогой товарищ - именно так они и начинаются. У одних от чрезмерного количества выпитой водки, у других - от чрезмерного количества очаровательных девушек вокруг. Каждый сходит с ума как умеет. Но и это еще не все! Ненастоящая Реви вполне могла означать, что и эта Славя сейчас тоже...
- Извольте, сударыня, - галантно дрыгнул я коленкой.
Странное это ощущение - когда реальность плывет. Сквозь каюту будто проходили медленные волны солнечного спектра, словно неторопливые разноцветные облака, движущиеся с разной скоростью, соприкасающиеся и сталкивающиеся с гулким колокольным звуком, отзывающимся где-то в глубинах черепа. И ничего не хочется, только плыть себе по течению, плыть и погружаться в этот уютный теплый мир...
- Вроде бы все нормально у тебя, - заключила Славя, медленно нажимая и осматривая. - Повреждений и ушибов я никаких не вижу. - Ее ладошка поползла по ноге вверх. - И не чувствую.
Я смотрел на нее.
Она смотрела на меня.
- Это массаж? - поинтересовался я. Каюта плыла, колыхаясь, на плывущем по морю катере - романтика внутри романтики...
- Конечно, - донесся до меня голос девушки. Видеть я уже толком ничего не видел - серебристая мгла стала материальной и перекрывала все поле зрения, только со стеклянным перезвоном медленно лопались хрусталики глаз. - Расслабляющий, как я и обещала.
Играла музыка.
"Хочу любить тебя, но не касаясь, хочу обнять, но внутренний голос говорит "постой". Хочу поцеловать, но слишком уж сильно, хочу попробовать тебя на вкус, вот только губы твои - смертельный яд. Ты и есть тот яд, что бежит по моим венам."
Элис Купер, старый ты психопат - зачем опять сыплешь мне соль на рану?
- Черт, мне так давно этого не хватало... - пробормотал я. Тонкие пальчики сжимали, гладили, ласкали, и конечно, никакой это был не расслабляющий массаж, а совсем даже наоборот, но какая разница, черт возьми, какая разница, и ни о чем не хочется думать, когда так хорошо, боже мой, как же хорошо...
Славя отвлеклась от того, что она делала там, внизу. Ее губы как-то случайно оказались у моего уха.
- Меня? - от нее пахло травами, лесной хвоей и синим холодным небом. "Я в сосновом лесу пил ромашковый сок..." Мысли сталкивались в голове, им там было слишком тесно.
- Тебя, - признался я. Не кривя душой, пожалуй. Одним нравятся девушки-приключения, но женятся все равно на тихонях, другие носятся сломя голову, но в душе навсегда прикипают к давным-давно забытым идеалам. Славя как раз и была ею - идеальной девушкой. А идеалом, пусть и посреди иллюзии, всегда хочется обладать.
А почему бы и нет? Черт, почему нет? На меня накатывало какое-то звериное желание. Реальности, значит? Иллюзии неиллюзорны? Ладушки, давайте тогда проверим эту действительность на излом.
- Сядь сверху, будет гораздо удобнее, - хрипло скомандовал я. Вот он, момент истины. Если сейчас все рассеется и прекратится, значит, на меня просто опять накатило, в этот раз посерьезнее, чем раньше. А если нет - ну, что ж, значит нет, значит, такая у нас судьба, здесь и сейчас...
Славя вскинула на меня свои огромные синие глаза. По-моему, я увидел в них самого себя - и то, как я выглядел, мне очень не понравилось. Наверное, ей стоило уйти, тихо прикрыть дверь и оставить меня тихо смеяться своим собственным смешным шуткам. Наверное, нужно было промолчать, сделать паузу, разогнать это наваждение - это было плохо и неправильно, но только сам бы я ни за что не справился с таким сильным изменением реальности, значит, это она, значит, и она тоже...
Это было абсолютно правильно, никак иначе и быть не могло.
- Хорошо, - сказала Славя. Без улыбки, но совершенно уверенно, как будто она ждала моих слов. И что-то плескалось в самой глубине ее глаз, живое как обитатели тихого омута, и подвижное, как темное текучее серебро, как гладкая полированная сталь. - Лежи, я сделаю все сама.
***
Глава 15, где выдвигается предположение о том, что любовь и плен имеют немало общего
"Сны ему снились такие, что всякий раз, просыпаясь, думал он: "Слава богу, это был только сон".
Некоторым кажется, что хуже всего, когда на тебя не смотрит любимая девушка. Другие считают, что хуже всего разрывающая твою страну в кровавые куски война. И те, и другие ошибаются. Хуже всего, когда ты попадаешь на допрос к людям, которым от тебя очень нужна информация. А совсем погано, если они к тому же еще и никуда не торопятся.