Серьезно киваю головой.
- В далеком детстве произошел со мной как-то прискорбный инцидент... Нянечка моя, Алевтина Матвеевна, царствие ей небесное, в ходе кормления уронила кастрюлю с манной кашей мне на голову. С тех самых пор мир никогда не был прежним, он изменился. Я чувствую это в земле...
- Тяжелый случай, - соглашается Балалайка. - Ладно. По случаю успешного завершения проверки, думаю, вы можете отпраздновать. Ребята внизу подбросят вас в "Желтый флаг", если хотите.
А мы хотим, почему нет? Точнее, я хочу, но это сути дела не меняет.
"Желтый флаг" - это забегаловка из разряда "морковников", с регулярными потасовками, стрельбой и соответствующей публикой. Так сказать, лучшие из худших представителей Роанапура. Ну, а нам, собственно, без разницы, даже интересно.
Балалайкиных ребят я напряг, правда, чтобы они подвезли сюда еще девчонок из "дома", а сам тем временем отправился на разведку к барной стойке, где хозяйничал неопрятный худой азиат с крысиными усиками.
- Здрасьте, - показал я сразу дружелюбие. Бармен не ответил, только зыркнул на меня исподлобья. - А мы тут отдохнуть хотим, вы чего выпить можете посоветовать?
Бармен фыркнул.
- Чего я буду советовать? Хочешь пить - пей, не хочешь - не пей, вот и все советы.
- Ты вот, дядя, совершенно напрасно такой невежливый, - попенял я ему. - Подумать бы тебе об улучшении качества сервиса, поприветливей быть. Оно же тебе в плюс и выйдет.
Глаза бармена остекленели.
- Так... все и так же знают, что пить... чего уж я-то...
- А ты подумай все равно, дорогой безымянный друг, - посоветовал я. - Что у тебя такого, помягче, для тех, кто без привычки?
- Есть коньяк, есть водка, есть самогон, - отрапортовал друг. - Меня Бао зовут, все знают... Еще есть мартини, ликеры разные, текила, ром... Пиво, конечно, но оно... не очень. Не советую.
- Ну вот, друг Бао, совсем же другое дело, - обрадовался я. - Давай нам пока бутылку мартини, бутылку рома, шипучку какую-нибудь, ну и полуштоф водки, пожалуй. Мы тут ненадолго, заглянули буквально на час.
Бао понятливо кивнул и погрузился куда-то под стойку. Изыскивать резервы, надо думать. А я вернулся к девчонкам.
- Ну, что там было-то сегодня? - накинулась на меня практически сразу Мику. - И почему нас не позвал? Мы дома скучали, думали вдруг что-то нужно будет, правда, бабушка Бутракхам нам разрешила в бассейне искупаться, там рядом чей-то бассейн бесхозный был... зато потом оказалось, что она еще до этого разрешила каким-то мальчишкам за нами подглядывать... за деньги, конечно. Очень неловко, в общем, получилось!
- Потрясающе, - только и успел я выговорить в ответ на этот поток слов. - Надеюсь, она вам больше ничего не предлагала? Станцевать там, например?
- Так, тихонечко, - нахмурилась Лена. - Саш, ну что ты, в самом деле? Мику у нас приличная девушка, она твоих отвратительных намеков в упор не понимает.
- Ну почему... - начала было зеленоволосая девушка, но больше сказать ничего не успела. Нечастый случай, однако.
- Неприятности были? - деловито поинтересовалась Славя. Вот что я в ней люблю - так это разумность. Сразу по сути.
- Можно сказать, что и не было, - обрисовал я ситуацию. - Забрали без вопросов, погрузили, отвезли. В качестве бонуса от Балалайки получили фишку "бесплатный проезд до кабака". А вообще легче легкого, трех человек даже и много оказалось, Альку можно было бы не брать.
- Я тебя в следующий раз не возьму, - мрачно пообещала Алиса. - Будешь в одиночестве в бассейне плавать, а мы наоборот - всяким интересным будем заниматься.
На несколько секунд внутренняя поверхность моего черепа превратилась в вогнутый экран, на котором в отличном качестве демонстрировались картины всякого интересного. Потом гигантским усилием воли экран удалось погасить.
А тут и Бао подтянулся, со всеми заказанными бутылками и стаканами - с бокалами в заведении ощущалась напряженка. Плюс он еще в качестве закуски подтащил небольшое блюдо с нарезанными фруктами - по собственной инициативе, я ничего такого не просил.
- Уже намного лучше, дружище, - оценил я. - Девчонки, зацените, какой молодец здешний хозяин Бао, выдает клиентам все самое лучшее, особенно если эти клиенты - мы. Вот так бы и дальше, ага?
- Ага, - пропыхтел бармен, а по совместительству, надо понимать, и хозяин, расставляя все заказанное на столе. - Угощайтесь, пожалуйста.
- Спасибо, Бао! - чуть ли не хором пропели девчонки. Хозяин поплыл окончательно. Все, теперь мы его любимые посетители. Это есть хорошо, теперь у нас имеется свой кабак.
Я умело разлил напитки по стаканам, занявшим почти весь небольшой столик. Стеклянное царство какое-то.
- Однако, тост! - я замер с поднятой стеклотарой. Девчонки, пользуясь случаям, вставать не стали. - За удачу нашей затеи! И за нас, таких прекрасных и хороших!
Ура!
Вечер покатился сверкающим и шумным колесом. Откуда-то в кабаке появились музыканты, наигрывающие что-то такое цыганско-гуцульское, наподобие Gogol Bordello, что немедленно привело к подъему настроения еще на десять пунктов, а также к танцам, от чего здесь, судя по реакции, успели уже отвыкнуть. Ну, а вы чего хотели - все четыре "якоря", да еще и "ключ", тут можно вообще чего угодно ожидать, вплоть до парада пьяных медведей верхом на самоварах, или массового раскаяния контингента с последующим уходом в монастырь. Шаолиньский. Знай наших!
***
Проклятая духота... Реви поморщилась и сплюнула. Что вечер, что ночь, что утро - один хрен жарища. Ни ветерка, ни дуновения. Как люди тут вообще живут все время? Свихнуться можно. Нет, уж лучше так, как они - когда под ногами лишь палуба родной "Лагуны", над головой лишь небо и альбатросы, а в лицо - соленый холодный ветер. Может, и не так комфортно, как на берегу, зато честнее и... по-настоящему. Да, вот именно то слово.
Идущий рядом с Реви Рок покосился на девушку, но ничего не сказал. Бедный романтичный Рок, всегда старающийся сохранить голову и проповедующий доброту и гуманизм. Нет хуже места для этого на всем земном шаре, чем Роанапур. Здесь душно, грязно, отвратительно - и самое главное, некому и незачем рассказывать о добре и справедливости.
- Шумно сегодня в "Желтом флаге", - неожиданно обронил Датч, возникнув у нее из-за спины. Реви прислушалась. Шум, точно, был, но он был не похож на привычную для этого места стрельбу и испуганные вопли. Скорее оттуда слышались пьяные застольные песни и...
- Святые сосиски, это что, живая музыка? - Бенни поправил очки. - Сто лет ее не слышал в местах вроде этого.
- Необычно, - оценила ситуацию девушка. - Пойдем посмотрим.
Она решительно толкнула двери заведения и скользнула внутрь.
В "Желтом флаге" и правда шло веселье, но хорошего пока, не слишком агрессивного характера. Бао, непривычно тихий и спокойный, пояснил, что за сегодня пока что даже никого не убили, и драк было, считай, так мало, что можно сказать, что и не было. Заодно хозяин мгновенно, чего раньше никогда не случалось, принял и выполнил заказ Реви.
- Растешь на глазах, - оценил старания Бао, быстро и аккуратно расставляющего на очередном подносе напитки, подкравшийся опять со спины Датч. - Не узнать тебя теперь.
- Извиняюсь, пропустите, - мимо Реви к стойке шмыгнул смутно знакомый паренек. - Это наше. Благодарствую, друг Бао.
Он заметил девушку и приветливо ухмыльнулся.
- Какая встреча! Реви, правильно?
Тут Реви его окончательно узнала - это же он сегодня забирал груз с катера и довольно ловко разобрался с этим кретином Поу.
- Мы знакомы? - нейтрально поинтересовался Датч. Парень удивленно уставился на него.
- Ого, дружище, - воскликнул он искренне. - Да ты же до фига здоровенный, дядя! Реви, гляди! Ты видела, какой тут дядька здоровый?
- Датч, это из тех ребят, что вчера приняли наш груз, - вздохнув, сообщила девушка. Непринужденная манера общения парня неизменно по первости вводила собеседника в ступор. - Как зовут, не знаю.
- Александр, - четко, по-военному, представился паренек. - То есть Саша. На трезвую голову известен также, как Ружичка. А еще в школе у меня была смешная погремуха...
- Алекс, значит, - прервал его Датч. - Понятно. Реви, мы там, в углу, если что.
И удалился, солидно поблескивая своей лысой башкой и солнцезащитными очками.
- Слушай, а чего Гуталин консервы-то нацепил, ночь на дворе! - громко поинтересовался Саша-Ружичка. - Небось чтобы на девок незаметно пялиться, да? Надо и мне такие заиметь, а то хожу тут, как дурак, без очков.
Реви дернула щекой. Дать ему в нос, что ли? Так ведь даже не поймет, за что.
- Он всегда носит очки, - исчерпывающе, как ей показалось, пояснила девушка.
- Ну, а я про что? - обрадовался Саша. - Очень правильное решение, поддерживаю.
Тут банда бездельников, ошибочно принимаемая за музыкантов, закончила исполнять народную таиландскую песню "Подайте бедным бродячим музыкантам" и непатриотично зарядила Shanghai Honey в варварской - видимо, собственной - но довольно бодрой аранжировке.
- А пошли потанцуем, а? - неожиданно предложил ушастый нахал. Реви пренебрежительно прищурилась.
- Что я, дура, что ли?
- Так сразу не разберешь, - засомневался Ружичка. - Надо посмотреть пока, уточнить. Потому и предлагаю: согласишься - значит, толковая.
Девушка фыркнула. Идиот, конечно... но обаятельный. Рок, вон, за два года, что с ними плавает, так ни разу и не сообразил.
- Подначиваешь меня, а?
- Зачем, ты же умная, с тобой такая ерунда не прокатит, - спокойно парировал парень.
- Ха, теперь еще и лесть? Зачем мне вообще с тобой танцевать?
- Во-первых, весело, во-вторых я неплохо танцую, да и ты, думаю, тоже двигаться умеешь. - Ружичка задумался. - Но если стесняешься, можно и поодиночке, конечно.
- Я? Стесняюсь?! - Реви пулей рванула к центру зала, где уже довольно уверенно плясал с десяток завсегдатаев, но на полпути остановилась. - Ах ты... развел меня все-таки, да?
Парень улыбался.
- Не понимаю, о чем ты. Давай, а то мне скучно, а эти царевны-несмеяны до утра не раскачаются, - парень кивнул на ближайший столик, где была уже не одна девушка, с которой он приезжал за грузом к "Лагуне", а целых три. Ружичка, по всей вероятности, любил женское общество.
К тому времени, как они выбрались танцевать, предыдущая песня кончилась, но следующая была не хуже - Tequila от финского коллектива с непроизносимым названием, и под нее тоже очень можно было танцевать. Танцевала Реви неплохо - не так часто, как хотелось бы, спасибо ремеслу контрабандиста, не предполагающему размеренной жизни, но почти каждый раз, как удавалось покутить в городе с Эдой. Нахальный Ружичка, правда, тоже двигался более чем достойно. Они соревновались в выносливости три или четыре песни, а потом устав, и оценив класс соперника, выбрались наружу, в упавшую на город вечернюю прохладу.
- Откуда вы такие веселые взялись? - Реви щелкнула зажигалкой. Ружичка поморщился, но ей было плевать. - Раньше я вас не помню, недавно приехали? Вчетвером покорять Роанапур?
- Впятером, - поправил парень. - Там еще Мику была, с зелеными волосами такая, ты не заметила...
- И все-таки, чего ты здесь ищешь?
- Все-таки? - Саша вздохнул. - Ладно, если по чесноку, только тебе, как родной... На самом деле, мы спецгруппа на задании из далекого постапокалиптического будущего, присланы сюда объединенной коалицией разумных рептилоидов и не менее разумных масонов с целью найти и сохранить для потомства некую Сару Коннор. ГЛОНАСС говорит, что она где-то в этом районе скрывается, вы, часом, не встречались?
Реви закатила глаза.
- Послушай, Ружичка, или как тебя там... Почему ты ни о чем не можешь говорить серьезно?
Парень растянул губы в сожалеющей ухмылке.
- Только по выходным, с трех до четырех, по предварительной записи. В рабочие дни, к сожалению, придется побриться...
Терпение у Реви лопнуло.
- Да ты замумил уже до костей, придурок! Ты почему в любой ситуации съезжаешь на шутки, ты вообще, сука, нормальным бываешь?
Вместо ответа Ружичка зачем-то посмотрел вбок, на серебристую-голубую, красивую в лунном свете гавань. Улыбка осталась на лице как приклеенная, но смешно от взгляда на нее почему-то не становилось.
- Ты человек новый, Реви, со мной пока мало знакомый. Поэтому я буду максимально деликатен в объяснениях. Видишь ли, Роанапур - город, куда стекаются люди, с, мягко говоря, нехорошим прошлым. Темным прошлым. Ты вот, например, где родилась?
Губы Реви сжались.
- Если уж тебе хочется знать, то на Ладлоу-стрит, самой бедной, самой отвратительной улице на границе Чайнатауна и Нижнего Ист-сайда, Нью-Йорк-сити, штат Нью-Йорк, Соединенные Штаты! И моих родителей убили, а меня арестовали и изнасиловали еще до того, как у меня пошли месячные! Я жила на помойках и питалась объедками, пока другие, за два квартала от меня, катались на "мерседесах" и задвигали про радостную жизнь в центре цивилизации! И потом, когда я наткнулась на Датча, и он предложил мне заниматься контрабандой в Южно-Китайском море, я не сомневалась ни секунды! Потому что нахлебалась всего этого дерьма в этой вашей "нормальной" жизни! Понял? Нахлебалась!
Ружичка покладисто кивнул.
- Понял. А теперь я хотел бы, чтобы ты подумала: что такого могло произойти в жизни простого паренька, чтобы он раз и навсегда предпочел забыть о своем прошлом? Что такого могло случиться, чтобы он на любой наводящий вопрос отвечал только шуткой? Почему он решил сделать себе из этих шуток непроницаемый панцирь?
Реви открыла рот для ответа. И осеклась. В синеватом, неверном свете Луны глаза у ее собеседника выглядели пустыми, усталыми, и очень, очень печальными.
- Я видел девочку с оторванными ногами, которая просила достать у нее из сумки телефон и позвонить маме - сказать, что ее дочери больше нет, - сухо и четко сообщил парень. - Я видел, как казнят пленных, ударом ноги ломая шейные позвонки. Я видел, как фотографируются на фоне сожженных заживо, а зал, следящий за этим в прямом эфире, радостно аплодирует. Я видел, как соседей превращали в рабов, месяцами сидящих в подвале и пашущих за миску похлебки. Я видел реки, где было не видно воды - лишь гниющие тела. Я говорил с людьми, которые уже не были людьми. Я ходил по улицам городов, которых больше нет - только обломки, воронки от снарядов и ракет, да смрад разложения.
Реви показалось, что вокруг нее внезапно кончился воздух. Сердце, кажется, забыло, как качать кровь, и только бесполезно трепыхалось где-то в районе живота. Девушке приходилось бывать в жестоких перестрелках, и делать немало плохих вещей. Но ни одна из них не наводила на нее такого липкого, холодящего ужаса, как этот совсем юный еще, ушастый паренек.
- А потом у меня спрашивают: "Почему ты ни о чем не можешь говорить серьезно?" - размеренно продолжил человек с пустыми глазами. - Но когда я все-таки начинаю говорить, они почему-то пугаются. Вот как ты примерно. Я ответил на вопрос?
***
Глава 4, где выясняется, что от воспоминаний не скроешься и на другом конце света
- Ага! - укоризненно качает рыжими хвостиками (впрочем, они уже вполне тянут на хвосты) Алиска, обвиняюще тыча в меня пальцем. - По девкам шляется! И это при законной...
- Да-да? - вежливо интересуюсь я. Кабак еще не закрылся, но активность явно идет на спад, музыканты испарились без следа, а чуть пришедший уже в себя хозяин вяло переругивается с каким-то набравшимся гражданином в ковбойской шляпе. А девчонки уже и вовсе успели смыться, неблагодарные. - Продолжай, пожалуйста, мне интересно.
- При законной... девушке, - не очень уверенно заканчивает Алиса.
Я простодушно моргаю.
- Ну, справедливости ради, девушка ты как раз не очень законная, потому что с официальной точки зрения тебя - как и всех нас - вообще нет. А есть - как там в паспортах-то? - Алехандро де Блас де Сантильяна, Алисия Данэм и прочие, прочие. Вымышленные литературные персонажи.
Алиса надувается и становится похожей на гигантского хомяка. Причем еще и рыжего.
- А по сути вопроса - вас понял, мэм, больше не повторится, мэм.
- Серьезно? Не повторится?
- Конечно, повторится, - чистосердечно признаюсь я, скорбно повесив голову. - Даже наверняка, по причине общей живости характера. Но вроде как положено так говорить, это символизирует признание вины и духовное очищение.
Алиса отмахивается.
- Ой... сгинь с глаз моих, очищенец.
- Только после вас, донна Алисия, - галантно, как дедушка Ленин, показываю дорогу к выходу. Будь у меня шляпа, обязательно сорвал бы с головы!
А кстати, у кого из знаменитых тропических пиратов была вот такая шляпа, которую я хочу - пробковая, широкая? Рокки? Раффи? Флаффи? Не вспомню сейчас, но что-то такое на языке вертится.
На улице, несмотря на поздний час и общую безблагодатность этих мест, имеется такси, в которое мы грузимся и отправляемся по домам. Точнее, по дом, потому что мы вместе живем, даже в одной комнате. Такой вот потрясающий небеса и землю разврат, пионеры по всему миру нам теперь руки не подадут, и салют не отдадут.