Ползая кончиком карандаша по загибонам речушек, которые в основном и запомнились ребятам в качестве ориентиров, мы наконец-то определились с местом. Далеконько нас занесло. Что же касается цели на станции, то да, определённый ущерб ей можно нанести, если с умом подложить доставленную взрывчатку, но только это задача не для дюжины подростков с наганами, а для подпольщика из местных, хорошо знающего железнодорожную специфику, или ну, не знаю. Для опытного и искусного минёра, имеющего чётко поставленную задачу.
С этими соображениями ребята согласились, но обратили моё внимание на расположенный неподалеку мост, уничтожение которого могло на несколько дней прервать железнодорожное сообщение. А что? Логично. Пока действует стальная магистраль, на шоссе особого оживления не наблюдается.
Вообще нам было ленивоапатия сменила возбуждение предыдущих полутора суток, что подкрепилось неопределённостью цели. В сумерках мы долили в баки горючего и покатили по заранее намеченному маршруту в сторону спрятанного грузовика, полагая, что поднятый нами переполох уже утих. Ехали медленно, с погашенными фарами, выбирая дальние обходные пути, позволяющие далеко обогнуть населённые пункты. За несколько километров до цели оставили своих «коней», тщательно замаскировав их и укрыв плащ-палатками. А тут и рассвет, и начало новой днёвки.
Ребята снова стали деловитыми и сосредоточенныминаперебой учили меня и нагану, и пулемёту, и автомату с прямым рожком, который мы сняли с одного из мотоциклистов. Кстати, от них нам достались ещё пара парабеллумов, точно таких же, как и у фельдфебеля, командовавшего сапёрами. Ещё мы пошарили по округе, не выходя из леса на поле, вдоль которого проходила дорогаприметили землю, выброшенную из воронок взрывами, и подумали, что тут недавно проходили бои.
Действительно, проходили. Но ничего особо ценного отыскать нам не удалосьодна трёхлинейка с разбитым цевьём и покорёженным стволом, да пара шинельных скаток. Патронов в винтовке не было. Еще нашли уничтоженную позицию с тремя повреждёнными 82-мм миномётами и абсолютно пустыми ящиками от мин к ним. Не слишком осыпавшиеся окопы были пустыпохоже, наши отступили упорядоченно, забрав раненых и похоронив убитых.
Зачем они тебе? как всегда дружелюбно улыбаясь, спросил Фимка, глядя на то, как я прячу шинельные скатки в коляску. В такую-то жару!
За летом часто приходит осень, после которой случается зима.
Да к зиме уже и война-то закончится, уверенно заявил наш поправляющийся. Его перестало кособочить, и он довольно уверенно помогал себе левой рукой.
Нет, не закончится, ответил я уверенно. От Москвы Красная Армия фашистов отбросит.
Как это от Москвы? взвилась Ольга. Да мы их и осеклась. На лице её нарисовался испуг от внезапной догадки.
Фим! вступил в разговор Миша. Рассуди сам. Уже месяц, как по радио сообщают только об оставлении нашими войсками разных населённых пунктов, а об освобождении захваченных врагом территорийнет. Получаетсяне выходит у нас быстрой победы. А как немец умеет воевать, ты на себе почувствовал.
Так мы же их сколько накрошили! возразил Ефим.
Это случайность была, тихим голосом пояснила Ольга. Удачное стечение обстоятельств, которым мы сумели воспользоваться. Тоже случайно, эта юная особа исключительно быстро соображает. А Мишкапросто рассудительный.
В принципе, было бы логично обосноваться в этих краях и рвать железку, нарушая немцам сообщение, хотя бы на ближайших ветках, пояснил я. Даже возвращаться к своим не нужно, рискуя нарваться на неприятности при переходе линии фронта. Только это не получитсябез провизии, взрывчатки и обмундирования нам долго не протянуть. Нас радиоделу учили? Сможем мы связаться с нашими, если захватим рацию? Частоты там, шифры, график сеансов радиосвязи?
Нет, мотнула головой Ольга. Курс был очень кратким. Оружие, подрывное дело и ориентирование, то естьтопография. Другая группа ещё с парашютами прыгала.
И сразу заброска? не понял я.
Нас через линию фронта перевели полковые разведчики. Это было дней пять тому назад. А потом мы остаток ночи бежали, день пересидели на месте и снова всю ночь бежали, пока не перебежали ту злосчастную дорогу, дополнил картину Фимка.
Четыре дня, поправил Миша.
А столько уже всего случилось, вздохнула Оля.
Надо бы к следующему утру добраться до железнодорожного моста да рвануть его ко всем чертям, «внёс предложение» Фимка.
Надо прилечь и вздремнуть до сумерек, поправил его я. И откушать полноценно, пока хлеб окончательно не высох.
Фимка вздохнул и спрятал под прикрывающую мотоцикл плащ-палатку найденную сегодня разбитую винтовку. Он вообще такойвсё старается прибрать. Шинели он бы тоже прибрал, если бы я не взял их первым.
По моим прикидкам выходило, что ребята в этой диверсионной группе были не абы какие, а весьма неслабые физически. За две короткие летние ночи, неполную и полную, они преодолели более полусотни километров, причём не по рекортановой дорожке, а через леса. И не налегке, а неся на себе килограммов по семь-восемь. Внешний вид моих товарищей тоже на это указываетмышцы у всех неплохо развитыэто я видел во время купания и когда Фимку перевязывали. Про Ольгуне знаюона купалась в длинной, до колен, нижней рубашке, не то что мы с Мишкой, сразу сменившие нательное бельё со штампами войсковой части на черные трусы и белые майки, найденные во вражеских ранцах. Но девушка изрядно сильна и рост у неё лишь немного меньше, чем у парней.
Опять же соображают все трое хорошожаль, что готовили их в спешке. Хотя по сравнению со мной они настоящие зубры диверсионного дела.
* * *
До железнодорожного моста мы дошли своими ногами к утру следующего дня. Вплотную подобраться не смогли, потому что у речки, через которую он переброшен, топкие и голые берега. Мост вообще-то довольно длинный, о трёх опорах и четырёх пролётах, потому что пойма здесь широкая, но сама речка узкая и мелкая. С другой стороны, пролёты не сильно большие и опоры невысокие. И вообще в подобных сооружениях я не эксперт. Зато отлично вижу, что деревьев или кустов на берегах нетнегде укрыться от взоров часовых.
И не поймёшь, вырублено это недавно, или тут всегда так было. Опять же без бинокля трудно разобраться, какие посты и где расположены, зато отлично видно, как пара патрульных у противоположного берега спускается с насыпи, проходит низом и поднимается обратнофрицы пропадают из виду на время подъёма, чтобы вскоре снова появиться наверху рядом с деревянной будкой.
Можно предположить, что и на нашей стороне реки проходит тот же ритуал, однако этот конец от нас скрыт поворотом реки. А ещё патрули проходят по обоим берегамтут даже тропы протоптаны. Хорошо, что без собака то учуяли бы нас.
Отчего такие меры безопасности? Я тоже хотел бы знать наверняка.
Кончился фарт, сдавленным шёпотом прошелестел Фимка. Про то, что от погони ушло несколько диверсантов, фашисты знают. После уничтожения, считай, целой пехотной роты они наверняка всё прочесали и никого не нашли, зато пропажу отделения сапёров с машиной и наряда фельджандармерии с мотоциклами, несомненно, обнаружили и внесли на наш счёт.
Дождёмся темноты и попробуем подобраться поближе? спросила Ольга.
Дождёмся, а там поглядим, кивнул Миша.
Я промолчали без меня всё сказано. А по мосту проследовал очередной состав, состоящий из платформ со щебнем и шпалами. Ни товарняка, ни техники я сегодня не приметил. Такое чувство, что на дороге идут какие-то работы.
Может, они колею перешивают? подумал вслух.
Какую колею? не понял Фимка.
На наших железных дорогах рельсы расставлены шире, чем в Европе, пояснила Оля. Немецкие вагоны и паровозы просто так не проедутпровалятся. А советские вагоны железнодорожники должны были успеть отогнать к нам в тыл.
Какой-то из царей эту подлянку придумал для врагов любезного отечества нашего, пояснил я. Не скажу наверняка, но вроде как Николай Палкин, когда повелел строить Октябрьскую железную дорогу от города Ленинграда до столицы нашей родиныМосквы.
Ребята разом повернулись в мою сторону с выражениями лиц от возмущённого до насмешливого. Потом Фимка фыркнул:
Дошутишься! Ты при политруках такого не ляпни.
Что-то мне подсказывает, будто ночью окрестности будут обшаривать прожекторами, вмешался в разговор не потерявший серьёзности Миша.
Увидим, кивнул Фимка. А откуда ты, Оля, про европейский размер между рельсами знаешь?
Случалось бывать. Жила с родителями сначала в Испании, потом в Германии. Поэтому и понимаю немецкую речь, хотя по разговору за немку не сойду.
Ты что? Дочь белоэмигрантов? удивился Миша.
И фамилия у тебя благородная, добавил Фимка.
Какая фамилия? спохватился я.
Бецкая, не поворачивая головы, ответила Оля. Из князей. То есть из бывших, как теперь говорят. Папаответственный работник по торговой части. Он иногда подолгу жил в тех странах, где выполнял свою работу. Ну и мы с мамой при нём состояли.
Я обвёл взором парнейФимка выглядел озадаченно, а Мишка смотрел на меня с лукавинкой во взгляде.
С графиней Любовью Орловой знакомства не водите, княжна? спросил, постаравшись придать голосу искреннюю заинтересованность.
На этот раз на меня уставились распахнутые во всю ширь глаза девушки.
С чего это ты взял, что актриса Орловаграфиня? возмутился Фимка.
Сама призналась, хмыкнул я. Помянула как-то, что в детстве встречалась с тогда уже сильно пожилым писателем Львом Николаевичем Толстым, который, между прочим, был самым настоящим графом. Стало быть, и круг общения имел по-настоящему графский.
Фимка лупанул пару раз глазами и шмыгнул носом. Эти ребята вообще не перестают меня удивлять. Вот этот парень тоже только что проговорился, хотя ума не приложу о чёмвместо повсеместно принятого нынче слова «артистка», он сказал «актриса», что звучит несколько непривычно.
После этого спонтанного обмена мнениями мы испуганно затихли, опасаясь, не услышал ли нас бродящий где-то по нашему берегу патруль, и усилили наблюдение.
Едва стемнело, как часовые включили прожектора и принялись обшаривать их лучами всю округу, а мы отползли и, осторожно пробираясь опушками и перелесками, вернулись к припрятанному нами грузовику. Всё бы ничего, но тяжеленные пулемёты, хотя мы и менялись, оттянули нам плечи своими ремнями.
* * *
Ефим сразу занялся ревизией съестных припасовнарезал кубиками весь недоеденный хлеб, что диверсанты принесли ещё с нашей территории, и насушил сухарей под лучами жаркого летнего солнца. Подверг ревизии мешочки с остатками крупы, пересчитал банки трофейных консервов, долго перебирал незнакомые упаковки и заглядывал в свёрткиещё на неделю хватит. А если не барствовать, то и на десять дней можно растянуть.
Оля перебрала и перемерила все накопленные нами мундиры, а потом засела за шитьё. Через пару дней она как-то что-то на что-то напустила, где-то подложила и перестала выглядеть женственно, когда переодевалась во вражескую форму. Нет, если с близкого расстояния, то эта маскировка никого не обманула бы, но метров с двадцати наша красавица вполне могла сойти за парня.
Мишка то кормил нас, то охранял, то носил воду с неблизкого ручья или мыл посуду.
А я поглядывал на них и видел, что каждый о чём-то думает. Собственно, большого секрета в предмете размышлений не оказалосьпри акте опустошения очередного котелка с горохово-тушёночной фантазией Михаила была поднята тема уничтожения моста. Варианты предлагались на любой вкус. От подвесить к вагону поезда фугас и сбросить его на рельсы в нужный момент до подплыть по воде и подложить мину под опору. Лично мне нравился последний, поэтому я его и выделил сразу, поддерживая авторшу предложения.
Ну, вот как ты думаешь? Немцы что, лодку не заметят? Или плот? жестикулируя разведёнными в стороны руками, недоумевал Фимка.
Так вплавь добраться. Проплыть пару километров вниз по течению не так уж трудно. В конце концов, река сама тебя к месту доставит. А из воды можно выставить только глаза и нос, прикрыв их пучком травы, будто это мусор плывёт, резонно ответила Ольга.
Полчаса без резких движений даже в летней воде достаточно, чтобы прилично озябнуть, вмешался я. Даже тебе с твоим подкожным жиром мало не покажется. А потом потребуется заползти на опору по кладке из бутового камня, не производя при этом шума и не лязгая на всю округу зубами от холода.
Надеть что-нибудь.
Мокрая одежда тяжелая. Потащит вниз, заметил Миша.
Это для кого-то другого проблема, а я и в одежде не потону, парировала девушка.
Хорошо плаваешь? поинтересовался я.
Очень.
Тогда мы с тобой и пойдём, но наденем на себя что-нибудь облегающее, шерстяное, желательно из плотной ткани.
Шинельного сукна! выдал Фимка. Оно защитит тело от интенсивного омывания водой, уносящей тепло. Мы с Мишкой удивлённо вперили взоры в нашего вечного балагура. А что? Я всё-таки девять классов проучился, а физик у нас толковый.
Можно ещё снизить интенсивность циркуляции воды сквозь толщу ткани, прикрыв сукно сверху листовой резиной, вмешалась Ольга.
«Кажется, ребята на моих глазах изобретают гидрокостюм мокрого типа», подумал я и ничего не сказал.
Академики! резюмировал Михаил. Разбомбленную трёхтонку мы видели неподалеку от места, где спрятаны мотоциклы. Надеюсь, настрадуем камер из её колёс и нарежем из них нужных кусков.
Если немецкие трофейщики раньше нас не подсуетятся, улыбнулся я. Выходим в вечерних сумерках?
Все дружно кивнули.
* * *
До места одной из недавних днёвок мы дошли буквально за час с небольшим. В немецкой форме с винтовками и ранцами прокрались лесом к окраине обширного поля, на котором видели покорёженный взрывом грузовик и еще час искали эту разбитую машину, бродя среди высокой пшеницы, натыкаясь на размётанные взрывом обломкипри скудном свете ущербной луны оказалось непросто разыскать нужные нам части. Кабина с мотором и передними колёсами нашлась в стороне от кузова, задний борт которого мы и заприметили в прошлый раз, косо торчащим вверх. Ещё отыскалось отдельное колесо, возможно, запаска. Монтировка и ломик были у нас с собой, а Миша понимал толк в том, как это разбортовать.
В МТС работал после семилетки, объяснил он в ответ на шутливое замечание Фимки.
Так или иначе, три камеры мы добыли. А тут и рассвет забрезжил, и стало видно, что вокруг валяются разбросанные миномётные мины.
Нам инструктор говорил, что их не стоит трогать, если непонятно, в каком положении взрыватель, остановила Ольга мой порыв поскорее заобладать предметом, в котором, несомненно, содержится тол.
Взрыватели для снарядов и мин, они вообще целая наука, добавил Фимка. В наш краткий курс минно-подрывного дела не уместились. То есть, если деваться некудаможно попробовать выкрутить. Возможно, повезёт.
Потому, когда их раскидало, могли взвестись и стать очень чувствительными, добавил в заключение Миша.
Ребята продолжали вкладывать в меня те знания, которые успели вложить в их головы при ускоренной подготовке.
При слегка наладившемся естественном освещении я разглядел трубку, выставившуюся из-под останков мотора. Довыломал и прихватил с собой, потому что в голове возникла интересная мысль. Ребята как раз увидели ещё одно колесо с рассечённой осколком покрышкой и теперь извлекали очередную камеру. Ольга озиралась по сторонам, охраняя нас от неожиданностей. Она неплохо смотрится с короткой мальчишечьей стрижкой, на которую расстарался не перестающий удивлять нас обилием разноплановых талантов Фимка. А то, пока он её не обкорнал, натягивала пилотку до ушей, чтобы спрятать волосы.
Помяв пальцами снятую с диска покрышку, я повесил её на плечопопробую выкроить подобие ласт.
* * *
Роль закройщика взял на себя Ефимсказал, что его этому папа учил.
А чему тебя учила мама? полюбопытствовал Миша.
Заставляла ходить в музыкальную школу на класс скрипки, улыбнулся наш черноволосый товарищ. А сам я больше любил боксбыла по дороге секция в заводском клубе.
Шили, однако, все. Сначала плотно облегающие жилеты из шинельного сукна, потом короткие, до колен, штанишки из того же материала. Затем что-то вроде чехлов на икры, предплечья и бицепсы. Их предполагалось обернуть вокруг нужной части конечности и зашнуровать продольно. Штанишки, кстати, шнуровались вдоль бёдер снаружи и удерживались шнуром на поясе. А поверх этого слой резины от камер тоже держался на шнурках и ремешках.