Поехали по порядку, с того, что на мне. Летние армейские ботинки «Коркоран-Марадер». «Родные», в смысленастоящие, не подделка, штатовские. Сами из кордуры, носы и пяткикожаные, с какими-то прочными вставками. Не новые, но еще вполне себе крепкие. Брезентовая «горка», нулевая, муха не сношалась. Специально для поездки в Моздок из баула достал, а до этого только в примерочной кабинке магазина ее и надевал. Под «горкой» камуфлированная футболка. На головета самая бандана черного цвета, благодаря которой я теперь обзавелся новой профессией. Погнали дальше. Оливкового цвета пластиковые наколенники, пусть и китайские, но зато хорошие. Уже не первую командировку со мной на Кавказ катаются. Полезная штука. Полипропиленовый коврик-«поджопник» на резинке. Без него никуда. Не пробовали голым задом на броне посидеть? Летом она горячая, как сковородка, а зимойледяная. Так что, если здоровье дорого, в командировке на Кавказ коврик этоттвой лучший друг. Черные кожаные штурмовые перчатки с обрезанными пальцами и толстыми накладками на тыльной стороне ладоней и кинтусах. На левой руке древние, еще отцовские номерные «Командирские» на стальном браслете. Это вам не бестолковый новодел с красивыми, разрисованными эмблемами разных родов войск циферблатами, но с механикой, разваливающейся через полгода. Я их уже успел завести, узнав у Юры точное время, и они снова исправно тикают. Бронежилет БЖСН. По сравнению с другими «брониками» пятого класса защитыдовольно легкий, всего девять с половиной кило, и очень удобный. В начале девяностых такими все СОБРы экипированы были. И на кой черт, спрашивается, с них на «Кору-Кулон» перешли? Разве что только из экономии. Потому как «Кора» дешевле раза в три. А что до надежности и удобства Так когда такие мелочи интересовали генералов в штабах? Не им же в этих бронежилетах бегать. Шлем «Алтын» с интегрированным переговорным устройством и забралом, способным остановить пулю «ПМа». В таких парни из «Альфы» и «Вымпела» работают. Тяжеловат, конечно, зато, по идее, держит прямое попадание пули из автомата Калашникова, если она старого образца, без стального сердечника. Не знаю, правда, что при этом произойдет с находящейся внутри шлема головой и шеей, к которой та голова крепится. Забитая до отказа ременно-плечевая система. Обошлась она мне в свое время не дешево, но стоила всех заплаченных денег до последней копейки. На правом бедретактическая кобура с АПСом и запасным магазином к нему. На плече «семьдесят четвертый» АКС калибра 5,45 миллиметра с пристегнутым к нему подствольным гранатометом ГП-30 «Обувка». По многочисленным подсумкам РПС рассованы и распиханы множество полезных вещей: восемь смотанных попарно автоматных магазинов-«тридцаток» и четыре «сорокапятки», которые вообще-то предназначены для ручного пулемета РПК, но вполне неплохо подходят и к АКСу, десять сорокамиллиметровых ВОГов для подствольника, ИПП, жгут, оранжевый «портсигар» индивидуальной аптечки. На груди в специальном чехле для ноженнож. Самодельный, с наборной рукоятью из кожаных колец и длинным, почти с ладонь, широким клинком из хирургической стали. Мой трофей из 1999 года, снятый с трупа чеченского боевика. Кстати, совсем недалеко от этих мест я его добыл, на Терском хребте, до которого километров тридцать всего. Две ручные дымовые гранаты, черного и белого дыма. В потайном кармашке, не найденном моими новыми знакомыми, служебное удостоверение и кожаное портмоне. А в нем две с половиной тысячи рублей и долларовая банкнота в прозрачном кармашке для фотографий, «чтоб деньги водились». Кроме того, в «мародерке» завалялись пенал для чистки автомата, масленка и кусок ветоши, цифровой фотоаппарат в чехле (цел, слава богу, не раздавился) и маленький многофункциональный «складень». Не швейцарский «Викторинокс», конечно, но, с другой стороны Лезвие есть? Есть. Ложка, вилка, открывалки для бутылок и консервных банок, штопор? Тоже есть. Ну, тогда остается только процитировать бессмертную фразу артиста Яковлева из «Ивана Васильевича»: «Чего ж тебе еще надо, собака?!» Еще два смотанных магазина: один полный и один опустевшийприсоединены к автомату.
Ладно, с носимым имуществом разобрались, пора «потрошить» РДшку. В одном боковом кармане две банки тушенки, упаковка армейских галет, полотенце в целлофановом пакете и завернутые в него «мыльно-рыльные»: зубная щетка, паста, бритвенный станок, мыльница и маленький баллончик пены для бритья. Во второмтри гранаты РГО, запалы к ним, полрулона туалетной бумаги и свернутый кое-как старенький маскхалат. Я в нем стройматериалы вчера грузить помогал. Что? Откуда взялись такие гранаты, коли в МВД их не выдают? А не ваше дело. Откуда надо, оттуда и взялись. В самом большом центральном отделе нераспечатанный цинк «пятеры» одна тысяча восемьдесят штук, еще три снаряженных магазина к АП Су, пластиковая американская армейская литровая фляга с залитым в нее еще в Моздоке зеленым чаем «Липтон» и тактический подствольный фонарь. Я его к автомату не креплюГПшка мешает. Но вообще фонарь хороший, мощный и экономичный. Опять же, в родном ОМОНе на халяву выданный. А меня отец еще в детстве учил: даютбери, бьютбеги. Первую часть совета я выполняю всегда, вторуюгляжу по обстоятельствам. Откуда пять магазинов к пистолету, если положено только два? А оттуда же, откуда и гранаты. Места надо знать! На хрена мне вообще такой арсенал? А чтобы было! Кто параноик, я параноик? Ну, возможно, и параноик. Зато живой. А был бы нормальный, давно бы в какой-нибудь яме под Грозным гнил. За последние неполные шестнадцать лет я твердо уяснил одну истину: патронов бывает или очень мало, или просто мало, но больше уже не поднять. А помимо всего прочего в РД лежит обмотанная скотчем картонная коробка, которую наши парни, пригнавшие колонну из Москвы в Моздок, велели аккуратно довезти до базы и передать лично в руки нашему связисту Андрюхе Баранову. Ну, боюсь, к Андрею содержимое коробки уже не попадет, а вот мне может и сгодиться. Ножом разрезаю скотч, открываю. Нормально! Портативный радиосканер «Кенвуд», зарядное устройство и два запасных аккумулятора. Нужная штука. Подсоединяю батарею, включаю сканер. Ноль внимания, фунт презрения. Повторяю процедуру со второй батареей. Результат тот же. Ладно, не беда! Когда обнаружу электричество, тогда и заряжусь. Аккуратно пакую все назад в коробку и убираю в РД. Что, все? Ну не фонтан, конечно, но куда лучше, чем совсем ничего. Еды, правда, мало, что не радует. Но ямужик тренированный, будет нужно, на этих двух банках суток трое продержусь без проблем.
Так, теперь пора двигаться в путь. Куда? Да черт его знает! Куда глаза глядят. Как говоритсявойна тропу укажет.
Вот, блин, никогда еще на моей памяти поговорки не были столь буквальны. Стоило мне подумать об указывающей тропу войне, как со стороны, в которую ушла колонна, загремела пальба. Сначала резкий сухой хлопок СВД, а потом раскатистое лязганье ПК, перекрывающее тарахтение автоматных очередей, судя по звуку, АКМ или АКМС.
Одним движением закидываю РДшку за спину и бегу на выстрелы. Не по дороге, разумеется, я ж не самоубийца, а по дворам разрушенных домов. На ходу меняю наполовину израсходованную «спарку» магазинов на новую. Кросс выдался что надо, колонна за это время успела проехать все село, а этопорядка трех километров. Бегом во всей моей «сбруе» минут пятнадцать-двадцать, не меньше. Не успею! И точно, сначала, после еще одного щелчка СВД, резко обрывается очередь ПК, потом несколько раз часто щелкает Егоров СКС, снова трещат автоматы И наступает тишина. Матерясь про себя, изо всех сил ломлюсь вперед, стараясь при этом ничем не шуметь. В воздухе ощутимо завоняло сгоревшим порохом. Уже близко. Перехожу с бега на быстрый шаг и пытаюсь перевести дыхание.
Из-за невысокого, почти целого забора слышны голоса. Похоже, я на месте. Пригнувшись, крадусь вперед, внимательно глядя под ноги. Еще не хватало, чтобы под ногой какой-нибудь мусор затрещал-захрустел не вовремя. Говорят за забором громко, почти кричат, но у меня в ушах все еще стоит пронзительный звон. Хотя вчера было хуже. Опускаюсь на одно колено прямо перед забором. Голоса слышны так хорошо, будто говорят буквально в двух шагах от меня. Я не слишком хорошо говорю по-чеченски, но за пятнадцать с лишком лет нахватался достаточно, чтоб понять, о чем идет речь. Однако слышатьэто хорошо, а вот слышать и видетьгораздо лучше. Перебираюсь вдоль забора к ближайшему пролому, осторожно выглядываю наружу.
Да уж, «Приплыли», художник Репин, картина маслом «Бычок» стоит прямо посреди дороги, а УАЗ съехал на обочину и уткнулся мощным кенгурятником в фонарный столб. Лобового стекла нет, одни осколки в раме, ствол ПК на турели уныло повис вниз. Трупы Виктора и Андрея уткнулись в приборную панель лицами. Похоже, они умерли, даже не успев понять, что попали в засаду. Их камуфлированные куртки изодраны пулями и набухают кровавыми пятнами. Тело Юрки лежит на потрескавшемся асфальте рядом с УАЗом, посреди россыпи ярких латунных гильз. Скорее всего, его «снял» из СВД снайпер-чеченец, молодой, тощий и нескладный хмырь с длинными и давно не мытыми волосами, который, закинув винтовку за спину, деловито ковыряется сейчас в салоне «уазика», а потом, уже лежащего на земле, добили автоматчики. Еще двое, тоже совсем сопляки, не старше двадцати, похожие словно братья, да еще и одетые в одинаковые, застиранные маскхалаты расцветки «партизан», не спеша, с шутками-прибаутками раскладывают Оксану прямо на дороге возле ЗИЛа. Та еще трепыхается, но одежду с нее уже сорвали, и ее сопротивление только еще больше распаляет насильников. В нескольких шагах от них четвертый, стоящий ко мне спиной, лениво, но с явным удовольствием буцкает ногами Егора, голени которого перебиты автоматной очередью. Его карабин и ремень с подсумками валяются рядом. Похоже, он успел выстрелить, да вот только ни в кого не попал. Последний, видимо, старший и по возрасту и по положению, заросший до бровей густой черной бородой, вооруженный ручным пулеметом РПК калибра 7,62 миллиметра с «банкой» на 75 патронов, присел с ножом в руках рядом с лежащим на земле Тимофеем Владимировичем. Угу, экспресс-допрос в полевых условиях во всей своей красе. Будешь молчатьвыколет глаз или ухо отрежет.
Колонн мич адаш ю?
В Червленную, мы из Моздока с товаром едем.
Вуш мича бу?
Больше нету никого, двумя машинами шли. Слушай, там товар в машинезабирайте все. И деньги возьмите, у меня есть немного. Только девочку и парня отпустите, и мы уйдем, а?
А ху бох, ерси джалеш? бородач с мерзким смешком оборачивается к «сладкой парочке», что уже прижала руки и ноги девушки к земле. Эй, уш да бага гэрташ бу! Мегар ду?
Бо дуй те? они разражаются громким, почти истерическим хохотом, к которому присоединяются и снайпер у УАЗа, и урод, мордующий раненого Егора. Нет, билядь, мегар дац!
Так, с происходящим мне уже все ясно, пора эту клоунаду заканчивать. Троица возле «Бычка» стоит почти идеально, и я валю их одной длинной, патронов на пятнадцать, очередью. Снайпер, поймав пулю в затылок, умирает следующим, сложившись, словно марионетка с оборванными ниточками, у заднего колеса УАЗа, рядом с телом Юрки. Допрашивающий старика главарь успевает довольно толково, кувырком через плечо, уйти с линии огня, и пули только рвут чахлую травку в том месте, где он только что сидел. Но вот времени перекинуть РПК из-за спины я ему давать не собираюсь. Мой АКС выплевывает еще одну короткую очередь, и чеченец, словно налетев на какое-то препятствие, замирает. Только ноги его еще несколько секунд продолжают конвульсивно дергаться, загребая серую пыль. Все, финита мля комедия! Не опуская автомата, выхожу сквозь пролом в заборе наружу. Быстрым шагом обхожу поле боя и всаживаю каждому из боевиков еще по одной пуле в голову. Как давным-давно говорил мой первый армейский инструктор по боевой подготовке прапорщик Комаров: «Только мертвые в спину не выстрелят». Прохожу мимо сжавшейся в комочек Оксаны, зыркающей на меня огромными испуганными глазищами. Не глядя, на ощупь вытягиваю из РДшки скомканный маскхалат. Кидаю ей.
На, малыш, оденься. Он не очень чистый, зато целый.
Подхожу к Егору. Да уж, тут дела не очень. Перебиты обе голени. Острые сколы костей выпирают сквозь ткань штанин. Ладно, бывало и похуже. Присаживаюсь рядом с ним на корточки.
Жгут есть? А то у меня всего один.
Он отрицательно мотает головой, а потом кивает в сторону УАЗа. Понял, потерпи немного, я сейчас.
Юрка, оказывается, жив. Стоило мне только дотронуться до его залитой кровью «разгрузки», как он открывает глаза.
Помоги, шепчет он, хватая меня за рукав «горки», а на губах у него лопаются пузыри кровавой пены.
Сейчас, браток, потерпи чуть-чуть, отвечаю я, прекрасно понимая, что сделать ничего не смогу. Куртка на его груди изорвана пулями в клочья, то, что он все еще жив, это просто чудо. Но вот-вот это чудо закончится.
Скажи, кто ты?
В глазах у этого мальчишки столько мольбы и надежды, что я просто не могу ответить по-другому.
Я офицер спецназа Главного разведывательного управления Генерального Штаба, парень. Здесь нахожусь с секретным и очень важным заданием.
Я знал чуть слышно выдыхает он. На новый вдох его жизни уже не хватает.
Прости, брат. Я закрываю Юрке глаза и отхожу к УАЗу. Обшаривать карманы умершего у меня на руках человека я не смогу. Зато в автомобильной аптечке нахожу и жгут, и пару рулонов какого-то странного, слишком толстого, но вполне чистого бинта.
Иду назад к раненому. Девчонка уже натянула на себя мою «березку», в которую ее, честно говоря, можно завернуть два раза, да еще и место останется. А жаль, блин! Малолетка она еще, конечно, но вот грудьразмер третий, не меньше, и вполне даже красивой формы, приятной мужскому глазу. Да и ножки ничего, длинные, стройные. Так, стоп! Что-то тебя, милый мой, не в ту сторону занесло. Вот что полтора месяца воздержания с мужиками делают! Теперь она сидит рядом с братом и рыдает в два ручья, размазывая слезы по симпатичной мордашке.
Егорка, тебе больно?
Обожаю женщин! Нет, мля, дура, щекотно ему! С перебитыми-то ногами!!! Но вслух я, разумеется, ничего похожего не скажу. Ей, бедной, сегодня и так досталось. Присев рядом, говорю:
Не реви, все нормально, рана не сильно опасная. Через пару месяцев бегать будетне догонишь.
Леплю ей эту успокоительную чушь, а сам меж тем, достав из «мародерки» свой жгут в пару к найденному, накладываю их парню поочередно на обе ноги.
Ты лучше, красавица, чем сырость разводить, нашла бы мне четыре дощечки или чего-нибудь в таком роде вот такой вот длины. Я развожу ладони примерно на метр. На шины.
Хорошо, отвечает та и, шмыгнув носом, отправляется на поиски.
Ищет не долго, просто запрыгивает в кузов «Бычка», с треском ломает там какой-то ящик и приносит мне четыре вполне приличные дощечки, ровные и прочные.
Ай, молодца. А теперь пойди в сторонке погуляй. То, что тут сейчас будет, тебе не понравится.
Ножом разрезаю залитые кровью штанины, освобождая раны. Протягиваю парню свой кошелек.
На, в зубах зажми, сейчас больно будет. Готов?
Тот отважно кивает головой, но стоит мне дотронуться до его ноги, взвывает дурным голосом. За спиной слышу сдавленный всхлип. Не ушла-таки Оксана.
Кому, млядь, сказанобрысь отсюда! рыкаю, обернувшись через плечо.
Девчонка, всхлипнув еще раз, стремглав отскакивает на несколько метров. Блин, да в кого ж я сегодня такой добрый-то, а?! Достаю из оранжевой аптечки одну из пяти ампул буторфанола, которые я, как старший группы, получил еще в Моздоке. Ослабив жгуты, прямо сквозь штанину вкалываю ее Егору в ягодицу.
Кайфуй, салага!
Когда буторфанол подействовал, снова затягиваю жгуты, быстро и сноровисто (еще бы, пятнадцать лет практики в области военно-полевой хирургии даром не проходят) вправляю кости, упаковываю в шины обе ноги.
Ну, вот и все. Теперь его в кузов и к врачу. Оксан, у вас в Червленной врач как, хороший?
Хороший, раздается за спиной голос Тимофея Владимировича.
Блин, ну ты и кретин, товарищ прапорщик! Как же ты про старика-то позабыл! Брат милосердия, мля, защитник всех немощных и болящих! С показным спокойствием, не спеша, оборачиваюсь на голос. А дедуля-то у нас еще крепкий. Довольно увесистый РПК в руках держит не напрягаясь. Ствол не на меня направлен, уже хорошо. Ладно, похоже, пришло время снова дипломатию разводить. А как, ежели я в местных реалиях по-прежнему ни ухом, ни рылом? Остается следовать прежнему вариантуизображать молчаливого, но очень крутого и очень уверенного в себе парня.
Слышь, отец, ты пулеметик-то поставь на землю от греха. А то утро у меня какое-то нервное нынче. Не вышло бы чего