Фрол постучал. На Ксандра он не смотрел, объяснений никаких не давал.
Открыл манкурат в черных брюках и рубахе. Поклонился в пояс:
Хозяин
Ксандр с интересом рассматривал раба: молодой, здоровый, обритый налысо, брови рыжие, мясистый носбагрового цвета. Не вархан, но вряд ли землянин, что-то было в его раскосых глазах от иной, не известной Ксандру, расы.
Мастер Фрол пнул манкурата, убирая с дороги. Раб поспешно ретировался в глубь дома.
Следуя за Фролом, Ксандр оказался в длинном темном коридоре, видимо пронизывающем дом насквозь. Мебель тонула во мраке, только далеко впереди сияло пятно света. Фрол шагал к нему, Ксандррядом, стараясь ничего не задеть. Всплыло воспоминание из прошлой жизни: он бежит таким же коридором, темным и прямым, но захламленным, натыкается на всякую чушь вроде старых велосипедов и санок Когда это было? Не важно. Человека, в панике пробирающегося между чужой рухляди, уже не существовало. И к лучшему.
Пятно света приблизилось и оказалось выходом во внутренний двор.
Как и предполагал Ксандр, двор был достаточно велик, со всех сторон окружен стенами соседних домов. Окна смотрели на выстланную белой плиткой землю и звенящий фонтан. Сюда вело множество дверей. Под открытом небом толпились варханы. Ксандр впервые увидел местных женщинкрасивых по-своему, черноволосых и смуглокожих. Женщины, одетые в брюки и куртки, склонились перед мастером Фролом. Одна, постарше, засеменила вперед:
Муж мой!
Мастер Фрол остановился и посмотрел на нее, будто только заметил:
Возьми слуг. Собери всю еду в кладовках. Пополни запас воды. Вооружи верных. Ленивых и малодушных прикажи повесить. Сыновей отправь в Центавросна стенах нужен каждый человек. Дочери Кто хочетпусть идет с мужчинами. Слабых запри дома.
Но, муж мой, кто может угрожать берГронам? женщина побледнела, миндалевидные карие глаза ее сверкнули.
Ксандр, затаив дыхание, ждал ответа мастера Фрола. Земляне?
Все и каждый, ответил мастер. Война на Земле проиграна, Бурзбарос не укусил себя за хвост. В этом винят мастера-командера Максара берГрона.
Женщина дернулась, на скулах ее проступили ярко-красные пятна. Она снова склонилась перед Фролом. Мастер обратился к спутнику:
Иди за мной, Ксандр. Нам нужно перевезти под защиту стен людей из лагеря.
Польщенный, Ксандр вновь последовал за Фролом берГроном: через внутренний двор в другую дверь, в гараж. Здесь стояли повозки и тачанки, горела тусклая лампа под потолком. К удивлению Ксандра, у машин ждали не только пеоны и варханы, но и тёмник в свободных черных одеждах, старый, седовласый, похожий на стервятника.
Эйзекил! голос берГрона прозвучал угрожающе.
Фрол берГрон, проскрипел тёмник, давно не видел тебя. Твой брат, Максар, погиб Операция провалена.
Ты рассказываешь всем известные вещи, грубо оборвал его Фрол, направляясь к тачанке. У меня нет времени их слушать.
Эйзикил заметил Ксандра, приблизился, всмотрелся в лицо. Ксандр с трудом выдержал взгляд: казалось, тёмник видит всё сокровенное, вообще всё видит. Палец старца украшало кольцо с янтарным камнем.
Ты прошел испытание? Да, эксперимент удачен, тёмник покачал головой, несомненно, удачен, если тело носителя соответствует матрице Что ты помнишь о прошлой жизни?
Меня зовут Ксандр, Фрол не жаловал старика, и Ксандр решил не быть особо вежливым. Зачем тебе мои воспоминания?
Отстань от него, тёмник, вмешался Фрол, и убирайся отсюда. Не один я подозреваю, что Максар погиб по твоей вине.
Ксандр когда-то знал это имяМаксар. «Максар берГрон», подсказала память, не его собственная, варханская. Родич Фрола, один из главных претендентов на звание берХана. Сильный, беспощадный, ловкий. Ниточка памяти разматывалась дальше, и откуда-то всплыло имя «Дамир». Кто это, Ксандр не понял, но почему-то вздрогнул.
Убираться? Я пришел предложить тебе выход, Фрол берГрон. Ты можешь убедить своих родичей не прятаться за стенами, но вступить в бой, Эйзикил сделал паузу, полюбовался на мрачнеющее лицо Фрола, на Териане. Там было восстание, терианцы и пеоны-мятежники виноваты в случившемся на Земле. Теперь цель дальше, чем была, для завершения Великого Кольца мы должны снова подчинить себе Териану. Все силы Орды будут брошены на это, Фрол. Если берГроны откажутся
Откуда у тебя эти новости, старик?
Из Ставки.
Ксандр перестал их понимать. Проклюнувшаяся память мешала ему, натирала, как новые туфли. Понятия накладывались одно на другое, и в голове царила сутолока. Ставка, Териана
Кольцо разорвано, веско добавил Эйзикил после недолгого молчания, и нам важно сплотиться.
Гин отвернулся к тачанке. Похоже, его задели слова тёмника про Великое Кольцо, которое стремились замкнуть варханы, для чего необходимо было подчинить все пять миров.
Собери своих бойцов, скрипел Эйзикил. Не всех. Новых и честолюбивых, как этот Ксандр, старых и проверенных. И отправь их в Ставку.
Можешь и сам поехать с ними, Фрол, предстать перед собранием. Ты жеберсер. Ты ничего не боишься.
Старик, не прощаясь, прошествовал к двери. Фрол берГрон не остановил его. В раздумье мастер стоял у машины, поглаживая собранный из досок кузов. Ксандр не решался его потревожить. Слова старика зародили в Ксандре предчувствие перемен, он уже хотел и в Ставку, и на Терриану. Подавление бунташанс показать себя и стать берсером.
Мы едем в лагерь, наконец объявил Фрол.
* * *
Солнце теперь освещало город с другой стороны, закатные лучи испятнали пирамиду Центавроса красным. От лагеря не осталось почти ничего: костры потушены, генераторы заглушены, шатры валяются на земле грудами брезента.
Ксандр с Вацлавом, расположившись на склоне холма, укладывали оружие в ящики, рядом манкураты скатывали шатер. Разрядники нужно было оборачивать мягкой ветошью, и доверить такое занятие рабам оружейник не рискнул.
Все в лагере были заняты: от манкурата до мастера Фрола. Ксандр знал о причинах спешки, но другим ничего не объяснили. Это поднимало Ксандра над толпой.
Вацлав обернул очередной ствол ветошью, аккуратно опустил в ящик и мечтательно произнес:
Я всегда этого хотел. Война. Бой. Я должен был родиться варханом. А ты, Ксандр? О чем мечтал?
Неважно, безмятежно отозвался Ксандр, того меня уже не существует.
Сказал правду: Ксандр помнил прошлую жизнь, как помнят скучную книгу или плохой фильмс каждым днем все слабее. Старые впечатления, одинаково серые и блеклые, отступали под натиском новых. Наверное, Вацлав испытывает то же самое. Но зачем об этом говорить?
Бред. Вацлав даже отложил работу. Без прошлого нет будущего. Манкураты не помнят прошлого. Мыдолжны.
Ксандр с сомнением посмотрел на Вацлава. Не отращивает волосы, скоблит череп каждое утро, а усы подстригает лишь иногда. Сейчас бритоголовый без куртки, рукава рубахи закатаны, и видна татуировкасолнцеворот. Это было Ксандру неприятно, но почему он не задумывался. Вацлавпротивник. Вацлавконкурент. Разумнее всего сейчас завязать с ним дружбу, чтобы потом уничтожить.
Подошедший вислоусый оружейник прервал их разговор, проверил уже упакованные ящики. Оружейнику не нравился внезапный переезд, старый вархан что-то подозревал, но точных причин не знал и потому был въедлив.
Когда инспекция закончилась, а все имущество погрузили на тачанки и повозки, уже стемнело.
В безлунном небе мерцали яркие осенние звезды, ударил легкий морозец. Закутанный в плащ Ксандр следил за погрузкой оружия вместе с Вацлавом. В одном из манкуратов он узнал Смирнова. Не прошедший испытания был жалок, вид имел виноватый.
Смирнов! окликнул его Ксандр. Смир!
Манкурат, естественно, не отозвался, вообще не среагировал. Мелькнула мысль: «Это не человек, а моб».
Чего ты с ним? удивился Вацлав. Забудь. Его нет. Он тебе не нужен.
Ксандр неожиданно разозлился: та его часть, что не была варханом, считала любого человека достойным если не внимания, то хотя бы имени. Вацлав, похоже, всегда думал иначе.
В темноте, подсвеченной факелами и ручными фонарями, перекликались водители и погонщики, мычали рогачи, похожие на огромных коров, скрипели тачанки и телеги, раздавались резкие приказы берсеров.
Ксандр с Вацлавом сопровождали груз: устроились в кузове телеги на узких скамьях, позади возницы. Двинулись. Трясло немилосердно, приходилось хвататься за борта, чтобы не упасть. Ящики с оружием подпрыгивали, и Ксандр понял, зачем разрядники перекладывали ветошью. Тачанка ползла в караване по неосвещенной дороге, и город казался продолжением звездного небавдалеке холодным зеленоватым светом горели окна.
Несмотря на тряску, Ксандр задремал.
Он сидел за компьютером и не видел окружающего. На экране, ставшем трехмерным, шла битва: шесть на шесть, полные пати, с танком, луком, хилом, чантом, сорком и гладом в каждой пачке. Противник уже сагрил мобов, их глад убежал, уводя за собой «хвост», хил не справлялся, вот-вот должны были или отступить (догнали бы) или лечь Внезапно Ксандр провалился в экран.
Данж оказался техногенным подземельем. Вдаль уходила штольня, потолок удерживали деревянные распорки. Через каждые три-четрые шага с балок свисали тусклые лампы. Где-то падала вода, и больше не было слышно ни звукатолько звон капель и дыхание Ксандра.
Неровная кладка стен блестит от влаги, пол усеян мелкими камешками. Тяжело пахнет мокрой землей и камнем, своды давят, грозя смять. Впередиразвилка. Направо или налево? Ксандр осмотрелся в поисках соратников. Он не мог оказаться здесь в одиночестве.
Он был один.
Какой-то шорох. Крысоеды? Люди? Ксандр прижался спиной к стене и поднял разрядник, готовясь принять последний бой.
Он упал на пол тачанки и больно приложился головой об угол ящика. Не вскрикнул, сдержался, даже обрадовался резкой боли, дизельной вони, холодному воздуху, уж слишком страшным оказался сон о последнем бое. Даже не то Ксандр вскарабкался обратно на скамейку. Вацлав смотрел с насмешкой, но Ксандру не было до этого дела: он ловил воспоминание за склизкий хвост.
Нет, не сама ситуация его испугала. А то, что Ксандр уступил место чужаку, что мертвый вархан, чья память жила в Ксандре, подвинул его властной рукой.
Глава 8Тайное и явное
Хлопнула дверь в конце коридораГалебус дернулся, схватился за кобуру револьвера, прилаженную прямо поверх плотной зимней рясы. Он сделался нервным после того, как варханы проиграли битву за Землю, портал разладился и связь с мирами прервалась. Пока Эйзикил руководил операцией на Земле, Галебус правил здесь и втайне надеялся, что ему удастся укорениться на Териане, а там, глядишь, и вернуться на Ангулем. Уже не мальчиком на побегушках, а достойнейшим из достойных. И расквитаться со всеми, кто отправил его в эту ссылку.
В пустом коридоре заметались шаги. Неужели ведут Бурого? Прислушалсянет. Один человек. Шаги легкие, дыхание визитера сбилосьон спешит.
Что случилось? бросил Галебус в приоткрытую дверь, его зычный бас поглотил шаги и дыхание незваного гостя.
В коридоре запыхтели активнее, и вот в сумеречный подвал ступил, снимая меховую шапку, Наярсамый преданный и ответственный из молодых. Тонкий нос покраснел от холода, на пушке, что над верхней губой, и на виске прямо возле вытатуированного двузубцакапли пота. Подол бурой рясы забрызган грязью.
Мастер Галебус, проговорил Наяр, стараясь восстановить дыхание и принять важный вид, вас срочно требует вызывает к себе мастер Эйзикил.
Галебус изогнул тонкую смоляную бровь. Дружок, что за тон? Ошибка, ошибка. Не так нужно обращаться к нему, Галебусу.
Зачем?
Мне это неведомо.
Наяр сглотнул и вытянулся по струнке, хотя на лице читалось желание скукожиться и убраться восвояси. Галебус проговорил полушепотом, чтобы не пугать юного помощника своей громогласностью:
Конечно, Наяр, тебе этого знать не положено. Ты слишком молод, чтобы это знать. Ступай.
Срочно! повторил юный тёмник, воздев палец, развернулся и зашагал прочь.
Галебус понял, что последнего выпада не простит. Мыть парню отхожие места, чистить овощи и смирять тело весь следующий год. Зарвался. Главным себя вообразил.
Хлопнула дверь за ничего не заподозрившим послушником. Галебус вздохнул с облегчением: не хватало ещё, чтобы здесь видели Бурого. Вот так всегда. За неделю хоть бы раз старик вспомнил, а в самый неподходящий моментсрочно вызывает. Неужели Эйзикил что-то пронюхал? Дряхл телом, но умом крепок. Даже если пронюхал, никому ничего не докажет, потому что последнее звено, связывающее покойных Дамира, Зармиса и Ильмара берГронов с тёмниками, это Бурый. Бурый должен вспомнить, кто заказал ему убить Дамира с Зармисом, уничтожить их груз А может быть, и почему на следующий день погиб младший брат, Ильмар. Даже погребальный костер один на троих сложили. Впрочем, скорее всего, заказчик работал через посредника и Бурый окажется бесполезным.
Как бы оно ни было, ещё немного, и все встанет на места.
И откроет тайну Галебус. А если Дамир с Зармисом нашли Забвение и Галебус пройдет по их следам, он вернется на Ангулем, облеченный заслуженной властью.
Галебус притворил деревянную дверь, щелкнул выключателемузкий коридор озарился тусклым красноватым светоми зашагал к выходу, мысленно строя предположения. Он почти уверился, что убийство Дамира организовали берМахи. Вот интересно, это личные счеты, Дамир со своими наглыми братцами Махам костью поперек горла встали, или Махи разузнали, что Дамир раздобыл сведения о Забвении? Если последнееплохо. Значит, имеет место утечка информации и никому нельзя доверять. Взять хотя бы нападение на лабораторию. Повстанцам она ни к чему, да и мощностей бы не хватило.
Впрочем, Галебус и так никому не доверял. Его скорбный опыт показывал: даже под пытками люди умудряются вратьнеумело и неумно, но такова природа человеческая.
А вот если Эйзикил все знает, конец планам.
На улице уже несколько месяцев с неба сыпал то снег, то лед. Более унылого места, чем Териана, Галебус не видел. Накинув капюшон, он зашагал через Радужную площадь, которая сейчас радужной ну никак не выглядела, к трехъярусной пирамиде Центавроса, возвышающейся над двух и трехэтажными домами-башенками Наргелиса. Было в ней величие, умиротворение и покой. Изнутри же Центаврос напоминал огромный муравейник, кипящий жизнью. Носились по своим делам тёмники, лелеяли планы Гроны и Махи. Ждали своего часа на взлетном поле за Центавросом гранчи. Прикажути они птицами взмоют в небо.
Преодолеть вымороженную площадь, кивнуть беспристрастным охранникам-крюкерам, знающим Галебуса в лицо и не задающим вопросов. На фоне серой стены Центавроса крюкеры смотрелись черными сайдонскими идолами со сплющенными с боков и вытянутыми вперед клювами. На самом деле это всего лишь шлемы.
Крюкеры дернули пикамизакачалась оледенелая бахрома, свисающая из-под наплечников. Галебус шагнул в святая святых, где в янтаре света застыли охранники. Дабы царило равновесие, Центаврос охраняли воины, набранные из кланов Махов и Гронов. Но и крюкеров, славящихся беспристрастностью и верностью нанимателю, традиционно использовали для этого. И еще, незаметные, но опасные, присутствовали в Центавросе клерики, бойцы тёмников.
В просторном зале, украшенном резными светильниками, под пристальными взглядами охранников, недвижимых, как мертвецы, Галебус чувствовал себя даже не голымбез кожи. Вот Гроны в серебристо-черном, со стоячими воротниками, все как одинстройные, с раскосыми глазами на хищных лицах. Махи, облачение которых отливает багрянцем, в противоположность Гронам крупные, даже рыхлые. Крупнолицые, с возрастом их щеки обычно отвисают, как песьи брылы. Однако не стоит обманываться кажущимся простодушием берМахов, онипревосходные воины и виртуозные интриганы.
Раньше тут вдоль стен стояли целые отряды, сейчас их мобилизовали для борьбы с повстанцами. Хотя после бойни с артиллерией и гранчами в Наргелисе тихо, повстанцев не видно, но порядок есть порядок.
Сначала Галебус решил внизу не задерживаться, но в сотый раз остановился, придавленный величием Центавроса. В центре зала высились три колонны, соединенные арками, а на алтаре сиял Сиб, переливался, пульсировал, как огромное сердце. Завораживал, манил. Галебус заставил себя отвести взор и по широкой мраморной лестнице подняться на второй ярус.