Очертания существа приобрели формы. Они не соответствовали реальности, но зато являли собой именно то, что хотел видеть Уэлч. Это была девушка. Прекрасная, воздушная девушка. Такая, какой он запомнил ее в глубоком детстве, увидев на дешевой открытке в витрине какого-то киоска. Господи, все так просто!!! И чего он испугался? Она не причинит ему зла! Конечно, нет!
Существо сделало шаг вперед. Снег просел под невероятным весом, выпустив из себя влагу. И еще сноп искр пробежал по могучему телу.
«Да, да. Иди ко мне. Я ведь жду тебя! думал Уэлч. Теперь совсем старый, но все равно жду! Мне тяжело, я испугался, успокой меня».
Сгусток энергии выплеснулся из ствола импульсной пушки, рассек воздух и пробил грудь Уэлча, разорвав сердце и весь левый бок. Рука, оторванная от тела, упала в стороне, отброшенная выстрелом. Из обрывков вен еще текла кровь, оставляя на снегу глубокие алые ямки.
Уэлч повалился на спину и затих. Он не успел ничего почувствовать. Не успел даже сообразить, что умирает. Все произошло слишком быстро.
Существо, довольное, двинулось к своей жертве, прессуя ногами снег и утробно подвывая, предвкушая радость получения первого трофея
* * *
Пол наконец передвинул ферзя и, мило улыбнувшись, сообщил Бэт:
Ну что, крошка? С тебя пять долларов. Та несколько секунд сосредоточенно изучала позицию на доске, словно не желая верить в непоправимое, а затем обреченно вздохнула:
Вы кредитными карточками принимаете?
К сожалению, нет, мисс, еще шире улыбнулся Пол. Только наличными.
Грабитель, Бэт состроила гримаску. Запиши на мой счет.
Хорошо. Он хлопнул в ладоши и сказал:
Но, черт побери, и в самом деле жарковато.
Мэл подошел к регулятору и посмотрел на индикатор.
Сто тридцать семь градусов. Похоже, у Джеймса, действительно, не все в порядке с головой. Только полный идиот мог придумать подобную шутку. Если полетит агрегат, я заставлю Джеймса ремонтировать его всю ночь, причем в одиночку.
Ничего, отозвалась Бэт. Сейчас Уэлч вставит ему как следует.
В этот момент снаружи послышался крик. Он был настолько силен, что легко перекрыл завывание ветра. Люди на станции замерли. Каждый из них вдруг испытал какое-то ощущение, очень напоминающее тревогу, смешанную со страхом.
Этот крик не принадлежал человеку. Он вообще не мог быть криком ни одного из живых существ, о которых знали люди. В нем звучало жуткое, нечеловеческое торжество. Очень похожее на рев льва, раздирающего на части только что пойманную добычу, но гораздо сильнее. Нечто странное, напоминающее одновременно скрип, издаваемый огромным механизмом, и плач какой-то диковинной птицы.
Бэт побледнела.
Что это? в ее голосе слышался испуг.
Черт, даже представить себе не могу, что это может быть, прошептал Пол.
Они говорили шепотом инстинктивно, не отдавая себе отчета в грозящей им опасности, но подсознательно чувствуя ее.
Может быть, какой-нибудь зверь? предположила Бэт.
Дерьмо собачье, возразил Мэл. Звери так не кричат. По крайней мере, ни один из тех, которых я знаю.
А что же тогда?
Крик повторился. Только теперь он звучал глуше и дальше, словно существо, которое его издавало, удалялось фантастически быстро.
Я не знаю, ответил Пол и тут же добавил:
Но я думаю, мы должны пойти посмотреть. Возможно, что-нибудь случилось с Уэлчем или Джеймсом.
Да, ты прав, Бэт кивнула.
Нет. Ты останешься здесь, быстро сказал Мэл. Мы сходим вдвоем. Если эта зверюга не убралась, то нам совершенно ни к чему знать, что тебе угрожает опасность. Мы справимся сами.
О'кей. Я думаю, что он прав, Пол уже начал натягивать свитер. Мы сходим вдвоем. Если ты услышишь шум, тогда сразу вызывай помощь.
Хорошо. Бэт сосредоточенно о чем-то думала. Здесь рядом две станцииБраун и Фарадей. Но я боюсь, что из-за бурана им не добраться быстро.
Свяжись с ними и спроси, не слышал ли кто-нибудь из них что-нибудь подобное. Мэл уже оделся и теперь торопливо проверял ружье. Возможно, эта тварь уже заходила к кому-нибудь из них.
Интересно, слышали ли Джеймс и Бонни? спросил Пол, осматривая свою винтовку.
Должны были. Мэл натянул маску и, перехватив поудобнее ружье, кивнул на дверь. Ты готов?
Да, пошли, согласился второй полярник. Смотри в оба, Бэтти. Если мы не вернемся через двадцать минут, запрись получше и срочно вызывай помощь, поняла?
Конечно.
Девушка смотрела, как они, не без труда преодолев напор ветра, вышли из станции в ледяную карусель.
* * *
Они вернулись раньше, чем говорили. И принесли на руках нечто настолько ужасное, что Бэт испуганно выдохнула:
О, Боже
Тело Уэлча Хиккока. Самым страшным в нем было то, что ни черепа, ни позвоночника у него не осталось. Кто-то вырвал их, располосовав трупу спину.
* * *
Вторую странную новость они узнали через десять минут. Ни аргентинская научная станция Браун, ни британская Фарадей не отвечали Словно на них не было никого живого.
ЧАСТЬ 2Оклахома, в 12 милях к югу от Фредерика
Глава 1
Он все еще был в прекрасной форме. Вряд ли кто-нибудь дал бы ему больше сорока трех, хотя на деле Датч пересек эту отметку уже десять лет назад. Но его тело все еще оставалось прекрасным телом довольно молодого, пышущего здоровьем человека. Только морщины на лице проявились чуть четче, чем хотелось бы, и немного контрастировали с великолепной мускулистой фигурой. Пожалуй, пока никто, кроме него самого, не мог понять, насколько близко подобралась к нему смерть. Но уж он-то чувствовал это так, как ни чувствовал никто другой, и знал, в чем причина столь странных ощущений.
Двенадцать лет назад ему довелось пережить кошмарное каким словом можно это назвать? Приключение? Наверное, кому-нибудь происшедшее с ним, действительно, показалось бы отличным приключением. Но не ему. Для него это была борьба за жизнь. Отчаянная, жесткая. Его противник оказался классом выше. Возможно, первый раз в жизни Алана ШефераДатча, майора спецотряда «коммандос». Тогда-то он и получил мощнейшую дозу облучения. И тем не менее выжил. Его врач воспринимал это, как феномен. А сам Алан, как подарок своего умелого, натренированного, здорового тела. Три месяца он валялся в госпитале ФБР. Три долгих месяца, изо дня в день уставясь в потолок, переваривал случившееся. А затем делал это еще раз, но уже ночью, в своих снах.
Ночь не приносила ему облегчения, дарованного забвением. Наоборот. В кошмарах к нему вновь возвращалось это существо. Жуткий инопланетный монстр, охотник за человеческими черепами. Хищник.
Датч, сидя в удобном кресле на веранде собственного дома, потягивая пиво, размышлял.
Стояло довольно жаркое засушливое лето. Бело-голубое стеклянное небо, разукрашенное курчавыми мазками неподвижных облаков, застыло над черепичной крышей его маленького домика. Ни малейшего ветерка, только утомительно жаркое солнце, похожее на раскаленный добела серебряный доллар, зависло на скользком небосклоне совершенно непонятным Датчу образом. Полная неподвижность пейзажа и раскаленное марево, поднимающееся от земли, делали мир нереальным, иллюзорным.
На мгновение Шеферу показалось, что если он сейчас дунет, то все это видение растает и тут же появится совершенно другое место. Возможно, это будет тенистый лес с прохладным ручьем и сверкающими бриллиантами росы на траве, а может быть, наоборот. Скажем, джунгли. Жарко-влажные, зеленые, кишащие ядовитой живностью. Опасные. Таящие в себе зло.
Датч сделал глоток, допил банку и, поставив ее рядом с креслом, открыл новую. Ему нравилось сидеть вот так и пить пиво. Просто сидеть и просто пить. Не вспоминая о прошлом и не думая о будущем, близком и неминуемом.
Но сегодня ему почему-то очень отчетливо вспомнилось все произошедшее двенадцать лет назад. Возможно, виной тому был жаркий день, а может батарея пустых пивных банок, выстроившаяся слева от кресла. Трудно сказать. Воспоминания были мучительными и не приносили ничего, кроме чувства тревоги.
«А если бы еще раз? вдруг подумал он. Тот же день и то же место. Ты согласился бы?»
В сердце вонзилась тупая длинная игла, причинив невыносимую боль. Датч помассировал грудь ладонью, сделал глоток и хмыкнул.
Ну так как, парень? Что скажешь? Вернулся бы ты туда? О'кей. Он вдруг почувствовал прилив злости. Это был первый признак того, что выпито уже достаточно и больше, пожалуй, не стоит.
К черту! Датч допил пиво двумя огромными глотками, пристроил банку к длинной шеренге таких же пестрых жестянок и с мрачной решимостью открыл новую. О'кей. Ты хочешь знать, вернулся бы я или нет?
Ты пьян, приятель, и самое лучшее, что можно сделать, это отправиться спать.
Я не знаю! Не знаю. Ага, значит, ты боишься? Дерьмо собачье! Датч не боится никого, мать их! Никого. Кроме самого себя, да еще того парня, что сидит на небесах и смотрит сверху вниз и говорит: «Эй! Датч, дружок, ты перебрал, похоже. Что, ты думаешь защитить этим пивом свою несчастную задницу? Или мозги?»
И Хищника ты тоже не боишься? Нет. Тут не бравада. Он действительно не боится этого ублюдка. Просто знает, что Хищник сильнее его. Встретиться с ним еще раз? Нет, этого Датч не хочет, но и бояться не боится. Ты понял меня, говк? Я не боюсь!
В какой-то момент в голове Алана наступило прояснение, и он засмеялся.
Ну надо же! С кем ты споришь? С самим собой? Да, согласился Датч. С самим собой.
И засмеялся еще громче.
Черт побери, ты так завелся, что самому стало страшно!
Он вытер рукой глаза, поставил недопитую банку у ножки кресла и встал. Да, ему было отчего смеяться. Кому бы не стало смешно, когда он, человек, гордившийся своей отменной выдержкой, ни с того, ни с сего разорался на самого себя как десятилетний колледж-бой, у которого уличные подростки отобрали последние десять баков. Тут-то Датч и увидел их. Точнее, сначала он не понял, что это они, просто обратил внимание на висящее вдали на дороге пылевое облако.
Его дом стоял на отшибе, и самый ближайший соседУилл Уэстлейк, седой, толстый, как слон, но всегда опрятный и вежливый старикжил в двух милях дальше по дороге. Он и Датч иногда проводили вместе вечера, но обычно Шефер приезжал к Уэстлейку, и лишь один раз было наоборот, да и то по чистой случайности.
Именно поэтому Алан подумал, что приближающаяся машина направляется к Уиллу. Старик слыл знатоком и ценителем разных редкостей. И не сложно было догадаться, что Уэстлейка посещало довольно много народа, причем, самого разномастного и зачастую довольно неприятного.
Но, как говоритсябизнес есть бизнес.
Датч спокойно наблюдал за разрастающимся желто-бурым облаком, отслеживая машину и пытаясь определить ее марку. Из-за отсутствия ветра пыль, поднятая колесами автомобиля, оседала не сразу. Некоторое время она висела позади, чуть покачиваясь в жарком воздухе, а затем медленно, словно нехотя, опускалась на свое прежнее место. По мере приближения к дому Шефера автомобиль снижал скорость. Теперь Датч мог разглядеть его получше. Темносиний с серебристым отливом «форд-кобра», низкий, устойчивый, с хорошим ходом и отличным мощным двигателем, позволяющим развивать на шоссе скорость до 200 миль. Оборудован новейшими электронными системами. Дорогая и очень престижная модель. Но не для среднего класса. Точнее, для очень небольшой его части. «Форд» снизил скорость до десяти миль, свернул с дороги и медленно покатил к его дому.
Шефер мог бы поклясться, что никогда не видел этой машины. Собственно говоря, в последние пять лет он даже не общался с людьми, которые могли бы позволить себе иметь такую машину.
Заслонившись рукой от палящего солнца, Датч попытался рассмотреть сидящих в салоне людей. Тонированные стекла лишили его этой возможности, и он озадаченно хмыкнул.
Похоже, они вовсе не стремятся афишировать свое появление. И уж, наверное, не спрашивали дорогу у каждого встречного. А это значит, что парни едут сюда с определенной целью. Ну ладно, посмотрим.
Датч вновь устроился в кресле, положив ноги на высокие перила и сдвинув бейсбольную кепку на глаза. Ведь не обязательно дожидаться приезда незваных гостей стоя, а? Вот и он думал так же.
Да и вообще нельзя сказать, чтобы Алан Шефер питал горячую симпатию к таким вот гостям. По собственному опыту он зналничего хорошего от подобных визитов лучше не ждать. Когда кто-то является без звонка, да еще на такой тачкеэто значит, вас ждут большие неприятности.
Что касается Алана, он не относился к типу людей, которые визжат от восторга, едва только запахнет жареным. А уж последние двенадцать лет Датч вообще терпеть не мог всего, что выходило за пределы его собственного маленького мирка. «Форд-кобра» явно выпадал из него, не вписываясь в это спокойное жаркое утро.
«Эта колымага для серьезных дорог и большого города, подумал Датч. Нью-Йорк или Вашингтон?»
«Форд» остановился у самого крыльца. Несколько секунд был слышен мягкий сильный шепот мотора, а затем наступила тишина. Хлопнули дверцы.
Их двое, решил Шефер. Или трое, но один остался за рулем.
Два человека поднялись на крыльцо и остановились, глядя на развалившегося в кресле Датча, а заодно и на ряд пустых жестянок. Оба гостя были одеты в серые строгие костюмы, черные кожаные туфли. Рубашка у одного оказалась голубой, у другогобелой в тонкую бордовую полоску. Завершали картину модные галстуки и зеркальные очки.
Ну надо же. Датч, в свою очередь, осмотрел приезжих. Наверняка ФБР. Сколько себя помню, они все время выглядят одинаково. Что это? Консерватизм или глупость? Даже самый маленький парнишка в самом задрипанном городишке знает: парень, одетый так, как эти двое, из ФБР. А уж о бандитах и говорить нечего. Завидев костюм и очки, они сразу берут ноги в руки.
Добрый день, поздоровался один из гостей. Тот, на котором была голубая рубашка. Мы из ФБР. Алан кивнул.
Как нам увидеть мистера Шефера? осведомился «полосатый».
Бросьте, парни, Датч улыбнулся. Если вы не поленились притащиться сюда из Вашингтона, то уж, наверное, точно выяснили, как я выгляжу.
Конечно, «голубой» тоже засмеялся. Яспециальный агент Гарбер, онпоследовал кивок в сторону «полосатого»специальный агент Хантер.
Хантер кивнул.
Отлично, Датч сдвинул бейсболку на затылок. ЯАлан Шефер, в прошлом майор «коммандос».
Мы знаем, коротко сообщил Хантер.
Смотрите-ка, Шефер повернулся к Гарберу. Наверное, этот парень вообще знает очень много. Странно, что он до сих пор ходит в агентах.
Лицо Хантера пошло красными пятнами. Он совсем уже было собрался сказать что-то в ответ, но Гарбер опередил его:
Не обижайтесь, мистер Шефер.
А я и не обиделся, Датч пожал плечами. Он и правда не обиделся. Просто Хантер ему не понравился. То ли из-за своей молодости, то ли из-за присущего слишком уверенным в себе людям гонора. Алан сейчас не смог определить этого.
У нас к вам дело, мистер Шефер. Гарбер огляделся, видимо, подыскивая стул, но его не оказалось, и фэбээровец, вздохнув, остался стоять.
Датч мог бы предложить агенту кресло, оно стояло за стеклянной дверью террасы, но не стал этого делать. Ему вдруг захотелось, чтобы эти люди поскорее уехали. ФБР и ЦРУ являлись теми организациями, о которых Датч был не самого высокого мнения. И не потому, что считал их непрофессионалами, а просто потому, что все задания, которые ему доводилось выполнять, так или иначе уходили корнями, если не в одну, так в другую из них. В том числе и случай с Хищником. При этом воспоминании Датч помрачнел. Настроение, которое только-только стало подниматься, испортилось вновь, а где-то под сердцем вдруг снова проклюнулась тревога. Она напоминала вылупляющегося из яйца птенца. Только скорлупой были его воспоминания, а птенцом эта странная беспочвенная тревога. КРАК-КРАК! и дыра в скорлупе стала чуть больше. Темное чувство уже высовывало из нее свой клюв, готовясь продырявить им человеческое сердце.
КРАК-КРАК! еще чуть больше
Надеюсь, оно не имеет ничего общего с тем, чем мне приходилось заниматься раньше. Потому что если это так, то, боюсь, я уже ничем не смогу быть вам полезен. Я на пенсий и больше не работаю.
Он услышал свой голос, идущий откуда-то издалека, словно со стороны, и обрадовался тому, как спокойно прозвучала фраза. Хантер и Гарбер переглянулись.
Боюсь, что это все-таки так, Гарбер в упор смотрел на Датча. От него не укрылось то, что бывший «коммандос» слишком напряжен.
«А ведь он боится, не без удивления подумал фэбээровец. Очень боится».
Тем не менее, я просил бы выслушать нас, и если вам не захочется помочь нам, то мы ни в коем случае не станем вас обвинять. Ax ты, сволочь, мать твою! Датчу захотелось встать и скинуть этих ребят с крыльца. Он мне будет намекать на трусость, скотина.