Но они, зная о присутствии на борту Вольного восьми сотен боевых дроидов, не могли позволить себе вступать в затяжное сражение, так как нахождение в системе Аметиста и Шторма, от которых Немезида отгородила свою цель стеной помех, грозило в любой момент поставить их функционирование под угрозу.
PR-0 не знал, как и кто захватил лояльный органику-лидеру корабль, но в текущей ситуации эта информация ничего в себе не несла. Достаточно было знать, что два лёгких крейсера двинутся на помощь, как только их системы заметят неладное, для чего требовалось или активировать маяк, что должно было произойти через пять минут тридцать секунд с погрешностью в минуту, или открыть огонь по Немезиде и выпущенным ею объектам, что могло спровоцировать немедленное уничтожение Вольного.
Программы телохранителя гарантировали, что в случае начала операции по захвату цели террористы предпочтут перед отступлением её уничтожить, а невозможность проведения абордажа во время нахождения под огнём двух кораблей аналогичного классаэто константа. Соответственно Немезиде нужно было позволить высадить абордажную команду и приблизиться настолько близко, насколько это возможно, чтобы Вольный оказался в слепой зоне большей части орудий.
Что до объектов, уже приблизившихся к Вольному на расстояние в десять километров, то они с высочайшей вероятностью являлись ЭМИ-бомбами, взрыв которых активные штурмовые дроиды не перенесут. Иначе всё обстояло в том случае, если системы Эгид будут отключены, а питание с приводовснято.
Тогда из восьми сотен работоспособных машин после двух синхронных взрывов уцелеет каждая четвёртая единица, а после последовательныхкаждая третья.
Несмотря на то, что штурмовики были экранированы для противодействия ЭМИ-гранатам, PR-0 считал, что мощности бомб хватит с запасом. Эгиды были несравнимо менее качественными, чем сам палач, так что их защита оставляла желать лучшего. Квалифицированный органик, планируя операцию, должен был учесть все вероятности, и приготовить соответствующий снаряд.
Дефектными же PR-0 своих врагов без оснований не считал, так как подобная недооценка могла привести к некорректным расчётам и последующим ошибкам. А ошибки вели к снижению эффективности и последующему прекращению функционирования, что было неприемлемо.
Спустя три минуты двадцать секунд пять сотен дроидов уже успели разместиться и отключиться в разных частях трюма, в то время как остальные лишь получили команду на активацию по таймеру. PR-0 не знал, в какой момент сдетонируют ЭМИ-бомбы, а рисковать и держать Эгид в режиме активации по сигналу не мог. Каждый работающий компонент их систем кратно увеличивал вероятность выведения дроида из строя, так что активацию по таймеру и вразнобой PR-0 принял за оптимальный вариант.
Отключить Эгиду в случае преждевременного включения было крайне просто, чего нельзя сказать об активации выгоревшего изнутри дроида.
Сервис-дроиды, следуя последней команде, разлетелись по трюму, а PR-0, собрав оперативную информацию с сенсоров Вольного, длинной командой на бинарном дал кораблю команду на отключение всех систем и остановку реактора. После этого Эгида, выполняющая роль шлюза между палачом и рудовозом, отсоединила от себя кабель и отключилась, а в следующее мгновение Вольный обесточился. Пропало освещение, замолк генератор, отключились системы жизнеобеспечения и искусственной гравитации. Даже сам палач предпочёл частично отключить свои системы, чтобы не испытывать защиту шасси.
Лишь пара штатных сервис-дроидов продолжала летать по трюму, пока в какой-то момент их визоры не потухли, антигравыне отключились, а сами техники не попадали на пол, поражённые электромагнитным импульсом.
А спустя половину минуты в абсолютной темноте загорелся алый визор, вслед за которым по всему трюму начали вспыхивать всё новые и новые огни
* * *
На мостике Аметиста взвыли сирены боевой тревоги, а полтора десятка дежурных офицеров синхронно заняли свои посты. Один за другим посыпались доклады, и через минуту на сцену вышел и сам капитан, сходу отдавший приказ:
Связь с Немезидой! Приготовиться к внутрисистемному прыжку по третьей схеме!
Выполняю!Навигационный компьютер лёгкого крейсера ещё несколько часов закончил просчитывать несколько вариантов коротких, но необходимых для возможного перехвата Вольного маршрутов, так что кораблю для ухода в прыжок требовалось всего двадцать секунд.Гравитационная аномалия в секторе 10-2! Связи нет!
Так выглядит грубая (без минут-секунд) схема ориентирования в космическом пространстве. Стандартные "часы", но со второй цифрой, обозначающей вертикаль. Используются для устной передачи информации.
Т. е. в данном случае аномалия появилась слева-сверху относительно носа корабля.
Фиксирую выход из подпространства корабля! Меч семьи Фал`Гория! Они активировали генератор гравитационного поля, прыжок невозможен! Выпускают палубную авиацию, двадцать тяжёлых истребителей!
Взгляд капитана метнулся на дисплей, на котором застыл таймер обратного отсчёта до ухода в подпространство. Аметисту не хватило всего шести секунд для того, чтобы выйти из опасной зоны, сблизившись с Вольным.
Системы фиксируют пуск торпед по левому борту, приступаю к манёвру уклонения!
Но ожидал ли кто-то предательства со стороны капитанавыходца из низшей касты, которому сама матриарх посулила принятие в род? Определённо нет. А ещё сама операция была спланирована так, что враги выгадали себе очень, очень много времени. Немезида пришла в движение посреди ночи, и автоматизированная система наблюдения не обратила на это никакого внимания. Если бы не появившийся из ниоткуда сигнал, на который среагировал один из офицеров, решивший проверить обстановку в системе
Астер Фал`Зёрстронг боялся даже представить, что бы тогда с ними сделала глава Дория.
Капитан, Шторм совершил прыжок! Они начали огневой обмен с Немезидой!
Отчёты офицеров сыпались один за другим, но капитан Астер молчал, наблюдая за тем, как действует его команда. Присутствующие на мостике офицеры были лучшими из лучших, и прекрасно знали, что Меч не даст себя проигнорировать. Оснащённый генератором гравитационного поля, вносящего хаотичные искажения в пространство вокруг и не позволяющего совершить даже сверхкороткий прыжок, этот тяжёлый крейсер не просто так считался настоящим бичом для коллег по классу.
Предстояла битва, выйти из которой победителем Аметисту будет непросто.
Выпустить палубную авиацию. Основному калибруподавить орудийные гнёзда по правому борту противника!Капитан лишь сейчас развернул перед собой схему части системы, захватывающую все участвующие в происходящем корабли. Прямо над Вольным зависла Немезида, а в двадцати километрах от неё вёл прицельный огонь Шторм, палубная авиация которого уже взяла курс на цель. В то же время Меч Фал`Гория шёл на сближение с Аметистом, намереваясь реализовать крепость своей брони и наличие дополнительных торпедных аппаратов. Аметист уже не успевал их выбить, а на навязываемых противником дистанциях зенитные установки физически не успеют уничтожить все снаряды.Бомбардировщикам и истребителямфокус на пусковых шахтах Меча. Перехватчикив патрульный режим, пусть возьмут на себя хотя бы часть торпед!
По громаде Аметиста прокатилась дрожь, а спустя долю секунды над мостиком разнёсся голос одного из офицеров:
Седьмая часть первого залпа прошла сквозь щиты! Производим накачку!
Есть ответное попадание основного калибра!Эти слова заставили уголки губ капитана чуть приподняться.Меч теряет атмосферу в третьей линии палуб по правому борту! Пятая и шестая батареи выведены из строя!
Всего одно удачное попадание задрало моральный дух экипажа на недосягаемую высоту, и капитан перестал улавливать опаску, ранее исходившую от подчинённых. Андайрианцыэмпаты по природе, и один жаждущий победы разумный мог вмиг заразить своим энтузиазмом всех окружающих. Но это правило работало в обе стороны, и отчаяние, случись ему появиться на борту, распространялось с не меньшей скоростью.
Продолжать вести прицельный огонь!
На схеме одна за другой отразились выпущенные Мечом торпеды в количестве ста пятидесяти единиц, на встречу которым ринулось тридцать шесть перехватчиков. Но так как торпеды приближались не в одиночестве, а с прикрытием в лице двух десятков тяжёлых истребителей, на полное подавление залпа надеяться не приходилось.
Какая-то часть торпед будет уничтожена, какая-топройдёт мимо, но нос Аметиста, самая бронированная его часть, так или иначе попадёт под удар.
Капитана Астера устраивали шансы на победу в дуэли с Мечом, и он верил в своего коллегу, командующего Штормом. Тот точно не подведёт, ведь в их дуэте именно он был лучшим. Но с какой вероятностью наследник Хинко переживёт абордаж после того, как рядом с Вольным подорвали две ЭМИ-бомбы? Даже если капитан рудовоза окажется гениальным разумным с колоссальным боевым опытом, и сумеет подготовиться к нападению, отбив его, то сохранит ли он жизнь заложнику после того, как его корабль превратили в груду железа, которой теперь только одна дорогав переплавку?
Ответов на все эти вопросы у него не было, и время на размышление отсутствовало тоже. Прямо сейчас "Аметист" вёл напряжённую перестрелку с Мечомубийцей крейсеров, бронирование которого давало солидное преимущество в прямом боестолкновении.
Но Астер не был бы гвардейцем, если бы опускал руки, едва симуляция укажет на невозможность победить в этом бою.
Капитан, в астероидном поле сектора 24 обнаружены возмущения маскировочного поля! Система Аметиста предполагает, что там находится генератор помех!
Дайте туда залп управляемыми ЭМИ-ракетами, раз уж Меч не спешит пускать вперёд своё москитное прикрытие.Обычно ЭМИ-ракеты использовались для поражения палубной авиации в непосредственной близости от корабля, но бомбардировщиками противника в космосе пока даже не пахло, и Астер нашёл, куда пристроить простаивающие пусковые установки.Пусть ИИ учтёт объект под маскировочным полем и спрогнозирует местонахождение остальных генераторов. По расчётным точкам так же выпустить ракеты.
Выполняю, капитан!Один из младших лейтенантов так называемого резерва мостика с готовностью взялся за задачу, которую нельзя было поручить офицерам основного состава. Амстер же, мазнув взглядом по веренице отразившихся на схеме ракет, устремившихся в направлении цели, выбросил существование генератора помех из головы, вновь сфокусировавшись на Мече. Ему очень не нравилось то, что тяжёлый крейсер, бронирование правого борта которого не торопилось поддаваться залпам Аметиста, держал свои бомбардировщики и перехватчики в ангарах. Этот факт навёл капитана на мысль о том, что, возможно, большей части москитного флота у Меча нет вовсе.
Но тогда какую полезную нагрузку он на себе несёт?
//
Схема слеплена собственноручно не в ущерб написанию текста, тапками чур не кидаться. Первая цифрагоризонталь, втораявертикаль.
Бонусная глававечером или ночью, днём уже не успеваю.
Глава 14
Директива14 (перезаписано): Значение лояльности органиков непостоянно и нестабильно. Участие этой переменной в расчётах оказывает отрицательное влияние на их точность.
Трюм Вольного остался мёртвым и безжизненным даже после того, как запертую аппарель отстрелили извне, и в открытый космос вместе с остатками частично восстановившейся атмосферы вылетело несколько оказавшихся рядом отключившихся Эгид. Не прошло и минуты, как внутрь заглянул десантный челнок, внешние прожекторы которого заскользили по трюму, вырывая из сумрака неподвижных боевых дроидов. Большая часть стояла стандартными коробочками, но каких-то импульсная волна застигла в полной боевой готовности: более полусотни Эгид вышло из строя прямо в укрытиях, с направленным на аппарель оружием.
Именно по ним челнок пустил длинную очередь из курсовых орудий, перемолов не меньше десяти боевых дроидов первой линии. Вверх взметнулись обломки, пыль и мелкий мусор, но со стороны трюма не раздалось ни единого выстрела.
С едва ощутимой вибрацией маневровых двигателей первый челнок залетел в трюм, и, продавив ближайшую переборку, завис над полом справа от аппарели, приступив к высадке десанта. Один за другим из сравнительно небольшой машины выбралось сорок пять оцепивших периметр андайрианцев в бронескафах, после чего к сбросу бойцов приступил и второй челнок, которому ранее негде было развернуться.
А следом за рядовыми бойцами на пол трюма спрыгнул и их командир.
Работаем по стандартной схеме. И быстро.Челноки обеспечивали десантников надёжной связью без необходимости таскать на себе мобильные станции, что было оптимальным решением в условиях абордажа кораблей до полукилометра длиной.Всё, что шевелится и не похоже на цельуничтожать на месте. Приготовиться к продвижению
Но стоило только командиру сделать шаг вперёд, как пол трюма завибрировал, а десантники, расположившиеся рядом со своим транспортом, обернулись, уставившись на челнок, лобовое бронестекло которого пошло трещинами и высыпалось наружу.
А в следующую секунду в дальней части трюма задрожал крупнокалиберный пулемёт, которому вторили три десятка не менее смертоносных орудий. Эгиды были дроидами, способными орудовать оружием в центнер весом, так что тридцатикилограммовые автоматические винтовки ужасающей огневой мощи имелись у каждого щитовика.
С грохотом рухнул на пол первый челнок, пилота которого размазало по кабине метким выстрелом бронебойного ружья, а десантники, не ставшие насмехаться над выбитыми дроидами и занявшие укрытия заранее, вразнобой открыли ответный огонь, целясь по куполам серебристых щитов, от обилия которых у андайрианцев зарябило в глазах.
Визоры шлемов не могли одновременно подсветить всех противников, а постоянное мельтешение меток не лучшим образом сказывалось на сосредоточенности бойцов и точности их стрельбы.
Всё резко пошло не так, как должно. Бой только начался, а в число невосполнимых потерь уже записалось сорок членов абордажной команды из девяти десятков, и остальные грозили присоединиться к павшим в самое ближайшее время. Ведь обстреливающие их дроиды не знали ни промаха, ни пощады, а второй челнок, успевший развернуть кинетический щит, не выдержал синхронного попадания трёх реактивных снарядов, смявших купол и разворотивших корпус машины.
Их командиры совершили большую ошибку, сделав ставку на ЭМИ-бомбы, а десантники, для которых уничтожение всего подозрительного должно быть в порядке вещей, расслабилисьи тут же за это поплатились
* * *
Тридцать секунд назад.
PR-0 наблюдал за высадкой из самой дальней части трюма, с бронебойным ружьём в руках обустроив позицию на крыше одного из жилых блоков. До сих пор план исполнялся в точности так, как требовалось: абордажная команда, с челноков уничтожив часть дроидов первой линии, посчитала оставшихся выведенными из строя электромагнитным импульсом, а их системы обнаружения, если таковые вообще использовались, не заметили ни палача, сокрытого под корпусами не переживших взрыва Эгид, ни ещё одного боевого дроида, закреплённого за тяжёлым вооружением.
Этому в числе прочего поспособствовала волна пыли и мусора, в условиях отсутствия атмосферы на какое-то время разделившая трюм на две неравные части. Для дроидов это не являлось проблемой по многим причинам, включая как комплексный состав визоров, так и то, что Эгиды были разбросаны по трюму, и какая-то их часть видела противника. В случае начала боя щитовики включились бы в общую сеть, получив информацию от зрячих дроидов и открыв огонь по полученным координатам, на что органики без тяжёлых бронескафов, снабжённых соответствующими системами, были в принципе не способны.
Но до начала боя у палача ещё оставалось несколько секунд для проведения ещё одной симуляции плана с учётом новых переменных.
Всего ЭМИ вывело из строя четыреста шестьдесят пять боевых дроидовзначительно меньше расчётных значений. Уцелевшие Эгиды оперативно вернулись в трюм, где PR-0 разделил их на две группы. Первая должна была занять позиции и принять участие в подготовке засады, а втораявыбраться на обшивку через служебные шлюзы на днище рудовоза, собрав информацию о том, что происходит в окружающем звездолёт космическом пространстве.