В самом узком месте дороги стоял УАЗик (патрульно-постовой службы), вокруг суетилось несколько вооружённых милиционеров. Они досматривали микроавтобус Фольксваген. Видно было, что у него багажник и часть салона были набиты какими-то пакетами. Рядом стояло ещё несколько грузовиков и фургонов.
Какой-то порядок соблюдается, подумал я. Правда мне не понравилось, что как то грубо вытаскивали пассажирку из машины. Также вызывало недоумение, почему проверяют здесьведь мы проехали совершенно пустой пункт ДПС, километрах в трёх от этого места.
Один из стоявших милиционеров внимательно проводил нас взглядом, но останавливать не стал. Въехав в сам город, мы поразились творившемуся здесь бардаку. Видно было, что улицы не убирают, кое- где на обочинах виднелись неубранные трупы людей на встречающихся развалинах, никакой организованной разборки не велось. На руинах некоторых зданий копались бомжатского вида личности. По сравнению с Пущино, здесь было гораздо меньше порядка, несмотря на то, что имелось гораздо больше всех видов ресурсов, включая топливо, продовольствие, да и армейские части здесь были в достатке, а так же было много различных специальных Служб.
Проезжая, мы видели много военной техники, стоящей у больших продуктовых магазинов и у заправок, но ощущения порядка не было. Наверное, здесь было много начальства, и каждый тянул одеяло на себя. Если даже в Пущино образовалось два центра власти, то здесь, судя по всему, их гораздо больше.
В первую очередь, мы, конечно, поехали на продовольственную базу, где в прошлые приезды закупали продукты. У нас всё ещё теплилась надежда, что мы там что-либо получимведь я оплатил наш заказ.
Подъехав туда, мы увидели, что у ворот стоит БМД и поблизости, жгут костёр солдаты-десантники. Увидев нас, они взяли автоматы наизготовку, и подошли к нам. Пулемёт в башне БМД тоже недвусмысленно нацелился на нашу машину. Подошедший сержант в наглой форме потребовал:
Выйти из машины и предъявить документы! Приготовить машину для досмотра, на предмет поиска неразрешённых грузов: продовольствия, топлива и оружия с боеприпасами.
Саша с Флюром предъявили ему свои документы, а ксивы у них были весьма серьёзные и навороченныетам даже была бумага, где было сказано, что грузы и граждане, сопровождаемые ими проверке, и досмотру не подлежат. Развязность и наглость у сержанта сразу пропала. Он уже другим тоном спросил, что требуется товарищу капитану.
Саша начал придумывать прямо на ходу, мы по заданию командования составляем список объектов жизнеобеспечения в этом районе Тулы, а также, какие меры приняты для их охраны. Так что боец, мы посмотрели на объект и удовлетвореныможете продолжать службу.
Сержант покосился в мою сторону, Саша продолжил, а это мобилизованная машина с водителем-хозяином.
Сержанту нечего было сказать, не идти же звонить, проверить наши полномочия. Тем более что документы были серьёзные, а мы ничего не просили и не требовали, только посмотрели и собрались уезжать. Поэтому, он, молча, козырнул, повернулся и пошел, обратно к костру, махнув бойцам, чтобы те опустили оружие. А я просто всё это время боялся, что они заглянут в машину и увидят водку с самогонкой, тогда уже никакие ксивы не помогутобязательно всё конфискуют, а может и пристрелят, чтобы следов не осталось, а машину сожгут. Поэтому, после разговора, я весьма быстро развернулся и поехал к центру города. Больше мы решили никакие склады и большие магазины не искать.
В центр города мы поехали найти отдел Сашиной с Флюром конторы, в надежде, что там им должны выделить продуктовые пайки и оказать другую помощь. И с чем чёрт не шутитможет быть удастся эвакуироваться в такое место, где имеются большие стратегические запасы продуктов и какой-нибудь стабильный источник энергии, например, ядерный реактор, атак же большое организованное поселение людей. Всё-таки, большой группой, пережить наступающую «вулканическую зиму» будет намного легче.
Ещё ребята очень хотели связаться с Москвойдисциплина и долг у них в крови, они обязаны были доложиться и получить указания. И как я их не убеждал, что в такой ситуации они, в первую очередь, должны думать о родных и о себе, и им так скажет любое начальство их конторы, они продолжали гнуть свою линию.
Въезд в центр перекрывал военный патруль из той же Тульской десантной дивизии. Командир патруля проверил документы ребят и посоветовал, как найти нужную службу. Он, правда, сказал:
Здание нужного вам отдела разрушено, и все службы сейчас собраны в здании администрации города. Там, по, крайней мере, тепло и есть электричество и организована гостиница для потерявших свои части офицеров.
При этом он с сочувствием посматривал на Сашу и Флюра.
Когда мы подъехали к администрацииребят направили к дежурному майору, я в это время стоял в стороне, меня никто не выгонял и, вообще, как бы ни замечали. Майор, посмотрев документы, раздражённым тоном произнёс:
Вот опять отпускники, тут своим-то места не хватает!
Потом более спокойным голосом спросил:
Что вам совсем негде остановиться?
Саша ответил, в принципе, есть, мы живём на даче у родственников, а в Тулу приехали связаться с командованием в Москве и доложиться. Что до службы доехать нет никакой возможности, все мосты разрушены, никакой транспорт не функционирует, и обычной телефонной связи нет.
Майор, уже деловым тоном, сказал:
Связываться с Москвой бесполезно, там наверняка не до вас и других проблем достаточно. И у нас в Туле положение тоже очень напряженное, особенно по размещению людей. Отапливаемых помещений катастрофически не хватает, система центрального отопления и электроснабжения нарушена, и в ближайшее время наладить её, не обещают. Поэтому я советую не пытаться пристроиться где-нибудь здесь, а ехать, обратно на дачу и переждать там пару, тройку месяцев. А справку, что вы обращались сюда, я вам напишу, а так же выдам продуктовый аттестат. Но, правда, на получение только однодневного пайка, больше не разрешено. Если хотите получить ещё на один день, то должны приехать завтра, выдам также талоны на сегодняшнее посещение столовой и, в виде исключения, даже на вашего товарища, он кивнул на меня.
Делать было нечего, выступать и что-то доказывать было бессмысленно. Поэтому ребята, молча, козырнули, а майор начал оформлять продуктовые аттестаты и ещё какие-то справки. Получив обещанные бумаги, мы, первым делом, отправились в столовую, ведь горячий обед был нам очень кстати. В столовой было много народу, и стоял тяжёлый запах немытых тел, перегара и какой-то гнилости. Обед был, мягко сказать, не вкусным, после него у меня сразу началась изжога, и я с ностальгией вспомнил обеды, которые готовили наши женщины. Но мы всё равно подъели всё полностью, может быть, чтобы не выделяться среди окружающих людей, которые с жадностью съедали всё подряд. Потом я пошёл в машину, а ребята направились отоваривать свои аттестаты.
Я вышел из здания, подошёл к машине и, прислонясь к ней, решил покурить после невкусного, но сытного обеда в столовой. Мне стало жарко в моей тёплой одежде и хотелось охладиться на лёгком морозце. Ко мне подошел молоденький солдат, призванный, наверное, не более трёх месяцев назад. Он вероятно, охранял авто стоянку. Подошёл он стрельнуть сигарету, я ему, конечно, выделил и даже несколько штукуж очень он имел жалкий вид, весь какой-то скукоженный, всё время хлюпал носом. На лице были следы побоев, но на плече гордо болтался автомат Калашникова. Мы разговорились, я ему посочувствовал, холодно, наверное, находится тут, даже погреться негде.
Его звали Андрей, и он очень обрадовался, что есть, кому высказаться и поплакаться.
Рассказ Андрея
Призвали меня в начале мая в городе Челябинск. Я окончил школу год назад и пошёл работать на завод имени Колющенкоучеником токаря. После призыва направили сюда, в Тулу, в учебку. Присягу принимал здесь же, после учебки, в начале октября, направили в часть, обстановка во взводе у нас была вроде бы нормальная. Старики, конечно, издевалисьне без этого. Надо мной, в основном, по поводу моего родного города Челябинска. Достали с «крутым челябинским пацаном»всё предлагали проверить, насколько у меня крутые яйца, выдержат ли удар табуретки, если их положить на стол. Ну, это ладнопосле катастрофы стало гораздо хуже.
Половина офицеров куда-то исчезла, оставшиеся совсем озверели. Старики тоже стали раздражительные, ни хрена не делают, заставляют молодых нести всю службу, а сами ночами выходят в город, чтобы раздобыть буханину и жрачкув основном бомбят брошенные квартиры. Но вчера ночью решили взять коммерческий магазинчик, раньше там вовсю продавали водкувот и думали, что и сейчас там тоже много бухалово осталось.
Когда начали ломать, оттуда открыли стрельбу и убили Марата, пришлось кинуть в окно пару гранат. Когда туда влезли, куча бутылок с водкой была разбита, но всё равно старики, ящик с целыми бутылками набрали, ещё взяли шоколадки и чипсы.
Всего в этом магазине сидело три человека, ребята сказали, что в отместку за Марата, они их всех мочканули. А нам молодым ни хрена из этой добычи не досталось. Старики только командиру и прапору отдают часть добычи, чтобы они их прикрывали. А вообще, всё это начальство хапает целыми машинами. Вон земеля Саша Силин из соседнего взвода рассказывал:
Наше отделение какому-то полковнику целую грузовую машину продуктов на дачу вывезли, одной тушенки там ящиков пятьдесят было, а получили за эти погрузочно-разгрузочные работы на рыло: по две банки тушенки, бутылку водки и по блоку сигарет Явахотя, конечно, это тоже дело.
Я бы с удовольствием поучаствовал в такой работёнке, а то заставляют ходить тут по морозу, хотя нету сейчас никакого смысла служить в армии, врагов-то нету Говорят, Штаты вообще разнеслотак, что надо распускать на хрен армию, лучше уж своим родным помогать. У нас во взводе уже семеро, кто недалеко живёт, дезертировали. Жил бы я поближе, тоже домой бы подался, а то тут, получается, работаешь не на страну, а на чужого дядю
Вон, сами посмотрите, сколько машин здесь собралось и, считай, каждая или джип или иномарка и стоят столько, что на государственной службе и за сто лет не заработаешь. А откуда они сейчас берут бензин, хотя было распоряжение, топливо выделять, только на государственные машины, для обеспечения социальных нужд А сюда приехали к своим подельникам, чтобы ещё что ни будь нахапать
После этого монолога он зло и подозрительно посмотрел на меня. Я его успокоилговоря, что я не хапуга и не блатной, хоть и на иномарке, тем более не на джипе, а на фургоне И приехал я сюда с сыном, он офицер, был в отпуске и нужно зарегистрироваться, а так он служит совершенно в другом городе. Здесь выделять место в тёплом офицерском общежитии отказались, а продуктов выделили только на один день.
Андрей засмеялся, да, говорит, тут пока одно место не подлижешь, ничего не добьешься.
На этом мы и расстались. Минут через десять, появились и Саша с Флюром с небольшими пакетами в руках, там были все продукты, которые им выдали на аттестат. На двоих: две банки тушенки, булка чёрного хлеба, две банки лосося, два больших пряника и две пачки сигарет Ява. Но мы и этому были рады, особенно я, потому что у Саши, как и у Флюра, полностью пропало желание ещё раз сюда наведываться и добиваться связи со своим начальством.
Окрикнув Андрея, я стал выспрашивать у него, есть ли здесь рынок или барахолка, где можно поменять вещи на продукты. Он заинтересовался, а что вы хотите менять?
Я ему говорю:
У нас есть несколько бутылок самогонки, а нам нужны тёплые вещи, ну, и оружие тоже не помешает.
Немного подумав, он сказал:
Сейчас вызову прапора и вы с ним всё обговорите, но с вас бутылка за содействие.
Я ответил:
Смотря, что он сможет предложить. Но по любомупачку Явы ты заработаешь
Где находится рынок, он нам тоже рассказал. Мы дождались, пока Андрей не привёл прапорщика, тот представился Иваном Сергеевичем. Я описал ему, что нам, прежде всего, нужно и чем мы за это готовы платить:
Нам необходима: тёплая одежда, оружие и амуниция, а так же продукты, в первую очередь консервы.
Он подумал и сказал:
Одеждой и продуктами я помочь никак не могу. Но по этой теме есть у меня нужный человечек.
А по оружию спросил:
Что конкретно вам нужно? И сколько готовы на это потратить и всё-таки, чем собираетесь расплачиватьсяесли рублями или валютой, то можете засунуть их себе в жопу, это никому сейчас не нужно.
Я его ещё раз успокоили, и сказал, у нас самая главная сейчас валюта, водка и сигаретына что он одобрительно хмыкнул.
Цены он заломил, по нашему мнению, какие-то несуразные. Например, за автомат Калашникова, требовал три ящика водки, да и тосегодня он их взять не сможет, только завтра. Мы долго торговались по имеющемуся у него сейчас в наличии оружию и снаряжению, убеждали его, что с такими запросами у него никто ничего не возьмёт, даже налили и выпили с ним по сто грамм.
Наконец договорились, что он нам отдаёттри разовых огнемёта РПО-А (шмель) и десять гранат РГО за два ящика водки, кроме этого, за два ящика водки и десять литров самогонкиручной пулемёт Калашников (РПКМ, коробчатый магазин ёмкостью 40 патронов) с ящиком патронов к нему. В виде бонуса он нам даёт прибор ночного видения. Так же договорились, что послезавтра мы ещё подъедем, и он пообещал подготовить три автомата АКМ с тремя запасными рожками и двумя цинками патронов. За всё это мы должны были привезти пять ящиков водки и четыре блока сигарет Мальборо.
Вместе с Андреем они быстро принесли выторгованный нами товар и забрали водку и самогон. Андрею я все-таки выделил бутылку самогонки и пачку сигарет Ява.
После этой торговой операции мы поехали по указанному Иваном Сергеевичем адресу. Это было ближе к окраине города, там находилось какая-то военная часть и большие склады. Для торговли у нас оставалось шесть ящиков водки и одиннадцать блоков сигарет. Подъехав к КПП, Саша вызвал старшего прапорщика Климчука Виктора Лукичатак нам написал Иван Сергеевич, дал он нам и записку к нему.
Тот появился минут через двадцать, прочитал переданную ему записку и сразу спросил:
Что именно из снаряжения вам нужно? Сразу скажупродуктов я достать не смогу. Они теперь все на особом складе и доступа я сейчас к ним не имею. Там идёт двойная проверка и ещё особисты осматривают каждую машину, выезжающую с того склада. А что касается одежды и снаряжениято тут нет проблем. Я сказал:
Нам нужна самая тёплая из всех возможных видов одежда, а так же, неплохо было бы взять валенки и тёплые рукавицы, пар по десять.
Он задумался, потом посмотрел на нас хитрыми глазами и сказал:
Тут недавно поступило экспериментальное зимнее обмундирование с электроподогревом. В комплект входят: унты, длинная куртка, тёплые штаны и варежки, и к этому всему даже закрытый шлёмв этот комплект так же входит и литиевый аккумулятор. Для электропитания можно использовать и бортовую сеть транспортного средства. Но только эти комплекты очень дорого стоят!
Саша спросил:
Сколько?
Подумав, он сказал:
Не меньше пяти ящиков водки за комплект
Мы дружно засмеялись и по наигранному сценарию пригласили его к нам в машину. Там споили ему почти, что пол-литра водки, сами пили совсем по чуть-чуть и обрабатывали его в три голоса. Наконец, он дрогнул и согласился отдать пару этих комплектов за шесть ящиков водки. Ещё мы с ним договорились, что он отдаст пять пар валенок и тёплых варежек за пять блоков сигарет Ява и блок Мальборо.
На нашей машине, он провёз нас через КПП, до своего склада, где мы всё выменянное быстро разместили у себя в машине, а ему разгрузили водку и сигареты. Потом он нас проводил обратно за территорию складов. Попрощались вполне довольные друг-другом, он приглашал приезжать ещё
Время ещё было непозднее, и мы решили доехать до местной барахолки, вдруг что-нибудь выменяем полезное. У нас ещё оставалось: разлитая в пять бутылок самогонка, десять бутылок водки и шесть блоков сигарет.
Подъехав к рынку, мы с Сашей, оставили Флюра сторожить наше добро. А сами отправились на эту толкучкуиначе это скопище народа назвать было трудно. Нормальных прилавков с разложенным товаром, здесь не существовало вообще. Максимум, что былоэто разложенный на картонках и газетах прямо на снегу всякий бытовой товар, по большому счёту сейчас никому не нужный. В основном около таких своеобразных прилавков стояли пожилые женщины. Разложенных продуктов не было видно вообще нигде. Торговцы мужчины, носили весь свой товар на себе, в рюкзаках или заплечных сумках. Некоторые ходили просто со списком имеющегося товара, эти списки висели у них на шее. Товар находился, где то недалеко под охраной, скорее всего, в машине.