«Стари Град» снова встретил шумом, народу здесь заметно прибавилось по сравнению с прошлым разом. Иван хотел сначала пообедать, не привлекая внимания, и послушать разговоры окружающих, но едва он вошел, как был замечен хозяином заведения Драгошем, оказавшимся в этот момент в зале, и получил от него условный сигнал о необходимости разговора. Поэтому сразу же пошел следом за ним и вскоре они оказались в уже знакомом кабинете. Обменявшись приветствиями и выяснив, что гость голоден, Мирослав Драгош распорядился накрыть стол, и начал сообщать последние новости.
После вашего ухода наши друзья вышвырнули отсюда венецианцев, пригрозив в противном случае утопить их прямо на рейде, поскольку ни в какие действия «местных бандитов» не верят. И во избежание бессмысленного кровопролития потребовали от командования венецианцев покинуть Дубровник в течение суток. Венецианцы пошумели, но все же ушли, не став доводить дело до крайностей. Одновременно с этим командующий тринидадской эскадры передал официальное письмо в городской магистрат о недопустимости каких-либо агрессивных действий в отношении Дубровникской республики и пребывающих на ее территории иностранных подданных со стороны третьих лиц. А посему вверенные ему корабли флота Русской Америки защитят нейтралитет Дубровникской республики силой имеющегося оружия от действий этих третьих лиц. Хоть в магистрате все и напуганы, но тринидадцев наши власти боятся больше, чем венецианцев, австрияков и турок вместе взятых. Поэтому сейчас в Дубровнике относительно тихо. Турки сюда тоже не лезут. Разве что кроме разных авантюристов. Но это в основном частные лица, а не официальные чиновники турецкого султана. Турецкое посольство здесь уже было, надеясь склонить Дубровник к вхождению в состав Османской империи, но успеха не добилось. А в свете последних сообщений из района боевых действий надеяться на это и вовсе не стоит.
Войска повелителя правоверных терпят поражение и отступают?
Отступаютне то слово. Они драпают. Если так пойдет и дальше, то скоро австрийская армия выйдет к берегам Босфора. У австрияков оказалось большое количество нарезного оружия, которое бьет гораздо точнее и дальше гладкоствольных мушкетов. А австрийская артиллерия качественно превосходит турецкую по всем статьям. В войсках Леопольда Первого появились казнозарядные нарезные орудия. Правда, их пока не очень много. Но там, где они появляются, исход боя предрешен. Сейчас единственное, что может задержать дальнейшее наступление австрияков, это приход зимы. Все же Леопольд сильно ошибся, начав боевые действия поздней осенью, а не весной. Очевидно, надеялся одним ударом полностью разгромить турецкую армию, понадеявшись на новое оружие. Но не получилось.
Не думаю, что это ошибка. Раньше он таких глупостей не допускал Скорее всего, весной Леопольд еще не был уверен в легкой и скорой победе, потому и не напал. Но потом что-то произошло, заставившее его пересмотреть свои планы Причем пересмотреть в такой степени, что ждать следующей весны было бы уже поздно Ладно! Все равно, об истинных причинах мы можем только гадать. Что можете сказать о ситуации на море, пан Драгош?
А вот ситуация на море разнообразием не отличалась. Кемаль-паша все же вышел из Туниса, не посмев ослушаться приказа султана «овладеть морем». Но «овладевать» не спешил, поскольку прекрасно понимал, насколько уступает австрийскому флоту. Это даже без учета флота венецианского. Поэтому прибыл на рейд албанского порта Дираш, и дальше идти не стал, ссылаясь на многочисленные причины. Частично реальные, частично надуманные. Спасало его пока что неожиданное затишье в боевых действиях на море. Австрийцы, после громких побед в Тунисском заливе и особенно в Чесменской бухте, наголову разбив турецкий флот, больше почему-то не проявляли активности, сосредоточившись на переоборудовании полученных от французов кораблей и подготовке экипажей для них под руководством неугомонного коммодора Вильгельма Майера. Который рвался выйти в море, но его придерживали в Триесте приказами из Вены. Определенный резон в этом былисход очередной австро-турецкой войны решался на суше. И дела в этом у императора Священной Римской Империи германской нации Леопольда Первого шли более чем успешно. Поэтому рисковать немногочисленными кораблями с хорошо подготовленными командами в условиях приближающихся зимних штормов в Эгейском море, и в южной части Средиземного моря, у берегов Африки и Леванта, он не хотел. А в Адриатике и так господствовал союзный венецианский флот, поэтому без помощи коммодора Майера венецианцы могли вполне обойтись. В итоге коммодору ничего не оставалось, как скрипеть зубами, и тихо материться в адрес «сухопутных крыс» в Вене, не желающих окончательно решить вопрос с остатками турецкого флота. Тем более, и идти далеко не надоДираш находится в Адриатике. И можно было бы одним ударом покончить с эскадрой Кемаля-паши, после чего флота у турок в Средиземноморье уже бы не осталось. Но Венецианцам это по каким-то причинам было не надо, а Леопольд не хотел рисковать. Возможно, не доверял таким «союзникам», как венецианцы. Вот и хотел держать мощную эскадру с хорошо себя зарекомендовавшим командующим как раз рядом с конечной точкой торгового маршрута, соединяющего Венецию со всей Европой. И для этого спешно доводил до ума то, что получил от французов, стремясь увеличить свой флот как можно скорее. Такая версия вполне имела место быть.
Напоследок Драгош предупредил Ивана.
Вам бы я тоже не советовал задерживаться здесь надолго. Дубровник наводнен венецианскими шпионами, и скоро информация о вашем корабле уйдет в Венецию. А после того, что вы натворили возле Анконы, за вас возьмутся всерьез.
Так мы сюда для этого и пришли. Охота на вражеских коммуникацияхэто как раз наша работа.
Хотите внезапно нападать и резать овец, как волк, а потом быстро исчезать?
Нет, на волка мы все же не тянем. Силенок маловато. Тем более волкстайный хищник, а мы действуем в одиночку Как лиса, которая тоже ворует кур в одиночку. Вот мы и наведаемся в этот венецианский курятник
Как бы то ни было, но Драгош был прав. Не стоило надолго задерживаться в Дубровнике. Поэтому, получив от Драгоша свежую провизию и воду, «Шахин» под покровом ночи покинула гостеприимный Дубровник и направилась вдоль побережья на северо-запад, старясь уйти до рассвета как можно дальше. Ибо не заметить пристальное внимание к турецкому кораблю со стороны венецианцев было невозможно. Возле «Шахин» на рейде постоянно крутились лодки с какими-то темными личностями, всеми силами изображавшими из себя местных рыбаков. И поскольку Иван старался поддерживать в них уверенность, что перед ними турецкие контрабандисты, только прикидывающиеся служивыми, то обеспечивал этим неослабевающий интерес к «Шахин». Но слишком сильно испытывать их терпение тоже не стоило, поэтому ночью «Шахин» выбрала якорь и исчезла в ночной темноте раньше, чем ее хватились местные «рыбаки». Во всяком случае, когда рассвело, и Дубровник остался далеко за кормой, никакой погони не было. «Шахин» летела над волнами, распустив паруса, в полном одиночестве. Если так пойдет и дальше, то впереди еще несколько дней свободной охоты между Венецией и Триестом. Больше не получится. Информация о наглой турецкой шебеке, которая даже не грабит, а просто уничтожает проходящие купеческие корабли, распространится быстро. В итоге купцы на какое-то время перестанут выходить в море, а его начнут ловить как венецианцы, так и австрияки. Ибо позволить кому-то безобразничать возле своего единственного морского порта император Леопольд не может. Очень может быть, что самого коммодора Майера отправят на поимку наглого турка. Но наглого турка здесь уже не будет. Он снова исчезнет, как тогдавозле Анконы. И неизвестно, где появится снова.
Но это дело ближайшего будущего, которое более-менее ясно и предсказуемо. И слишком долго ему безобразничать не дадутИван это понимал. Адриатика сама по себе не такая уж и большая, а маршрут между Венецией и Триестоми того меньше. Организовать здесь постоянное патрулирование и отправку конвоев с охраной не так уж сложно и затратно. Другой вопрос, что так здесь никогда не делали. Но все бывает когда-то в первый раз, поэтому еще неделядругая таких действий, и в этом оживленном уголке Адриатики ему, как рейдеру, делать будет нечего. А что делать дальше? Возвращаться к эскадре Кемаля-паши, стоящей в Дираше? Очень бы не хотелось. Не только потому, что ничего хорошего нет в том, чтобы находиться поблизости от начальства, которое постоянно шпыняют приказами из Истанбула, которые один нелепее другого. Могут ведь и их, как разведчиков, привлечь к какой-нибудь авантюре, не имеющей ни малейшего шанса на успех, поскольку повелитель правоверных вообще утратил чувство реальности и требует от своих подданных того, что в народе называют чудом. Пока что Кемалю-паше удается тихо саботировать приказы из Истанбула, ссылаясь на не зависящие от него причины, но ведь такое не будет продолжаться до бесконечности. Поэтому лучше в данный момент держаться подальше от Дираша и действовать автономно, ссылаясь на отсутствие связи с эскадрой и действовать согласно ранее полученных указаний командующего. А что приказал адмирал Кемаль-паша капитану Хасану? Воевать с врагами Османской империи. Вот он и воюет, как может. И если появление «Шахин» в водах возле Триеста станет опасным для нее и бессмысленным из-за введения системы конвоев, то что можно в этой ситуации еще предпринять для нанесения ущерба противнику? Правильнонанести визит в сам Триест! Даже простой сбор информации может дать очень много. А можно ведь и не только сбором информации заняться
Иван улыбнулся, вспомнив свои прежние дела в Азове и в Кафе. Эх, было время! И кто бы мог подумать, что теперь придется заниматься тем же самым, но в интересах турок? Сказал бы кто раньшене поверил бы
Следующая неделя прошла, как один миг. «Шахин», появившись в северной Адриатикев самой оживленной ее части, устроила настоящую резню на коммуникациях. Купеческих кораблей, занятых перевозками между Венецией и Триестом, здесь было очень много. И шли они совершенно безбоязненно, справедливо полагая, что турецкий флот сюда не сунется. Что оказалось верно лишь отчасти. Пока турецкая эскадра отстаивалась в южной части Адриатики, не пытаясь искать боя с гораздо более сильным противником, одна маленькая шебека под турецким флагом устроила такое, о чем здесь не слышали со времен Андреа Дориа. Этот маленький, но очень кусачий морской хищник не утруждал себя банальным грабежом, чем обычно занимались не только турки, но и добрые католики. Он нападал на очередную жертву, быстро пускал ее ко дну несколькими точными выстрелами в корпус, и тут же мчался к следующей, которая находилась в зоне видимости. То, что на оказавшемся на его пути венецианском корабле может оказаться что-то ценное, турок, похоже, не интересовало совершенно. Причем нападали они как днем, так и ночью. Это было настолько неожиданно и непривычно, что венецианцы первое время не знали, что делать. Посылка сильной эскадры ничего не дала, поскольку турки тут же сбежали, едва увидев опасность. А на следующий день пришли снова. И похоже, шебека здесь была не одна, поскольку уцелевшие моряки давали описание р а з н ы х кораблей. Но всебыстроходные шебеки. Откуда у турецких канониров такая дьявольская точность, тоже никто понять не мог.
В результате такой деятельности всего через неделю оживленный район Адриатики между Венецией и Триестом стал пустынным. «Шахин» медленно патрулировала свои «охотничьи угодья», но вокруг не было ни одного «купца». Венецианские фрегаты тоже куда-то исчезли. Австрийские корабли так ни разу и не появились, предоставив венецианцам возможность сами ловить возмутителей спокойствия, поскольку именно венецианцы в основном и занимались грузовыми перевозками. Лишь у самого берега виднелись рыбачьи лодки, но «Шахин» их никогда не трогала. На этот счет у Ивана были свои планы, делиться которыми он не спешил.
Целый день было тихо. «Шахин» так никого и не встретила, продолжая дефилировать на виду у берега, оставаясь за пределами стрельбы самых дальнобойных пушек. Не сказать, чтобы Иван всерьез опасался обстрела с берега, но случайные попадания никто не отменял. А против летящего в тебя ядра и дар характерника не поможет. Поэтому не стоит расковать там, где это совершенно не нужно. И наконец произошло то, чего он ждал. Впередсмотрящий крикнул, что видит большое количество кораблей со стороны Венеции. «Шахин» тут же рванулась вперед, поставив все паруса. Но вскоре стало ясно, что здесь делать больше нечего. Это был большой конвой. Купеческие корабли шли под охраной фрегатов, каждый из которых имел не менее четырех десятков пушек. Конвой двигался медленно, подстраиваясь под самые тихоходные корабли. Иван, слушая тихую ругань старшего офицера, что дескать «всё пропало!!!», наоборот был очень доволен.
Чем Вы недовольны, месье Жан? Наоборот, все идет очень даже неплохо!
Но почему, мон капитан?! Ведь мы больше не сможем никого атаковать! «Купцы» идут под охраной фрегатов, каждый из которых может превратить «Шахин» в дрова одним залпом! А их там не меньше дюжины, еще не всех видно!
Так мы никого в этой толпе атаковать и не будем. Наоборот, будем следовать за пределами дальности стрельбы их пушек и действовать на нервы, чтобы не расслаблялись. Своего мы добилисьвынудили венецианцев перейти к системе конвоев, что резко снизит темпы доставки грузов. Формально мы можем сейчас уйти, поскольку с хорошо вооруженными конвоями мы ничего сделать не сможем. Но мне понравились самостоятельные действия, когда подальше от начальства. Думаю, Вам тоже, месье Жан?
А я этого никогда и не скрывал, мон капитан. Я все же в прошлом вольный корсар, а не офицер флота Его Величества короля Франции.
Поэтому думаю, что Вас заинтересует дальнейшая охота на местную «дичь», только несколько иным способом.
О-о-о, мон капитан, Вы не перестаете меня удивлять! Это становится интересно! И каким же еще способом мы сможем пощипать этих жирных «барашков»?
Наведаемся прямо в Триест.
В Триест?! На «Шахин»?! Так по нам же откроют огонь, едва опознают!
Ну что Вы, месье Жан! «Шахин» свое дело сделала, и ей надо пока отдохнуть. А в Триесте мы появимся, как добропорядочные рыбаки
Однако, к удивлению Ивана, с этим планом возникли сложности, которых никто не ожидал. Когда вечером удалось захватить неподалеку от берега две рыбачьих лодки, от местных рыбаков узнали не очень хорошие новости. В Триесте приняты беспрецедентные меры по предупреждению проникновения посторонних. Рыбачьи лодки могут швартоваться только в строго определенном месте, и для выхода в море должны получить соответствующее письменное разрешение, которое действует всего один раздо возвращения в порт. Старший рыбацкой артели получает документ на всю артель, где указываются имена всех рыбаков, и по возвращению в порт лишних сразу же обнаружат. Самим рыбакам новые порядки очень не нравятся, но приходится выполнять требования властей. В самом порту тоже требования ужесточились, обычных праздношатающихся там сейчас не встретишь. А место, где стоят военные корабли, вообще огорожено высоким забором и посторонних туда не пускают. Причем началось это недавно. Сразу же, как война с турками началась.
Иван очень удивился полученной информации. Такого раньше нигде не было. Для него лично проникнуть куда угодно не составило бы проблем, но ведь в одиночку теперь не пойдешь Интересно, очень интересно
Решив не торопить события и сначала доложить начальству, Иван приказал скупить у рыбаков весь их улов и отпустить восвояси. Как знать, может еще пригодятся вот такие мимолетные знакомства. Осторожно заглядывая в душу во время разговора, он понял, что рыбаки говорят правду. Как бы то ни было, но дальнейшие действияне его уровень. Всю одиночную «дичь» в этом районе они уже распугали, а нападать на хорошо охраняемые конвои, самоубийц среди команды «Шахин» нет. Значит надо возвращаться в Дубровник. Сообщить важную информацию Драгошу и узнать у него последние новости. Ибо возвращаться к эскадре Ивану очень не хотелось. Опять какое-нибудь задание «повышенной сложности» придумают. А так «Шахин» продолжает выполнять приказ командующего об одиночном крейсерстве. И будет выполнять до следующего приказа, который неизвестно, когда будет. Да и будет ли вообще. Ибо положение Кемаль-паши уже очень и очень шаткое. Приведение к покорности мятежного Тунисаэто конечно хорошо. Но вот что с «овладением моря» делать? Стоя безвылазно на якоре в Дираше, морем не «овладеть». А приказ повелителя правоверных не допускал двоякого толкования.
Как бы то ни было, в эту ночь «Шахин» ушла вдоль полуострова Истрия на юг и покинула район северной Адриатики. Рыбаки обязательно расскажут по возвращению в Триест о встрече с турецким кораблем, который устроил здесь переполох. С одной стороны, это подстегнет австрияков и заставит их усилить меры безопасности на побережье. С другоймогут сделать вывод, что уходить этот турецкий возмутитель спокойствия никуда не собирается, а может и еще кто ему в помощь пожалует, поэтому какое-то время венецианцы сохранят систему конвоев. А за это время можно будет что-нибудь придумать.
Возвращение в Дубровник не вызвало ажиотажа. Похоже, местные власти уже привыкли к «Шахин». Вреда от нее не было, хоть и особой пользы тоже, но обязательный портовый сбор, а также «обязательный» бакшиш ее капитан платил исправно, а что еще надо портовым чиновникам? Но каково было удивление всех, когда вскоре после убытия лодки с портовыми властями к борту подошла большая лодка местного торговца, предлагающего свой товар. Все бы ничего, явление для портового города самое обычное, если бы не одна существенная детальв лодке сидел Рауф. Янычарский офицер из ближайшего окружения Кемаля-паши, командир отряда морской пехоты. Да и все остальные хоть и были одеты, как местные обыватели, но в их манере поведения опытный человек мог понять, что они не те, за кого себя выдают. Давут, находившийся в этот момент на палубе, тоже очень удивился, узрев свое непосредственное начальство.