Минут на двадцать, не меньше, решил Сноровский, окидывая опытным взглядом затор.
Не опоздаем? забеспокоился Андрей.
Вряд ли, Иван Павлович был спокоен. Ну даже если пару речей пропустим или залп, это же не принципиально. Панихидаминут сорок, потом прощаниееще двадцать. Час запаса.
Пробка рассосалась только через пятьдесят минут. К концу срока начал нервничать даже Сноровский. Когда же ему все-таки удалось миновать напряженный участок, он тут же пересмотрел маршрут и повел машину по какой-то запутанной ухабистой дороге через частный сектор.
Прямо к развилке выйдем, к той, что перед самым кладбищем, пояснил он. Успеваем, без сомнений.
Иван Палыч, смотрите, Соловьев указал на желтеющий далеко впереди автокран. По-моему, там какие-то ремонтные работы.
Вот черт! Сноровский притормозил и завертел головой. Теперь только назад.
Стрелки часов уже преодолели отметку «двенадцать», и минутная успела коснуться «шести». Объезд занял еще почти полчаса. Когда они наконец добрались до ворот кладбища, из них показался почетный караул и несколько бывших сотрудников Сноровского. Иван Павлович выпрыгнул из машины и торопливо подошел к товарищам.
Жора! Что, уже все? Опоздали?
Да как вам сказать, Иван Палыч. Жора поправил черные очки и, прикуривая, нервно чиркнул зажигалкой. Такое впечатление, что мы все опоздали
Это как?
Хоронили, как «груз двести». В закрытом, с фотографией. Почему? Вроде бы не по кускам его в гроб складывали, не обожженного, а проститься толком так и не получилось. Я сам у Константинова спрашивал. Он только руками развел и на инструкцию какую-то сослался
Инструкцию? Какую еще инструкцию?
Не знаю, Жора пожал плечами. Извини, Палыч, мне пора. Как, кстати, на пенсии живется?
Живется
Ну и слава богу. Пока.
Сноровский обернулся и поискал взглядом Андрея. Увидеть Соловьева ему удалось не сразу. Лишь когда Иван Павлович догадался пройти на территорию кладбища, у свежего могильного холмика он увидел Андрея и повисшую у него на шее вдову Бориса Галю. Женщина рыдала, а Соловьев, как мог, пытался ее утешить. Сноровский замялся и, так и не дойдя до могилы, вернулся к машине. Все, кто был на траурной церемонии, медленно расходились по автобусам. Иван Павлович по многолетней привычке окинул внимательным взглядом толпу, автомобили и выделил пару незнакомых лиц, а также странную машину. Черный микроавтобус с «мигалкой» стоял чуть поодаль, но его пассажиры определенно интересовались всем происходящим. Водитель не отрывал взгляда от собравшихся у автобусов людей, а сидящий рядом с ним пассажир склонился, словно вел какие-то записи. В общем-то ничего особенного в этих людях и в этом фургончике не было, разве что
Иван Павлович перевел было взгляд на другие машины, но вдруг вернулся к черному микроавтобусу. Почему пассажир был в белом? Снял пиджак и остался в одной сорочке? Или ехал вовсе не на похороны? Сноровский присмотрелся повнимательнее. Что-то черное, странно изогнутое висело у человека на шее. Ремень или врачебный фонендоскоп? «Скорая помощь»? Черного цвета? Ведомственная? Сноровский усмехнулся. Контора за считаные дни его отсутствия явно перестроилась на новый лад.
Он сел за руль и бросил взгляд на территорию кладбища. Галя осталась у могилы, а Соловьев уже шел обратно. Не дойдя до машины пары шагов, он остановился и, отвернувшись, закурил. Торопить его Сноровский не стал. Он снова вернулся к созерцанию грустной действительности и неожиданно для себя наткнулся взглядом на Феликса. Сошников стоял через дорогу, наискосок, примерно в сотне метров и о чем-то беседовал с теми самыми двумя неизвестными, которых Иван Павлович приметил и выделил из толпы сослуживцев и родственников еще во время первого осмотра. Собеседники Сошникова ему не нравились. Иван Павлович не мог объяснитьпочему, но чем дольше он наблюдал, тем сильнее становилось это смутное чувство.
Разобраться в сомнениях ему не дал телефонный звонок. Дежурный по «охотничьему домику» сообщил, что Безносов попросил его и Соловьева быть на месте ровно в четырнадцать часов. Полковник собирался заехать на базу и обсудить какую-то серьезную проблему. Иван Павлович буркнул: «добро» и обернулся к пассажирской дверце. Ее уже распахнул Андрей.
На поминки поедем? поинтересовался директор.
Нет, Соловьев был крайне подавлен. Лучше потом, на девять дней домой к нему к Галине то есть, заеду Она говорит, мать Бориса в реанимации. Инфаркт. Сразу туда поедет Поминки будут проводить ваши сослуживцы. Мне там не место.
Правильно, поехали на базу. Сноровский завел машину. Помянуть и там можно Да и полковник что-то беспокоится
Он вывел автомобиль на дорогу и медленно покатил в сторону пригородного шоссе. Андрей пребывал в глубокой задумчивости, и Сноровский старался его не трогать. Тем более что ему самому было и о чем поразмыслить, и чем заняться. Например, почему одна из машин так долго едет сзади, придерживаясь определенной дистанции? И не собеседники ли Феликса сидят в ее салоне? Выехав на шоссе, Иван Павлович перестроился в крайний левый ряд и утопил акселератор в пол. Вдвоем было не с руки выяснять, случайно или нет друзья Сошникова оказались «на хвосте» у тех, кто доставил самому Феликсу и его инопланетным сородичам кучу неприятностей. Да и не Управления это было дело. Для таких расследований существовала розыскная бригада «тунгусов» во главе с Логиновым и оперативная с Бондарем.
Загадочные преследователи отстали, и Сноровский свернул в густой хвойный лесок. Тяжелые плотные ветви елей игнорировали пору всеобщего увядания и листопада, а потому далеко углубляться в их темно-зеленое царство не пришлось. Две-три елочки уже создавали прекрасную маскировку. Проехав буквально пять метров, Иван Павлович остановил свой экипаж, вышел и встал за стволом одной из елей.
Машина незнакомцев показалась через пару минут, но ехала она почему-то медленно, словно радиопеленгатор. Сноровский задумчиво подцепил с елового ствола кусочек смолы и растер его пальцами.
Если преследователи сбросили скорость, но не сошли с дистанции, значит, трюк с отрывом не удался. Неизвестные следили за машиной директора Управления не визуально, а каким-то иным способом. Иван Павлович вынул из кармана телефон и набрал номер.
Тимофей? Это Сноровский. Слушай, капитан, нас тут обижают Ну, откуда я знаюкто? Какие-то типы, возможно, из Конторы, хотя точно не скажу. Мы? Да, только выехали, по Восточному шоссе примерно пятый или шестой километр. Ага, жду А может, я поеду? Если прямо сейчас стартую, как раз у них «на хвосте» окажусь. Ну и что, что наглость? Пусть знают Нет, стрелять не будут. Да вижу я, глаз-то наметан, не бойцы, обычная наружка причем бестолковая Да? Вот и славно! Встречай
Заметив машину Сноровского позади себя, «бестолковая наружка» не стала дожидаться финала и, резко увеличив скорость, ушла в какой-то поворот двухуровневой дорожной развязки. Иван Павлович усмехнулся и продолжил путь по прямой. Спустя примерно пять минут его авто догнали два темно-зеленых угловатых внедорожника с трехлучевыми звездами на решетках. Один машину директора обогнал и покатил в тридцати метрах впереди, а другой остался на такой же дистанции позади.
Это что? очнулся Андрей.
Это «тунгусы», эскорт.
А зачем?
Управление, гордо пояснил Сноровский, на самом деле ничего этим не поясняя.
Понятно, тем не менее пробормотал Соловьев. Игры в шпионов
* * *
*Безносов был чем-то встревожен. Это было видно по его глазам. В них отражалась странная задумчивость и даже неуверенность. Полковник прошел к столу и уселся в глубокое кресло. Почти рухнул в него. Сноровский поднял на товарища удивленный взгляд и покачал головой.
А постучать?
Не до реверансов, Безносов ответил раздраженно, словно Иван Павлович своим шутливым вопросом вызвал у него приступ зубной боли.
Что-то случилось?
Случилось. Полковник вынул из кармана телефон, но передумал и положил его обратно. Келлы заявили протест.
Кто? Сноровский даже выронил тщательно затачиваемый карандаш. Келлы?
Вот именно. Полковник снова достал телефон. Понимаешь, что это значит?
Что они обнаглели, уверенно ответил Иван Павлович. Причем настолько, что дальше некуда.
Это значит, что они нашли серьезную поддержку, назидательно возразил Безносов. Например, в правительстве.
Например или точно? Сноровский хитро прищурился.
Я не знаю деталей, но по моим данным федеральная безопасность получила подарок в виде ста сорока гигабайт крупномасштабных спутниковых снимков с подробными разъяснениями. Вся территория от наших южных границ до Персидского залива в цвете и с таким разрешением, что у пляжных красоток прыщи на задницах видно. Но самое главноеугол съемки взят как-то так хитро, что ни листва, ни горы, ни крыши домов почти не мешают. Наши спецы только руками разводят. «Вектор Т» два часа гудел, пока рассортировал всю информацию по степени важности.
Базы?
Как на ладони, с точными координатами. Говорят, на одном снимке даже макушку Али Ахмада можно разглядеть. Причем датированы все фото вчерашним вечером.
А взамен они хотят, чтобы мы оставили их в покое?
Так точно.
И мудрое руководство страны решило из двух зол выбрать меньшее? Неокрепшую общину пришельцев вместо отлаженной машины международных террористов?
В существовании чужаков не сомневаемся только мы с тобой, а на что способны террористы, в подробностях знает весь мир. Сколько лет уже война с ними тянется?
Ну, так в чем же дело? Давай покажем миру заодно и келлов! У нас их полный подвал!
Келлов, Безносов вздохнул. Каких таких келлов? Что за национальное самоназвание? Народность, что ли, малочисленная? Вроде тунгусов? И в чем они провинились? Оружие стрелковое складируют? Так это дело для РУБОП или ФСБ. Взрывчатку нашли? Нет? Тогда вообще не о чем говорить. Пусть прокуратура заводит дело по факту хранения, и весь разговор
Нет, постой, это тебе кто-то из министерских так заявил?
Кто-то, полковник с досадой махнул рукой и едва не выронил трубку. Если бы «кто-то». Сам директор Конторы на беседу приглашал. Такая вот честь мне выпала.
А что же твое начальство?
А мое начальствовообще государев люд. Им мнение, отличное от мнения верховного командования, иметь не положено. Потому и выделили меня в свое время в отдельную структуру. С частного лица что взять?
Очень грамотный был ход, задумчиво перекатывая в пальцах карандаш, заметил Сноровский. Ну и?
Ну и будем исходить из этого удачного предвидения, туманно ответил полковник. Будем тянуть резину. Когда Контора поймет, что мы хитрим, нас, конечно, прижмут, но будет уже поздно. Игра на лезвии, но выхода нет. Справишься?
Сколько в запасе времени?
Три недели, не больше. Сначала, пока они будут разбираться с фотоснимками, консультироваться с американцами, разрабатывать планы Потом, пока начнется новая кампания В общем, все это время им будет не до нас и не до келлского нытья. А вот посленам придется либо представить доказательства, что чужаки не лучше восточных террористов, либо отпустить пленных и уйти на пенсию.
Ясно. Будем думать.
Только быстро, Палыч, Безносов прицелился в собеседника короткой телефонной антеннкой. Мобилизуй своего ясновидящего, моих охламонов, но через неделю Какой, говоришь, номер у этих ворот?
Сто пятьдесят седьмой.
Вот. Значит, сотню установить ты мне долженкак с куста. Не меньше.
Семен, ты меня знаешь.
Знаю, полковник поднялся с кресла, так никуда и не позвонив.
Слушай, Сеня, а что, в правительстве и Конторе действительно не в курсе, кто такие келлы?
А ты сам-то уверен, что знаешь о них все-превсе?
Нет, ну не все, конечно, Сноровский озадаченно потер гладкую макушку. Но ведь только один факт, что они пришельцы
А это пока еще не факт, погрозив пальцем, заявил Безносов.
Что значитне факт?! возмутился Иван Павлович. Вивисекцию провести, что ли, чтобы всех окончательно убедить? Ты же сам нас просвещал насчет их культов, привычек и прочего. Или ты тоже говорить говоришь, но сам не веришь?
Ты видел, как работает их штуковина, ворота эти? На родину их, меж звезд затерянную, заглядывал?
Нет, мы эту установку запустить так и не смогли.
Вот, Безносов покачал головой.
Чтовот?!
То и «вот», терпеливо пояснил полковник. А вскрытие мы уже проводили, и не раз. Все как у нас, у этих келлов. Один в один
Разве такое возможно?!
Я тебе физиолог, что ли? Нашел Павлова! Короче, пан Иван, твоя задачамного ворот, причем действующих, а не торчащих из земли кривыми рельсами, и неопровержимые доказательства саботажа, подрывной деятельности или тайного пособничества врагам цивилизованного человечества. Понял? Без этого джентльменского набора даже я перестану верить в то, что келлы опасны и вообщепришельцы. Все, иди работать.
Я уже работаю, Иван Павлович раздосадованно похлопал ладонью по письменному столу. Это пока мой кабинет.
Пока, Безносов многозначительно кивнул и вышел.
* * *
*Ну что, пришелец? Сноровский прошелся вдоль длинной решетки, которая перегораживала подвальную комнату. Будем сотрудничать или предпочитаешь так и сгнить в этом каземате?
Каземат со всеми удобствами, можно и погнить маленько, провожая чекиста внимательным взглядом, заявил пленник. Мне, кстати, адвокат полагается. И обвинение вы не предъявили.
Каков наглец! неискренне удивился Иван Павлович, оборачиваясь к Андрею. Ты посмотри на него. Попался с автоматическим нарезным оружием в руках, а еще петушится. Тебе мало обвинения в хранении и ношении? А то, что стрелял по представителям власти? Назвать статью?
Так ведь надеть черные маски может кто угодно, келл пожал плечами. Откуда нам было знать, что это представители власти?
Они разве не предупредили?
Так ведь крикнуть тоже можно все, что в голову взбредет, пленник перевел взгляд на Соловьева. Вот вы, например, сказали, что из ФСБ, а документы мне так и не показали
Почему сапиенсы? неожиданно спросил Андрей.
Услышав его вопрос, Иван Павлович насторожился и вплотную подошел к решетке. Несколько секунд все трое молчали, старательно играя взглядами в своеобразные пятнашки. Пленник свой взгляд прятал, а допрашивающие пытались его перехватить.
О чем это вы? келл сунул руки в карманы и повернулся к Андрею боком.
Смирно, не повышая голоса, приказал Сноровский. Смотреть на моего сотрудника.
Не буду, упрямо хмурясь, ответил пленный. Так спрашивайте.
Вы келлы? спросил Андрей.
В вашем варианте произношения.
Отвечать на вопрос, снова вмешался Иван Павлович.
Да, келлы, пленник кивнул.
С какой целью вы прибыли на Землю?
Жить
Отвечать на
Я и отвечаю! келл сверкнул взглядом в сторону Сноровского. Просто жить!
А оружие, снаряжение, Соловьев подошел к решетке и протянул пленному открытую пачку сигарет, зачем?
Спасибо, он взял сигарету, по-прежнему не поднимая глаз. Без оружия здесь жить опасно.
Это не оправдание, заметил Сноровский. Миллионы граждан живут, не имея даже простейшего оружия.
Ну и как живут эти ваши граждане? Служат тем, кто вооружен? Устройство вашего государства порочно. Оно базируется на принципах насилия.
Любое государствоэто аппарат подавления, возразил Андрей.
А я не имею в виду конкретно вашу федерацию. Я говорю о всех современных государствах, келл закурил и снова встал по отношению к Соловьеву вполоборота.
Как вас зовут? доброжелательным тоном спросил Андрей.
Егор.
А реально, на келлском?
Примерно так же, я выбрал имя, созвучное с настоящим.
Расскажите о своей родине.
Нет, постой, прервал их диалог Сноровский. Лирика на десерт. Сколько вас на Земле?
Я рядовой, пленник пожал плечами. Мне неизвестны точные цифры. Примерно тридцать армов.
Армэто сколько?
Тридцатьтридцать пять тысяч бойцов, плюс персонал, всего около пятидесяти тысяч
А сколько штыков насчитывал ваш отряд?
Вместе с персоналом сотню.
Десять мы отправили на покой, семьдесят четыре взяли, подсчитал Сноровский. Еще шестнадцать? Найдем. Какие у вас были задачи?
Мы всего лишь отряд охраны ворот, поспешно ответил солдат. Мы не диверсанты!