Остальная стая оказалась умнее, они бросились врассыпную от окна и попрятались за окрестными зданиями. Решили взять в осаду? Может быть, этой стаей явно руководит не дурак. Вот только в осаде он сможет просидеть долго, еда и вода у него есть, а твари никогда не отличались ангельским терпением. Постепенно он их отстреляет, вот только сидеть в осаде ему не хотелось совершенно, у него задание, а таймер уже тикает. Знать бы, сколько их там всего?
Тем временем стемнело окончательно. За оставшееся время Панцирь успел кое-как укрепить своё убежище. В доме имелась мебель, в том числе, довольно громоздкие шкафы, которые он с великим трудом передвинул к окнам, заблокировав все, кроме двух, которые только частично прикрыл, чтобы можно было через них стрелять, но твари не смогли бы так просто выломать снаружи.
Когда стало совсем темно, он надел ночник. Интересно, а как у них с ночным зрением? Бывает по-разному, у кого-то есть, у кого-то нет, кто-то тепло чует, кто-то запахи, что позволяет ориентироваться в темноте, как днём.
У этих, возможно, было ночное зрение, вот только они не думали (если вообще были способны думать), что и человек может быть наделён такой способностью. Под прикрытием темноты две особи осторожно начали подбираться к тому же окну, рассмотреть он их толком не мог, тут даже ночник не даст полной картинки, но услышал, как одна из них шумно втягивает воздух, стараясь что-то определить по запаху.
Две очереди ударили с интервалом в полсекунды, скосив обоих наповал, под окном уже начало образовываться небольшое кладбище. Вот только стая пока не закончилась, за углом ближайшего дома раздался отчаянный вой нескольких глоток. Определить численность не вышло, пять или шесть, но это и так можно понять, они редко собирались в стаю больше десятка, слишком сложно прокормиться.
Остаток ночи он провёл без сна, снял ночник, немного подкрепился сухомяткой и продолжил бдение. При этом честно пообещал себе, что, как только окажется в безопасном месте, так сразу даст себе отоспаться. Нельзя напрягать силы до бесконечности, тело может подвести в самый неподходящий момент.
Под утро он всё же начал клевать носом, даже, кажется, заснул на полчаса, но его разбудили. Громкий торжествующий вой буквально подбросил его над полом, заставил схватить автомат, нацепить ночник и прильнуть к окну.
Источник воя получилось увидеть, на окраине деревни собралась вся стая, немного, всего пять голов, вот только они группировались вокруг шестого, которого толком не получалось разглядеть. Тварь стояла на задних лапах, размахивала конечностями, которых у неё, как показалось Панцирю, было больше положенного. Напоминало всё это действо картину возвращения начальника, которому подчинённые слёзно жалуются на обидчика. А теперь их условный «папка» пойдёт разбираться с тем, кто их задел.
Расстояние до них составляло чуть больше ста метров, поэтому Панцирь решил рискнуть. Тщательно навёл прицел автомата на вожака, а потом нажал на спуск, стараясь вбить в его тело как можно больше пуль. Такие твари, мутации которых зашли слишком далеко, часто отличаются необыкновенной живучестью, расположение внутренних органов неизвестно, да и сосуды часто дублируются, убивать их лучше всего получается из гранатомёта или крупнокалиберного пулемёта, да и то обычно не с первого выстрела.
Он попал, пули ударили в долговязую тушу, вот только не убили её, свита бросилась врассыпную, а вожак, не издав ни звука, опустился на четвереньки и направился к нему в гости. Шансы были. Каким бы мощным ни был это зверь, вломиться в окно быстро у него не получится, а пока влезет, получит внутрь организма полкилограмма свинца, крайне неблаготворно влияющего на боеспособность.
Вожак стаи приближался быстро, издавая на бегу странный звук. Треск, шелест, стук, всё сразу. Панцирю это кое-что напомнило, он и сам мог такие звуки издавать, если особым образом напрягал и расслаблял мышцы предплечья.
Когда огромная образина ударила в окно, до половины прикрытое старым комодом, затрясся весь дом, неизвестно, сколько она весила, но удар получился мощный. А следом, отодвигая комод, в окно стало пролезать нечто, напоминающее акулу, ночник не позволял разглядеть подробности, только тёмная вытянутая вперёд голова, пасть со множеством острых зубов, тёмные фасеточные глаза и какие-то усики на условном затылке, возможно, оставшиеся от человеческих ушей. А ещё всё это блестело, точно так же, как и его пластины на предплечьях, это был условный родственник Панциря, инфекция работала в одинаковых направлениях, только остановилась на разных этапах.
Оконная рама разлетелась в щепки, комод, при всей своей тяжести, удержать чудовище не мог, сантиметр за сантиметром оно продвигалось внутрь. Автоматная очередь пробила броню, но тварь от этого помирать отнюдь не собиралась, только помотала мордой вправо и влево, а потом вырвалась обратно.
Ничего не происходило примерно полчаса. На улице начало понемногу светлеть. Снаружи слышался топот обычных тварей и треск хитинового панциря, осторожно выглянув, он разглядел, что все они быстро кружат вокруг дома, совершая какие-то сложные перестроения, смысл которых от него ускользал.
Он прицелился, но цели отнюдь не горели желанием подставляться под пули, появляясь на доли секунды, они почти сразу прятались в развалинах домов. Мелькнула мысль, что они так вынуждают его потратить боеприпасы, а потом, проверив методом тыка их отсутствие, ринутся в атаку. Могло такое быть? Запросто. Вожак, при всей своей отвратительности, интеллектом обладал немалым.
Когда, наконец, получилось рассмотреть вожака, Панцирь на мгновение оторопел. Такого он пока ещё не видел. Встречались ему особи, обросшие роговой, костяной или хитиновой бронёй, обычно это были старые твари, которых непрекращающиеся мутации за всё время увели далеко от прообраза. Но их броня была чаще всего просто щитками, прикрывавшими жизненно важные органы и почему-то конечности. Здесь же всё тело монстра было затянуто в хитиновый доспех, все части которого были плотно подогнаны друг к другу, не хуже рыцарской брони.
Но это было не главное. Главным было то, что Панцирь разглядел ещё ночью. Лишние конечности, они и в самом деле имелись. Тварь была на шести ногах, точнее, ног у неё было четыре, а спереди ещё была пара свободных когтистых рук. Ещё пара рук, маленьких, рудиментарных, свободно болталась по бокам корпуса.
Пробежав взглядом по чёрной блестящей фигуре, Панцирь сделал вывод, что в основу легли два человека. Как такое вообще могло произойти? Он раньше о таком слышал, но в голове укладывалось с трудом. Один мутант спаривался с другим, в этот момент вирус решил, что лучше им будет никогда не расставаться, а потому срастил два организма в один? Видимо, так. А потом они стали единым целым, даже вот выпуклость на спине имеется, где в тело вросла голова второй особи.
Вожак показывался чаще других, Панцирь улучил момент и снова дал очередь на четыре патрона. Попал, пули пробили броню (при всём уважении к вирусу, хитиновая броня автоматную пулю не выдерживала, в отличие от костяной), даже, кажется, повредили глаз. Вот только убить не получилось, с необыкновенной прытью насекомое скрылось за углом дома, зато остальные, бешено заревев, бросились на штурм. Первый, получив свою пулю, повис в окне, перекрыв обзор, а из-за его спины остальные начали лапами расширять проход.
В оставшуюся небольшую щель полетела граната. Удар о мягкую землю был слабым, взрыва не случилось, пришлось выждать положенное время, за которое Панцирь благополучно ретировался в другую комнату. От взрыва заложило уши, но результат того стоил: трупов добавилось, ещё четыре твари лежали во дворе дома, убитые взрывной волной и осколками. Осталось двое, это было бы просто, если при этом не учитывать почти неубиваемого вожака.
Ожидание затянулось. Тот факт, что враги где-то рядом, был очевиден. Он их слышал, вот только на виду они больше не показывались. Выждав минут сорок, Панцирь решил, что стоит рискнуть и поторопить события. Шансы у него были, двоеэто не десять. Дверь в доме открывалась наружу, порывшись в старых вещах, он нашёл несколько крепких тряпок, которыми привязал дверную ручку так, чтобы дверь могла открыться сантиметров на тридцать. Разумеется, это несложно будет оторвать, вот только нужно знать, в каком направлении прикладывать усилие, скорее всего, вожак просто кинется всей массой на дверь, захлопнув её при этом.
Ржавый засов с тихим скрипом отъехал в сторону, дверь приоткрылась, он выглянул, поводил стволом вправо и влево, а потом, никого не обнаружив, громко закричал, вызывая противников на бой. Это возымело действие. Через пару секунд показался вожак, за спиной которого испуганно жался к забору последний из стаи, самый мелкий, тело его было изранено осколками, редкая шерсть опалена, а общий вид был побитый.
Они замерли напротив друг друга. Панцирь смотрел прямо в глаза чудовища, один из которых был сильно повреждён пулей, хотя, вроде бы, всё ещё функционировал. Теперь, в свете утреннего солнца было видно, что по бокам от пасти расположены два небольших выгнутых вперёд отростка, с концов которых сочилась густая тёмно-зелёная слизь. Яд? Скорее, пищеварительный сок, который он впрыскивает в жертву, а потом высасывает переваренные ткани, зубастая акулья пасть при этомпросто атавизм и оружие.
Монстр отчего-то медлил, уж не увидел ли он руки Панциря (тот как раз закатал рукава), почуяв в нём родственную душу? Обычно для спаривания монстры выбирали партнёров со схожими мутациями.
Мушка совпала с уродливой головой, промахнуться с расстояния в пять метров сложно, вот только в результате Панцирь был нисколько не уверен. Он уже не раз попадал в голову, раны от пуль были прекрасно видны, мозг точно должен быть пробит, но никаких признаков скорой смерти он не замечал.
Тут он заметил, что горб чудовища, тот, что остался на месте головы второго прототипа, немного пульсирует, и вряд ли это было дыханием гигантского муравья. Мозг. Он там, вирус справедливо рассудил, что две головы организму ни к чему, а потому ту, что была спереди, оставил, чтобы есть, смотреть и кусаться, а управлял телом мозг, оставшийся в спине. Здесь его прикрывали две неплотно сомкнутые пластины, напоминавшие раковину. Они изредка сходились и расходились открывая отвратительную бледно-розовую мякоть.
Не раздумывая больше, он взял прицел выше и нажал на спуск, надеясь, что броня, закрывающая мозг, поддастся пулям. Она поддалась, из хитинового горба полетели красные ошмётки, ноги насекомого подломились, а передняя голова ткнулась в землю, судорожно клацая зубами.
Но среагировал последний член стаи, метнувшись вперёд, он совершенно позабыл об опасности, при этом у него получилось отбить лапой автоматный ствол, протиснуться в узкий проход и даже оторвать ткань, удерживавшую дверь.
Автомат полетел в сторону, а туша весом хорошо за центнер влетела внутрь, подминая под себя человека. Панцирь тут откровенно сплоховал. Он успел заблокировать пасть предплечьем, которое тварь теперь отчаянно пыталась перегрызть, но не мог достать пистолет, его придавило небольшим порогом.
Он рванул из разгрузки кинжал, шкура у тварей толстая, но ножу обычно поддаётся, особенно, если нож острый и держит его сильная и умелая рука. Клинок с натугой вошёл в шею твари, потом ещё, в лицо ему хлынула густая тёмная кровь, но он не обращал внимания, продолжая вытаскивать нож и снова его всаживать в толстую шею.
Наконец, тяжёлое тело начало обмякать, хватка зубов на руке ослабела, а глаза, что только что горели, как угли, подёрнулись мутной пеленой. С трудом спихнув с себя тушу убитого зверя, Панцирь некоторое время переводил дух. Победа далась нелегко, при падении он сильно ударился головой, отчего в ушах до сих пор звенело, мощные лапы зверя, хоть и обладали короткими тупыми когтями, похожими на собачьи, сильно оттоптали ему рёбра, да и руку зверь едва не выдернул из плеча. Хватая ртом воздух, он дополз до автомата и осторожно выглянул наружу. Гигантское насекомое не подавало признаков жизни. Интересно, подумал Панцирь озадаченно, о чём эта тварь думала в последний момент и почему не напала сразу? Неужели и впрямь думала, как проапгрейдить своё тело за счёт слияния с новой особью?
От подобной мысли его передёрнуло, хорошо, что отбился, а то, чего доброго, простой смертью он бы не отделался. Ещё раз оглядевшись вокруг, он отправился подсчитывать убытки. Ночной бой обошёлся ему почти в два полных магазина патронов и одну гранату, пусть он сейчас довольно богат, но такие случаи следует свести к минимуму, у него тайная операция, а вместо этого приходится прорываться с боем. А впереди будут ещё враги и немало.
Глава одиннадцатая
Четвёртый день он шёл по диким землям. Он сам их так называл, но все, кому довелось тут побывать (и остаться при этом в живых), его в этом поддерживали. Здесь не было тварей, их давно истребили, это был большой плюс, зато здесь водились самые опасные и жестокие хищники планетыдвуногие.
Здесь не было и не могло быть дружественных поселений, да и люди, встретившиеся ему, могли быть только врагами, причём, врагами не абстрактными, которых он интересует только как объект грабежа и, возможно, пища. Были тут и те, кто не прочь поохотиться именно на него, захватить живым и предать замысловатым пыткам. Во время путешествия на запад он тут неслабо наследил, его уже знали по имени и в лицо. Даже если у конкретной группировки нет к нему претензий, его голову с удовольствием продадут заинтересованной стороне.
Само собой, что при таком раскладе ни о каких контактах с людьми не могло быть и речи. Только редкие караваны могли быть дружественными, но и караванщики, зная о местных нравах, скорее всего, вместо приветствия выдадут автоматную очередь. До разлома оставалось всего километров пятьдесят, но это по прямой, а прямых путей тут не было и быть не могло. Он старательно выбирал самые заброшенные дороги, по которым уже много лет никто не ходил, только так можно было избежать нежелательных встреч. Терял время, да, но логика подсказывала, что лучше потерять пару дней, чем не дойти до цели вовсе.
Да и не так медленно он двигался, всё лишнее было оставлено в последнем схроне. То, что осталось в рюкзаке, он понесёт до самого конца, пока не найдёт нужного человека и не направит стопы свои обратно на запад. В конце концов, по замыслу, тот человек как-то прожил ещё целый месяц после своего появления в будущем. Так что пара дней отсрочки его точно не убьёт.
К разлому он предполагал выйти севернее моста, а оттуда потихоньку двигаться по самому краю на юг. Там тоже могли быть бандиты, но обычно им там ловить нечего, просто каменистая пустыня, где ничего не растёт, и нет животных, да и люди там появляются редко.
Оставалось преодолеть последнюю дистанцию, место было не самое удачное. Теперь он постоянно натыкался на следы человека. Прогоревший костёр, порубленные деревья, мусор, кости (в том числе и человеческие), причём следы были относительно свежими, люди были здесь недавно, при этом нисколько не таились, явно чувствовали себя хозяевами. По-хорошему нужно было вернуться и забрать севернее, но он решил рискнуть, тем более, что идти оставалось совсем немного, да и вряд ли здесь будут держать полноценные засады.
Прикинув свою скорость, он сделал вывод, что к разлому выйдет завтра к обеду. Неплохо, времени в запасе останется достаточно, на часах была дата, одиннадцатое число. До тридцатого доберётся обязательно, тем более что на той стороне ему не придётся ни от кого прятаться.
К вечеру, когда он забился в чащу и приготовился к ужину, чуткое ухо уловило какой-то шум. Треск веток и далекий разговор. Слов он разобрать не мог, но тот факт, что эти звуки приближались, его насторожил. Если эти люди просто идут по своим делам, то можно будет тихонько отсидеться. А если они напали на след? Вдруг у них есть собственный следопыт, умеющий вынюхивать следы?
Отложив консервную банку, он перехватил автомат поудобнее, замаскировался, как смог, и принялся ждать. Если эти люди не ожидают нападения, можно попытаться убить их. Он даже раздумывать не станет, ошибки быть не может, друзей у него здесь нет.
Когда они подошли поближе, разговор смолк, да и шаги стали более тихими. Они знают, что он здесь? Панцирь весь обратился в слух. Ещё через четверть часа показались преследователи. Ситуация резко ухудшилась. Их было пятеро, шли они медленно, развёрнутой цепью, так, что скосить всех одной длинной очередью точно не получится. Впереди, согнувшись пополам, шел тот самый следопыт, разглядывающий прошлогоднюю листву. Что там можно было высмотреть, Панцирь не понимал, не иначе, перед ним был ещё один мутант с модифицированным нюхом.