Похоже, Сэм моего энтузиазма не разделяет. Смотрит на меня исподлобья и как-то не очень добро.
Акане краснеет как помидор, но взгляд мой выдерживает:
Киба-кун, ты
Слышу чье-то дыхание.
Прислоняю палец к губам:
За дверью кто-то стоит. Это нормально?
Тихие, едва различимые удаляющиеся шаги. Обычными ушами такое услышать невозможно.
Акане напрягается:
В каком смысле, Киба-кун?
Уже не стоит.
Не говори ерунды, Киба-кун. В нашем доме такого просто не может быть.
Пожимаю плечами, проглатываю греччото со вкусом гречки:
Мое дело сказать, твое дело не верить. Так что насчет поцелуя? хмыкаю.
Киба-кун!
Да, Киба-кун! вцепляется в меня взглядом Сэм.
Примирительно поднимаю руки, улыбаюсь:
Спокойнее. Я шучу.
Акане несколько секунд пристально смотрит на меня, но сразу же показательно переключается на Сэма, закидывает в рот очередной кусок сырой рыбы. Эта худощавая девушка ест слишком много. По три-четыре приличных порций разных блюд она уминает за обе щеки. Куда все это девается, я не представляю.
Неожиданно Сэм встает:
Мне нужно отлучиться, прошу прощения. Дружище, составишь мне компанию?
Акане переводит взгляд с меня на Сэма:
Чего это вы задумали?
Аканушка, закатывает глаза Сэм. Об этом не говорят при женщинах. Ну, Константин, пойдем.
Пожимаю плечами, встаю. Иду за Сэмом, заходим в смежное помещениеуборную. Напряжение словно бы сгущается в воздухе. Он включает воду в раковине, резко оборачивается:
Ты перебарщиваешь.
Вздергиваю бровь. Сэм выдавливает из себя улыбку:
Не мог бы ты чуть меньше уделять Акане внимания? Ты меня прости, но она не твоего поля ягодка. Совсем. Понимаешь меня?
А-а-а, вот оно что. Хм, неприятный момент. Только кажется, что это детские сопли. Разрастись они могут до весьма неудобных для меня последствий. Но. Что значит «не моего поля ягодка»? Он что, меряется со мной мужским естеством? Он не понимает, что если бы я что-то хотел от Акане, то действовал бы по-другому?
Ну, во-первых, я нисколько на нее не претендую. Не знаю, где ты это увидел. Во-вторых, я всего лишь, как ты выразился, чернь. Какие шансы у меня, а какие у тебя?
Дело не в шансах, напирает Сэм. Скажу прямо, это Акане попросила за тебя заступиться. Хочу, чтобы ты это знал.
Неужели? Видимо, надо будет сказать ей спасибо.
Ты уверен, что правильно меня понял дружище? щурится Сэм, делая шаг в мою сторону.
Уверен. Ты хочешь забрать то, что мне не принадлежит.
Перестань строить ей глазки, сжимает кулаки Сэм. И скажи, что ты не останешься на ночь. Ради твоего же блага. Ее отец убьет тебя.
Эх, а ведь казался нормальным парнем.
Повторяю последний раз. Нужназабирай. Но дам совет. Если ты не нравишься женщине, то тебе такая не нужна.
Обойдусь без советов. Не стоит со мной ссориться. Я не какой-то там Клоуш.
Сэм поднимает руку, готовясь ухватиться за пистолет. Ого, даже так? Ну все, совсем парень испорченный.
Не советую, показательно сую руки в карман. Его еще надо успеть достать
Не факт, конечно, что я успею среагировать, но Сэму этого знать не стоит.
Его рука медленно скользит за пиджак.
Я щурюсь, готовясь сорваться в любую секунду.
Сэм достает шёлковый платок с инициалами «С.Б», вытирает руки, выкидывает его в мусорку.
Его голос меняется на дружелюбный, он улыбается:
Вот и отлично, дружище. Главное на ночь не оставайся, его глаз предательски дергается. Говорю тебе, отец у нее злобный. По-дружески советую. Лан, погнали уже.
И выходит, тихо шепча, думая, что я не слышу:
Бутылочкаговно.
Акане встречает нас пронзительным взглядом:
Вы чего так долго?
Все тебе расскажи, весело отзывается Сэм. Мужицкие дела.
Это какие? Киба-кун?
Тебя делили, хмыкаю я.
Сэм встает, как вкопанный, не доходя до стола. Медленно поворачивает голову. Глаза горят злостью. Акане роняет палочку вместе с брюшком тунца блюфин.
Ну шутка же, прохожу мимо напрягшегося Сэма.
Обхохочешься, бубнит он и садится рядом со мной.
Судя по морщинкам на лбу Акане, она что-то подозревает и последующие полчаса допытывает Сэма, что же мы делали в туалете. Но тот только глупо отшучивается. Я тоже пытаюсь разрядить обстановку не менее глупыми репликами и, вроде как, Сэм немного остывает.
Эти двое оказываются большими любителями поболтать. Я же быстро устаю от этих игр. Поэтому теперь больше слушаю, ем, изредка задавая наводящие вопросы. По делу удается узнать, что американский клан Новус не ладит с азиатским Джуном. Семьи Сэма и Аканепослы этих кланов в российском кластере. Они должны поддерживать шаткие отношения друг с другом. На удивление, их семьи сблизились.
Смотрю на часы:
«21:12»
Вот уже второй час мне на дают покоя отдаленные звуки: тук-тук-тук. Я знаю, что это Удар, блок, снова удар. Деревянные мечи или палки. Мне становится любопытно:
Акане, вы тренируетесь на мечах?
А? Ну да, конечно. Наши люди каждый день оттачивают свое мастерство в Кэндо.
Сэм как всегда вовремя:
Фехтование на бамбуковых мечах. Они же предметники. Умение владеть мечом им как кровь из
Сэ-э-эм-кун.
Ну ты понял.
Смотрю на Акане:
Я могу посмотреть?
Я не думаю что отец
Как там говорится? Помяни кого-то, и тут
Дверь распахивается. Заходит Хиден Мацуо. И его вид не сулит совершенно ничего хорошего.
Глава 9. Душа клинка
Он разрешит, заходит Хидан Мацуо. Ты неправильного мнения о своем отце, дочь моя.
Сэм и Акане встают из-за стола. Акане кланяется:
Ото-сама!
Я тоже медленно встаю, с грустью смотрю на третью недоеденную порцию греччело с чем-то там. Последнее время я жутко хочу есть. И ем много. Но похоже, о четвертой порции можно забыть.
Я услышал ваш разговор, смотрит на меня. Да, ты можешь посмотреть. И даже поучаствовать.
Ото-сама, он непробужденный
И что? строго смотрит на дочь. Я подумал, что ты нашла нам очень одарённого молодого человека, раз привела в дом такого. Сэмнаш почетный гость, и он исключение. Объясни мне, дочь моя, что выдающегося в твоем новом друге, с которым ты так весело проводишь время?
Хм, почему они не говорят на японском?
Отец, мы можем поговорить наеди
Нет, Акане. Это будет тебе уроком. Мы бы поговорили наедине, если бы ты советовалась с отцом перед тем, как приглашать в дом кого попало. Но ты этого не сделала.
А, вот почему. Воспитание строптивой дочурки. Молчу. Семейные дрязгидело святое. Жаль только меня в эту кашу замешивают. И что удумала Акане, не предупредив о моем приходе такого грозного отца?
Сэм кашляет, кланяется:
Мацуо-сама, я, пожалуй, пойду. Простите за бе
Сядь, Сэм! С твоим отцом я еще поговорю!
Но
Хидан смотрит на Сэма так, что тот плюхается обратно на свою подушку-сиделку
Интересная тут драма. Это он еще не знает, что меня на ночь пригласили. Кстати, Сэм тоже останется? Или это привилегия только для бесклановой черни?
Поднимаю руку:
Мацуо-сама, если
Молчать!
Это вряд ли.
Ч что ты сказал?
Сэм дергает меня за рукав, Акане смотрит с ужасом.
Я сказал, что молчать не собираюсь. При всем уважении к вам. Ваша дочь пригласила меня в ваш дом. И что в итоге? Вы унижаете свою родную кровь и меня за скромное происхождение. Вы сказали мудрые слова: что на сердце, то и на лице. Знаете, что сейчас на вашем лице, Мацуо-сама?
Склоняю голову. Но больше для того, чтобы скрыть улыбку.
Мой острый слух улавливает сокращения мышц, движение суставов. Хидан стремителен, как пантера. Он обнажает катану.
При всем своем желание, я ничего не успею Только не с этим телом
Взмах! Лезвие разрезает воздух!
Сэм орет, опрокидывается на спину. Акане кричит на японском «Матэ!»
Лезвие меча замирает в миллиметре от моей шеи.
Я не двигаюсь, поднимаю голову и уже не скрываю улыбки:
Вы убьете гостя в своем же доме, Мацуо-сама? За трапезой?
В Варгоне существует негласное правило. Гость в доме под защитой хозяина. Всегда. И убить его за столом считается верхом позора. И по тому, что я узнал о Джунсиначи и манере здешних обитателей, есть высокая вероятность, что такой закон уместен и у них. Что ж. Сегодня я не ошибся.
Разъяренное лицо Хидана очень резко становится спокойным. Поразительное актерское мастерство. Я немного впечатлен. Он хмыкает, вкладывает катану в ножны:
Дерзкий мальчишка. Ты пока еще не гость. Я не уважил тебя этой почестью.
Сэм дышит как паровоз, выпучив глаза. Акане стоит на месте, сжав зубы. Отец смотрит на нее:
Вы хотели посмотреть на наши тренировки. Следуйте за мной. Все вы. Мои воины занимаются круглые сутки.
Хидан выходит. Сэм встаёт с пола и как-то быстро грустнеет:
Вот влип. Акане, это все из-за тебя
Девушка с опущенной головой лишь мельком косится на меня, выходит за отцом. Сэм вздыхает:
Пойдем, блин. Посвящаться. Так и знал, что этим все закончится, понижает голос. Ее папаша просто псих.
Мы идем уже довольно долго. Выходим, судя по всему, через задний выход. Уже вечер. Через дворы идем босиком по чистой брусчатой дорожке к деревянной постройкевычурному домику со множеством дверей.
Додзё, шепчет мне Сэм. Ух, вспоминать не хочу
Почему?
Когда я первый раз пришел сюда меня тут эм-м посвящали в гости. Хорошо так посвящали. Батя потом звонил Мацуо-сама и они чего-то возмущались. Но это мол традиция какая-то, а не обида. Ага, как же. Ну ты, короче, держись. После твоей выходки не завидую я тебе. Хотя у меня есть совет, но я тебе его не дам. Нефиг было к Акане липнуть.
Входим в додзё. Десяток худощавых японцев, разделившись на пары, вовсю выбивают друг из друга дурь бамбуковыми палками. Одеты в защиту, похожую на средневековые доспехи. Заметив Хидана, все как один разворачиваются к нему лицом, низко кланяются, выкрикивая что-то сильноуважительное на японском.
Саске-кун! обращается Хидан к одному из бойцов. Окажи вот этому то уважение, которое он заслуживает. Хорошо так окажи. Все понял? И выдайте ему синай.
Хай, Мацуо-сама, кланяется Саске.
У-у-у, сочувственно смотрит на меня Сэм. Этот парень мерзкий.
Ото-сама! возмущается Акане.
Помолчи, дочь.
Девушка опускает голову, сжимает кулачки. Хидан ухмыляется, садится на пол:
Покажи, чего стоишь, мальчишка. И гордись. Не каждый удостоен чести сражаться с моими воинами. Но не переживай, Саске-кунмолодая и свежая кровь. И он не будет использовать сумму против тебя, хмыкает. Этого не потребуется.
Мне передают закрытый шлем и так называемый «синай»бамбуковую палку с гардой, имитирующий настоящий меч. Вежливо с двух рук. Киваю, беру. Подбрасываю в одной руке, морщусь. Несбалансированная палка. Такой разве что коз пасти. Воины неодобрительно бухтят, перешептываются. Что? Подбрасывать тоже нельзя? Эта палкачасть чьей-то чести и гордости?
Смотрю на Хидана, киваю на Саске:
Он тренированный и сильный. Янет. Ему тоже за честь со мной сражаться?
Саске не двигается. Его лица я не вижу за стилизованном шлемом. Хидан непроницаем:
Для него честь служить мне, мальчишка. Или ты испугался сильного противника?
Звучит, как дешевая провокация. Что ж. Сделаем вид, что я повелся. В конце концов, деревянными палками не убивают.
Захожу в центр додзё, надеваю шлем. Напротив меня Саске, двумя руками ухватившийся за меч.
Итак. Что я могу в бою? Если честно, то ничего. Какой из меня боец? Костлявый? Даже самые простые приемы требуют тренированного тела. Без выносливости после нескольких финтов и блоков руки начнут трястись, а ноги подкашиваться.
Смотрю на Саске. Поджарый, тренированный, гибкий. По его движениям видно, как долго он занимался собой. Выставлять меня с ним на поединокпросто какая-то дешевая проверка. Очевидно, что я ему не противник.
Хм, ершик тут не спасет. И даже зубочистка. Можно, конечно, проиграть, но есть у меня одна черта. Она и плохая, и хорошая одновременно. Мне всегда говорили, что она станет причиной моей мучительной смерти.
Я не умею проигрывать. Точнее, просто не хочу. Везде, где можно я стремлюсь стать первым. Хотя, бывало, во времена бурной молодости, мне приходилось падать в ноги сильным противникам и молить пощаду. Но только для того, чтобы воткнуть нож в спину, когда они расслабятся.
И ладно бы еще была весомая причина проигрывать. Но ее сейчас просто нет. Поэтому я вижу тут
Вызов.
Сердце трепещет в предвкушении.
Я удивленно замираю. Саске хмыкает, Сэм со вздохом разводит руками, косясь на реакцию Акане. Но она смотрит холодно, без эмоций.
Они неправильно поняли мою реакцию. Мне не страшно.
Я чувствую настоящий трепет.
Давно я не испытывал подобного. В памяти всплывает, как меня отправляют на поединок с сарконским ящером с одной заточенной палкой. Лишь один из десяти неофитов выживал при такой инициации. И я оказался среди них. Вырвал ящеру шатающийся зуб и вонзил его в глаз. И всего лишь ценой двух пальцев.
Да, примерно это
Близко
Я чувствую трепет перед поединком, в котором нет шанса победить.
Сарконский ящер тоже был сильнее меня
Но я победил
Глубоко вздыхаю, наслаждаюсь ударами сердца по ребрам.
Магистр всегда говорил, что даже в самой безвыходной ситуации бывает щель, через которую можно пролезть. И сейчас моя щельсамонадеянность Саске.
Я хватаюсь за палку двумя руками, становлюсь в позу каракатицы и специально смещаю оружие в сторону, раскрывая себя.
Тихие смешки. Настолько тихие, что услышать их могу только я.
Саске снимает стилизованный шлем-защиту, откладывает его в сторону.
Снова смех.
Уверен, это какой-то особый намек на его превосходство передо мной. Мол, зачем защищаться перед тараканом.
Парень на вид лет двадцать-двадцать пять. Из-за азиатской внешности мне тяжело определить точнее. Волосы черные, длинная челка спадает на лоб. Глаза узкие. Губы тонкие, будто их вовсе нет.
Хаджиме! начинает бой Хидан.
Слышу я слышу Его экипировка слишком тяжелая, слишком скрипучая.
Но я не успеваю.
Удар!
Саске с силой бьет по моему синаю. Разжимаю пальцы, палка улетает в сторону, падает на пол.
Кто-то громко смеется. Хидан грозно кричит:
Молчать! Урусай!
Хохотун вскакивает с пола, кланяется чуть ли не до земли.
Гоменасай, сенсей!
Краем глаза вижу, как Сэм весело мне показывает большой палец. Мол, нормально. Я тоже это проходил. Акане смотрит на меня, на удивление, без эмоций. Я бы даже сказалскучающе.
Подхожу к мечу, поднимаю. Обращаю внимание, что на моих ладонях порвалась кожа. Ну еще бы, это тебе не по клавишам бить.
Прислушиваюсь к себе. Руки уже трясутся. И это с одного удара.
Ну что ж. Теперь я точно знаю, что произойдет
Давай, Саске. Будь предсказуем. Я вижу, как ты косишься на своих братьев. Тебе нравится, что они смеются надо мной. Нравится, что они смотрят на тебя.
Встаю в ту же самую позу. Один в один.
Саске ухмыляется и
Повторяет всё то же самое.
Но на этот раз я не разжимаю пальцы, а расслабляю тело. Сила удара добавляет мне ускорения. Разворачиваюсь вокруг своей оси и делаю резкий выпад вперед.
П-а-ам!
Саске пошатывается.
Ах, этот приятный звук.
Самым кончиком меча я со всей силы вмазал по голове Саске оставляя красный след на ухе, щеке и небольшой кровавый подтек на губе.
Тишина.
Саске проводит ладонь по своему лицу, нащупывает губу, смотрит на окровавленные пальцы.
Первым смеется Хидан Мацуо:
Смотрите! Вот что значит неопытность! Тебя подвела надменность, Саске. Твой разум слаб. Ты слаб. Ты позволил своему духу возгордиться и получил урок.
Саске смотрит на Хидана, на своих удивленных братьев, на меня. Его лицо покрывается красными пятнами, а глаза наливаются кровью.
Он сжимает зубы и без лишних слов набрасывается на меня.
Я встаю в самую простую стойку, хватаюсь одной рукой за рукоять, другой за то, что можно было бы назвать лезвием, не будь это палкой.
Только двумя руками я смогу хоть что-то
Первый удар сверху я блокирую. Мои колени подкашиваются.
Второй удар я вижу, выворачиваю корпус. Синай свистит в сантиметре от лица. Острая боль в плече отдает в мозг. Левая рука немеет. Сжимаю зубы до скрежета. Похоже, порвались связки.
Отскакиваю назад. Хватаюсь за синай здоровой рукой, разворачиваю его так, что он на всю длину располагается вдоль руки. Пригибаюсь.