Но человек пока не спешил выдавать то, что вместо настоящего мелкого Гинзберга пришёл какой-то юный очаровашка с бегающими глазками. Даже больше тогомужчина вдруг кивнул и передал меня в лапы орка, который быстро, профессионально осмотрел меня и нащупал небольшой пластиковый тюбик с амброзией.
Что там у вас в кармане? грубым голосом спросил он.
Мне пришлось вытащить тару и проговорить, стараясь, чтобы голос не дал петуха:
Горло болит. Врач выписал.
Орк осмотрел тюбик, понюхал его, а затем пропустил меня, вернув амброзию.
Тут уж у меня окончательно расслабился сфинктер, который прежде был сжат до алмазной крепости, и я на ватных ногах пошёл к дверям с орлами, думая о Кроте, который довёл меня до предынфарктного состояния. Какого хрена он так пялился на меня? Что ему не понравилось? Он же знал, что вместо мелкой родовитой гниды придёт охотник! Или или Крот немного офигел из-за того, что охотник оказался очень юн, поэтому и не сумел сдержать растерянности? Да, скорее всего, так и есть.
Ну, хорошо хоть всё закончилось именно таким образом, и я не рванул с перепуга на улицу. И теперь меня от главного события этой ночи отделяют только вон те двери, возле которых стояли два лакея в масках, фраках и белых перчатках. Они услужливо открыли их передо мной, и я, выйдя из холла, едва не утонул в блеске позолоты, мрамора и хрусталя. Особняк вампиров оказался предсказуемо шикаренминимум Версаль.
Я неспешно двинулся в глубь заполненных гостями помпезных залов, кичащихся роскошью коридоров и ошеломлённо шептал себе под нос:
Что б мне так жить что б мне так жить
Правда, порой я замолкал, когда подходил к столикам, на которых громоздились блюда с разнообразными деликатесами, и брал, например, крошечную хрустящую корзиночку с чёрной икрой. Где же я ещё отведаю таких яств? А ведь помимо икры тут было столько всего, что аж дух захватывало. А уж фонтаны из шоколада или шампанского я вообще видел впервые в жизни. Ну, вот почему такую роскошь, по большей части, может себе позволить только нечисть, паразитирующая на обычном народе? Эх
Я с грустью оглядел посвящённых в дорогих фраках, костюмах и платьях и обратил внимание на то, что все они держались либо по одному, либо по двое-троене больше. Почему? Кажется, они не хотели, чтобы их потом могли узнать. А зачем же тогда они пришли? Ну, наверное, потому что слуги не могут ослушаться приказов своих хозяев, которые, устроив этот бал, продемонстрировали посвящённым, что они ничего и никого не боятся и всё контролируют.
Здесь я впервые задумался об истинных масштабах влияния нечисти на власть в нашей стране. Похоже, нелюди действительно на многое способны. Меня даже мороз продрал по коже от этой мысли.
И тут вдруг на моё плечо опустилась чья-то крепкая ладонь, а ухо опалил горячий шёпот:
Очканул?
Крот напугал меня больше, тихонько сказал я, а затем отвёл Испанца в сторону, где нас никто не мог услышать и тихо-тихо поведал ему о том, как прошёл в особняк.
Мда, волнительно. А я тут уже минут десять отираюсь, еле слышно проговорил он, поправив белый носовой платочек с золотой каёмочкой, который выглядывал из нагрудного кармана пиджака. У меня из кармана виднелся ровно такой же. Эти платочки служили отличительными символами охотников, по которым мы могли опознать друг друга.
Что уже успел узнать? жадно спросил я у него, подозрительно покосившись на девушку, которая прошла очень близко от нас. Из копны её серебристых волос виднелись острые уши, а они были не только признаком эльфячьего рода, но и вампирского, что, естественно, заставило меня напрячься.
Но остроухая метёлка прошла мимо нас, и охотник прошептал, безразлично посмотрев на её довольно тощую задницу:
Ничего хорошего я не узнал. Как и говорил Клим, все окна закрыты крепчайшими решётками, которые и танками не выбить, а охрана стоит у всех выходов, но внутри её нет. Так что это не особняк, а настоящая тюрьма, в которую не прорвёшься и из которой очень проблематично выбраться.
Ну, мы знали на что шли, хмуро проронил я и добавил, всё так же не повышая голос:Заварушка начнётся сразу после того, как подадут десерт?
Угу, кивнул Испанец, скользя напряжённым взглядом по разумным. Вампиры с прочей нечистью останутся в главном зале, чтобы отведать вкусняшек, а все посвящённые потянутся к выходу. И вот тут-то мы и влетим в зал, наведём там суету, а потом, пользуясь поднявшимся кипишем, свалим через кухню.
Кипишем? Серьёзно? Тебе надо поменьше общаться с Бульдогом, иронично пробормотал я и вдруг заметил, что посвящённые стали втягиваться ручейком в распахнувшиеся двустворчатые двери, ведущие в главный зал.
Кажись, начались танцы-шманцы, предположил охотник.
И он оказался прав. Мы следом за всеми вошли в просторный ярко освещённый зал с огромными хрустальными люстрами и самым настоящим оркестром, который поместился в углу помещения. И ещё здесь нарисовался эльф-конферансье, который, так же, как и все, был в маске, но вместо чёрного классического костюма, на нём оказался красный фрак и брюки такого же цвета.
Я пару секунд понаблюдал за ним, а затем пробежался взглядом по посвящённым, застывшим возле ближней ко мне стеночки, и заметил Ленку. Она стояла в тёмно-синем вечернем платье и сжимала в руке белый платочек. При этом девушка неотрывно смотрела на группу из девяти остроухих, которые тихонько переговаривались между собой почти в центре зала, держа в руках хрустальные бокалы с чем-то красным. И вели они себя подчёркнуто расслабленно в противовес прочим гостям, которые в большинстве своём держались весьма скованно. Все движения этих девяти эльфов: жесты рук, кивки и улыбкиговорили о том, что перед нами истинные хозяева жизни, а все прочие, кто припёрлись сюдатлен, пыль и пупочные катышки. Наверное, я не ошибусь, если скажу, что эта группа эльфов и есть инициаторы данного бала. И именно от их лиц конферансье, выскочивший с микрофоном в центр зала, начал толкать красочную речь, которую принялись внимательно слушать посвящённые.
Дамы и господа! Приветствую вас от имени наших добрых хозяев! Давайте похлопаем им! зал взорвался громом аплодисментов, адресованных группе тех самых остроухих, которые сейчас принялись снисходительно махать ручками посвящённым.
Конферансье же выдержал десяток секунд, после чего повысил голос и весело продолжил:
Ну всё, ну всё, довольно, а то вы засмущаете наших покровителей, разумные дружно хохотнули, а потом, через короткую паузу, мужчина заговорил уже более серьёзно:За окном осень, а значит с первым ударом часов, возвещающих о наступлении полуночи, начнётся ежесезонный бал! И он должен стать для всех нас украшением этой промозглой осени
Станет, ещё как станет, саркастично пробурчал я себе под нос и вместе с охотником начал проталкиваться к Ленке.
И как только мы достигли её, она сразу же полушепотом спросила у нас, нервно теребя платочек:
Вы ещё кого-нибудь из охотников нашли?
Нет, коротко сказал я и следом предусмотрительно добавил, подозрительно поглядывая по сторонам:Ради нашей же безопасности, нам не стоит собираться по трое. Тут так не принято.
Я всё понял, улыбнулся Испанец и исчез среди посвящённых, которых на первый взгляд было гораздо больше сотни.
Вообще-то, я намекал на Ленку, проронил я, криво усмехнувшись.
Хам, прошипела девушка и поджала губы.
Ты же не ругаешься, напомнил я ей, переведя взгляд на старинные настенные часы, стрелки которых почти добрались до двенадцати часов.
А это не ругательство, а констатация факта, парировала она с довольной ухмылкой на устах.
Уела, признал я за мгновение до того, как конферансье закончил свою пылкую речь, потонувшую в аплодисментах, которые даже заглушили раскаты грома, продолжавшие грохотать снаружи.
Пригласишь? нехотя сказала Ленка, когда прозвучал первый из двенадцати ударов часов.
Ага. Но я хочу сразу предупредить тебя, что после танца со мной твой размер ноги будет сорок пятый растоптатый. Я так себе танцор, сознался я, покосившись на музыкантов, готовых начать играть.
И так себе юморист.
Просто меня с детства не обучали всякой светской ерунде, вроде танцев. Я в это время дрался с бомжами за особо тёплые картонные коробки.
Зато меня обучали, не преминула заметить эльфийка, свысока глянув на меня. Ладно, я поведу, а ты слушайся меня.
И под звуки грянувшего вальса мы закружились в танце среди десятков других пар.
Глава 6
Во время танца мой взгляд сам собой косился на соблазнительно вздымающиеся полушария Ленки, чем я вскоре заставил эльфийку негодующе выдохнуть:
Прекрати пялиться на мою грудь!
А ты перестань трясти ею. Могла бы выбрать декольте поменьше, справедливо заметил я и с большим усилием оторвал взгляд от вторичных половых признаков остроухой, которая довольно хмыкнула, явно записав на свой счёт ещё одну победу.
После этого я занял себя тем, что принялся ловить обрывки разговоров, которые доносились от танцующих. Жаль, львиная доля из них оказалась пустым трёпом, но всё же до моих слегка заострённых ушей донеслось кое-что интересное.
Говорят, что увидеть чёрного кота это плохая примета произнёс высокий мужской голос.
Да, если ты мышь, весело вставил женский голосок.
А ежели я видел рыжего? Ничего об этом не говорят народные приметы?
Я не расслышал ответа дамы, потому что их пара, кружась, отдалилась от нас. Но мне и так было достаточно того, что я уже услышал. Значит, Пышкин внутри и он не такой уж и ниндзя. По крайней мере один посвящённый его заметил. Надеюсь, кота больше никто не видел. И где он вообще?
Я на всякий случай начал оглядывать зал, особо-то и не веря в то, что Пышкин допустит такую вопиющую глупость и припрётся в это помещение.
И я, действительно, не увидел его, зато заметил Испанца, который с хищной улыбкой на устах танцевал с фигуристой человеческой женщиной, ужасно напоминающей ту метёлку из столовой Лесинска. Надеюсь, охотника не переклинит и он не потащит её в укромный уголок, чтобы придаться там разврату, а то подобная выходка может выйти всем нам боком. Но, наверное, мне не стоит переживать по этому поводу. Испанец всё же не так глуп.
Между тем звуки вальса отжили своё, и оркестр замолк, дав посвящённым возможность перевести дух, а потом музыканты грянули с новой силой и после каждой паузы между танцами добавляли и добавляли темпа и экспрессии.
Параллельно с этим в зале постепенно приглушали свет, а официанты в масках начали разносить красное вино в бокалах, стилизованных под человеческие черепа.
Понятное дело, что народ через какое-то время поднакидался, из-за чего стали звучать взрывы пьяного смеха, который издавали всё больше и больше распаляющиеся посвящённые.
А ещё через пару десятков минут пиджаки полетели на подоконники, а воздух пропитался ароматами разгорячённых тел и елея, который зажгли в бронзовых чашах, появившихся на столах. И обстановка стала ещё сильнее напоминать бал у сатаны.
К этому времени оркестр истошно громыхал уже что-то истинно дьявольское: неистово трубили духовые, противно скрипели скрипки и звенели тарелки. Всё эти звуки складывались в чудовищную какофонию, пробирающую до самых печёнок. И, наверное, обычный разумный мог танцевать под такое только на заре первобытно-общинного строя в пещере возле костра, празднуя поимку мамонта. Но посвящённым, кажется, было всё равно. Они, издавая гортанные возгласы, отплясывали так, что аж позвякивали люстры, поддерживающие в зале таинственный полумрак, в котором мне, порой, мерещились горящие огнём глаза. Кажется, это нелюди не могли сдержать своей истинной сущности. Они же, по сути, выделывали танцевальные па среди своей излюбленной закуски.
Как бы монстры совсем не потеряли головы и не набросились на разумных. Хотя, конечно, вряд ли они сделают это, ведь здесь не простые горожане, а посвящённые, а ими так просто в таких масштабах не разбрасываются.
Такие мысли чуть успокаивали меня, но мои нервы всё равно были натянуты до предела. Я ощущал себя овечкой в своре волков. Одним из немногих вменяемых среди психов, вырвавшихся из палат и закативших вечеринку. Мне казалось, что разумные вот-вот начнут сдираться с себя одежду и сливаться в похотливый клубок тел, стонущих в экстазе и до крови царапающих друг друга. И когда кто-то тронул меня за плечо, я подпрыгнул на месте и резко обернулся, увлекая за собой мокрую как мышь Ленку, которая продолжала танцевать со мной. Но это оказался всего лишь охотник, который демонстративно держал в руках платок.
В следующий миг он посмотрел на меня знакомыми глаза, в которых отражалось пламя елея, полыхающего в чашах, и произнёс запыхавшимся голосом Клима:
Пора кхам выбираться из зала и идти за оружием. Оно в подвале. Берём его и возвращаемся сюда. А сейчас мы выходим по двое-трое, используя все три выхода. Вы идете через тот, кивнул он на ближние двери и следом уточнил:А где Пуэрто чёрт как же длинно Пуэрториканец?
Да он исторг я из напрочь пересохшего горла и стал взглядом искать охотника, но того не было среди колышущегося моря посвящённых. Сейчас я его отыщу. Мы догоним вас.
Хорошо, просипел полукровка и направился к дальним дверям, протискиваясь между дрыгающимися разумными, которые впали в экзальтацию.
Моть, кажется, я его видела, хрипло прошептала мне на ухо эльфийка, чья грудь бурно вздымалась, а причёска порядком растрепалась. Он пару минут назад вышел из зала вместе с той женщиной, от которой весь вечер не отлипал.
Это очень хреново, прошипел я и вытер пот, который выступил на лбу, а затем взял девушку за руку и вместе с ней метнулся из зала, оказавшись в пустой овальной комнате, имеющей три открытых двери.
Тут я достал телефон с левой симкой и отыскал в списке из восьми номеров тот, который был подписан «Пуэрториканец». Мой палец незамедлительно ткнул на зелёную кнопку, а аппарат прижался к уху, но охотник не ответил на звонок, хотя гудки шли.
Тогда я зло сплюнул под ноги и лихорадочно проговорил:
Ленка, спальни же на втором этаже, да?
Угу, кивнула она, озабоченно поправляя волосы. Что-то случилось?
Пока нет, но очень может. Иди за мной. Я тебе сейчас всё объясню, горячо проговорил я и быстрым шагом двинулся к лестнице, которая вела на второй этаж. Кажется, у Испанца крышу повело, и он потащил ту крошку предаваться плотским утехам. Похоже, последствия ведьмовского зелья совсем затуманили его повёрнутый на сексе разум. Твою мать! Он же так опоздает к началу э-э-э представления. И ему потом придётся в одиночку выбираться отсюда!
Надо найти его, решительно заявила эльфийка, плотно сжав губы.
И как я сам не догадался? саркастически выдал я и быстро взлетел по лестнице, оказавшись вместе с девушкой на втором этаже, где нас встретил длинный полутёмный коридор. Лен, ты иди направо, а я пойдуналево. Если чтозвони.
Остроухая кивнула и поскакала по коридору, проверяя двери комнат. Если ручка поддавалась, то она заглядывала внутрь. А ежели дверь не открывалась, то Ленка несколько секунд стояла возле неё и прислушивалась, а уже потом шла дальше.
Соответственно, мне пришлось заниматься ровно тем же самым, только в другой части второго этажа. Но пока все наши поиски были бесплодными.
А когда я завернул за угол, то из-за тяжёлой портьеры вылетел хрип:
Пс-с-с, парень.
Я в очередной раз подпрыгнул от неожиданности и схватился за сердце, а затем яростно прошипел, увидев ехидную рыжую физиономию, показавшуюся из-за портьеры:
Пышкин, твою мать! Ты на кой хер меня пугаешь?!
А чтобы ты булки не расслаблял, довольно проронил кот и подошёл ко мне, мягко ступая лапками по красной ковровой дорожке.
У-у-у, погрозил я ему кулаком.
А он выгнул спину, к которой был привязан живой клинок, и раздражённо протараторил:
Скорее забирай эту ржавчину! Она мне уже надоела. Как бы шерсть после неё не выпала.
Это ты мне уже опостылел, мрачно пробурчал Тетсуя и следом, повысив тон, добавил:Хозяин, душа.
Я помню, помню. Уже скоро, промычал я, поспешно отвязал клинок и засунул его в карман. А чего это здесь рыбой пахнет? Пышкин, ты чего, всё это время на кухне хомячил морепродукты?
Нет, ответил рыжий пройдоха и стал хлопать честными-честными глазами.
Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка. Сейчас это не так важно. Ты не видел здесь Испанца?
Армянина вроде видел, а испанцанет, серьёзно ответил кот, а потом испустил скрежещущий смешок и бросил:Видел я его, видел. Испанец прошёл тут несколько минут назад с какой-то самкой, от которой пахло вином, духами и чем-то затхлым. Таких надо в шею гнать.