Данте отбросил воспоминания об истории, когда дошёл до неприятных для себя страниц и перешёл к раздумьям о страже. Всё это дело охраняется тремя ротами войск специального назначения из Армии Рейха и солдатами Ангельской Стражи. Но приглашённые представители своих стран решили и притащить в город свою личную охрану, в чём им отказано не было.
Посреди зелёных насаждений расположили большой круг, с трибуной в центре, под шатёрным навесом. Прохлада зимнего ветра трепет его волосы. Смотря на зелёный парк, и окружающие каменные здания с бардовой черепицей, заботливо очищенные от снега за четыре дня, дабы создать хорошую картину, магистр ждёт, когда начнётся пресловутое заседание Конференции.
Протокол переговоров наполовину забыт в такой ситуации, но в этой ситуации представители стран могут позволить себе пожертвовать частичкой безопасности ради мира.
На мгновение его тронуло воспоминание о том, что случилось на Совете. В глубине разбитой души Данте надеется, что больше его не посетит эта гадость, что упокоенный давным-давно альтернативный «собеседник» не станет наседать. Несколько лет принятия таблеток привели к тому, что Данте забыл, как быть человеком. Это отзывается в нём эфемерным веянием страха, но больше его пугает, что внутренняя боль, облекаясь в форму разумной твари, может вырваться из-под пресса. Но лёд уже треснул и Данте понимает, что рано или поздно для него настанет час «Икс».
Что задумался, брательник? к нему подошёл короткостриженый мужчина в кожаной короткой куртке, брюках и ботинках. Ты как братец, что-то совсем приуныл.
Жду от переговоров не самого лучшего исхода, ответил мужчина, сменивший привычный камзол на тканевое пальто, с большим приглаженным воротником.
Хм, чудно, что ты сменил шмот. И чем же тебе старый не угодил?
Слишком долго я в нём хожу, хладно ответил Данте, опершись на перегородку впереди. Ты только посмотри, мы сюда собрались, чтобы договориться совместно уничтожить одну страну. А её представители даже не знают о нашем плане.
Ох, ты же не начнёшь шарманку, что тебе жалко людей той страны, покривил лицо Яго. Я этой гадости наслушался, когда мы начинали см тобой. А сейчас, что эти нюни распускать?
Я просто констатировал факт, прохладно сказал Данте. Во всяком случае, наши войска уже готовы нанести удар из глубины Рей
Знаешь, я бы и рад услышать эти твои сопли по поводу блага народа, если бы ты хоть на секунду скинул эту маску бесчувствия.
Ты понимаешь, к чему может привести это, буркнул Данте и направился к лестнице.
Переговоры вот-вот начнутся, и магистр обязан стоять возле дипломатов, в качестве охраны для представителя Рейха. На его правом бедре закреплена кобура, в которой своего часа ждёт пистолет, но Валерон искренне надеется, что до этого не дойдёт.
Прошу всех занять свои места! прозвучал голос из динамиков, вложенные в уши устройства перевода моментально «сказали» на родном языке для всех сей призыв и через пять минут все собрались у большого круглого стола, на котором развёрнута карта Европы.
Из всех сидящих поднялся высокого роста мужчина, с аккуратной бородкой и длинным волосом с просединой, убранным назад. Его длинное пальто развивается под силой поветрия, рубашка слегка трепещет вместе с брюками. Сосредоточенный взгляд осмотрел всех присутствующих, уста разомкнулись, неся собранную звонкую речь, а переводчики в ушах, стали излагать речь для всех на понятном им языке:
Я Дюпон фон Ульрих, представитель Империи «Рейх», открываю заседание Константинопольской Конференции. Всех рад приветствовать на этом заседании и торжествующе отмечаю, что Рейх свидетельствует свое почтение за то, что никто не уклонился от заседания.
Данте смотря в отяжелённый взгляд мужчины, может только представить глубину его. Один из представителей старых орденов, наследник погибших «Пурпурных крестов» всё-таки смог себя пересилить и оставил призвание военного, став консулом Империи. И если бы Данте мог, он бы восхитился этому, ибо не каждый в сей мрачном мире может одолеть себя.
После того, как «Вороны смерти»несанкционированный орден, собранный из бывших ветеранов «Крестов» для охраны Кальи де Леру, были соединены с «Лампадой», его главе предложили стать одним из дипломатов. Дюпон долго был в раздумьях, пару раз едва не ушёл в запой, жалея, что больше не может никак защитить страну, но смирился и снял военную форму, чтобы одеть посольское пальто, отличающееся серебряной окантовкой и знаками отличияу сердца значок в виде орла, несущего в когтях письмо.
Руководствуюсь пунктом тридцатым Протокола «О предварительном соглашении о процедуре Конференции», я как представитель страны-председателя озвучиваю вопросы, вынесенные на разрешение. Первыйпотенциальное столкновение государств и второйпроблемы, связанные из обещаний предыдущего Канцлера, не сменяя хмурого выражения лица, продолжает Дюпон, перейдя на голос мерный. Согласно пункту тридцать второму Протокола, я приглашаю выступить Губернатора Великой Пустоши с докладом разведки.
К трибуне, расположенной в центре подошёл мужчина в классическом костюме, став спокойно говорить:
Наши разведывательные системы засекли скопление войск на границе с Директорией Коммун. Помимо всего прочего, наши пограничные войска отразили две попытки прорыва со стороны отделений вражеских разведывательных групп.
Хорошо, сказал Дюпон, посмотрев влево, где разместился представитель коммунистов. Руководствуясь пунктом двадцать вторым Протокола, я прошу объяснить посла из Директории Коммун эти происшествия.
Светловолосый парень средних лет, который в одежде не отличающийся от остальных послов державы «победившего равенства», поднялся и громогласно, фанатично и восторженно заголосил:
Народная власть Директории Коммун, получившая выражение в воле Апостола Коммун такова, что мы должны у Рейха забрать Великую Пустошь, ибо так обещал ваш Архиканцлер.
То есть вы говорите об аннексии территории? нахмурившись, уточнил Дюпон.
У нас есть документы, утверждённые подписью вашего Архиканцлера, и нашим послом, одобренные вседерикториальным референдумом, о том, что Рейх обязуется нам отдать часть своих территорий в обмен на мир, с не унимающейся фанатичностью пояснил парень.
На этот раз раздался женский голос, это встала девушка чуть выше среднего; на даме отлично сидит приталенный джинсовый пиджак, накрывший обтягивающие джинсы, подчеркнувшие изящность худых ног. Её волосы подстрижены под каре, обрамляют аккуратное белое лицо на щеке которого есть татуировкакулак в древнем женском символе борьбы.
Как только Данте обратил на неё внимание, его что-то тронуло за самое сердце. Нет, это не лёгкое прикосновение влюблённости, скорее это была когтистая лапа адского монстра, сжавшая сердце. Когда его взгляд пересёкся с её светло-голубыми очами, то парню показалось, что внутри него что-то хрустнуло, словно раздался сумасшедший треск, после которого накатил страшный звон, разившийся по телу вместе с волной адреналина и щекотливости.
О-о-ох, выдохнул магистр и вцепился в перекладину потными ладонями, появилось ощущение, что внутри вместо холода, пришло пламя, душевный огонь, давно забытый.
Ты как, в порядке? спросил Яго.
И после его вопроса, дух Данте сотрясся от того, что словно неоткуда и одновременно отовсюду раздался голос, речь страшная, грубая и низкого тембра, льющаяся словно из преисподнии:
« С-Сериль С-сериль. В-вина».
Руководствуясь пунктом двадцать четыре Протокола, я имею. Право сказать, все услышали красивый плавный голос дамы. Второй Канцлер, Рафаэль Альтир обещал нам передать под управление Окситанскую и Прованскую Территорию, желая расплатиться с нами за старые долги.
Дюпон принял это со спокойствием, мирно пояснив ситуацию:
Координационный Совет, принял Циркуляр согласно которому часть действий Рафаэля Альтира признаются нелегальными, так как были совершены им в состоянии недееспособности, консул поднял один из листов бумаги. Это заключение психиатрической экспертизы, согласно которой решение о передаче территорий Империи было принято на почве психического расстройства.
В это время Данте, внешне сохраняя спокойствие, внутри начал борьбу. Только сейчас он понял, что нужно было только одно яркое воспоминание, символическое напоминание в виде девушки, похожей на его жену, чтобы разбудить старого «противника».
« В-вот мы и в-встретились», робко, будто только проснувшись, затвердило существо внутри магистра. «Я обещал, что вернусь».
«Иди вон, сгинь проклятый демон и больше не возвращайся ко мне!»отгоняет его внутри Данте, чувствуя, что лёд, сковавший его душу многие года начинает рушиться и таять, грядущее «потепление» приводит магистра в панику, ибо за ним грядёт самый настоящий ад.
« Ну куда я пойду? Я твой вечный обвинитель, губитель совести, напоминающий, что в самой главной потере своей жизни виноват только ты сам».
«Это невозможно!»впервые за долгое время Данте кричит в разуме. «Столько же времени прошло!».
« Я здесь покуда душа твоя рассечена. Я с тобой навечно».
Пока Данте пытается раздавить всплывший ком боли и вины из прошлого, переговоры продолжаются:
Это против воли высшего коммунистического народа! стал кричать коммунист. Это возмутительно! Вы не имеете права отказываться от этого мероприятия! Великая Пустошь наша. Она станет коммуной номер «десять».
Мы не можем принять эти условия, спокойно говорит Дюпон. Это решение было принято против наших процедур. Император не отдавал отчёта в том, что он делает.
Я попрошу заметить, что требования Либерального Капиталистического Союза также должн6ы быть удовлетворены, напомнила о себе девушка. Если мы рассматриваем эти два момента, в качестве совокупных обязательств Империи, то они должны быть удовлетворены в том размере, чтобы все страны-кредиторы остались ублаготворены.
И тут в переговоры ввязался представитель Польшилысый худой мужчина с округлённым очертанием лица:
Руководствуясь пунктом двадцать шесть Протокола, я как представитель государства-участника Конференции, делаю заявление, что это дело необходимо рассмотреть прошение Либерального Капиталистического Союза и Директории Коммун как отдельные прошения и отдельные долги.
Поддерживаю коллегу, заявил представитель России.
В стороне Яго пихнул Данте в бок, с приподнятым настроением сказав:
О, Россия и Польша вместе. Редко такое бывает.
Но Данте не до брата. С лицом бледным, как у мраморной статуи, он смотрит на Конференцию отстранённо, предавшись диалогу с альтер-эго.
« Данте, бедный Данте. Ты попытался меня засунуть куда подальше. Своё чувство вины, а вот оно я. И снова мы будем вместе. Ты же помнишь, как ты мог забрать Марту и Сериль в Рим, с собой. И тогда, они бы они не».
«Заткнись, чудовище!»кричит внутри магистр. «Нам не о чем говорить».
« О-о-о», прошипела тварь. «Это ты у нас чудовище. Ты же оставил жену и ребёнка в лапах повстанцев. Ты-ы-ы».
Магистр потянулся трясущейся рукой и с такой силой сжал плечо Яго, что тот едва не заорал.
Яго, дрожащим голосом обратился Данте, и его брат увидел в глазах брата такую боль, что его объял трепет и холодок пронзил тело. Т-ты п-принимай ко-командование обороной.
Д-Данте, брат. Что с тобой? испугался парень.
Я вынужден уйти.
Сказав это Данте махнул и направился прочь с места конференции. Он, держась из последних сил на ватных ногах, спустился с помоста и поплёлся в сторону выхода, под гоготание и вой внутренней сущности, осыпающей его потоком оскорблений и унижений. Он дошёл до выхода в виде большой временной арки и стал углубляться куда-то в город, пока переговоры продолжались.
Да вы не имеете права так поступить! кричит коммунист. Наши полки и армии народные снесут ваши жалкие части, господин буржуй!
Я попрошу не нарушать порядок переговоров, требует Дюпон. Мы готовы обсудить размер компенсаций за неправомерные действия Рафаэля Альтира. Но то что, мы готовы отдать вам часть ресурсов, ещё не значит, что мы признаём легальность действий Архиканцлера.
И что теперь с этого? Это наши земли. Территория просвещённого коммунистического народа.
Поднялся мужчина в зелёном камзоле:
Я попрошу напомнить представителю Директории, что они уже год назад заявляли свои права на всю Восточную Европу, как на «жизненное пространство для коммунистического народа», почесав аккуратно подстриженную, но густую бороду, пробурчал мужик. Тогда их амбиции были прощены, но я заявляюРоссия не будет терпеть такое поведение нашего соседа.
А что вам не нравится? надменно заявил коммунист. То, что мы несём зарево равенства и всеобщего счастья? Ну уж простите, если обычный трудовой люд влюблён в коммунизм, как горячий юноша в красивую девушку.
Меня сейчас стошнит от этого сравнения, едва не сплюнул делегат от Польши.
Тут всех перебил человек в роскошном, расшитом золотом костюмешаровары, заправленные в красные сапоги; широкий пышный камзол скрывший рубаху и небольшая цилиндрическая шапочка:
Руководствуясь пунктом двадцать девятым Протокола, я как посол страны-наблюдателя, Турецкого Султаната, предупреждаю стороны о том, что дальнейшая эскалация ситуации может привести к не самому благоприятному исходу.
Но посланца страны победившего коммунизма уже не остановить:
Я заявляю, что народ Директории проголосовал за расширение, за ратификацию и мы не можем действовать вопреки народной воле!
Вы нам угрожаете? мирно спросил Дюпон. Вы угрожаете Рейху?
Если понадобится, если прикажет народ, наши войска дойдут до Рима! фанатично заявляет коммунист, что приводит Дюпона в замешательство:
Вы не у себя на партийном собрании. Я прошу уважать суверенитет других государств. Кстати, я прошу выступить докладчика от ордена Ангельской Стражи.
К трибуне тут же подорвался низкий мужчина в чёрном костюме, став громко возвещать о том, что у него изложено на листе:
Мы провели ряд мероприятий по перехвату сообщений разных военизированных организаций Директории Коммун. Вот одно из них: «Финансирование трудовых масс в Польше и России должно увеличиться. После того, как они будут готовы, мы можем начать вторжение с целью расширения жизненного пространства и создания трёх коммун», мужчина отрывался от чтения, осмотрев всех он сказал. Это только одно из нескольких перехваченных сообщений. Зашифрованные списки организаций и лиц, под кодовыми наименованиями, которым направлялись средства уже переданы структурам соответствующих стран.
Это возмутительно! проревел делегат от коммунистической страны. Вы не имели права лезть в нашу политику просвещения народно-революционного населения! последовал хлопок о крышку стола. Я сообщу нашему великому народу, что вы посмели покуситься на наш суверенитет и на свободу наших братьев и сестёр по революционному духу и разуму.
Если бы это заседание проходило без привлечённых для охраны стольких сил, то коммунисты явно начали бы перестрелку. Только Скутаты вместе с Ангельской Стражей и спецназом удерживают личную охрану от необдуманных действий.
Представитель Директории Коммун ещё пару раз ударил кулаком о стол, фыркнул, обматерил всех, проклял и успокоившись, покинул место проведения Конференции. Но вряд ли он уйдёт далеко, ибо Координационный Совет не то что предвидел, надеялся на такой исход. По прибытию в аэропорт их самолёту даже не дадут подняться, вся команда, послы и охрана будут окружены и взяты под арест.
Яго знает, что к чему и его не удивляет такой подход. Нельзя дать предупредить коммунисту своих собратьев, ибо тогда первый удар будет ожидаемым. Он перевёл взгляд на Дюпона, который ради приличия выдержал полминуты тишины, а затем перешёл к разговору:
Одна из делегаций покинула Конференцию. Что ж, тогда я считаю возможным продолжить диалог со всеми остальными, кто остался?
А о чём говорить? спросил поляк. У вас есть конкретные предложения?
Рейхом, для решения сложившихся проблем, предлагается подписание Константинопольского международного договора «О взаимопомощи при противоборстве с коммунистической угрозой». Пунктом первым станет положение об участии и помощи Империи «Рейх», Великой Речи Посполитой и Российского Имперского Государства в войне с Директорией Коммун. Вторым пунктом закрепляется, что Либеральный Капиталистический Союз не помогает Директории Коммун, а в обмен за это Империя «Рейх» берёт на себя обязательства оплатить покупки Рафаэля Альтира в тройном размере.