Нет. Не в течении дня. свидетель выбил двумя пальцами барабанную дробь. Почему? Важный момент? Волнуется? Не понятно. С ним вообще ничего не понятно. До этого момента. Я не имел контактов с Джаредом до этой самой минуты. Вообще.
Вот, какЙен закусил нижнюю губу, делая вид, что думает над следующим вопросом. На самом деле он прекрасно знал, какой вопрос задаст. Это нормально?
Вновь озадаченный, не понимающий взгляд. Хорошо, когда вопросом выбиваешь из зоны комфорта. Правда, в данном случае особых дивидендов получить не удалось. Может, здесь просто нечего ловить?
Я имею ввиду, учитывая ваш статус, как личного телохранителя Джареда Кромвеля, насколько в рабочих отношениях считалось нормальным ваше отсутствие? У него ведь нет другого телохранителя?
Майк Брэдфорд покачал головой.
Нет. И, нет.
Йен вскинул брови. Оригинальный ответ. Главное, все объясняет.
Поясните.
Столь длительное отсутствие не являлось обычной практикой. Или, нормальной, как вы высказались. Зачастую я с ним находился едва ли не круглосуточно.
Да, дворецкий сказал тоже самое. Что же пошло не так в тот день?
Больной отец. Утром он позвонил, и попросил о встречи. Я попросил Джареда отпустить до вечера. Он дал добро.
До вечера. Йен специально растянул слова. Значит, вечером вы находились в лимузине?
Свидетель фыркнул, выражая свое отношение к вопросу. Эмоциипусть и такие, но уже прогресс.
Нет, разумеется.
Хорошо, где вы находились?
С отцом, в Кингс-Каунти госпитале. С десяток свидетелей подтвердит мое алиби, если вы об этом.
Конечно, мистер Брэдфорд. Тогда, пойдем дальше, хорошо? Скажите, кто мог желать мистеру Кромвелю смерти? И, что он делал в Восточном Гарлеме ночью?
Джулия отрешенно смотрела в смотровое окно, выходящее на допросную, где ее коллега проводил допрос телохранителя Джареда. Рядом в напряженной позе, точно сфинкс застыл заместитель директора Рубин-младший, и сам директор. Конечно, событие номер один важности. Не часто находишь обгорелый труп одного из самых влиятельных людей страны в расстрелянном автомобиле.
Скажите, кто мог желать мистеру Кромвелю смерти? И, что он делал в Восточном Гарлеме ночью?
Джулия не слушала ответ. Она сама знала ответ на вопрос. По крайней мере на первый. Кто мог желать Джареду смерти? Хм, смешно. Скорее, кто не желал? Таких меньше. Скажем, многочисленные конкуренты по бизнесу, желали? Безусловно. Обиженные сотрудники, в том числе и из совета директоров, где за последний месяц он устроил глобальную чистку? На сто процентов. Таинственный Синдикат, чьи планы они с Джаредом порушили месяц назад? Без комментариев. Джулия была уверена, убийство Джареда их рук дело. Стоит вспомнить нападение на конвой ФБР, взрыв офиса Hoffman Security Group в Бруклине, ад, устроенный в Сан-Паулу и Багдаде, а затем добавить сюда расстрелянный и взорванный лимузин в центре Нью-Йорка. Грязно, вызывающе, и при этом ноль следових почерк. Ни тебе отпечатков, ни свидетелей, ни работающих видеокамер. Пустота. Мрак. И, самое наглоесохраненный в целости портмоне, где помимо визиток и водительского удостоверения находилась их фотография, сделанная чуть больше недели назад. Для кого сохранили кошелек? Для чего? Инстинкт подсказывалдля нее. Предупреждение от таинственного Синдиката. Сунешьсязакончишь также. Один раз у них не вышло, вряд ли допустят осечку во второй.
Джулия поправила волосы, стараясь сосредоточиться на разговоре. Нет, Майк не мог назвать точные фамилии тех, кто мог желать Джареду смерти, и нет, он не знал зачем тот отправился в Гарлем. ожидаемо. Чуть меньше месяца назад они с возобновили отношения шестилетней давности, и за эти три недели стали близки настолько, точно прошло три года. Тем не менее, она тоже не могла сказатьчто же Джаред делал в Гарлеме. И, конечно совпадение, но именно в ту ночь, камеры видеонаблюдения, начиная с пересечения 102-й улицы и 3-й авеню не работали. Техническое тестирование, так заявили в соответствующем управлении. Да-да. Именно в то время. Именно на том отрезке. Всего лишь совпадение.
На плечо легло что-то тяжелое, и Джулия вздрогнула, обернувшись. Директор Кроу положа руку, смотрел на нее печальными глазами.
Стайлз, езжай домой. Тебе это сейчас необходимо. Мы закончим. Если появятся новые факты, я сообщу.
Джулия хотела возразить, сказать, что она в порядке, и будет работать, но сил не было. На тело накатила дикая усталость, а в голове стало пусто. Она просто кивнула и медленно направилась к выходу из смотровой.
Джареда больше нет
Нет того, кого она любила все шесть прошедших лет.
Разве есть дальнейший смысл жизни?
Если только ради поиска тех ублюдков, кто посмел отнять его жизнь!
Она их найдет.
Обязательно найдет.
А, затем
Нью-Йорк.
Штат Нью-Йорк.
Кладбище Грин-Вуд, Бруклин.
11:31.
Джек, опершись на капот спорткара с тоской смотрел на сотни расходящихся людей, прибывших на кладбище, как и он, проститься с Джаредом Кромвелем. Вот только, если для многих, а точнее, подавляющего большинства знакомство с Джаредом было мимолетным, а еще часть пришла ради приличия, то для него осознание потери давила гигантской плитой на сердце. Майор Кромвель, человек с несгибаемой волей, отвагой и силой духа, тот, кто никогда не оставит своих в беде, перестал существовать. Вот так просто. Такая смерть. Не на поле боя, не ради высшей цели, как он мечтал. Нет. Семь пулевых ранений, и огонь сделали свое дело.
Джек поморщился. Мимо прошли два звездных генерала, обсуждающих субботний счет в крикет. Захотелось дать им в морду. Погиб прекрасный человек, а их заботит тошнотворная игра. Боже
Он поправил солнцезащитные очки и подался вперед, завидев Джулию Стайлз. Та держалась, хотя и было видно, насколько сложно ей дается бесстрастное выражение лица. Кто действительно, как и он, а может даже больше прочувствовал боль потери, так агент Стайлз. Конечно, в последний месяц они большую часть времени находились вместе. Джек даже подтрунивал над другом, мол добро пожаловать в семейную жизнь, мир ночных воплей и грязных подгузников. Джаред шуток не оценивал. Теперь же Он видел, как к Джулии подошел Ричард Кромвель и положил руку на плечо. Так они стояли несколько минутдва человека, объединенных совместным горе. Чуть в стороне, сложив руки на груди, находился Майк. Застывшее, словно маска лицо, большие солнцезащитные очки, скрывающие выражение глаз, прямая спина. Может тот и пытался скрыть эмоции, но напряженные мышцы выдавали внутреннее состояние. Да, для Майка Джаред был еще большим другом, чем для него Джека. А, что самое страшноеведь Майк являлся его телохранителем. Тем, кто должен был предотвратить подобное. Кто должен был оберегать вверенную жизнь. Не уберег
Джек тяжело вздохнул, обведя взглядом общую панораму кладбища. Бетонные плиты, склепы, памятникитрава, бетон, деревья, бетон. Крайне неуютное место.
Еще с минуту Джек глядел на застывшие три фигуры, посреди мельтешащих вокруг людейотца Джареда, агента Стайлз и Майка, прежде чем рядом оказался Карл, держащий под руку Мари. Они встали рядом.
Молчанье.
Долгое. Тревожное. Напряженное.
Конечно, что в такие моменты говорить?
Вспоминать, каким славным был Джаред? Сколько раз во время операций рисковал жизнью ради команды? Как защищал своих парней перед руководством? Какзачем? Они итак прекрасно помнили. Все помнили.
Молчанье прервалось лишь спустя десять минут, когда к ним подошла Джулия. Напряженное лицо, плотно сжатые губы, скорбная складка у рта.
Спасибо парни за поддержку! голос женщины звучал глухо, почти надтреснуто, лицо исказила гримаса боли.
ДжулиМари обняла ее. Агент ФБР не отстранилась, положив ей голову на плечо. Мне мне очень
Знаю, МариДжулия издала сдавленный всхлип. Знаю Спасибо вам!
Джек чуть сдавил ее плечо.
Мы найдем виновных! Обязательно найдем, Джулия!
Глава 1
Три года спустя.
Российская Федерация.
Балашиха, Московская область.
Складской комплекс.
14:11.
Маршалл Хендрикс застыл в напряженной позе, уставившись невидящим взглядом поверх развернутого в полевых условиях пункта управления. Громадное помещение склада за два дня превратили в рабочий узел связи и мониторинга, откуда в ближайшее время предстояло вести координацию основных групп. Вдоль длинной стены находились рабочие ряды, заставленные мерцающими в полумраке мониторами; сбоку располагался белый экран, с направленным на него проектором; за ним мерно гудели сервера, обеспечивающие бесперебойную работу повышенной нагрузки; далее следовали столы с ксероксом, шредером и прочей оргтехникой; в дальнем конце склада, рядом с воротами располагался передвижной мобильный пункт в виде двух фургонов для экстренной эвакуации, и несколько внедорожников. Все остальноепыльный бетонный пол, голые металлические стены, и точно такой же потолок, с дополнительными бурыми от ржавчины перекрытиями.
На данный момент в оперативном пункте царило оживление: сотрудники сновали туда-сюда, раздавались выкрики, окрики, приказы, просьбы, проектор менял картинку, кураторы с периодичностью в минуту выходили на связь с полевыми группами. Предварительная подготовка завершилась еще несколько дней назад, и операция выходила на финишный отрезок, накаляя атмосферу состоянием общей нервозности.
Маршалл посмотрел на наручные часы, и быстро пересек пространство от центральной экранированной перегородки к рабочим рядам. Рядом тут же оказалась высокая женщина в темных джинсах, светлой футболке и черном блейзере.
Группы на местах. Готовность на сто процентов!
Генерал кивнул. Другого он и не ожидал. Операция представляла критически важный интерес для Синдиката, поэтому ошибок быть не должно. Ему на это намекнули. Три года назад, когда его работу на теневую организацию, а иногда вопреки интересам страны раскрыли, Синдикат не стал, как обычно заметать следы, ликвидируя агента и окружающих лиц. Теперь Маршалл понимал, почему. Игра в долгую. Шли дни, месяцы, годыон работал с ФСБ, с ГРУ, СВР, Кремлем, сторонними структурами, но от Синдиката вестей не получал. Даже появилась мысль: «может, забыли? Списали?». Очень наивно. Оказалосьне забыли, и не списали. Просто, ждали подходящего момента, когда его фигура окажется полезной. Три месяца назад на него вышли. Обрисовали план, цели, сроки, предоставили ресурсы и список агентов Синдиката на территории России, с кем предстояло работать. Операцию Маршалл классифицировал, как средней сложности. Поначалу. Потом выяснилосьошибался. Казалось, всего-то выкрасть человека. Вот, только всего-то вылилось в 90 дней сумасшедшей подготовки, в которой пришлось задействовать напрямую или косвенно, едва ли не всю структуру Синдиката в регионе. И вот, теперь настал день, когда он должен показать свою эффективность. Даже большесвою незаменимость. Готов ли он? Ближайший час покажет.
Маршалл склонился над тремя мониторами, установленными друг над другом. За пультом управления в виде джойстика находилась молодая девушка с коротко подстриженными волосами.
Ольга, генерал перешел на русский. За три года он стал едва ли не безупречным. как обстоят дела с камерами наружного наблюдения?
Под контролем. ответила девушка, не отрываясь от экранов. В нужный момент, мы станем невидимы.
Окей. Маршалл похлопал ее по плечу и склонился над плечом мужчины азиатской внешности. Что с частотами?
Азиат хищно улыбнулся, и вывел на экран звуковую дорожку.
Мы в игре. Я подключил наших ребят. Десять минут назад они вышли на связь. Никаких казусов. Полицейские принимают нас за своих.
Маршалл поднял вверх большой палец и прошел дальше. Таймер на центральном экране вел обратный отсчет: 03:02, 03:01, 03:00
180 секунд.
Ровно столько осталось до начала активной фазы. До начала операции всей его жизнибез преувеличения. Экзамен, где провал будет означать конец существования генерал-лейтенанта Маршалла Хендрикса. По крайней мере в физическом мире. О духовном же ему думать совершенно не хотелось.
Мы в воздухе! высокий блондин в наушниках указал на монитор, где медленно плыло изображение города. Два дрона прямо над театром. Пять остальных сосредоточены вокруг здания, контролируя окружность в километр. Можем отключать камеры.
Славно! Маршалл мельком глянул на часы. Они шли по плану. Секунда в секунду. Хороший знак. Выводи картинку с дронов на отдельный квадрат. Эй, Виктор! с дальнего конца рабочего ряда от экрана поднялась голова с гигантской кудрявой шевелюрой едва ли не радужного цвета.
Меня?
Тебя-тебя. заторможенность парня Маршалла бесило, но его талант хакера невозможно было пропустить мимо. Мы видим картинку наших групп?
Видим.
Окей. Как к полицейским поступит сигнал, подключайся к их камерам, понятно?
Угу. радужная шевелюра повернулась обратно к экранам.
Ладно. Оставалось меньше минуты.
Ольга, уходим в темноту!
Поняла! пальцы женщины забегали по клавиатуре. На экране верхнего монитора красным цветом начали отмечаться сектора отключения видеокамер.
Иван, Андрей! На вас атака Транспортного Управления. Захреначьте их вирусами, по максимуму! Хелен! генерал махнул рукой куратору. Женщина отдала сотруднице распоряжение и поспешила к нему навстречу. Выходи на связь с группами. он уставился на сменяющийся видеоряд в квадратиках на центральном экране. Мы начинаем!
Российская Федерация.
Новосибирск.
Красный проспект.
18:16.
Федор посмотрел на красные цифры таймера, ведущего обратный отсчет на наручных часах.
10, 9, 8
Секунды. Теперь речь шла о секундах, прежде чем столицу Сибири тряхнет событие, какое вряд ли жители города забудут в ближайшие лет так, десять
Через плечо наемник глянул на голубоватый свет экранов внутри фургона. За ними сидел высокий и тонкий, как тростинка парень с отметинами оспины на щеках и болезненно-бледным цветом кожи. Помимо него в фургоне находились еще двоегромилы с квадратными фигурами и выражением лица, коим вполне можно пугать детей на ночь. Хотя, почему только детей?
Таймер пискнул. На экране замерли цифры: 00:00. Время вышло. Операция началась.
Федор поднес руку к закрепленному в ухе наушнику.
Мама, это Няня. Мы на позиции R2/1. Ожидаем сигнала о посылке. Готовность сто процентов.
Российская Федерация.
Новосибирск.
Улица Депутатская.
18:16.
Таймер пискнул. У всех членов боевой группы на экранах прикрепленных к рукавам формы замерли одни и те же цифры: 00:00. начало операции.
Пошел!
Андрей махнул рукой. Водитель фургона утопил педаль газа в пол. В боковом стекле командир увидел, как второй последовал их примеру. В ухе зазвучал голос, несколько искаженный шипеньем.
Альфа, мы приближаемся! Прием!
Чарли, вижу вас!
Два таких же черных фургона въезжали на площадь перед театром со стороны параллельной улицы.
Мамаша с коляской не успела среагировать вовремяфургон врезался в ярко-оранжевую коляску, отшвырнув ее на клумбу цветов, а женщину вбок, со ступень площади. Раздались крики. Двое подростков на скейтах вильнули в сторону, пытаясь избежать столкновения. У одного получилось. Второй вместе со скейтом пролетел несколько метров, приземлившись на площадную плитку, прямо перед колесами затормозившего фургона. Парень вскочил на ноги, позабыв о доске и с поросячьим визгом бросился в сторону.
Андрей поправил черную маску противогаза, и махнул рукой.
Открывай!
Один из боевиков, закинул автомат за плечо и нажал на ручку двери, отодвигая створку.
Пошел! скомандовал Андрей.
Двое выскочили наружу, на ходу передергивая затворы оружия. Следом он сам, и за ним остальные пятеро, находившиеся в фургоне. На площади перед входом в оперный театр уже находились боевики группы Чарли, остановившиеся на две секунды ранее. На каждом ровно такая же униформачерный защитный костюм, бронежилет, противогаз и шлем.
Откуда-то сбоку послышались испуганные крики, плач, за ними визг тормозов и грохот смятого железа. Андрей быстро глянул влево. На Орджоникидзе внедорожник врезался в резко затормозивший автомобиль такси. Впрочем, водителей что одного, что другого транспортного средства похоже не слишком заботили полученные поврежденияоба смотрели в их сторону. Грузный мужчина, водитель внедорожника потянулся за сотовым.
Андрей отвернулся и указал на центральный вход в театр.
Вперед, парни! Работаем!
Российская Федерация.
Новосибирск.
Новосибирский театр оперы и балета.
18:18.
Ира не успела сразу сообразить, что происходит, а когда понялапришла в неописуемый ужас. Еще секунду назад оркестр исполнял музыку, на сцене кружилась принцесса, а сейчас зал наполнился дикими криками ужаса, плачем, выстрелами и окриками. Она сидела на третьем ряду партера, поэтому ей особо хорошо было видно, как сзади на сцену ворвались неизвестные люди, облаченные в черную форму, противогазы и оружием в руках. Пятеро тут же кинулись к левому боковому проходу, обрушив очередь из автомата на верхние ярусы. Ира вжалась в сиденье, не смея даже вздохнуть. Грузная женщина сбоку, напротив, поднялась на ноги, и с диким воплем, переходящим с каждой секундой на октаву выше, бросилась вправо, к проходу. Двое боевиков одновременно вскинули оружие. Ира открыла рот, в немом крике. Оба выстрела грохнули одновременно. Тело женщины подбросило в воздухе, и кинуло на сиденье, прямо на колени пожилого мужчины в хорошем костюме.